Ed Sheeran – Tenerife Sea
– Ты говорил, что Кристина была главой охраны… у твоего отца? – как-то неожиданно спрашивает Джек, вдруг вспоминая. Кажется, шок почти совсем отошел. Джексон сидит у самого окна, а Крис у другого, но оба крепко сжимают руку друг друга. – Да, – отвечает без задней мысли, поворачивая голову на Джекса. – Как давно это было? – Ну, мне было лет, наверное, одиннадцать, когда она пришла в наш дом. – начинает рассказывать Кристоф, чуть приподнимая уголки губ, а Джекс в голове подсчитывает, что это было за два года до ее появления в его семье. – Изначально она занималась моей охраной, но не особо общалась со мной. Она же не была гувернанткой, а их у меня было три, кстати, – усмехается Рид. – Она хорошая. Относилась ко мне не как к сынку богатых родителей, а как к человеку. – теперь Итон усмехается, похоже на нее. – Кристина серьезная, ответственная, добрая и… постоянно давала мне подзатыльники за любую провинность! – нарочито возмущенным тоном говорит Крис, дуя губы. А Джек думает, что не знает эту женщину. Серьезная и ответственная? Не про нее это… И это огорчает совсем немного. Но глупо ведь это. У каждого человека есть прошлое… И вот ее прошлое, которое нужно принять. – А потом она резко ушла от нас. Не знаю, что произошло, но отец не разрешал мне о ней спрашивать. Я скучал по ней… Она сама связалась со мной, около полутора года назад. И я не знал, что она твоя мачеха… – выдыхает он, и думает о том, как сильно хочет прикоснуться сейчас к мелкому. Но сдерживается. – Но она частенько рассказывала о чудесном мальчике, что по какой-то трагической случайности стал ее сыночком… Но она была счастлива. Я и представить не мог, что этим мальчиком был ты… – ласково улыбается Кристофер и не удерживается, проведя рукой по щеке Джексона. А он щурится и чуть улыбается в ответ. Так странно, что Кристофер все это время был как-то, но связан с его семьей… с ним.***
Джексон нервничать начал тогда, когда они проехали пост, где их остановили, но услышав фамилию «Рид», извинившись, пропустили тут же. А потом сразу же начали появляться дома. Большие, роскошные. И все как на подбор одинаковые. Громоздкие и богатые. Не сказать, что красивые… Не для Джексона. Они казались неживыми, хоть и были они все заселены. И в самой глуши, до которой они ехали минут двадцать, на самой вершине пригорка был дом. И вот он был красивым. И даже уютным с виду. Он был бежевым, с некоторыми черными вставками, например рамами окон и дверей из темного дерева. Возле него был еще один пост охраны, но ворота раскрыли сразу же, видимо, узнав номер машины. – Не волнуйся, – шепчет Кристофер, отбирая свою руку. – Все будет нормально… – Не убедительно, – нервно выдыхает Джекс, но выходит из машины. Джексон старается не глазеть по сторонам, но это было трудно. Посмотреть там есть на что. Кусты роз и еще каких-то цветов, окружали дом, и ровно стриженная зеленная трава была почти повсюду, только дорожка из светлого камня оттеняла яркость сада. Дом был не менее роскошным внутри. Было ослепительно светло за счет больших окон в каждой стене. Не так Итон представлял дом Ридов. Да и вообще до недавнего времени Джек и Криса считал мрачным достаточно, чтобы иметь склеп вместо нормального дома. Но эта вилла была вполне себе для людей, уютная, хоть и большая. Джекс ожидал увидеть изобилие служащих при доме: служанок, дворецких, садовником и много-много еще кого. Но людей здесь было по минимуму: две немолодые женщины в длинных черных платьях и белых передниках, один мужчина с проблеском седины в волосах и никакого садовника(!), каждый, конечно, поприветствовал двух молодых Господинов и их гостя, склонив голову, в поклоне. На стенах не было каких-то непонятных, но дорогих картин, даже фотографий нет. Изредка появлялось пару полотен, вплоть до третьего этажа. К слову, Чарли, откланявшись, покинул их на втором, сказав, чтобы парочка закрывалась на замки. Крис не сказал ни слова, только отстранёно поглядывал по сторонам, словно это и не его дом вовсе. Объяснился он многим позже, когда они зашли в его огромную комнату и Кристоф закрылся все же на замок, на все три, что были на дверях. И вот уже комната была такой, какой себе представлял Джексон. Темная, с громоздкими темными шторами, что не пропускали света. Комната-то большая, но почти пустая. Двуспальная кровать у широкого окна в изголовье, большой