Нерассказанные истории

      Львиносвет лежал неподалеку от входа в лагерь, изредка поеживаясь от холода — в овраге снег все еще лежал и никуда уходить в ближайшее время не собирался. Слава Звездному племени, что у воителя была густая теплая шерсть, отчасти блокирующая холод, чем мог похвастаться не каждый воитель. Однако, конечно же, все равно было прохладно. Воитель зевнул — усталость после патрулирования деваться тоже никуда не хотела и лишь пронизывающий мороз не давал заснуть.       Последние остатки дремы начисто исчезли, когда в поле зрения Львиносвета появился Воробей вместе с Яроликой. В зубах у целителя были крепко зажаты стебли каких-то растений с желтыми цветками. Воробей коротко кивнул своей сопровождающей, и воительница, без слов понявшая кота, тихо сказала ему что-то и удалилась. Целитель же, не теряя времени, быстрым шагом направился к себе в пещеру. Львиносвет, не выдержав, встал и осторожно последовал за братом.       Воитель прекрасно понимал, что скорее всего растения были целебными и ничего интересного в себе не таят. Но любопытство, не утихнувшее за все это время, погнало кота вперед, несмотря на недоуменные взгляды соплеменников. Львиносвет чувствовал себя немного глупо, но и отступать было поздно.       Осторожно заглянув в пещеру целителя, Львиносвет прищурился, пытаясь привыкнуть к темноте. Глаза постепенно приспосабливались к сумраку, и вскоре кот смог разглядеть как следует происходящее в палатке целителя.  — Держи, — коротко сказал Воробей, положив перед Иглогривкой желтые цветы.  — Ой, спасибо, — покалеченная воительница резко подняла голову. — Это так мило и романтично. А нас не заметят?       Воробей что-то хотел сказать в ответ, но Львиносвету уже было неважно. Волнение и удивление захлестнуло его со всех сторон, и воитель, вломившись в пещеру, застукал подозреваемую парочку, которая тут же обратила свои взоры на него.       Кажется, попытка номер три все-таки увенчалась успехом.  — Что здесь происходит?! — пошел в атаку Львиносвет, оглядывая обоих.  — А что здесь происходит? — чересчур спокойно отозвался Воробей, но его брата уже невозможно было ничем остановить.  — Ты! — Львиносвет на мгновение задохнулся, но в следующую секунду быстро пришел в себя. — Ты любишь Иглогривку! Как я сразу не догадался, вы же проводите вместе почти все время. Вот поэтому ты так и стараешься ради нее, да? — воитель не остановился ни разу за время своей тирады, что не могло не восхищать. — Ты же всегда так беспокоился за нее, делал все, чтобы она почувствовала себя лучше. Да и общаетесь вы наверняка часто, я прав?  — Рад тебя видеть, брат, — вот тут-то Львиносвет наконец насторожился, услышав странные нотки в голосе целителя. — Ну что ты, неужели действительно подумал, что я люблю собственную пациентку? Ну-ка вспомни, с кем я провожу больше всего времени, не считая ее? — Воробей приблизился к Львиносвету, мягко ступая по каменному полу пещеры так, что не было слышно ни звука. — Иглогривка — всего лишь прикрытие.  — Что?.. — к такому повороту воитель явно не подготовился. Мировоззрение треснуло во второй раз. Оставалось надеяться на то, что третьего не будет.  — Эти цветы для тебя, мой дорогой брат, — третий раз все-таки произошел. Ошарашенный Львиносвет тупо уставился на Воробья, который подошел почти вплотную и с явным удовольствием потерся о его бок щекой, тихонько замурчав. — Они так подходят к твоим глазам, верно? Я же знал, что ты последуешь за мной, поэтому заранее все предусмотрел. Возьми их, чего ты стоишь? Бери уже наконец и ешь, если тебя вдруг неожиданно кашель замучил, мышеголовый ты идиот! — рявкнул целитель прямо в ухо Львиносвету, заставив его подскочить.       Сзади послышался истерический смех Иглогривки, выведший воителя из оцепенения.  — Чего? — обалдело переспросил Львиносвет.  — Это пижма, — огрызнулся целитель, резко отстраняясь. — Применяется как средство от кашля. Как ты думаешь, кому она нужна, а?  — Но почему Иглогривка сказала, что…  — Неважно, — оборвал его Воробей. — Я попросил ее подыграть мне, чтобы ты прекратил за мной следить. И теперь, в присутствии свидетеля, я заявляю, что никого не люблю. Не в этой жизни уж, прости, — протянул целитель, сверля брата невидящим взглядом. — Увы, не все целители так считают. Но поверь уж, меня это не касается. И если вдруг кто-то внезапно воспылает ко мне пламенными чувствами, он будет очень огорчен. А теперь убирайся из моей палатки, если не хочешь, чтобы и я тебя чем-нибудь накормил.       Еще одна попытка, неизвестно какая по счету, провалена. Хотя, с какой еще стороны посмотреть. Воробей, например, будет очень рад тому, что его наконец оставили в покое. Ну, до тех пор, пока любимый брат не познакомится с Половинкой Луны. А пока можно отдохнуть.