Король Шаман: Поколение Х

      Мен резко открыл глаза и сел на постели, он глубоко вздохнул и вытер с лица холодный пот:       «Опять кошмары».       Шаману снова снилось, как Мэйлинг отнимала у него Басона, и верный друг исчезал в бесконечной пучине черного дыма. Тао еще раз вздохнул и огляделся вокруг, в первые секунды он подумал, что не проснулся до конца: его окружала до боли знакомая обстановка. Широкая двуспальная кровать стояла посредине аккуратной светлой комнаты, окно прикрывали легкие шторы, рядом стоял стол с ноутбуком, неподалеку упирался в потолок белый шкаф, наполненный книгами. Немного левее удачно вписывался скромный шкаф с одеждой. Пара тумбочек, сложенное гуандао в углу, его одежда на кожаном стуле.       «Я дома», — понял Мен, узнав свою комнату, в которой, казалось, не был уже очень давно.       Мощная рука нервно сжала белоснежную простынь, никогда еще шаман не ощущал себя таким одиноким и опустошенным. Комната выглядела непривычно просторной без внушительной фигуры китайского воина, который всегда появлялся, чтобы поприветствовать Мена.       Внимание шамана невольно приковали фотографии на одной из книжных полок, которые изображали счастливое время выпускного класса: Мэйлинг лучезарно улыбается, а Мен с глупым выражением лица пытается удержать камеру, потому что сзади на него запрыгнули Анна и Хана. На соседней фотографии они вчетвером сидят на каком-то пикнике, далее из небольшой деревянной рамочки на него задумчиво смотрела Лунчан.       Мен отвернулся от полки и сжал губы, стараясь не зарыдать от съедающей тоски, он проиграл не только битву с Пожирателем, он проиграл самых дорогих людей в его жизни, не смог вовремя разглядеть, что происходит, это он не уследил, это он виноват…       — Ты не виноват, — раздался тихий голос где-то у двери.       Мен рассеянно посмотрел туда и увидел, как Анна медленно проходит в комнату, тихо закрыв дверь.       — Не стоит лезть ко мне в голову, — без тени каких-либо эмоций сказал Тао, даже не стараясь прикрыть одеялом голый торс.       — Мне и не нужно, — призналась девушка, садясь на край кровати, — я и так знаю, что сейчас у тебя в голове.       Мен промолчал и перевел взгляд на часы, стоявшие неподалеку на столе: полпятого утра, он снова взъерошил волосы, но отогнать удручающие мысли было не так просто.       — Как это случилось, Анна? — спросил он, взглянув на подругу. — Как я мог их потерять?       — Не только ты, — надрывно произнесла Итако, не сдерживая своих чувств.       Тао не знал, как ее успокоить, у него не было желания ободрять кого-то пустыми фразами, больше ничего не наладится, ничего не станет прежним. Казалось, Анна тоже ощущала его пустоту, но и она не знала, что сказать.       — Будь у меня больше сил, — медленно произнес Мен, падая на мягкие подушки.       — Будь у меня открыты глаза, — вторила ему Анна, — ведь помнишь, Хьюго как-то раз упомянул, что Пожиратель — девушка.       — Помню, — кивнул Тао, уставившись стеклянными глазами в потолок. — А еще я помню, как у нас под носом Хана постоянно переписывался с Мэй по интернету, как он наводил нас в ее ловушки, как пускал меня по ложному следу, уводя от правильной дороги, как Адамайн пыталась предупредить меня насчет него, как он подставил Хьюго и чуть не убил нас.       Мен закрыл руками лицо, боясь показать Анне свои слезы, он чувствовал себя так, будто находился под бетонной плитой весом в несколько тонн. Как он посмотрит в глаза старшим шаманам?!       Вдруг что-то мягкое и теплое коснулось его плеча. Парень отвел ладони от лица и увидел, что Анна легла рядом с ним на кровать и положила голову на его плечо. Мен медленно обнял ее одной рукой, а другую зарыл в пушистые пшеничные волосы, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце. Они оба потеряли себя в этой бессмысленной борьбе, и произойди это утро при других обстоятельствах, Тао чувствовал бы себя счастливейшим человеком на планете. Но груз ответственности сдавливал его виски, глухой болью отдаваясь по всему телу.       — Я была слепа, — тихо сказала Анна, положив руку на голую грудь Мена.       — Я тоже, — ответил парень, теребя пряди светлых волос пальцами. — Теперь мы оба поплатимся. Ты любишь Хану?.. Не отвечай, я знаю, что любишь. То, как ты смотришь на него, как заботишься в своей манере о нем, как пытаешься привлечь его внимание.       — Спасибо, что напомнил.       — Извини.       Мен повернулся на бок и сжал Анну в крепких объятиях, зарывшись носом в мягкие волосы, он не хотел ее обижать. Говоря это, он ранил и себя тоже, и Анна знала это.       — Если бы, — протянула Итако, и парень отстранился, чтобы посмотреть в ее заплаканные глаза, — если бы я только могла сама решать…       — Ты бы решила так же, — прервал ее Тао, слегка хмыкнув, — я же вижу тебя насквозь.       