Неудачная шутка

Брюс думал, что разговор окончен, но он ошибался. - Не хочется тебе говорить, но минут через десять-двадцать они вернутся... - Джокер! Раньше нельзя было... - ...чтобы казнить меня, - Джокер искренне улыбнулся, словно говорил что-то и правда смешное, и продолжил возиться с пиджаком. В полумраке в изнаночном шве мелькнула металлическая леска. - Твою мать... - наконец выдал Брюс, полагающий вежливость в нынешнем положении не самой основной необходимостью. У противоположной стены кого-то снова выворачивало. Джокер мученически прищурился на свои руки, и дрожь, объявшая их, была страшна: нетерпение убийцы. - Ага, - несмотря ни на что легко просмеялся он, когда звук чужой болезни поутих. - Но меня надо будет еще потерпеть: вашего покорного слугу четыре раза не смогли казнить Штаты, уж цивилизации подземных гнилушек точно ничего не светит. Брюс скрипнул зубами. Четыре приговора, черт... - Разве ты не... - Бывает. Иногда меня принимают за вменяемого. Когда им это выгодно. На иных уровнях. Не обращай внимания. Загадочный псих, полный неожиданных открытий, захихикал так гадко, как только мог, скрывая темный приступ ярости, но Брюс все равно почуял его и вспыхнул. Хотя бы видения его обнаженного тела, доверчивой сдачи и слитности не мучили, пока он был так близко. Или мучили? Можно ли поверить, что сила разрушения, бурлящая в Джокере, может спокойно спать? Что его желания ограничиваются... В чем, собственно, состоят его желания? Его планы? Спросить об этом, конечно, было невозможно. Брюс не чувствовал себя уверенно с этой новой информацией, к тому же сейчас отношения Джокера и государства были совершенно не важны, и он поспешно перешел обратно к насущным проблемам. - Почему они не сделали это сразу? Почему кинули тебя сюда? Джокер широко улыбнулся, вставая и надевая пиджак. В него полетел комок слизи - похоже, пленники окончательно перенесли идею грязного выражения своих чувств в иную плоскость - и Брюс шагнул перед ним, получая шлепок в спину. Уязвленный псих недовольно прищурился, но снова смолчал. В клетке отвратительно пахло безумными людьми, и Брюс тоскливо не мог различить среди этого зловония его пряного запаха, но отключать обоняние не решался. - Рычаги, Бэтти. Рычаги давления. Домкрат. Взял в заложники самую фигуристую самку из тех, что были поблизости. Он говорил все так же непринужденно, но теперь была слышна опасная глухота. Он не сказал так же, как он заставил кинуть его именно в эту камеру... - Но я тут еще не освоился. Там их слишком много, и я смог обменять ее только на визит сюда. Джокер рассчитывал сказать "Обменять на последние минутки", но отвлекся на собственную тошноту, вызываемую нечеткими старинными воспоминаниями, и сказал правду. Он покосился на Бэтмена, чувствуя, что впадает в самое опасное из своих состояний - какие там кроты или пленники, как бы не повредить его и себя походя... - Забрали мои инструменты. Разумеется, далеко не все. Брюс, весь этот ломаный монолог разрывающийся между вскрытием неплохого замка заново и слежением за неблагодарными людьми, строго отчитывал себя за все в целом и за каждую мелочь в частности. - УФ-фонарь. Пойдете чуть выше, по следам, которые я оставил. Они ведут на юг загородной части, близ Затона. Вызовете полицию. - он постарался говорить прямо, уныло ожидая, что ему придется повторяться. Чертова неадекватная толпа. Он протягивал фонарь - тот самый, из своего стола - Джокеру. - Надо же, какая честь. Ты ничего не перепутал? - Нет. - Я не согласен. Черт, я даже был согласен не устранять их, просто потому, что это гражданские - твое хобби... Он захлопнул себе рот, но Брюс все равно ничего не заметил. - Я серьезно. Опаздываю на казнь, - злодей захихикал, приподнимая брови. - Не буду их защищать. Наоборот. О, отвернешься, мышонок, и захрустят кости, мм? Он не оставлял Брюсу выбора, и тот снова стиснул челюсть. - Не могу тебя заставить. Ты... Джокер не был уверен, как это обычно происходит в таких случаях, но попытался представить. - Знаешь, кто здесь менеджер по продажам? - деловито спросил он вместо чего-нибудь вроде "я вернусь очень быстро". - Да, - невозмутимо ответил Брюс. - Я не идиот... Они разошлись - Бэтмен попытался добиться от толпы тишины, уводя ее направо, Джокер прошмыгнул в тени налево. - Ну надо же... Бэт-тень. Мой карьерный рост поражает воображение... - пробормотал он себе под нос и хорошенько закинулся стимуляторами. Взмыленная полиция металась по самым густонаселенным тоннелям, Гордон приобрел еще парочку седых волос. Царила паника, перемешанная с яростью мужчин