шкаф-купе, два рабочих стола, стоящих в близь друг к другу, на одном стоял компьютер с тонким экраном, а дверь, видимо, ведущая в личную ванную. – Я здесь не живу практически, – объясняет Кристоф, с размаха садясь на угол кровати. – Обычно я в квартире, но сам я не могу тебя защитить… – тихо выдыхает он, а Джексон силится разобрать все его слова. Подходит ближе, хочет сесть рядом, но его хватают за руку и усаживают на колени. Джексон ерзает сначала, конечно, но потом сдается, поворачивается на чужих коленях, обнимает за плечи и укладывает ноги на кровать, утыкаясь лбом в изгиб плеча. – А здесь охрана. И вооружены все до зубов, – Кристофер кладет ладони на талию Джексона и сжимает тихонько, прижимая ближе к себе. – Я не против. – выдыхает в шею Джексон и улыбается немного, потому что Крис плечом ведет от мурашек. – А почему отдельно-то живешь? – Здесь отец. Здесь его новая жена. Здесь все напоминает о детстве. Здесь все напоминает о маме. Здесь не лучшие воспоминания из моей жизни. – Какие…? – опасливо и с придыханием спрашивает Итон, прокручивая некоторые фразы той девушки. «Он – чудовище», «Он такой же, как я», «Скоро ты и сам увидишь». Не более чем бред сумасшедшей, хочет отмахнуться Джек, но все равно прислушивается к тихому голосу, чтобы не упустить ни единого слова. – Я не был желанным ребенком. Меня воспитывали гувернантки, няньки, горничные, охранники. Всей сворой, в общем. Пока родители бизнес поднимали. Мама ни чуть не уступала отцу в этом. Она дочь небольшого бизнесмена и тогда их брак был неплохой сделкой. Мне было пять, когда в дом привели пятнадцатилетнего Стивена, – Кристофер хмыкает, из-за чего по спине пробегают мурашки. Холодные, неприятные и страшные немного. – Потом меня воспитывал он. И я благодарен ему, хотя он тот еще засранец и показывать ему свою любовь нельзя. У него комплекс младшего брата. И это, пожалуй, все на хороших воспоминаниях. Джексон вздрагивает. Потому что это мало. Чертовски мало… – Меня считали монстром. Меня боялись. Они думали, я – гений, у которого крыша поехала, – невесело хмыкает Крис. – Они так долго меня боялись и избегали, что я сам начал думать, что я – монстр. И только брат улыбался счастливо, гуляя со мной по краю обрыва, за домом. Мало того, что я был не желанным для мамы ребенком, она и вовсе стала меня бояться, – снова хмыкает Кристофер и, кажется, слишком громко и нервно, отчего это больно отзывается где-то в груди. – А отцу было плевать, за что я чуточку благодарен, но он строил планы, как избавиться от моей мамы и оставить меня, потому что я – младший наследник. Собственно, способ он нашел. И вот я тот, кем я являюсь. Джексон рвано выдыхает в шею.. Тянется к своему лбу, чтобы стереть пот, потому что пока все слова той девки – правда. И неизвестно, насколько права она была в дальнейшем. И сколько из ее слов продолжит сбываться. – Мне жаль… – Все в порядке. Я давно ничего не чувствую от этих воспоминаний… – Кристофер аккуратно оттягивает от себя Джексона за плечи. Улыбается ему в лицо, смотрит на губы и выдыхает в них. Не решается прикоснуться, потому что боится, что Джекс будет против. Но тот вообще не против ничего, что будет связано с Крисом. Потому что он любит слишком сильно. Слишком давно. – Давай уже, – усмехается Джекс и подается вперед, встречаясь с теплыми губами.Courrier – Between
Кристофер целует нежно, аккуратно, иногда касаясь своим языком чужого. Кусает нижнюю губу, зализывает, оттягивает. Потом целует чуть развязнее, посасывая чужой язык. Придерживает за затылок, обнимает за талию. И ему жаль, что у него всего лишь две руки, потому что Джекса трогать хочется везде. Он спускает руку по спине, поиграв пальцами по позвонкам. Оттягивает резинку штанов и касается теплой кожи на ягодице. Сжимает половинку, а Джексон распахивает глаза и охает в поцелуй. Но не отстраняется, да и рука Криса все еще на затылке. Закрывает глаза и пытается отвечать хоть на половину так же настырно, как Кристофер. Получается все еще неумело, но искренне и возбуждает это чертовски. Джек ерошит волосы Криса и улыбается в поцелуй, потому что тот протестующе мычит. И, несмотря на возмущение, все равно сжимает его волосы и притягивает к себе, сминая его губы. Они мягкие до безобразия и голову кружат настойчиво. Вторая рука Кристофа спустилась к первой и они разводят две ягодицы, сжимая в ладонях. Джекс смущается беспредельно, но