Он слегка коснулся мягкой девичей щеки, проведя по ней тыльной стороной ладони, и отвел назад упавшие на лицо пряди волос.       — Поспи еще немного, — попросила Анна, не отрываясь от кошачьего взгляда, в котором светились нежность и боль.       Мен послушно закрыл глаза, так и оставаясь лежать на боку лицом к Итако. Вскоре сон сморил его, дыхание шамана стало ровным и глубоким. Анна все следила за ним, таким знакомым, изученным вдоль и поперек. Он всегда был рядом в нужную минуту, выслушивал ее психозы, вечно мирил их с Ханой, хотя Анна видела, как нелегко ему дается.       «Ты всегда любил меня, — думала Итако, касаясь кончиками пальцев рельефного плеча, — хотя ни разу не вставал между мной и Ханой. Ты — преданный друг, и кто знает, если бы не пророчество о моей свадьбе с сыном Короля шаманов, я бы по-иному взглянула на тебя. Может, я бы обрела с тобой настоящее счастье».       Анна, подвинувшись поближе, едва коснулась его суховатых губ своими, и ее сердце дрогнуло. Девушка аккуратно встала с кровати и неслышно закрыла за собой дверь. Она глубоко вздохнула и, облокотившись на дверь головой, постояла так несколько минут, стараясь успокоить подступающую истерику. В конце широкого коридора послышались легкие шаги, и Анна опасливо отодвинулась, сделав пару шагов вперед.       — Привет, — глухо произнесла Кимико, спустившись с лестничного проема, — тоже не спится?       — А это возможно? — переспросила Анна без всякой вражды в голосе.       — Как он? — спросила Уэмия, кивнув головой на дверь в комнату Мена.       Анна лишь покачала головой, прикрыв глаза, она не могла говорить, боясь, что дрожащий голос выдаст ее. Но Ким все поняла и лишь похлопала девушку по плечу:       — Мне не выразить всего того, что я хочу сказать тебе, — призналась темноволосая шаманка, отведя глаза в сторону. — Мы только недавно начали ладить по-настоящему, но то, что ты пережила, что Мен пережил…       Итако без лишних слов взяла руку Кимико и крепко сжала ее, девушки уже давно простили друг друга за всякие придирки, времени на них уже не осталось, времени вообще осталось мало на что.       — Ты видела Рейдена? — спросила Анна.       — Он в кабинете Фауста, — ответила Ким, кивая головой назад. — Сидит день и ночь у постели Адамайн.       — Она не очнулась? — упавшим голосом прохрипела Итако, хотя интуитивно знала ответ.       Уэмия покачала головой из стороны в сторону, и ее глаза предательски покраснели:       — Фауст сказал, что может лишь спасти ее тело от процессов тления, на случай если… Но какой случай, Анна? Из нее высосали душу!       Кимико кинулась к девушке и, обняв за плечи, тихо заплакала. Итако поглаживала ее по спине, поминутно утирая свои слезы.       — Вот так все закончится? — спросила Анна, когда Уэмия немного успокоилась и выпрямилась.       — Не знаю, — всхлипнула шаманка, — но мне очень хочется… вырвать душонку Мэйлинг своими руками из ее груди и разодрать ее на мелкие кусочки.       Кимико затряслась и сжала руки в кулаки, Анна понимающе кивнула, но сама она не могла сказать то же о себе. Мэй, Хана, Мен — это был ее мир, и у девушки не осталось сил, чтобы за него бороться.       — Собрание начнется через два часа, — сообщила Ким, — ты пойдешь?       — Да.       — Хорошо, встретимся в главном зале, я зайду к отцу.       Анна посмотрела вслед удаляющейся фигуре Кимико и двинулась в противоположную комнату. На гостевом этаже особняка Тао Анна постучалась в богатую дубовую дверь и, чуть помедлив, собираясь с силами, зашла. Большую кровать с балдахином окружали небольшие тумбочки и гардероб из светлого дерева. Голубоватые занавески обрамляли большое окно.       — Анна! — радостно воскликнула женщина лет сорока пяти и, вскочив с небольшого пуфика, заключила девушку в объятия. — Я так волновалась! Мы решили не тревожить тебя, когда Ее Величество сказала, что привела вас. Я думала, ты поспишь подольше, восстановишь силы! Великие духи, как ты исхудала!       — Здравствуй, мам, — вяло поздоровалась Итако, едва взглянув на мать.       — Не наседай на нее, Лил, — посоветовал Силва, тоже подходя к дочери. — Присаживайся, дорогая, расскажи нам все, что хочешь.       Анна опустилась на кровать, а Силва и Лилуай сели по бокам от нее. Очень сухо шаманка изложила последние новости. Узнав имя Пожирателя, Силва шумно выдохнул, а его жена испуганно прикрыла рукой рот.       — После того, как она похитила Басона, — продолжала Анна, разглядывая мелкие ворсинки на светлом ковре, — она разделалась с Адамайн. Но у нее нет духа-хранителя, она использует свою энергию, смешивая ее с могуществом Хека, которая уже слилась с ее душой, поэтому Мэйлинг просто… убила ее.       