и плачем детей. Брюс нужен был здесь, но счел, что свой долг сегодня уже исполнил, и отправился на поиски Джокера, не уверенный, впрочем, что он уже не умотал к Крейну или не погиб от самосуда подземных жителей. Первая же стрелка на стене УФ-маркером убедила его, что этот невозможный человек еще жив, и что он все еще здесь. Он шел по немногочисленным отметкам, кривым и нечетким, и понимал, что это было нарисовано впопыхах: за ним точно гнались и, учитывая его ангельское терпение, их было слишком много, иначе на этом пути пришлось бы прыгать по трупам. Что тут происходило? Сам факт наличия меток предвещал не самые радужные известия. Под его ногами были и следы крови, не очень, впрочем, обильные. Брюс мог только надеяться на благоразумие Джокера. Он чуть не засмеялся: благоразумие... След обрывался в тупике. Это место было сильно удалено от жилых тоннелей и его плотная тишина поражала, особенно учитывая шум, который поднимали полицейские и кроты. Брюс осмотрел стену и простучал ее, повинуясь естественной логике. - Да блять. Не вздумай! - раздался вдруг голос, прилично заполненный раздражением, и он ускорился, нажимая на подходящий кирпич. Его затянуло на другую сторону и он не сопротивлялся. - Ну ладно я, меня сгубило любопытство. Но ты-то, а? Через прибор ночного видения Джокер выглядел слишком четким, и Брюс быстро сбросил контраст. - Хотел остаться здесь навсегда? Ты большой оригинал, Дже-ей. Джокер снова начал осматривать стену, уже зная, что назад она не открывается. - А теперь мы тут оба. Раньше ты казался умнее, Бэтси. Брюс усмехнулся и пошел вперед, доверяя качеству его экспертного мнения. Унылый клоун вздохнул и пошел за ним, свирепо разглядывая спину глупца. - Лабиринт, беспутный рыцарь. Слишком много входов. Но из двух тянет сквозняком. - Должен быть короткий путь. Похоже на что-то очень замороченное, массонское. Хватит хныкать. Джокер, выглядя довольно мрачно, оправил непривычно застегнутый на все пуговицы пиджак, и Брюс покосился на показания приборов - пять по Цельсию. - Если ты скажешь, что нам надо разделиться, я тебя ударю. - слишком мягко сказал он, оглядывая фиолетовое плечо. Конечно же ответом ему был только хохот. Это место - сырое, грязное - поражало своими размерами. Они блуждали уже шестой час. - Я уверен. Откуда ему быть тогда? Брюс и сам понимал, что сквозняк - верное дело. - О, давай, расскажи мне про пещеры, умник. Вышеуказанный умник широко отер ладонью и без того потрепанный грим на губах, выглядя весьма лукаво, в очередной раз подтверждая мнение о себе как о вдохновенном обитателе теней. Возможно, его родила одна из таких пещер, или тоннель под каким-нибудь южным городом? Как этих бедных детей. Заброшенная шахта. Скала. Гранд-Каньон. Каньон Дьявола. - Вот энергии у людей, прокапывать так далеко... Если найдешь труп времен Конфедерации, не трогай его, - Джокер молол языком подобную чушь практически не останавливаясь, и как можно было не быть ему за это благодарным? Удивительное место, лишенное даже отзвука Готэма, даже отдаленного гула метро, только редкий звук воды и молчание крыс. - О, как я могу быть таким невежливым! - снова воскликнул Джокер, хищно наклоняя голову: новая шутка. - Забыл спросить: не боишься ли ты темноты, мальчик? Брюс фыркнул, пытаясь определить с помощью невербальных признаков, не устал ли его странный спутник. - Очень смешно. Если спросить его, все равно не ответит. Сам он мог шляться тут вечно, но надо было проявлять разумный подход. - Восемь утра. Нам надо поспать, - возвестил он, мечтая получить как можно более адекватный отклик. Джокер остановился, поджал губы - все понял - и начал злиться. - Летуны слабеют с рассветом, мм? Брюс взял себя в руки, уговаривая себя пощадить его, но спасовал и неосторожно подступил снова, отстегивая планер. - Ты возьмешь плащ. Джокер ожидаемо побелел от гнева под гримом: этого не смогла скрыть полоска оголенной кожи над воротником. Но все равно надо было сделать это раньше, хотя бы попытаться... - Это не вопрос, верно? Не возьму, - злобно зашипел он, вскидывая подбородок, щуря свои злые глаза. - Прекрати продлевать мое унижение. Брюс застыл, не ожидая, что он прямо укажет на последний... инцидент. Но сейчас совсем не время для этого... Подтверждение чужих сожалений, может, и не было получено, и горечь не разлилась; тонкое и пряное не стало пресным - но это была печать негодности? Что-то вспыхнуло и быстро погасло, тайное - совершенно неподходящее для привычной обстановки гнилого закоулка. - Хватит, Джокер, ты не... - Внушение, Бэтти, серьезное внушение. Я