ИСКАЖЕННАЯ СИЛА

      Моего упрямства похоже было недостаточно и спустя три минуты протяжного скуления я прекратила все попытки. Украшение злополучно выпало из руки, радостно звякнув от встречи с каменным полом и покатилось к ногам Владыки. Чему он был несказанно рад. Еще бы. Даже возиться со мной не пришлось.       Не торопясь, достал расшитый в тон камзолу платок, наклонился, укутывая металл в холодный серебряный бархат ткани. - Я где-то явно согрешил, раз мне судьба подкинула тебя ...       В попытке возмутится, старалась придумать самое обидное оскорбление в его адрес, но завидев ехидную улыбку, трижды задохнулась от возмущения, от чего звук стал похож на тихое кудахтанье. - Да знаешь, кто ты!? - Не стоит очернять меня грязными речами, - подметил он, даже не пытаясь скрыть надменности. Сижу, гляжу на него. Так хочется подойти, да как отблагодарить его "по самое не балуй!" - Благодарю за брошь! За плен! За унижение, через которое мне пришлось пройти в твоих владениях! За начало взрослой жизни отдельное спасибо! - Был рад помочь, - донеслось в ответ, с грациозным кивком. - Сухарь бесчувственный! Я подскочила, и плевать, что голая. Швырнув одежду на пол, заявила: - Ты не имел права так поступать! - Имел, - зарычал он в ответ. Один шаг и он уже склонился надо мной, злобно глядя в глаза и замер. А прозвучало-то как... - Мне хватило и твоей зачарованной броши, будь она трижды проклята!!! Хмыкнул, видимо про себя отмечая, какой он находчивый и неотразимый. - Не будь я таким уверенным в твоей наивности, ты сгнила бы в подземельях.       Глянула на серебряный браслет, что плотно висел на правой руке, перевела взгляд на Трандуила, и он понял мой немой вопрос: - Пута чар, - промолвил, с явным наслаждением разглядывая серебристый браслет на моей руке. - Тебе ведомы ее свойства.       Сердце пропустило глухой удар, сбиваясь с ритма. Я даже попыталась сглотнуть застрявший в горле ком, а осознание своей беспомощности так и вообще пригвоздило к кровати, на которой сидела прикрывшись одеждой.       Путы чар выкованы гномами, зачарованы эльфами и хранились людьми. Свойствами украшения являлось полное блокирование любой магии носителя. Ни зелье, ни заклинание, даже использование других зачарованных вещей. То есть из могущественного колдуна ты резко превращаешься в амебу. Эх, какой удар по самолюбию уже пережило около сотни магов, пытающихся захватить власть в отдельных частях Средиземья. И на тебе! Я вступила в их ряды. Считай крылья подрезали. Хотя чего уж скрывать. В дол-Гулдуре я была лишена магии. Да, жутковато было, но теплила душу надежда на скорую кончину, которую обламывали в самом зачатке. А вот что со мной могло приключится здесь в Лихолесье?       Я опешила. Теперь любой мог делать со мной всё, что хотел. Тут же вспомнился бал. Коморка. Поляна и кусты. Лес с костром... и я неожиданно осознала, что именно сейчас, в данный момент, не стоило это все вспоминать! Тело мгновенно отозвалось на фантазийные буйства, своим трепещущим вожделением.       Этот квадрат "порочной любви" настолько же пугал, насколько и будоражил. Единственное, чего в Лихолесье еще не было, так это групповухи в моем исполнении. Как говорят? Нет предела совершенству?! Не было? Значит скоро будет...       Прошлась мысленно по списку высокопоставленных особ, которых явно стоило опасаться.