не протестует. Мычит в поцелуй, закатывает глаза, потому что будоражит просто нереально. А Кристоф отрывается от него, улыбается, слизывая со своих губ чужую слюну, подхватывает Джекса под попу и укладывает его на кровать, нависая сверху. Смотрит в глаза хищно, пугающе и многообещающе. Хмыкает потому что глаза напротив пленкой подернуты, и смотрят возбужденно в ответ. А джексоновы губы притягательно блестят от их слюны. Он наклоняется, не сдержавшись, и проводит теплым языком по нижней губе. Отрывается и снова всматривается в его лицо, а оно будто назло напрашивается. Такое соблазнительное, как ни в одном порно не было, такое симпатичное, как ни в одном глянцевом журнале с эротикой и такое родное, отчего возбуждает так сильно, что низ живота больно сводит. Рид шарит рукой в ящике прикроватной тумбочки, находит смазку и улыбается ехидно, когда Итон хмурится и хочет сказать что-то о том, что Рид изврат невероятный и готов трахать кого угодно когда угодно. Но не успевает и рта открыть, потому что Крис предусмотрительно целует его губы, затыкая. Отрывается от них, и показательно отрывает прозрачную ленту на крышке, показывая, что смазка новая и открывает он ее только сейчас, при нем. Стягивает смешные штанцы Джекса и улыбается еще сильнее, потому что факт того, что он без нижнего белья – крышу сносит. Выдавливает добрую половину бутылька и спускается всем телом чуть ниже. Скользит ладонью по бедрам, к промежности. Обводит средним пальцем колечко мышц и проникает медленно, поднимая голову, чтобы убедиться, что мелкому хотя бы не больно, даже не надеясь, что это сейчас может быть приятно. Но Джек голову спрятал в подушку, которую прижимает к лицу обеими руками. Кристофер хрипло смеется и чувствует себя педофилом. Потому что Джексон ребенок еще, ей богу. И стыдно чуток становится. Но не так, как стыдно сейчас мелкому. Кристоф ухмыляется и проталкивает палец глубже. Наклоняет голову и осматривает небольшой член Джекса. Он милый до безобразия, розовенький совсем и без намеков на волосы. Касается кончиком языка головки, из-за чего Джексон ногами дергает и пытается сдвинуть их, но Крис второй рукой держит одну ногу. Проводит всем языком по длине, при этом пытаясь добавить второй палец. Целует головку, и вбирает ее в рот. Слышит задавленные всхлипы и усмехается, проталкивает член глубже, расслабляя горло. Трудностей не возникло, потому что он небольшой совсем. Вводит третий палец и начинает двигать ими в такт движениям головой. Доводит до оргазма секунд через двадцать. И все фейерверки, о которых пишут в книжках – чушь полная, потому что нет подходящих слов, чтобы описать то, что взрывает внутри. Джексон скулил так, что член у Кристофера чуть не взорвался в штанах от перевозбуждения. Но он сглатывает соленую жидкость, вытирает губы и тянется к голове Джекса. С силой отбирает белую подушку, с улыбкой смотрит на краснющее лицо, удовлетворенно хмыкает и целует его губы мимолетно. Встает, шлепает Джекса по бедру и смеется, когда он взвизгивает. – Я в душ, – радостно сообщает и выходит в дверь, за которой, по всему видимому находилась ванная. Джексон переворачивается на живот и громко скулит в подушку, потому что стыдно невероятно.Ellias – Thinking Of You
– Понравилось? – первое, что спрашивает Крис, выходя из душа полностью обнаженным. Джексон забился в угол кровати, уже в штанах, прижимает подушку к себе и из-под челки выглядывает. Он хоть и не в первый раз видит голого Рида, но сейчас впечатления куда гуще прошлых. Тем более воображение играет с ним злые шутки, подкидывая картинки отсасывающего Кристофера. И хоть он и не видел этого лично из-за подушки, ему достаточно ощущений, чтобы представить насыщенную картинку. И Джексон поблагодарить хотел бы его, что он не засунул в него эту херовину, ибо выглядит она нереально огромной, а уж почувствовать ее в себе не представляется возможным. – Что? – смеется Кристоф. – Благодарен, что я не вошел в тебя? – хохочет, отодвигая дверцу шкафа. Достает полотенце и начинает обтираться. Сексуально, зараза. – Но это неизбежно, малыш. Джексон понимает, что он прав, но хочет заныть о том, что это невозможно, а в этот момент стучат в дверь. Ненавязчиво, слабо. – Молодой Господин, – прикрикивают за дверью, потому что она мощная и почти ничего не слышно. – Ваш отец скоро прибудет, и он настоятельно посоветовал Вам позавтракать с