***
Они обсуждали то, что им необходимо будет говорить с Андерсонами, когда те приедут. Семья Хаммел-Хадсонов решала, что стоит сказать, а что Блейн сам расскажет, если захочет. Они решили озвучить общие факты об изнасиловании, травмах Блейна и деле, которое завели. Главное — не показывать свои эмоции и не высказывать свое мнение насчет их родительского отношения и методов воспитания. Несмотря на то, как сильно они хотели вмешаться, это действительно было не тем, в чем они могли упрекать родителей парня и читать им лекции. Никто не хотел, чтобы родители запретили Блейну общаться с их семьей. Кэрол отправила парней наверх и сейчас, когда сидела рядом с Бертом, она почти физически чувствовала напряжение, которое излучал ее муж, но все же он старался не сказать или сделать ничего импульсивного. Он аккуратно подбирал слова, говорил медленно, описывал, как получилось так, что он ответил на звонок Блейна и что он увидел, когда приехал за парнем. Он говорил о том, что сказала доктор о травмах их сына, и рекомендациях насчет дальнейших действий и, в конце-концов, как они вместе с Блейном поехали написать заявление об изнасиловании, и что говорила детектив. Мистер Андерсон, статный мужчина с седыми кудрявыми волосами и жестким, неулыбчивым лицом, продолжал выглядеть незаинтересованным, но после всего услышанного начал слегка огрызаться. ─ Кто вообще разрешил ему принимать такие решения без нас? Если хотите знать мое мнение, то это было действительно глупо. Мне следует поговорить с ним об этом. ─ Мистер Андерсон, со всем уважением к вам, это было решение Блейна, которое он должен был принять самостоятельно. Он — тот человек, который пострадал, ─ быстро сказала Кэрол, замечая, что Берт уже готов был взорваться. Мужчина пробормотал что-то типа: "Или же это он так сказал", ─ перед тем как встать с дивана. ─ Что-нибудь еще? Берт пытался держать себя в руках, но это давалось ему действительно тяжело. ─ Нет. Думаю, что это все, о чем вам необходимо знать. Просто… ─ он немного сомневался, но добавил мягким голосом. ─ Ведите себя с ним ласковее, хорошо? Он действительно серьезно травмирован. Мистер Андерсон посмотрел взглядом, в котором читалось: "Кто ты вообще такой, чтобы учить меня, как мне растить собственного ребенка?" ─, но он ничего не ответил, просто вышел из гостиной и прокричал. — Блейн, мы уходим! Его жена, красивая женщина азиатской внешности, на протяжении всего общения не промолвила ни звука и словно вообще не была удивлена темой разговора. Она стояла за спиной мужа, и на секунду Кэрол увидела в глазах женщины вспышку эмоций — волнение? Грусть? И неужели в ее глазах был проблеск возможных слез? Но потом она моргнула и выглядела такой же спокойной и собранной, отстранено красивой женщиной с вежливой улыбкой. Блейн спустился по лестнице вниз. Сам. С улыбкой на лице он поблагодарил их за помощь и заботу, но эта улыбка была настолько вымученной, что Берт сказал. — Тебя всегда рады тут видеть, парень. После этого Блейн подошел к родителям, которые даже в знак приветствия не обняли и не поцеловали собственного сына. Они даже не поинтересовались синяком на его щеке или повязкой на его руке. После того как все сели в машину и послышались звуки уезжающего транспорта, Кэрол обняла своего мужа и устало положила голову ему на плечо. ─ Думаешь, он будет в порядке? ─ Я не знаю. Я действительно не знаю.***