Трандуил Леголас Элладан

      От третьего можно было свалить, настояв на его немедленную ссылку до бати в родные пенаты. Второго на границы в дозор. Желательно навечно! А вот что же делать с первым??? Ибо одно только его слово, и девять кругов ада мне обеспечены. - Уже достаточно полегло эльфийских душ. Ты не пыталась обуздать магию, тратя жалкие крупицы на глупости и шутки. Твои возможности намного шире! Были. Но ты чрезмерно глупа и слепа! - Ахх ты... да ты... Полоумный мудак! Это не мой мир! Верни! Меня! Домой! -истерика, хоть и немного запоздалая, да имеет место быть, ибо "держаться нету больше сил". - Я задралась жить в вашем каменном веке! - Ты последняя дочь..., - тут я нагло его оборвала, не давая закончить. - Последняя, вымирающая особь женского пола, которую нае... обманывают как хотят, имеют везде, где хотят и срать всем на мои предпочтения! Для этого меня сюда зашвырнуло? Да?! В Вашей Арде подходящей не нашлось?! Или ты развлечься хотел, а мне не фартануло? - орала, что есть сил, планируя следом послать. Указать направление куда идти, да жест заветный показать. А если не дойдет - проводить, как со стороны входа в покои раздался звон разбившегося стекла и только сейчас осознала, что у нашего спектакля новые действующие лица.       Успела ли я прийти в себя и быстро принять какие-либо действия на прикрывания себя любимой? Да ни хрена! Только вдохнуть и задержать дыхание, как перед прыжком в ледяную горную реку ловя на себе полный изумления взгляд потемневших голубых глаз, видимо от шока.       Все замерли. Мы в растерянности, а вот эмоции наблюдателя настолько менялись, что за этим колоритом даже мне было наблюдать страшно. - Отец! - прозвучало сквозь стиснутые зубы. - Сын, - немного растеряно, но это же Владыка! Трандуил- это тот вид эльфа, который даже если голым будет стоять на площади, переиграет всё в свою пользу.Будто так и было! Подумаешь голая перевозбужденная эльфийка в его гостиной. Такая мелочь. Видимо частенько такие картины имели место быть. Привык. Презренный взгляд Леголаса в мою сторону наградил убийственной фразой: - Тиалас. Я... разочарован... Нет, да вы только поглядите на него! Наглец! Разве я клялась ему в вечной любви, цветами закидывала, замуж звала? Да, был у нас вечер интимного плана, да и то, не планировала я такие повороты, просто так вышло. Ничего умнее в голову мне не пришло, чем ответить: - Не надо вешать на меня ответственность за свое разочарование. Сам очаровался, сам разочаровался, а я вообще не при делах, - развела я руками, подняла при этом камзол и накинув, запахнула его на груди, лишая всех зрелища. Поглядела на Владыку. На принца. Снова на Владыку, при этом точно для себя подметив, что в семейных разборках участвовать желания нет, как собственно и лишних сил. Развернулась и пытаясь молчаливо удалиться, направилась в сторону распахнутых дверей. - Куда ты? - спросили у меня в один голос оба. Остановилась в дверях, развернулась, обдумывая сказать или не сказать. Надумала: - Пойду перетрахаю весь дворец! Чтоб всем мужикам сегодня перепало. А после найду мыло, веревку, дерево покрасивее и повешусь в лучах великолепного заката, пока меня не закинуло обратно в Дол-Гулдур. - И уже скорее подметила шепотом, - уж лучше эльфы, чем вонючие орки... А Лесик то, как расстроился... - Сейчас рассвет, - заметил Трандуил, с перекошенным от злости лицом. "Это сейчас что, только что было!?" Я даже развернулась, подняв вверх левую бровь, пытаясь точно определить увиденное, но проще согласится, что словила глюк! - Красивого рассвета! Всем. Скучать за вами не буду! Вам настоятельно не рекомендую! - Неужели ты... - нервно сглотнул, пытаясь видимо подобрать слова, но осекся в попытке что-либо сказать. Папик его остановил. - Шалава? Дешевка? - попыталась предложить варианты Лесику, но не дождавшись подтверждения продолжила, - да ладно, неважно. Я жертва долгих пыток, морально и психологически потрёпана. Ваше Высочество, спешу Вас радостно обломать, я Вам не пара! Присела я в реверансе, с самой наислащавой улыбкой, что могла себе позволить, продолжая: - Батенька Ваш подтвердит, - слегка поклонилась, глядя на Трандуила, взгляд коего сейчас ничего не выражал. - Спешу откланяться, ибо мечты мои о банально наболевшем. Дайте хоть пред смертью омыть свое бренное, дохленькое тельце.       На этих словах я покинула компанию привилегированных особ, слыша за спиной нарастающую ругань красивого синдарина.       Дошла до покоев. Встретилась с перепуганной подругой. Поблагодарила местных богов, за то, что она не додумалась кинуться на вызволение меня. Успела послать приставучих эльфиек далеко, с их донесением о том, что во владения пожаловала Галадриэль с Элрондом и пока ожидают Гендальфа, хотели бы лицезреть мою персону.       А пока я откисала в горячей воде купальни, попивая принесенное мне как "нервноуспокоитель" дорвионское, да-да Элладан постарался. Заглаживание вины оценила, даже злиться на него перестала. И вот попивая терпкое вино, прикрыв от удовольствия глаза, откинулась на бортики купальни, где-то в глубине сознания вспоминая, как было хорошо до плена, а точнее все сцены эротического плана с моим участием. И расцвела... и мысли все об опылении... В воздухе повис запах клубники, сладкий такой, приторный.       