Do what thou wilt

Мы почти не знакомы, но мне как-то неловко, Я хочу целовать твои татуировки. Алиса Космос «Татуировки». Солнце взошло, когда я закончила рисунок. Мирон спал, его лицо было расслабленным и счастливым. Мягкое синее одеяло закрывало половину груди. Он разбросал руки по всей кровати, позволяя мне рассмотреть все детали его татуировок. - Я люблю тебя. – Его голос не дрогнул, когда он это произносил. В груди взорвалась теплая волна, а в глазах сияли фейерверки. Я повернула голову к нему и переспросила: - Что? - Ты слышала, но я тем не менее, повторю. Я люблю тебя, Лана. – Он поднял свои пронзительно голубые глаза на меня. – Я не прошу у тебя ответных чувств, я понимаю, что с моим образом жизни я мало чем могу тебя привлечь. Просто хочу, чтобы ты знала. - Мирон… - Я пыталась подобрать правильные слова. – Как можно было в тебя не влюбиться? Мужчина удивленно поднял бровь и поправил подушку за моей спиной. - Ты такой… особенный. Как будто сам не знаешь всех своих достоинств. Ты весь такой из себя идеальный просто не оставил мне шансов. - То есть… - Испытующе протянул мужчина. - Я тоже люблю тебя, Мир! – Я припала к его губам в сладком поцелуе. Живот скрутило сладкой судорогой, при воспоминании об этом моменте. Вскоре после задушевного разговора Мирон уснул, а я не смогла сомкнуть глаз. Руки чесались в поисках карандашей. Разворошив сумку, которую принес Мир для меня, я нашла там принадлежности для рисования. Убрав уже третий рисунок с колен, я взглянула на часы. 6:30. Может, стоит пойти и приготовить завтрак, раз уж не спится? Я натянула штаны и футболку Мирона, лезть в еще влажные джинсы и свитер желания не было, а кроме сорочки Мир ничего не захватил. Осторожно прикрыв за собой дверь, я спустилась по лестнице на кухню. Там было накурено и душно. Я подумала, что если я распахну на минуточку окна, я не выстужу дом. Впустив в помещение свежий морозный воздух, я вдохнула его полной грудью. - Хозяйничаешь? – Я едва не подпрыгнула на месте и резко обернулась. Охра, который, видимо, еще не ложился, заваривал себе кофе и курил. - Думаю, завтрак приготовить. Что ты хочешь? – Я распахнула дверь большого серебристого холодильника и начала изучать его содержимое. - Я картошки жареной тысячу лет не ел. – Признался парень. - Картошка так картошка. – Я достала увесистую сетку с клубнями из нижнего отделения холодильника и вывалила ее всю в раковину. - Как девушки? – Я начала мыть картошку и складывать ее в хромированную миску. - Все в порядке с ними, что им станется.- Философски заключил Охра. – Спят, наверное. У вас с Мироном все серьезно? – Резко поменял тему он. - Да. – С вызовом сказала я. Подкреплённая признанием Мира, я чувствовала себя увереннее, чем накануне. - Насколько? – Ваня достал сигарету и, устроившись на подоконнике, закурил в распахнутое окно. - А что, есть какая-то стандартизированная шкала? – Нож соскочил с клубня, и я едва не порезалась. Нужно быть осторожнее. - Нет, извини. – Рудбой потупился. – Просто странно видеть Мирона таким. - Каким таким? - Вчера, - Парень сделал глубокую затяжку. – когда дверь заклинило, на нем лица не было. Однажды, это так, в качестве небольшого флэшбэка, Мирон ехал на какую-то ночную пьянку. Не знаю, трезв он был или нет, но машина перевернулась у нас на глазах. Три эффектных сальто и новенький BMW проминает крышей опавшую листву. Так вот, Мирон со спокойным фейсом отстегнулся, снял с себя рубашку, обмотал ее вокруг локтя, выбил окно, вылез и подошел к нам. Как ни в чем не бывало. Попросил прощения за опоздание и спросил номерок знакомого автопогрузчика. Ни тени страха. Но то, что я видел вчера – беспрецедентный случай. Я отложила нож и повернулась к Ване, скрестив руки на груди. - Когда он ворвался в парную и увидел, как ты лежишь на полу, из него будто жизнь выкачали. Он никого к тебе не подпускал. Охранял, как зверь добычу. Повторюсь, никогда раньше такого не видел. – Ваня затушил сигарету, спрыгнул с подоконника и подошел ко мне вплотную. - Я знаю Мирона достаточно для того, чтобы доверять его мнению. И если он делает что-то, то у этого обязательно есть основания. Ввиду вышесказанных умозаключений, я хочу извиниться за слова, сказанные в клубе. О том, что ему стоило тебя бросить и спасаться самому. – Охра опустил взгляд, искренне раскаиваясь. - Я этого и не слышала даже. – Я прикоснулась к его руке, стремясь поддержать. – А если бы и слышала, не обратила бы внимания. Во время чрезвычайных ситуаций люди ведут себя так… странно. – Я пожала плечами. – Ты хороший парень, Вань. Я рада, что у Мирона такие друзья. Мы улыбнулись друг другу и молча продолжили заниматься своими делами: я – готовить завтрак, Ваня – варить кофе в старой металлической турке. Тишина нас не тяготила. Мы оба думали о своем. *** Завтрак проходил шумно и весело. За большим столом собралась вся компания, а в его главе сидел счастливый Мир, доедая кусок праздничного торта. Я улыбалась в ответ на его улыбку, наблюдала за гостями и смотрела в большое окно. Домой хотелось страшно. - Лан, все в порядке? – Тихо спросил Мир, вытирая с губ остатки шоколадного крема. - Да, все хорошо. – Я вытерла шоколад там, где он не сумел, и лукаво облизнула палец. От этого простого жеста Мирона пробила дрожь, а зрачки его расширились. - Поехали домой? – Заговорщицким шепотом спросил он. Я кротко кивнула и спрыгнула с высокого стула.

***

Моя квартира встретила нас тишиной, чистотой и прохладой. - Ух, холодно-то как! – Поежилась Лана. – Растопишь камин? Я кивнул ей и сгрузил сумки в прихожей. Спустя полчаса, попивая чай и грея наши замерзшие тела около открытого огня, я решился спросить: - Почитаешь мне стихи? Лицо девушки приняло серьезное выражение и, глубоко вздохнув и собираясь с мыслями, она продекламировала: Меня нельзя обвинить в постоянстве, но я люблю тебя больше, чем себе может позволить человек в этот век в этом просторе в этом пространстве. Ты - чистейшая нота, услышанная мной в детстве в церковном хоре. Ты - суббота, когда просыпаешься и у тебя только одно дело - море. Я не буду что-то доказывать, я же не пастор, чтобы кричать "поверьте, поверьте" , но встретив тебя, я начал бояться смерти. Глаза Ланы заблестели, я прижал ее покрепче к себе и поцеловал в макушку. - Хочу, чтобы всегда так. – Тихо прошептала девушка. - Так и будет, Канарейка. Так и будет.