Они ехали в тишине, которую его мама пыталась разбавить рассказом об их поездке. Это был монолог, который, по сути, никого не интересовал. Тема изнасилования, которую не поднимали, висела в воздухе и создавала странную и неуютную атмосферу. Блейн знал, что его родители не хотят говорить и даже думать о том, что с ним произошло. Он также знал, что, в конце концов, его отец будет придерживаться мысли, что со своими проблемами каждый разбирается сам. Блейн боялся этого разговора больше, чем он мог сам себе в этом признаться. ─ А теперь, Блейн, скажи, из-за чего поднялась вся эта шумиха? ─ Я думал, что мистер Хаммел все тебе рассказал, пап. Не знаю, что еще я могу добавить. ─ Как насчет правды? ─ Правды? Ты думаешь, я солгал? ─ должно быть, он шутит. ─ Солгал? Нет, скорее всего, нет. Но я уверен, что ты все преувеличиваешь, ты ведь любишь это делать. Ты просто родился таким человеком, который предпочитает играть на публику, ─ из уст отца это прозвучало как обвинение. ─ Меня и-изнасиловали, пап. Тут не о чем фантазировать, поверь мне. ─ Ох, Блейн, как всегда, ты с такими громкими заявлениями. Изнасилование, ага, конечно, ─ теперь голос его отца звучал неуважительно, а слова били словно кнут. — Итак, у тебя был секс. И, может, этот… парень был слегка настойчив, и весь процесс не оправдал твоих ожиданий. Такое случается. Но ты же не будешь возражать, что сам об этом просил, так ведь? Поэтому нет никакой причины называть это изнасилованием. Ты так не считаешь? Не надо втягивать сюда других людей, особенно полицию. Блейн хотел что-то сказать, закричать, высказать протест, но не мог вымолвить и слова. Он чувствовал себя так, словно кто-то ударил его прямо в живот. Он ожидал, что его будут избегать, возможно, злиться, но это? Он взглянул на свою мать, моля о поддержке, но она продолжала смотреть на свои руки, а ее лицо не выражало никаких эмоций. Его отец принял молчание сына за согласие. ─ Видишь, теперь мы говорим об этом как взрослые люди. Конечно же, ты не хочешь иметь дело с этими судами, которые раскроют всем подробности твоей личной жизни, правда? Прочитают об этом в газетах? Чтобы все узнали? Поэтому завтра после школы ты поедешь в участок и скажешь, что забираешь свое заявление, и убережешь всех от позора и неприятностей. ─ Нет! ─ он выкрикнул ответ до того, как успел это осознать. ─ Что ты сказал? ─ Я не буду его забирать. Я не сделал ничего неправильного, и ты не заставишь меня в это поверить, ─ его голос звучал более уверенно, чем он себя чувствовал. Он повторял себе эти слова, слушая их на протяжении всей недели от мистера и миссис Хаммел, от Курта. Они звучали так уверенно, значит, это было правдой, но теперь? Куда делась вся его уверенность? Его мозг уже начинал сомневаться, чувство вины возвращалось, а его родители меняли его убежденность, которую он пытался восстановить после изнасилования. Его собственный отец заставил его почувствовать себя никчемным. ─ Прекрасно. Делай как знаешь. Но, сын, мы не станем тебя поддерживать. Если ты так хочешь унизить себя, быть осмеянным, опозорить нашу семью, делай это самостоятельно. Вот, значит, как. Он никогда не ждал поддержки от родителей, он знал их слишком хорошо, но глубоко внутри ему было больно от того, что он не услышал слов о том, что он все делает правильно, что они ему помогут. Слова отца, также как и молчание матери, причинили ему намного больше боли, чем он ожидал. ─ Прекрасно, ─ ответил парень.***