А на плечи легли чьи-то нежные ладони и заскользили, разминая мои уставшие мышцы. Вначале плечи, потом руки, медленно спускаясь вниз. Снова затекшая шея, затылок. А я просто млела, тая под этими движениями, словно растворяясь в воде. Бокал забрали из моей ослабевающей руки и на меня нахлынуло состояние полного блаженства. В глазах все плыло, голова наполнилась каким-то дурманом, не давая ни одной мысли задержаться и на мгновенье.       И снова аккуратная, такая тонкая женская рука служанки вернула уже до краев наполненный бокал. Я была признательна. Дверь за спиной еле слышно захлопнулась, сообщая мне, о блаженной идиллии одиночества.       Наклонила голову набок, с интересом разглядывая причудливые гравюры серебряного кубка. Сделала глоток, чувствуя, как терпкое вино нежно опаляет горло. И снова глоток, а перед глазами всплывает образ, его теплых, мягких, ласковых глаз, в которых читалась обреченность. От ненависти к самой себе осушила бокал залпом, зажмурив глаза, стараясь сдержать болезненные эмоции, что сейчас брали верх над контролем. Даже сильные люди плачут, когда грань вместилища боли начинает размываться. В груди разгорался дьявольский огонь. Часто задышав, потрясла головой пытаясь привести себя в чувства. Не вышло. В глазах все меркло, и снова размытые образы купальни, будто кто-то был недоволен нарисованной картиной и выплеснул на полотно воду, отчего грани исказились.       Попытка выбраться прошла успешно, а вот дойти до двери стало неимоверно трудно. Пульсирующая в глазах темнота не давала возможности сориентироваться. Первый и второй осторожный шаг, дался легко, а вот последующие стали настоящим испытанием. Внизу живота все неприятно скрутило. Жар тела усиливался. Припав к долгожданной двери, прижалась всем телом к ее прохладной деревянной, резной поверхности, руки с наслаждением прошлись по ее глади и я обрадовалась, ощутив, как она распахивается под моим весом, давая возможность попасть в покои. Еще один шаг и я впечаталась в преграду.       Руки ощутили гладкую холодную ткань. Ничуть не задумываясь о своих действиях, я тут же обняла своего спасителя и теснее прижималась к нему, в попытке остудить свое разгоряченное тело. До уха долетел только неожиданный вдох. Передавая искреннее возмущение владельца. Даже в таком нелепо-глупом состоянии я смогла определить в нем мужчину. Высокого. Так как руки мои легли именно на талию. Я не удержалась издав стон удовлетворения. А объект моих обнимашек явно опешив попытался выскользнуть из моих наглых рук, медленно дыша, видимо, стараясь успокоиться.       Пытаясь проморгаться, чтобы темнота покинула мой взор, я печально вздохнула. В глазах не прояснялось ни на дюйм. Словно ослепший котенок. Находясь в кромешной тьме, обнимая незнакомого мужчину, и ничуть не стесняясь своей наготы.       Он не издал ни единого звука. Только взял меня за подбородок и вздернув вверх замер. Хмыкнул. И что-то в этом звуке мне не понравилось. Что-то было в нем такое... угрожающе надменное, что даже вспомнился Элладан. Он часто хмыкал так, когда пытался сдержать смех. - Прошу простить меня... за столь не подобающий... вид.... - еле проговорила, заплетающимся языком, стараясь держать марку.       Мой молчаливый посетитель, отпустив подбородок, накрыл мои губы пальцем, заставляя умолкнуть. Я была этому рада. Потому, как дыхание и ускоряющее в моей груди свой бег сердце, не давало нормально вести диалог, и вместо фраз, хотелось только тереться об это холодное изваяние и стонать от наслаждения. Скрывать свое возбуждение становилось не мыслимо.       Нагло скользя руками по широкой спине, со стоном удовлетворения, я прижалась еще сильнее, начиная ощущать животом, что в этом диком порыве желания уже не одинока.       Следующие мгновения подарили ощущение взлета, а потом крепкой хватки сильных рук, которые куда-то несли меня. Еще одно движение, и у меня вырвался сладкий стон от наслаждения, когда я ощутила спиной холодный шелк постели. Откинув голову и медленно скользя ладонями по простыни, стараясь отдать весь свой жар, тонкой ткани извиваясь на постели, даже не задумывалась о последствиях. Томное желание обжигало, выкручивало изнутри, заставляя забыть обо всех приличиях.       Холодная ладонь опустилась на мою грудь, прямо над ошалевшим сердцем, будто стараясь успокоить его. Где-то над головой заскользили строки красиво звучащего заклинания. на минуту повисла тишина, в которой донесся шепот тихих ругательств. Я не могла сконцентрироваться. Голос был знаком, но тембр его напева перебивал пульсирующий шум в висках. На этот раз рука переместилась на мою шею, заставляя отвернуться.       Вновь не сдержав стон, ощутила, как рука прошлась по шее, заставляя тело задрожать. Не выдержала. Обхватив его запястье, потянула на себя, заставляя нависнуть надо мной. Проведя по мускулистым плечам, обняла заставляя прижаться еще ближе, трясь носом о его подбородок. Вдыхая его запах. Сладкий, приторно сладкий запах клубники.       И насколько было мое удивление, когда он накрыл мои губы своими, такой страстный поцелуй, в котором таяли все воспоминания, разум отключался. Его язык скользнув в мой рот, оглаживая язык, прошелся по зубам, укусив нижнюю губу, вновь углубил поцелуй. А я как перевозбудившийся подросток таяла в его руках, плененная этим ароматом.