семьей. – Посоветовал, – усмехается Рид. – Хорошо, можешь идти, – тоже немного повышая голос, отвечает служанке. – За завтраком тебя и представлю, – решает Крис, надевая черные боксеры, а Джек поджимает колени к груди сильнее. – Не бойся. Все нормально пройдет… – залазит на кровать, заключает в кольцо рук. От него пахнет морозным гелем для душа, и мятной зубной пастой. Он целует в ухо и шепчет что-то милое до безобразия. Потом тащит за руку, стаскивая с кровати. Джекс встает на ноги и сразу почти падает, плюхаясь обратно на кровать, потому что ноги не держат. Потому что недавно было так умопомрачительно, что сейчас стоять сложно. – Прости, я перестарался, – виновато улыбается и обнимает за талию. Поддерживая, ведет к шкафу. – Нужно и тебя приодеть. Отдает в руки красные боксеры, черные джинсы и голубую рубашку. Джексон принимает и идет к кровати. Мнется с секунду, потом поворачивается и громко сопя, смотрит на довольное лицо Криса. – Так и будешь пялится? – спрашивает, пряча глаза за челкой. – Ну, вообще я видел все, что хотел и ничего нового я там уже не увижу, – усмехается в ответ. – Но если ты стесняешься – я отвернусь, – и отворачивается, не переставая улыбаться.***
– Нервничаешь? – тихо спрашивает Джексон, сидя в гостиной в аккуратном кресле. Крис отвлекается от рассматривания собственных рук и поворачивается в его сторону. – Нет, – хмыкает он. Но слишком резко и нервно, даже Чарли видит и прикрывает издевательскую улыбку рукой. – Вам не обязательно сейчас говорить о своих отношениях. Я уверен, так будет правильнее, – Чарли рукой отбрасывает рыжую челку и Джекс успевает разглядеть его вздутые вены на тыльной стороне руки. И то только из-за того, что Крис дал ему линзы, которые принесла прислуга. – Даже я не могу предсказать его реакции, – продолжает Деверли, а Джек смотрит на то, что его руки трясутся, пока он чешет свой локоть. Может, он не меньше них волнуется за совместный завтрак? У них настолько крепкая дружба, что он переживает за Криса, как за себя самого? Потом Чарли замолкает и в огромную гостиную входит рыжеволосая женщина, цокая каблуками по паркету. Сразу видно, что они с Чарли находятся в родстве. Такие же кучерявые рыжие волосы, светлая кожа, худощавое телосложение и яркие зеленые глаза. Она была в красном, облегающем вельветовом платье и черном полушубке с мощными плечами, а ее волосы собраны позади в хвост. – Крис, – улыбается она улыбкой с обложки. Фальшивая до невозможности. – Сынок, – обращается к Чарли, смотря на него, а тот даже головы не поднимает, только губу закусывает. – И… – Джексон Джошуа Итон, – подсказывает Чарли, не сводя взгляда со своих рук сцепленных в замок. А сам Джексон хмурит брови и понять не может, что это с ним. Если бы он не знал его, мог бы решить, что у него словно ломка…? Кусает губы, пальцы, бегает глазами по комнате. – Приятно познакомиться. Лилия Энджела Рид, – снова улыбается она, что даже морщинки пролегли под глазами. – Чей ты друг? Моего сына или Криса? – Он мой, – немного резко говорит Кристофер, после чего женщина расплывается в улыбке и склоняет голову, смотря из-под ресниц. Крис принимает ее взгляд, и они начинают будто сражаться взглядами, как два хищника. Джеку не нравится все это очень, но он терпит, держась так, словно его ничего и не волнует. – Скоро прибудет ваш отец, – спустя секунды, безразлично говорит женщина, отводя взгляд. – Думаю, это будет интересно, – уже под нос произносит она и чисто для себя, выходя из комнаты. – Ты в порядке? – Джексон, не отрываясь, смотрит на Чарли, а он все еще выглядит слишком нервным. – В полном. – Догадался…? – тихо спрашивает Кристоф, переваливаясь через кресло, поближе к Джексу. – У него ломка, да. Итон молчит. Не его это дело. Да и сказать, собственно, нечего. Паршиво? Еще бы. Это может его убить? О, конечно. Он дерьмово выглядит? Ну, само собой. Он же, наркоман \оказывается\, конечно, у него все вышеперечисленное. Вскоре в гостиную вбегают две горничные, а за ними полдюжины мужчин в черных костюмах. Все одинаковые, словно в тех фильмах, про мафию, в темных очках, короткостриженые, даже ростом не отличаются друг от друга. Кристофер медленно встает, глубоко вдыхает и сжимает края черной рубашки в ладонях. Вместе с ним встали и Чарли с Джексом. Джексон вообще сначала не особо понимал, что происходит, но когда Крис заговорил, подавился вдохом. – Здравствуй, Отец.