После обеда Блейн отнес свою посуду на кухню, после чего направился в свою комнату. Блейн закрыл за собой дверь и уже не мог сдерживать всхлипы. Он лег на кровать в позу эмбриона и накрылся одеялом. Было такое чувство, словно небольшая речь отца сделала огромную вмятину в плотине, которая сдерживала все жуткие воспоминания и ненавистные слова Эрика. Эта плотина не была идеальной. Она была кривой и частично заклеена дополнительными кусочками, иногда сквозь нее просачивались воспоминания, которые проявлялись во флэшбеках и кошмарах, но все равно она помогала. А сейчас прямо посередине образовывалась дыра, которая была слишком большой, и все возвращалось — боль, унижение, беспомощность, страх, стыд, вина… Он потерялся в этих ощущениях, погружаясь в темноту, ища руку помощи, которая должна была где-то быть, он точно помнил. Но было слишком темно, слишком сложно, и он продолжал медленно терять остатки своей силы и надежды. Потерявшись в собственных мыслях, он не заметил, как быстро пролетело время, и в следующий миг, когда он очнулся, в комнате уже было темно, и кто-то стучал в дверь. Он закрыл глаза, притворяясь спящим. Через пару минут Блейн услышал, как открывается дверь, и в комнату кто-то заходит. Он узнал маму по ее шагам. Женщина подошла к кровати и поставила что-то на его стол — ужин, как он догадался по запаху, — и после этого она пару минут стояла в комнате. Блейн так хотел, чтобы она села рядом, как когда-то давно, дотронулась до его лица, обняла его, сказала, что любит его, что будет рядом и поможет со всем этим справиться. Но, конечно же, ничего подобного не произошло. Она просто развернулась, вышла из комнаты и тихо прикрыла дверь. Блейн не поужинал. Он встал с кровати только один раз, для того чтобы сходить в ванную, после — он снова вернулся в кровать, не заморачиваясь душем или сменой одежды. Он сделает это утром, перед школой. Сейчас он просто хочет… Что? Он не хочет спать. Или думать. Или вообще существовать. Разве что… Он открыл тумбочку, чтобы достать свой старый мобильный телефон, и переставил туда карточку из его поломанного телефона. К счастью, батарея все еще была заряжена. У него не было бы сил искать зарядное устройство. Курт поднял трубку после первого гудка. ─ Блейн. Я волновался. Как ты? ─ Курт, ─ единственное, что он смог произнести. ─Ох, Блейн. Я здесь. Все настолько плохо? ─ Даже хуже, ─ его голос немного охрип, а горло болело. Должно быть, он плакал намного дольше, чем думал. ─ Мне так жаль. Я могу тебе как-то помочь? ─ Просто поговори со мной. И он говорил. Он рассказывал о том, чем он занимался весь день (читал, учился и испек печенье вместе с Кэрол), о том, что Пак с Финном слишком громко играли в свою видеоигру (Хало 3) в соседней комнате, о том, какие обновки он присмотрел. Большую часть времени Блейн слушал, лежа в темноте под одеялом. В конце концов, чуть больше чем через час Курт прервал свой монолог. ─ Блейн, тебе нужно немного отдохнуть. ─ Я не могу, ─ он не хотел спать, тогда кошмары снова вернутся. Но его тело его предавало, он зевнул, а глаза начинали закрываться. ─ Ты можешь поспать. Помнишь тот CD, который я тебе подарил? Включи его и попробуй уснуть. Я буду здесь, если понадоблюсь, просто позвони, в любое время, ладно? ─ Хорошо. Спокойной ночи, Курт. ─ Спокойной ночи. Увидимся завтра. И, Блейн? ─ Я люблю тебя. ─ И я тебя. Когда Блейн положил трубку, то чувствовал себя немного лучше. Он встал, чтобы пойти взять диск. Он слишком устал, чтобы включать компьютер, поэтому скопировал песни на свой айпод, ему требовалось просто поставить диск в плеер. Вскоре нежный голос Курта убаюкивал его песнями "Not Alone", "Keep Holding On", "You Are Loved", "Smile, "Iʼll Stand By You" и "Pure Imagination". Там было больше песен, но прежде чем он их услышал, то окончательно провалился в сон.***
─ Пап, он чувствует себя там несчастным! Мы можем его просто украсть и оставить жить с нами? ─ Боюсь, что нет, Курт. Но это не значит, что я об этом не думал. Но ты ведь можешь сделать так, чтобы он приходил к нам после школы как можно чаще, правда? ─ Ох, конечно, я это сделаю.