О песне льда и пламени

      Великий тракт был занесен снегом и едва ли напоминал былой известный торговый путь. В наступившее смутное время крестьяне и торговцы избегали больших дорог, страшась ненароком столкнуться в этих местах с войсками или, того хуже, разбойниками, а редкие путники были не в состоянии протоптать дорогу, заснеженную по зиме. Единственным, что указывало на пролегающий здесь великий путь, были лежащие по обочинам мертвецы. Одни, уже гниющие, лежали здесь с осени, а другие, сохранившиеся намного лучше, нашли тут свой конец ближе к зиме — мороз препятствовал их разложению, и бледные, с посиневшими губами, они с укором взирали из-под присыпавшего их снега на живых, проезжающих мимо. У подавляющей части из них было забрано все, представляющее мало-мальскую ценность: оружие, одежда, дешевые и не особо драгоценности, а тела были изуродованы острыми зубами хищников и сильными клювами птиц. Когда-то великий Королевский тракт выглядел сейчас удручающе, и от него веяло гнетущей безысходностью.       Путь был не только нелицеприятен, но и тяжек к преодолению. Лошади, наступая на тела покойников, спотыкались и ныряли носом вниз, грозясь упасть на колени, то и дело внезапно и испуганно отскакивали вбок от звука ломающихся под их весом человеческих костей, а прилипший к их подковам снег сбивался в твердые, словно лед, комья, что еще более затрудняли ход, и создавалось ощущение, будто животные хромали на четыре ноги. Кроме того, на каждом спуске с холма кони замедлялись и начинали мелко семенить, пытаясь удержаться на неустойчивой поверхности и не слететь кубарем вниз.       В очередной раз преодолевая крутой склон, бегущий в первых рядах колонны вороной жеребец навострил уши, задрал голову вверх и громко зафыркал, завидев перед собой приближающихся незнакомцев.       Болтон остановил лошадь, всматриваясь в возникший перед глазами строй. В его центре ехала карета, окруженная скачущей конницей и катящимися поодаль от нее загруженными съестными припасами телегами, что тянули за собой низкорослые рабочие лошади. Над головами всадников развевались на ветру знамена с вышитыми на них серыми башнями и соединяющим их мостом. Не было никаких сомнений: Рамси наконец повстречал людей Фрея.       Два строя, один из которых двигался со взгорья, а второй — по равнине, уверенно сближались, и уже стало возможным рассмотреть среди подъезжающих фигуру Уолдера Фрея.       Старый пройдоха, отыгравший в свое девяностолетие, славился осторожностью и плутовством. Вот сейчас он, не оглядываясь на свой почтенный возраст, напрочь отказался садиться в карету по той причине, что в случае нападения она стала бы первой мишенью для разбойников и врагов, коих было предостаточно у лорда. Хитрец взял экипаж с собой для отвода глаз, чтоб самому затеряться в толпе и при возникновении опасности бежать незамеченным, ведь никто не обратил бы внимания и не увидел угрозы в сгорбившемся в седле старце, крепко ухватившемся своими костлявыми скрюченными пальцами за поводья.       Вровень с названным выше лордом ехали бастард Уолдер Риверс по прозвищу Черный Уолдер и законнорожденный сын — Лотар Фрей, чьи утонченные черты лица и бледность кожи говорили о высоком происхождении худощавого мужчины. Лорд Переправы прихватил их с собой тоже не из благородных целей. Думается, что сыновья понимали, что сопровождали Фрея в качестве разменных монет, однако отказать отцу не могли. Ведь тот имел такое множество потомков, желающих стать главой рода, что в случае отказа Лотара и Уолдера выполнять его поручение мог опустить их в очереди наследников на престол и взять с собой других, более сговорчивых детей или внуков.       Болтон оставил за собой свою немногочисленную сошедшую с тракта группу всадников и, огибая сбоку движущийся ему навстречу строй, устремился к Фрею. Подскакав к нему, он осадил коня и поприветствовал старика.       — Лорд Фрей, — произнес Рамси, наклоняя голову в знак приветствия.       Фрей выехал из строя, махнул рукой сопровождению, приказывая остановиться и подождать, и с презрением посмотрел исподлобья на Болтона.       — Это ты бастард Русе? Наслышан о тебе, — сказал лорд Переправы, окидывая юношу перед ним циничным взглядом.       — Рамси Болтон, лорд Фрей, — раздраженно поправил тот.       — Ничего не меняет, — ворчливо парировал старик и, не обращая внимания на сузившего глаза и плотно сомкнувшего губы Рамси, перешел к интересующему его вопросу. — Лорд Болтон сейчас в Винтерфелле? — и, чуть погодя, небрежно добавил: — И куда сам едешь?       