Flashback
Заострённые длинные ногти, белая кожа на руках без единого шрама, волосы переливаются матовым блеском в свете медицинских ламп. Одежда почти не измята, никаких синяков под глазами и дежурная улыбка. Сакура злится. Сжимает кулаки, смотрит диковато, с явным вызовом. А чёртова ирьёнин игнорирует её. Не обращает внимание на едкие взгляды и холодные реплики, не участвует в сражениях, не помогает бинтовать раны шиноби и оставляет операционный стол испачканным в медикаментах, с рассыпанными по периметру мелочами, если уж вообще удосужиться снизойти до своих прямых обязанностей. Сакура рвано выдыхает. Смена закончена. Новостей нет. Она решительно шагает в палатку, где априори должен находиться Какаши. Он не просто генерал. Он её учитель. Он её поймёт. Вышвырнет «лишнюю» фигуру с поля боя. Что она вообще тут забыла? Сакура не знает. Но знает, что среди элитных бойцов, знатоков своего дела, то и дело мелькает накрахмаленная девица, высокомерно смиряя взглядом нерадивых зазнаек. — У нас раненый. Почему? Почему сердце каждый раз обрывается, когда обыденная фраза звучит так отчаянно и неожиданно? Сакура срывается и со всех ног бежит в сторону медицинского лагеря. Тошнота подступает к горлу, когда запах крови и палёной плоти ударяет в нос. Харуно останавливается, шумно сглатывая. Несколько человек толпятся в палатке экстренной помощи. — Сакура-сан, кто будет оперировать? — на подкашивающихся коленях девушка подходит ближе. Взрывная печать. Живот и грудина разворочены, на кисти левой руки отчётливо видны хрящи и сухожилия. Этот образ будет до конца жизни являться Харуно в кошмарах. Не просто пара техник, здесь нужна реальная хирургия. И как Сакура, ныне работавшая с сокомандниками, вырезающая аппендиксы и на «ура» применявшая шосен, будет восстанавливать изорванное тело? Как извлечёт осколки и зашьёт раны такого масштаба? Как успокоит шиноби, так отчаянно мечущегося по койке? Война — это миссия не её ранга — Я буду оперировать, — размеренный голос словно приводит в чувства разбушевавшихся медиков. — Сакура, Мигаки, Ияши, останьтесь. Остальным здесь не место. Та самая девушка, не способная вынести ночную вахту после рабочего дня, спокойно подступает к мужчине, тут же вводя несколько ампул в вены на правой руке и закрепляя катетер. Её хрупкая ладонь опускается на взмокший лоб, охватывая чужую грязную голову зеленоватым свечением. Четыре часа сливаются в единую агонию. — Он не жилец, — то и дело твердит Сакура. — Он вот-вот умрёт, — истерический шёпот граничит с настоящей паникой. — Не на моём столе. Тонкие наманикюренные пальцы складывают неизвестные Харуно печати, золотистые волосы то и дело выпадают из пучка, раздражая владелицу. Малознакомый голос звучит удивительно уверенно. Словно на автомате Сакура выполняет приказы: долечивает, дезинфицирует, накладывает швы и замечает, как ни черта не на глазах, но ему действительно становится лучше. Рука больше не выглядит так уродливо, на шее остались лишь красные рубцы от осколков, а изорванный живот преображается с каждой минутой. Лекарства льются рекой, чужая чакра неустанно освещает тело пациента, запах спирта перебивает прочие. Сакура запоминает каждую секунду. Каждый жест, каждый запах, каждую каплю крови и раствора. И чужой взгляд. Не паника, не насмешка. Интерес. Грёбаный безумный интерес, азарт. Словно ирьёнину и не противно погружать пальцы в чужую плоть, ломать рёбра, чтобы вручную завести сердце пациента. Словно совершенно обыденным было, игнорируя стенания шиноби, не позволять ему уйти на тот свет, всеми силами сращивая сухожилия и ошметки кожи. — Зашьёшь и перебинтуешь. Пусть спит, — произносит она, сбрасывая окровавленный халат на пол. И уходит. Сакура быстро справляется с предоставленной работой, сдавая спящего пациента обратно в отряд, принимая скомканные благодарности. Отмывая руки, она крепко жмурит глаза, чувствуя подступавшие к горлу рыдания. Слишком страшно, бесчеловечно, необходимо. И даже немного поучительно. Девушка вынесла из той ситуации, что всё, что было до войны — и не раны вовсе. Замотивировав себя в тот день, с последующими пациентами она справлялась лучше и