Нерассказанные истории

      Когда Уголек в очередной раз за несколько дней вышел прогуляться в лес, он не ожидал ничего нового от подобной обычной прогулки.       Становилось все более привычным выходить из лагеря по ночам, бесцельно ходя по территории Грозового племени и тщетно пытаясь отогнать навязчивые мысли, не дающие покоя. Не выходящие из головы абсолютно никак — а в особенности тогда, когда на лагерь опускалась темнота и жизнь в нем замирала, словно бы прекращаясь на некоторое время. Тогда, когда просто невозможно лежать и изводить самого себя, то представляя, как все хорошо могло бы быть, то вспоминая реальность, полную самых разнообразных разочарований.       Пусть Уголек и категорически не высыпался, приходя потом обратно в свою палатку и проваливаясь в какой-нибудь тревожный сон, он пока не собирался нарушать некую традицию. Лучше уж быть днем сонной мухой, нежели накручивать себя еще и ночью — но тем не менее, эти небольшие прогулки, на которые почти никто не обращал внимания, ничего в сущности не меняли.       По крайней мере, до сегодняшнего дня.       Потому что Уголек, бродя среди деревьев и предаваясь своим собственным размышлениям, уж точно не ожидал наткнуться на целительницу Грозового племени глубокой ночью, точно так же гуляющую по лесу.       Замерев на месте, воитель несколько мгновений пытался решить, уходить ли ему немедленно или все же поздороваться ради вежливости. Впрочем, еще один миг — и все решили уже за него. Листвичка, до этого отстраненно смотревшая на небо, вдруг настороженно повела ушами и обернулась, почувствовав запах Уголька. Тот перестал делать из себя каменную статую и наконец шевельнулся, отлипнув от ствола дуба, к которому ненароком прислонился. — Я должен был тебя поприветствовать, как понимаю? — усмехнулся кот, однако некоторая смущенность, проскользнувшая в голосе, все-таки была услышана Листвичкой, как показалось Угольку. Бурая целительница торопливо встала, при этом явно чувствуя себя не менее неловко, чем он сам, и качнула головой. Настороженность еще не исчезла из взора Листвички, но та, взяв себя в лапы, выпрямилась, приняв как можно более беспристрастный вид. — Все нормально, — отозвалась она, и лишь слегка подрагивающий хвост и чуть вздыбленная шерсть выдали ее нервозность. — Ты тоже решил прогуляться? — уточнила кошка. — Тебя это действительно так интересует? — Уголек не спешил подходить ближе, более чем довольный данной дистанцией. А еще совсем некстати вспомнилось и то, кем приходилась Листвичка недавней возлюбленной. Вести диалог резко расхотелось в тот же момент, но было уже поздно — сказанные слова уже было не вернуть. — Не то чтобы интересует, но я довольно часто встречаю твой запах утром в лесу, — Листвичка просто констатировала факт без каких-либо заметных эмоций в голосе, но Уголек все равно распушил шерсть. Целительница, заметив это, быстро добавила: — Прости, если лезу не в свое дело, — глубокий вздох, последовавший после этих слов, все же заставил воителя чуть успокоиться и пригладить мех. — Ты тоже ходишь на ночные прогулки, не так ли? — заметил Уголек. — Это так важно? — ярко сверкнувшие янтарные глаза кошки не прошли мимо внимания Уголька, и пусть даже Листвичка буквально сразу же отвела взгляд, было понятно, что и сам воитель умудрился как-то задеть свою невольную собеседницу. И она бы вряд ли стала разговаривать на затронутую неизвестно как тему — можно было бы воспользоваться шансом, скоро распрощаться с Листвичкой и в конце концов уйти, сделав вид, что ничего не было, но что-то пошло не так. Потому что внезапно заинтригованному Угольку стало отчасти интересно, что же скрывает тихая на первый взгляд целительница, разумеется, за исключением возлюбленного в другом племени. — Надо же как-то поддержать диалог, — хмыкнул Уголек, мысленно спрашивая самого себя, чего он вообще хочет добиться. Ответа на вопрос он все равно не получит, равно как и удовольствия от последующего разговора, но зачем тогда он все еще остается рядом с ближайшей родственницей Белки, беседуя неизвестно о чем? И с каких это пор ему требуется собеседник во время еще одной одинокой прогулки? — Ты хочешь поговорить со мной? Почему? — в голосе целительницы послышалось искреннее недоумение, и вскоре она вновь посмотрела на кота, оглядывая его с головы до лап. Говорила она немного невнятно и необычно тихо, но все же Уголек мог ясно различить каждое слово, сказанное Листвичкой. Белка же обычно говорит громко и четко, выделяя каждую фразу и крайне редко понижая голос, словно бы боясь, что ее никто не услышит. Опомнившись, Уголек резко выдохнул, отгоняя болезненные воспоминания и сосредотачиваясь на вопросе. — Предлагаешь и дальше ходить по лесу без какой-то цели? — фраза прозвучала более жестко, нежели хотелось Угольку, но он особо не обратил свое внимание на такие мелочи, в отличие от заметно дернувшейся Листвички. — Или вернуться в лагерь? Пожалуй, все-таки нет, и я внесу хоть немного разнообразия в свою жизнь. — Я не самый хороший собеседник, — Листвичка по-прежнему казалась спокойной, однако Уголек каким-то шестым чувством понимал, что на самом деле это не так. — Но если ты так этого хочешь, — она на мгновение замялась, быстрым и почти неуловимым движением переступая с лапы на лапу. — То оставайся.       