Рамси пристально смотрел на старика, абсолютно недовольный его тоном и в какой-то степени хамством, с которым Фрей обращался к нему. Он крепко сжал в пальцах поводья, из-за чего конь попятился назад, и ему пришлось пихнуть Кровавого ногой, понукая вернуться обратно на место. Поморщившись от паясничества лорда Переправы, бастард ответил:       — Ко рву Кейлин. Отец на месте и ожидает вашего приезда, лорд Фрей.       И, не желая более разговаривать с хозяином Переправы, поспешил распрощаться.       — Хорошей вам дороги.       С этими словам Рамси выслал вперед коня, оставляя позади смотрящего ему в спину старого хитреца, и поскакал галопом, вырываясь вперед своего строя, что быстро кинулся ему вдогонку.       Как и предполагалось, известие о смерти Русе находившемуся в дороге Фрею передано не было. Значит, пока все шло по плану. ○○○○○○○○○○       Все новые и новые снежинки опускались на шерстяной плащ, что покрывал голову Хранительницы Севера, застывшей во дворе угрюмого замка в ожидании прибытия лорда Фрея.       С наступлением сумерек крепость лишилась последних красок и превратилась в уродливое темное пятно, что возвышалось посреди обширного поля. Винтерфелл, как и многие другие замки Севера, был неуютным и холодным, с гуляющими по покоям и холлам сквозняками, а извечный серый пейзаж и нехватка ярких цветов, за которые можно было бы ухватиться взглядом, навевали грусть и апатию. Внутри замок с приходом зимы постепенно отсыревал, от прохлады не спасали даже теплые источники, на которых стояла крепость. Еда становилась скуднее и проще, а из-за малого количества солнечных дней, короткого светового дня и узких редких окон в залах и покоях стоял полумрак. Всё это было неизменными спутниками жизни на Севере.       Однако были и просветы. Сейчас, отстранено глядя на распахнутые Южные ворота, за которыми виднелось пустынное белое поле, Санса с горечью вспоминала сожженный Рамси Зимний Городок. Ежегодно поздней осенью под стены замка, как к убежищу, съезжались для зимовки крестьяне. С появлением людей начинали работать таверны, рынки, шла бойкая торговля собранным за лето урожаем, шкурами и мехом да привезенными издали тканями и пряностями; устраивались гулянья и тренировочные бои молодых воинов; можно было просто-напросто выйти за каменные стены крепости и погулять по узким улочкам временного городка. Теперь же этого не стало, и вряд ли в ближайшее время люди осмелятся вернуться к стенам Винтерфелла. И вот вместо уютного Зимнего Городка за стенами замка завывал в безлюдном поле холодный северный ветер, а из-под глубокого слоя снега тут и там торчали черные дымоходы сгоревших домов.       С каждым мгновением Сансе становилось все холоднее. Она спрятала подмерзающие руки в складках теплой одежды и, переминаясь с ноги на ногу, дожидалась приезда Фрея, о котором ей сообщили смотровые. Со слов смотровых, на раскинувшееся перед Винтерфеллом поле выехало по меньшей мере человек двести, и это означало, что ее с Рамси подозрения были верны и Уолдер Фрей побоялся в одиночку ехать сюда. Что ж, они были готовы к такому повороту.       Вдруг сверху раздались окрики смотровых:       — Едут! Едут люди дома Фреев!       И точно: сквозь распахнутые ворота стало видно, как на горизонте возникли головы поднимающихся по холму всадников и высоко поднятые на тонких древках знамена лорда Переправы. С каждым мгновением силуэты наездников прибавляли в росте все больше, и вот уже растянувшийся конный строй почти весь поднялся на равнину, и помчался к крепости, выбивая из-под копыт крупицы разлетающегося во все стороны снега.       Прибывшие гости подъехали вплотную к стенам замка, а затем большая часть небольшого войска отвернула вбок от ворот и, описав полукруг, остановилась чуть поодаль, освобождая проезд и поворачиваясь лицом к Винтерфеллу. Лишь восемнадцать всадников, отделившись от строя и выстроившись девятью парами, продолжили свой путь и въехали во двор.       Среди них, окружив себя живым щитом из сыновей и воинов, вступил в замок Уолдер Фрей и окинул быстрым взглядом встречающих, что собрались перед ним. Он задержался на время взглядом на Волчице, а затем беспокойно осмотрелся по сторонам, резко поворачивая голову из одной стороны в другую и явно кого-то высматривая.       