лучше. А ещё поняла, что остро хочет познакомиться с той самой девушкой, только теперь не может к ней подойти. Неимоверно стыдно, обидно было сталкиваться с её взглядом, искать двойное дно. Пока однажды ирьёнин сама не подошла к Сакуре под предлогом совместной готовки. Слово за слово, и Харуно отбросила идею сдавать уже приятельницу Хатаке. Но по-прежнему вместе с Сакурой она не работала. Нами не интересовали ни ссадины, ни синяки. Если операция — не бой за жизнь, она становилась скучной для девушки. Каждый пациент — вызов самой себе: спасёт или нет? Изанами остервенело заталкивала в пациентов жизнь, наплевав на меры предосторожности. Намешивала всевозможные препараты, говорила с пострадавшими, силясь вернуть ускользающее сознание и всегда уходила оставляя минимум работы и благодарности Сакуре. А розоволосая и понимала, что вовсе не внимание ей нужно. Азарт граничил с безумием. Ей попросту было скучно на поле боя. — Да почему же ты так цепляешься за эту работу?! — в пылу закричала Сакура однажды, когда Нами отбила у неё третьего пациента, обращаясь с девушкой как с новобранцем. — Потому что я больше ничего не умею, — неожиданно неловко ответила Мори, поведя истощенными плечами. — Я с детства изучала тело человека, я знаю название, расположение и возможные травмы каждого мускула. И это единственный шанс применить знания на практике. Харуно отступала. Злилась, но не могла ничего сказать. У Нами было то, чего в тот момент самой Сакуре остро не хватало.The end of flashback
— Опыт, — с интересом усмехнулась Темари, опираясь на стол обоими локтями. — Их деревня вообще даёт достойный уровень образования ирьёнинов. Думаю, у неё было время попрактиковаться и в операциях, не требующих применения чакры, — разноцветное мороженое стремительно таяло в стеклянной чашечке на высокой изящной ножке. Тенистая веранда особо не спасала от палящего июльского солнца, а, казалось, вечно гуляющий по деревне ветерок и то спрятался от зноя. Темари нравилось вот уже второй день работать в госпитале. Нравилось слушать Сакуру, без умолку умеющую рассказывать о всевозможных препаратах, нравилось чувствовать себя нужной, перекидываться редкими фразами с незнакомыми медиками и сидеть в этом кафе через дорогу от госпиталя, поедая чересчур сладкое мороженое. Идиллия тихой жизни всё ещё казалось чужой, но и не такой уж неприятной. К тому же, намечались приличные перспективы. — Ну, Нами не очень любит говорить о прошлом. Семья не разделяет её взгляды, а потому отношения между ними достаточно… прохладные. На счёт личной жизни тоже ничего примечательного, а почему ты спросила? — Да… — девушка замолчала, усердно рассматривая столешницу. — Знаешь, я не люблю разносить сплетни, но слушай. Гаара её на дух не переносит, — прошептала девушка, заговорщически улыбаясь. — Да ладно? Мне казалось, твой брат теперь крайне лоялен к людям. После случая на экзамене, — Сакура неловко повела плечом, — я вообще не видела его разгневанным или агрессивным. — Есть только одна вещь, покушение на которую приводит его в ярость. Репутация. Дело в том, что чуть больше полугода назад в селении Мори прогремел колоссальный скандал, — Собаку но удовлетворённо отметила, как в глазах Харуно заплясали игривые искорки, — настолько масштабный, что Гаара бросил всё и ринулся решать его самостоятельно. Самое обидное и таинственное, что дело замяли. Всё, что случилось в их селении, осталось там же. Ни одного свидетеля. Живого, по крайней мере. Документов тоже нет, Казекаге и словом не обмолвился. Да и помощников с собой не брал. — Я так понимаю, что теперь ты любой ценой хочешь выяснить, что там произошло? — Даже если Нами не была в эпицентре, она наверняка всё знает. Такая, как она, не может не знать. — Погоди, а с чего ты решила, что Гаара её… недолюбливает, если он ничего не говорил? — Незадолго до начала войны мы принимали гостей из всех селений нашей страны, чтобы сплотить и организовать военную силу. Их деревня является передовой в сфере медицины, шпионажа и психологической помощи. Но пока я не настояла, туда он не отправил ни одного приглашения. А когда приехали четыре посла, среди них была и Нами. Я