Угольку же почему-то показалось, что целительница вовсе не жаждала желанием общаться с ним, но элементарная вежливость не позволяла той решительно отказаться или на худой конец уйти. Самому же воителю уже переставала нравиться перспектива разговаривать с весьма немногословной Листвичкой, однако отступаться было поздно.       Тихо хмыкнув и стараясь скрыть некоторую неловкость, Уголек медленно подошел к бурой кошке, сократив дистанцию. Но в итоге, конечно же, он не стал останавливаться достаточно близко, все еще держась на расстоянии — и даже в таком случае Листвичка напряглась, бросив мимолетный взгляд на кота. Последний, проигнорировав ее реакцию, сел на траву, и по-прежнему делая вид, что ничего не замечает, уставился на ночное небо, начинающее затягиваться темными облаками. Обвив хвостом лапы, Уголек перевел свое внимание на недавнюю собеседницу, задравшую голову вверх и разглядывающую редкие бледные звезды. Долго смотреть на Листвичку, правда, не стал, но не мог не отметить у себя в мыслях, что неутомимая Белка не стала бы сидеть так спокойно и двух минут, ничего не делая. И почти сразу же быстро и глубоко вздохнул, пытаясь отгородиться от нахлынувших эмоций.  — Мне жаль, — короткая реплика Листвички заставила Уголька резко повернуть голову в сторону кошки.  — Что ты имеешь в виду? — явно раздраженный вопрос ничуть не смутил целительницу. А вот Уголек уже пожалел о том, что не смог сдержать тех самых пресловутых эмоций — все же, нарываться на открытый конфликт с Листвичкой, учитывая ее должность, не слишком хотелось.  — Ты ведь не просто так гуляешь каждый раз так по лесу, — на удивление невозмутимо и спокойно проговорила кошка, слегка тронув лапой какое-то мелкое растение и мельком скользнув по задетой травинке взглядом, посмотрела на Уголька, которому совсем не нравилось то, в какую сторону уходил разговор. — Это из-за Белки, я права?       Все разумные доводы вмиг вылетели из головы. В мгновение ока вскочив на лапы, Уголек хлестнул себя хвостом — такая фраза стала последней каплей, и старательно сдерживаемый до этого времени гнев вырвался наружу. Встав напротив по-прежнему хладнокровной Листвички, воин Грозового племени невольно зашипел, не в силах скрывать больше свои чувства.  — Какая тебе разница? — процедил пятнистый воитель, вздыбив шерсть на загривке, но тем не менее, еще более-менее соображая и понимая, что если он тронет целителя, то ему не поздоровится.  — Отпусти ее, — тихо произнесла Листвичка, не сводя с Уголька пристального взгляда, который бы в любой другой ситуации как минимум заставил бы передернуться. — Ты не можешь все время жить в прошлом. Тебе же от этого будет хуже.  — Что ты вообще понимаешь в этом?! — оборвал ее собеседник — и почти сразу же замолк, вспомнив кое-какие подробности жизни своей соплеменницы.  — Больше, чем хотелось бы, — некоторое опасение выдавал лишь распушившийся короткий мех Листвички.  — Ты осознаешь, что говоришь? — Уголек говорил уже более спокойно, однако угрожающие нотки из голоса никуда не исчезли, а скорее даже наоборот, стали еще яснее вкупе с фразой. — И кому, если уж на то пошло.  — Ты единственный, кто сможет понять это, — медленно протянула целительница, слегка склонив голову. Уголек же, не в силах больше смотреть во внимательные янтарные глаза, отвернулся.  — Не думаю, — ограничился он короткой фразой, по-прежнему не торопясь вновь усаживаться рядом. Внезапно находиться вместе с маленькой целительницей, которая, казалось, читала все его мысли и угадывала, что у него на уме, стало не по себе. И воитель, бросив последний взгляд на Листвичку — та наконец-то отвела глаза, снова уставившись на далекие звезды, — решительно направился в сторону лагеря, больше не говоря ни слова.  — Удачи, — едва слышный голос Листвички заставил Уголька дернуться. — И все-таки, подумай об этом, пожалуйста.       Кот не ответил, вместо этого зашагав еще быстрее.       Ведь, как бы не хотелось этого признавать, после такого неожиданного во всех смыслах разговора, воин явственно почувствовал, что что-то уж точно изменилось в его мировоззрении.       И если бы он только мог знать, к чему в итоге приведет одна из ночных прогулок и последовавшая за ней встреча.