Его настороженность не осталась незамеченной и, увидав, что лорд Переправы стрелял взглядом карих глаз из стороны в сторону, стараясь не упустить ни одной детали из своего внимания, Санса поняла, что нужно было срочно отвлечь лорда и развеять подозрения, что успели зародиться в его голове. Она постаралась улыбнуться, как можно искреннее, и, сделав три шага навстречу гостям, громким уверенным голосом произнесла:       — Добро пожаловать в Винтерфелл, лорд Фрей, — дочь Старка сделала реверанс и, притворившись, будто не заметила, что лорд Переправы до сих пор не спешился с лошади, продолжила говорить. — К сожалению, лорд Болтон не может вас встретить.       — Где Русе? — бестактно перебил Фрей, не прекращая оглядываться по сторонам.       С лица Волчицы на мгновение слетела маска дружелюбия, однако как раз в этот миг внимание Фрея оказалось прикованным к воинам, ведущим патруль на верхних террасах, и ее оплошность осталась неувиденной. Санса быстро спохватилась, придала себе уверенностью мыслью о том, что совсем скоро осуществится возмездие, и, попытавшись изобразить расстроенное выражение лица, ответила на заданный вопрос:       — Лорду Болтону сегодня нездоровится, однако он все же сможет принять вас в Большом Чертоге. Я пошлю за ним мейстера Уолкана, и вскоре вы сможете встретиться.       Уолдер долгое время молчал, принимая про себя решение. Старик предпочитал зазря не покидать Близнецы и понапрасну своей жизнью не рисковал. В этот же раз ему пришлось поступиться своими принципами.       С юга его зажимали Ланнистеры, что по меньшей мере были недовольны утерей Ривверана и невыполненным обещанием Фрея вернуть замок под свой контроль. В свою очередь, на Севере заключенные союзы также оказались под угрозой: Толстая Уолда теперь мертва, и, соответственно, брак с Болтоном и сопутствующие ему договоренности — расторжены. Лорд Переправы лишался наиболее могущественных и влиятельных союзников, а вместе с тем и их военной мощи, что могла понадобиться ему в обороне от набегов Братства Без Знамен и установления своего влияния в Речных землях. Еще никогда ранее его политическое положение не было столь шатким, и поэтому он был вынужден идти на отчаянные меры.       Сложившаяся ситуация ему очень не нравилась и в какой-то мере настораживала, но развернуться сейчас и уехать без видимых на то причин означало утратить возможность заручиться поддержкой Болтонов и проиграть в борьбе за власть. Фрей пребывал не в том положении, чтобы уходить, хлопнув за собой дверью, и ему приходилось мириться с новой действительностью.       Старик с видимым недовольством и раздражением тем, что он не мог поступить иначе, коротко пролаял девушке:       — Хорошо, зовите его и ведите меня к нему.       Санса, услышав ответ лорда, повернула голову в сторону собравшейся во дворе прислуги, смерила их предупреждающим взглядом и приказала передать Русе, что гости прибыли и ожидают возможности поговорить с ним. Затем она обернулась к Фрею и в качестве жеста гостеприимства уточнила:       — Приказать, чтобы вам подготовили покои?       — Нет, — гаркнул Уолдер. — Предпочитаю ночевать среди своих людей, — брюзжал он себе под нос. Осторожность была первым, о чем стоило помнить, вступая в чужой замок.       — Как пожелаете.       Затем наступила продолжительная тишина, прерываемая лишь звуком шлепающих по грязи копыт лошадей, что, устав от стояния на месте, нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Санса сгладить неловкость момента не пыталась и лишь потупила к земле взгляд своих серых глаз, избегая зрительного контакта со старым лордом.       Несмотря на внешнее спокойствие Волчицы, внутри нее бушевал вихрь эмоций. Ослепляющая ненависть к Фрею, страх, что их план сорвется, одурманивающее предвкушение мести, ужас от осознания того, в какую жестокую игру она ввязалась по собственному желанию — эти противоречивые чувства существовали в ней одновременно, и нельзя было выделить среди них преобладающую. И чем дольше Санса стояла перед лордом, открытая его зоркому пристальному взгляду, тем больше нервничала и чувствовала, что постепенно начинала терять над собой контроль. Ей казалось, что Фрей видел ее насквозь и с минуты на минуту понял бы, что она с Рамси задумала.       Время шло и ничего не происходило: Фрей все также сидел на коне и из замка уезжать не собирался. Вот уже вернулся и слуга, объявив, что Болтон просит гостей пройти к нему. Хранительница Севера с облегчением вздохнула и улыбнулась в душе самой себе, предвкушая час расплаты.       Однако у лорда Переправы были другие мысли на сей счет. Фрей не собирался никуда торопиться и делал все, тщательно взвешивая каждое свое решение и действие, продумывал возможные ходы отступления. Он выслушал слугу и, повернувшись вполоборота к Лотару и Уолдеру Черному, произнес:       — Ступайте туда и лично проверьте, могу ли я идти к лорду.       