тебе не баба, - Джокер вдруг подался вперед и опасно смотрел на него, наклоняя голову как бестолковая хищная птица, жадно изучая, какая ожидается реакция. О, этот человек не содержал в себе ни капли женского. - Я не думаю так. Я докажу тебе. Джокер предпочел продолжить упираться. - Оставь меня в покое. Тебе же не приходит в голову накрывать костер ветошью? Не время, но немного решительности не помешает, и Брюс попытался говорить прямо: - Весьма... смелое сравнение. Чертов клоун забавно встрепенулся, собираясь убеждать его в своей неизбывной скромности, и он не сдержал открытой улыбки. И не стал пользоваться передышкой - как он мог? - Ты не стал хуже. Это я. Я виноват. Я был ужасен. Джокер вскинул подбородок. - Интересная реакция. Сойдет, - надменно выдал он, теряясь: по плану ожидалось долгое перетягивание каната, все то же, мерзкое и муторное. Его прощение было получено, но Брюсу стало тошно. Кроме того, так он оказывался в еще большем долгу. Собственные руки вдруг показались ему неподъемными кривыми лапами. - Я не... - и ему было нечего отдать взамен, нечем поделиться. - Джек, не надо. Просто возьми. - Он положил плащ на утянутые фиолетовой шерстью плечи, стараясь смотреть прямо. Джокер мрачно осмотрел назойливого рыцаря и еще больше замкнулся. - Не думал, что он такой тяжелый. - прокомментировал он несчастный черный плащ, сдаваясь. Печальная сдача небывало приободрила Брюса, сразу же нагло рассчитывающего новое наступление - никогда не умел вовремя остановиться. - Ты позволишь? Я в броне. Он опустился у стены, протягивая руку, хотя точно знал, что это совершенно лишнее. Джокер неосторожно опустился перед ним на корточки, собираясь, как и ожидалось, толкнуть новую возмущенную речь, глядя на линзы маски - привычный жест, беспечно используемый - он так доверчиво выставляется, инертно следует, пластичный, так легкомысленно не обращает внимания на пристальное изучение... Брюс быстро захватил его, прижимая к себе - надо было попробовать не дать ему садиться на камень в тонких летних брюках, даже если это было с самого начала обречено на провал. - Серьезно? - зашипел плененный клоун. - Джокер... Джокер раздраженно выдохнул, вырвался и сел рядом. - Ты меня достал. Бэ-этмен. Не чувствуешь ничего необычного? Итак, Брюса Уэйна снова отвергали, но отчего-то это было даже приятно. - Например? Необычного он чувствовал за последние месяцы больше, чем за всю жизнь прежде, но сказать такое, конечно, было невозможно. Да и смысл странного вопроса - ускользнувший - был наверняка не в этом. Тот самый сквозняк - знак выхода - пронесся по полу, и Джокер скривился как-то особенно злобно. - Это не то, что ты думаешь. Я не очень-то человек, ты прав, - он протянул руку и уложил ее на черное бедро в непринужденном, властном жесте. Покровитель. Нечто новое, не союзник или ручное стихийное бедствие. Брюс затих и попытался понять, что думает по этому поводу. Ничего хорошего не выходило, к тому же что-то еще тревожно забрезжило на задворках памяти, далекое и темное. - Правильно, ты просто придурок. И я тоже. - придавленно подытожил он вслух, на самом деле стараясь не давать оценок своему поведению. - И по чертовой местной гнили не берет маркер. Не получится отмечать путь. В ответ он получил только кривую улыбку, разрезавшую набеленное лицо, приподнявшую левый шрам - чья жестокая рука вывела этот след? - Хватит ныть. Лично мне нравится это. Быть запертым тут. Потерянным, - непознаваемый клоун стал говорить тише. - Преодолевать. Грызть глотки. Это был слишком тонкий момент, нечестный, и Брюс не позволил ему проникнуть за строгую рассудочную линию. - Хочешь поговорить начистоту, Джек Эн? - он осекся, но Джокер не мог оскорбиться или насмехаться над ним: он уже спал. Слишком сложно. Но лучше? Тяжело. Бэтмен поддался искушению, столь несолидному для его темного образа, и накрыл рукой руку на своем бедре, рассчитывая убрать ее позже. Через два слоя преграды нельзя было ничего различить. Убийца, сколько на его совести смертей? Безнадежный. Значимый криминальный элемент. Душегуб. Скольких женщин он убил, разорвал, растоптал - хуже, просто смахнул со своего пути? Скольким детям отказал в будущем? Скольких покалечил, скольким сломал жизнь? Для какого количества несчастных мальчишек этот человек был Джо Чиллом? Он его союзник... Нечто большее... Какие наглые мысли! Этот человек... Грим, зеленые волосы, застывшая слюна. Нечеловеческая, звериная гордость, острые очертания плеч, угадывающиеся через черноту плаща и темноты... С этими мыслями он вырубился: слишком переоценивал свои силы.