думала, он порвёт их на месте. Давно Гаара не позволял себе такого отношения. — Чёрт! Темари-сан! Как вы можете так нагло подстрекать начальницу? — в шутку повысила голос розоволосая, чувствуя, как внутри всё сжалось от сладостного предвкушения. — Слушай, — задумчиво осела она, — а, может, Нами этого и не будет скрывать, если спросить прямо? — Не-а, если информация засекреченная, значит, там что-то серьёзное. Нам нужно проникнуть в кабинет Хокаге до тех пор, пока этот пост всё ещё занимает Цунаде. — С ума сошла?! Я ещё жить хочу. Она и так сейчас на взводе, а если нас застукает с поличным, так вообще житья не даст. Да и в целом… это всё как-то неправильно, — нахмурилась Сакура. — Она наша подруга, а мы так бестактно хотим вторгнуться в её прошлое. — Не конкретно в её, — хитро поправила Темари, — просто в прошлое её селения. А вдруг она хранит тайну, с которой ей трудно жить. Или вдруг ей угрожает опасность, — утвердительно кивнула девушка. — Мы должны разделить этот тяжкий груз во что бы то ни стало. — Тебе просто скучно, — скептически произнесла Сакура. — Ладно, давай подумаем, может, и правда лучше знать, что там случилось. Насчёт личного дела — это вряд ли. Нами здесь не живёт, а только лишь помогает в госпитале, поэтому никто не будет запариваться, чтобы переписать, отсканировать, заполнить и подтвердить кучу документов. Единственный вариант — это… проникнуть в её квартиру и посмотреть на обстановку… что как минимум неприлично, — видя подскочившую бровь Темари, на повышенных тонах закончила Харуно. — Значит так. Сегодня Шикамару задержится на работе до десяти, так что в девять встречаемся в начале их квартала. — Ты знаешь, где живёт Нами? — Я профессионал, между прочим. Да и скучно сидеть дома, вот и гуляю по деревне. — Маньяки тоже так говорят, — устало усмехнулась девушка. — Суйгецу? — удивилась Сакура, когда заметила оскалившегося парня, привалившегося спиной к белой стене госпиталя. — Я же отпустила вас домой. — С этой истеричкой наедине страшно оставаться, а Джуго в оранжерее. Говорит, ему там спокойнее. Прогуляемся? — А почему бы и нет?! — неоднозначный взгляд Темари заискрился. Едва ли удерживаясь, чтобы не заточить локтем в бок розоволосой, она стремительно покинула их компанию под предлогом домашних дел. — Она забавная. — Это всё из-за отпуска, — отмахнулась Сакура. — Люди удивительно добрые, когда есть возможность отдохнуть. Сказать, что на улице находиться было неприятно — ничего не сказать. Асфальт словно плавился под ногами, солнце жгло глаза и кожу. Вздохнув, Сакура украдкой стёрла испарину со лба. «Полдень — пик жары и духоты, а мы по улицам шляемся!» — со злостью подумала Харуно. — Может, в Ичираку посидим? — задумчиво спросил Суйгецу, видя, что ирьёнин сгорает от жара. — Давай. А тебе что, правда всё равно? — Да, я же говорил, что могу поддерживать любую температуру тела. Сакура неверяще схватила парня за руку чуть выше запястья. — Ничего себе! — выдохнула она. Чужая кожа была ледяной. «Интересно, а температура тела везде одинаковая?» — Сакура едва ли не вспыхнула, задаваясь не самым тактичным, но интересным с медицинской точки зрения вопросом. А румянец сейчас можно было с лёгкостью списать на погоду. — Точно так же можешь и повышать, верно? — Да, в холодной воде, например. Но мне нет особой разницы: ни в температуре, ни в питании. Только воды много пью и стараюсь почаще принимать ванну. При обезвоживании техники выходят слабее. — Сакура-тян! — Харуно удивлённо застыла, задыхаясь заготовленным вопросом. Только лишь заслышав знакомый голос, она поняла, что всё ещё сжимает чужую руку. Отдёрнув её в надежде остаться незамеченной, она обернулась на пятках, замерев на вдохе. — А вы тоже пообедать пришли, да? — расцвёл на глазах Наруто. — Вроде того, — сдавлено улыбнулась Сакура, медленно кивая в знак приветствия. — Здарова, Саске! Сакура каждый раз удивлялась тому, как легко Хозуки удавалось оставаться легкомысленным и глуповатым даже в таком возрасте; даже в неприятных и напряжённых ситуациях. Она всем телом ощущала две пары глаз, скользящих по ней и её спутнику. Саске молчал, взирая с неким высокомерием и