Двое Фреев кивнули главе рода и молча последовали за провожающими их к Болтону привратниками. Их довели до дверей Большого Чертога, по бокам которых была выставлена охрана, и пропустили вовнутрь.       На стуле с высокой спинкой во главе просторного, с высоким потолком, зала можно было увидеть Русе. Он, опираясь предплечьями на подлокотники трона, сидел, подавшись вперед и склонив голову вниз. Перед лордом суетился склонившийся к нему и что-то бормочущий мейстер, что своим тучным телом прикрывал его от взора вошедших людей.       Завидев лорда Винтерфелла, Черный Уолдер коротко кивнул головой Лотару и, пользуясь моментом, быстро развернулся на месте и выскочил из Чертога, направляясь за лордом Переправы, чтобы лично позвать его сюда: судя по всему, принимающий их Русе взаправду был нездоров, и не следовало заставлять нового хозяина Винтерфелла долго ждать.       Бастард, как мог быстро, выбежал из замка во двор и, переведя дыхание, поспешил сообщить старику:       — Лорд Болтон ожидает вас.       Уолдер старший внимательным долгим взглядом окинул лестницу, ведущую ко входу в зал Чертога, затем перевел задумчивый взгляд карих глаз на своих людей, что на протяжении многих лет верой и правдой служили ему и, указав пальцем на двоих из них, приказал:       — Езжайте к остальным и начинайте разбивать лагерь, — а потом обратился к оставшимся во дворе крепости. — Стойте здесь и ждите меня.       После этих слов старый пройдоха с покряхтыванием спешился с лошади и обратился к дочери Старка:       — Веди меня к Русе.       Санса от неожиданности замялась, не представляя, как поступить. Она бы предпочла держаться от Фрея подальше, потому что нельзя было исключить вероятности того, что он не попытается убить ее, когда поймет, что попал в ловушку. С другой стороны, если она откажет ему в просьбе, то это может вызвать еще больше подозрений. Осознавая, что у нее не было иного выхода и просто придется быть начеку рядом с гостем, Хранительница Севера произнесла: "Конечно, лорд Фрей", развернулась на месте и пошла по направлению к замку, а, ступив на первую ступеньку, оглянулась назад, убеждаясь, что за ней последовал и Уолдер со своим бастардом.       Все вместе они проследовали ко входу в Большой Чертог, и идущая спереди Санса поспешила сдвинуться перед открывающимися массивными дверями вбок . Она остановилась на месте и пропустила Фрея вперед, разрешая ему первым войти к лорду. Не заподозрив неладного, старик вступил в просторный зал, оглашая его своим громким скрипучим голосом.       — Здравствуй, Русе.       Не успело имя лорда слететь с губ Уолдера, как сзади раздался лязг оружия и громкий резкий вздох удивления Уолдера Черного. Фрей схватился за рукоять меча, вытаскивая его из ножен, и быстро обернулся назад, взмахивая им перед собой и защищаясь от нападавшего. Острое железо засвистело в воздухе и рассекло живот стражника, что сразу же упал на колени, выпуская из рук свое оружие и прижимая их к распоротому брюху. Второму же нападавший, верно уличив момент, ударил Фрея щитом, выбил из рук меч и сбил старика с ног. Воин навалился на него и заломил руки, пресекая любые попытки к бегству. Одномоментно в Большой Чертог забежали и другие воины и бросились на помощь товарищу.       Перед тем, как все померкло перед глазами теряющего сознание Фрея, он успел искоса увидеть своего сына, что был захвачен раньше него, и распластавшегося на каменному полу бастарда, с чьего затылка стекала тонкая струйка крови. И в самый последний момент старик перевел свой взгляд в противоположный конец зала и с удивлением воззрился на Русе, что, оставленный без поддержки мейстера, безжизненно обвис на стуле. ○○○○○○○○○○       Снаружи стоящие на террасах воины дома Болтонов одновременно подняли с деревянных настилов оружие и открыли стрельбу по людям Фреев, устраивая кровавую бойню, выжить в которой последним, не готовым к бою, не представлялось возможным, а привратники кинулись закрывать ворота, лишая войско, оставленное вне стен замка, возможности проникнуть внутрь.       К этому часу военные Уолдера Фрея уже расседлали коней и вовсю занималась установкой шатров, подготавливая лагерь к ночлегу. Они, взятые врасплох, предстали беззащитными перед спрятавшейся за Винтерфеллом конницей Рамси, что под громкий протяжный звук горна, сотрясая землю копытами сотен лошадей, выехала на поле и на полном скаку вонзилась в лагерь Фреев, подминая под себя людей и снося острыми выставленными в сторону мечами их головы.       Красная свадьба была воссоздана с точностью до мелочей.