отстранённостью. Была ли эта вина устаканившегося образа или прищура, спровоцированного солнцем, Сакура не знала, но колкий взгляд не давал ей спокойной выдохнуть. — Наконец-таки встретились с тобой, Сакура-тян. Даже не думай теперь отвертеться, будем обедать вместе! Наша команда и… приятель Саске! Садитесь, я сделаю заказ! На интуитивном уровне, девушка с секунду помедлила, пока Учиха осядет на стул, примеряясь сесть накрест. Но и тут Хозуки влез со своими дурацкими выходками и отодвинул стул прямо напротив своего капитана. Буркнув: «спасибо», розоволосая села, пряча взгляд в бесполезное сейчас меню. Ичираку здорово вырос и заимел несколько столиков, рассыпанных по площадке. По вечерам отбоя от посетителей не было, но в такую духоту даже популярные заведения казались заброшенными. — Где вы тренировались? — с интересом спросил Суйгецу, игнорируя нависшее, физически ощутимое напряжение. — На разбитом полигоне. Его не жалко, — сухо ответил Саске, бездумно уставившись вперёд. — Что же ты за капитан такой, если халявишь, пока твоя команда работает? Между прочим, нас всем составом попросили помочь в госпитале, а ты шляешься неизвестно где. — Я думаю, вы здорово справляетесь, — погасила Сакура ненужный разговор. «Мне с одной рукой неудобно», «Меня там видеть не желают», «Я не занимаюсь грязной работой». Харуно лишь представила его возможные ответы, но и те мерзко полыснули по лицу. Сочувствием, жалостью, неприязнью, воспоминаниями. — Завтра буду. «Чёрт!» — девушка едва ли сдержалась, чтобы устало не прикрыть глаза или вовсе не обрушиться головой на стол. Суйгецу вдруг неожиданно подорвался, направляясь в сторону, где только что скрылся Наруто. Смятение Харуно сменилось умилением, и нежная улыбка скользнула по девичьим губам. Хозуки понял, что Наруто не так уж легко справляться с одной рукой. Конечно, обычно Узумаки штамповал клонов, с которыми делил проблемы, но получить помощь было приятно, наверно. По крайней мере он бы не устроил скандал, что его считают инвалидом. Не сейчас, когда он так рад объединению команды. Хотя бы на обед. Сердце неоднозначно защемило. — Как ты себя чувствуешь? — спросила девушка, ощущая, что Учиха слишком долго не отводил от неё взгляда. — Уже лучше. Большего ждать и не стоило. Сакура была не уверена, знал ли Саске, что она отказалась идти на тренировку под предлогом работы и встречи с Темари. Но как только Наруто и Суйгецу вышли с порциями рамена, перед бывшими сокомандниками стало стыдно. «Ты не обязана отчитываться!» — уверяла себя Сакура. Но ситуация явно не доставляла удовольствия. Хотелось как можно быстрее оказаться в прохладной пустой квартире и наконец-таки отдохнуть от всего. — Как дела в госпитале, Сакура-тян? — разбил нависшую над столиком бурю сияющий Наруто. Хоть они с Саске и были изрядно потрёпаны, но Узумаки словно светился изнутри. Как всегда. — Удивительно хорошо. Завтра мы закончим приём гуманитарной помощи от других деревень, и работы станет меньше раза в два. Даже на сегодняшний вечер ничего не осталось. — А как вас сюда занесло? — Мы решили прогуляться после работы. Вечерами Сакура обычно занята, так что приходится находить иное время для встреч. Сакура изумлённо приоткрыла рот, замирая, совсем не слыша, как начал шутливо ругаться Наруто. Она чувствовала, как Суйгецу топил её каждым словом. Взгляд черноволосого не изменился. Ни грусти, ни укора, ни ревности, ни сожаления, ни удивления. Как факт, как должное то, что девушка, потратившая на него свою жизнь, проводит время в компании другого парня. И вдруг захотелось взреветь. Острое осознание нахлынуло с головой. Да лучше бы он разнёс к чёрту своего товарища, кинулся бы на неё, да что угодно, лишь бы не смотрел так пусто и так обыденно. Хозуки орудовал словами так же, как и своим мечом, кромсая нити надежды и доверия. Или просто открыл ей глаза? Ледяной озноб пробил грудь ощущением собственной безнадёжности и обречённости. — Наруто, — подыскала девушка паузу, чтобы хоть как-то исправить грядущую ситуацию. — Ты завтра утром, если будешь свободен, тоже приходи. Если не застанешь коробки, так же пообедаем вместе, — вымученно улыбнулась Харуно, чувствуя полнейшее эмоциональное и чувственное истощение. — Ну, завтра Ирука-сенсей раньше двенадцати меня вряд ли отпустит. — А ты и его прихвати. Познакомимся, — отшутился Суйгецу, наверняка не особенно понимая смысл диалога. Простая теория вероятности: чем больше завтра будет людей, тем меньше шанс наткнуться на Учиху.***
Девушка застыла в нерешительности, поглаживая кончиками пальцев гладкую металлическую дверную ручку. — Не тормози! У нас благие цели, — Темари практически прошипела это на ухо подруге, подталкивая ту вперёд. Сейчас, когда замок не без труда, но был повержен, попасться категорически не хотелось. Было бы до невозможности позорно и проблематично. Закусив губу, Сакура всё-таки решилась. Ручка тихонько клацнула, и обе девушки облегченно выдохнули, принятые в объятия маленькой квартирки. Коридор заботливо окутал нежданных гостей глухой темнотой, прохладой и восхитительным сладковатым ароматом. — Включать свет слишком неосторожно, — задумчиво произнесла Сакура и тут же вздрогнула, — ты взяла фонарик? — удивленно, с нотками уважения задала она риторический вопрос, когда мягкий желтоватый луч коснулся пола. — Я профессионал, Сакура, — напомнила Темари, настороженно осматриваясь в квартире. — Времени немного. Проверяем письменный стол, затем книги и, наконец, шкаф с одеждой. Собаку но брезгливо выругалась, когда заглянула в комнату. — Она же женщина! — не сдержалась светловолосая, — да и вся такая аккуратная с виду. — Может, она просто торопилась, когда собиралась? — протянула Харуно, так же изрядно удивлённая обстановке в квартире. — А если говорить исходя из её этой самой психологии, то если у человека бардак на письменном столе, то и в голове то же самое. У нас нет времени на рассуждения, — словно одернув себя от посторонних мыслей, Темари скоро сократила расстояние до небольшого светлого стола. — Я всё равно здесь мало что понимаю. Нужно отсортировать бумаги, которые она получила здесь и те, которые привезла с собой. Устало кивнув головой, Сакура потянулась к заваленному столу. Пальцы, облачённые в полупрозрачные латексные перчатки, словно машинально принялись приподнимать листочки, оглядывая первые строки. — Ничего примечательного: карты её пациентов, рецепты лекарств, анализ составов… Только то, что требуется по работе, — девушка старалась возвращать всё относительно на свои места, хотя вряд ли бы хозяйка оного заметила, что что-то изменилось в обстановке царящего хаоса. — Ящик, — нетерпеливо махнула головой Темари. — Знаешь что?! Ты как будто и вовсе непричастна. Теперь ты шарься! — скрывая нервную дрожь, сложила руки на груди Сакура. Даже миссии и операции давненько не вызывали у неё столько неоднозначных эмоций. Чувство было такое, словно им снова шесть и они играют в прятки на заднем дворе Академии. По-детски волнительно, как-то приятно страшно. — Фонарь держи. Я как минимум некомпетентна, если учитывать её профиль, — шикнула Темари, но послушно отдала источник света, рывком выдвигая шкаф. — Ого, — выдавила Сакура, стремительно наклоняясь, чуть ли не ныряя в открывшееся пространство. — «Эротический массаж», значит? Смотри, тут и закладки есть… — с интересом протянула светловолосая, аккуратно приподнимая увесистую книгу. — Не смотри! Не за этим мы пришли сюда, — Сакура отчаянно желала скрыть своё смущение. — А вот как раз-таки за этим, — довольная усмешка скользнула в голосе, когда Темари коротко взъерошила канцелярские принадлежности и бумаги в ящике, возвращая книгу на место. — Первое. У неё есть партнёр… — А, может, и нет. Вдруг она купила эту книгу только чтобы иметь козырь? Да и к делу это не относится! — А вот если пройтись по закладкам, можно узнать, для себя она что-то отметила или для этого самого партнёра, — словно не желая слышать протесты, Темари с интересом просмотрела невзрачную книжонку. — Какая разница, с кем она делит постель. Напомню, что мы ищем сведения о её деревне. Давай к книжному шкафу, — тон вмиг стал серьёзным и уверенным, — начинаем с верхней полки. Берёшь книгу и пролистываешь на предмет каких-нибудь заначек. Сакура не могла сказать, что ей в корне не нравилась сложившаяся ситуация. Экстрим, азарт, интерес — это всё здорово, но ощущение неправильности происходящего волновало совесть и разум. А разочарование ещё больше угнетало её. — Поверить не могу! — воскликнула Собаку но, когда две пыльные полочки из трёх были перевёрнуты и проверены досконально. — Ну что там? — было видно, что светловолосая так же раздосадована результатом поисков. Но пунцовые щёки Сакуры знатно повеселили её, заставляя хохотнуть. — Что, опять рейтинговая книжка? — На нижней полке все книги Джирайи-сана и других авторов с подобным содержанием, — Харуно вскользь показала чёрно-белую иллюстрацию, вклинённую в текст, и скептически окинула взглядом распахнутые створки шкафа. — Ну, значит, точно либо мужик есть, либо она так компенсирует отсутствие отношений, — словно для себя констатировала Темари. — Фу, блин, как оно воняет! — Пожалев, что осмелилась раскрыть плоскую металлическую баночку, девушка вернула её обратно, напряжённо вглядываясь перед собой. Пред взором оказалось множество пузырьков, склянок, тюбиков и прочих вещиц женского обихода. Кроме пестрившей в темноте косметики и запечатанных лекарств больше тут ничего не было. — Может, в комоде ещё что-нибудь будет? — с детской надеждой метнулась туда Харуно. — Ну, я хотя бы нашла место, где царит полный порядок. — Наверняка это непрактично и неудобно, — фыркнула Темари. — Зато так красиво, — прошептала розоволосая, приподнимая кружевной белоснежный лиф с широкой вставкой, по-видимому закрывающей даже рёбра. С восхищением и толикой зависти она прошлась пальцами по подвязкам для чулок, уложенным в отельную раскрытую коробочку. Зависть неожиданно и остро взыграла в сознании, когда Харуно поняла, что даже самую скромную фигуру подобного рода вещи превратят в объект желания и фантазии. Тяжело вздохнув, она с особым трепетом вернула всё взъерошенное на свои места. — С Какаши она на миссии, значит, — Темари с нескрываемой заинтересованностью блуждала взглядом по представшему виду. Часть белья явно отсутствовала. — Опять ты про её личную жизнь заладила, Темари! — возмутилась Сакура, словно магнитом притянутая к эпицентру женственности и провокации. — Может, Нами просто для себя это покупает. Ей нравится выглядеть безупречно. Да и Какаши-сенсей ей не пара, — пробормотала под нос Харуно. — А почему это не пара? Он у вас в самом расцвете сил. Симпатичный, ну, наверное, так, с виду, по крайней мере, — запинаясь проанализировала Темари, хмуро вспоминая образ мужчины, — влиятельный и богатый в скором времени. Если вынянчивал трёх детей, то ещё и добрый, терпеливый и заботливый. — Ты не заметила, что разведывательная операция как-то быстро обернулась копанием в чужом белье? В прямом смысле этого слова. Всё напрасно! — сокрушённо вынесла вердикт Харуно. Раздражение буквально разъедало её изнутри: все ухищрения прошли напрасно, разбудив лишь самые порочные женские чувства. — Так, — на лбу у светловолосой залегла несвойственная морщина. — Она наверняка перестраховалась на случай подобного визита или взлома. Посмотри, сколько всякой срани, а украшений-то и не видно. Нами либо забрала их с собой, либо запечатала где-то в доме. — Вокруг слишком много сильных шиноби. Чакра повсюду, а потому даже сенсор едва ли отыщет нужный её сгусток, — в который раз Сакура удивлялась находчивости девушки, которая, по предрассудкам, должна была быть многим слабее неё и физически, и интеллектуально. Со слепой надеждой розоволосая осветила пространство под кроватью, недовольно морщась. — Знаешь, что больше всего настораживает? — дождавшись ответного кивка, Темари медленно продолжила, словно обдумывая каждое слово. — Она же вроде как только на неопределённый срок приехала сюда, тогда почему так много книг, одежды и её личных вещей? Она тут около двух недель, а квартира обжита будто на несколько лет вперёд, это сразу бросается в глаза… — Я поняла, что ещё не так, — Сакура просияла, словно ребёнок, отмеченный учителем. С особым энтузиазмом она обернулась, выуживая из-под кровати тонкую скользкую ткань. — Шёлк. Настоящий. Валяется на полу. Стоит как аренда этой квартиры за месяц. Откуда такие деньги у одинокого ирьёнина?