Итако замолчала, перед ее глазами вновь возникла картина недавней битвы. Она своими глазами видела, как Адамайн пропадает в черном дыме, а она, Анна, ничего не может сделать, скованная страхом, который не могла победить.       «Я же делала это! — ругала сама себя шаманка, сжимая кулаки от злости, — но на этот раз меня словно держали десятки духов сразу! Даже дышать было сложно…»       Лилуай нежно обняла свою дочь за плечи и притянула к себе, Анна, как маленький котенок, уткнулась в нее и продолжала:       — Потом она похитила моих духов. Прости, папа, я не смогла их удержать, я не сумела…       — Анна, — мягко произнес Силва и тоже коснулся спины дочери, успокаивающе поглаживая, — мы вернем их, я обещаю тебе. Пусть у Мэйлинг сотни разных духов, она — ненастоящий Король и плохо понимает, как ими управлять, у нее есть сила, но нет мудрости. А у Йо Асакуры она есть, мы выступим все вместе и одолеем их.       — Мы будем драться за тебя, — решительно заявила Лилуай, обнимая свое сокровище, — положись на нас, Анна.       Девушка обеими руками обняла свою мать и снова зарыдала, громко всхлипывая. Силва присел ближе и обнял их обоих, вдвоем с Лилуай он разделил горе Анны. Так они просидели очень долго, давая Итако возможность выразить всю ее боль.       Анна, наконец, разжала хватку и отстранилась от матери, а та нежно вытерла слезы с ее раскрасневшихся глаз:       — Мы тебя очень сильно любим, — прошептала Лилуай, не замечая, как у нее тоже по щекам скатываются слезинки.       — И я вас, — кивнула Анна, прижимаясь к родителям, — больше всех на свете.       — Мы вернем твоих духов, — пообещал Силва, накрывая собой жену и дочь.       ***       Лен сидел за большим овальным столом, скрестив кончики пальцев, рядом с ним находился Йо, и утренние лучи солнца пронзали его полупрозрачную фигуру. Справа от Лена сидела Джинни Тао, представляющая другую ветвь клана, далее расположились Трей, Калим, Джоко, Анна, Фауст и еще несколько шаманов, представлявших иные области и семьи. Лен сквозь приспущенные веки наблюдал за тем, как главы и представители кланов тихо переговариваются. Он кожей ощущал нависшую тревогу, каждый шаман чувствовал приближение опасности, но мало кто представлял ее истинную мощь.       Тяжелые белые двери распахнулись, и в зал совета вошли Силва и Лилуай, за ними, опустив голову, брела Анна, последними явились Рио и Кимико, присев на подготовленные места.       — Прежде всего, — начал Лен, и тихие разговоры в зале тут же смолкли, — Фауст, как чувствует себя Адамайн?       Светловолосый шаман повернулся к старому другу и, печально вздохнув, сообщил:       — Она мертва, Лен.       Среди шаманов пробежал тревожный шумок, кто-то заерзал на своем месте, и один из глав северных семей решился задать вопрос, который вертелся у всех на языке:       — Пожиратель теперь убивает шаманов? Раньше он только собирал духов…       — Нет, — тут же осадил его Фауст, — у Адамайн особая ситуация. Лен, я сохраняю ее тело, сейчас с ней находится Рейден Усуи, и, я думаю, Лайсерг тоже направился туда, он ведь только что приехал.       Тао утвердительно кивнул и обратился уже ко всем участникам собрания:       — Я сообщил всем Вам последние новости несколько часов назад и повторять их не вижу смысла. Так что нам стоит обсудить дальнейший план действий.       — Погоди, Лен, — прервал его тираду высокий человек с посеребренными сединой волосами, — скажи, а что сейчас с Джун и Леем Лунчан?       — Они под домашним арестом, — кратко констатировал Тао, не изменяя делового тона голоса, — но я уверяю вас, они не знали о планах Пожирателя.       — Точнее своей доченьки, — ехидно отозвался кто-то из общей толпы собравшихся, и некоторые одобрительно зашептались, — хороши воспитатели.       — Тишина на совете! — потребовал Тао, — вы пришли сюда обсуждать другие темы! Прежде всего, назовите мне, какие семьи согласны выставить шаманов и сколько их у каждого клана. Мне также нужно знать, сколько времени им понадобится, чтобы добраться до нашей базы.       — Будет война? — взволнованно спросила Джинни, сдвинув тонкие брови.       — Война идет давно, — безжалостно поправил ее Лен, — мы говорим о генеральном сражении.       На несколько минут наступила тишина, шаманы обдумывали сказанные слова, а Тао терпеливо ждал, пока они свыкнуться с этой мыслью. Большие люстры мягким светом заливали пространство широкой комнаты с высокими потолками, под которыми пристроились духи и молча наблюдали за своими шаманами.       — Друзья, — раздался мягкий голос Короля, эхом отозвавшийся у всех в ушах, — я прошу у вас прощения за все, что сделал. В том, что совершает сейчас Мейлинг Лунчан, есть и моя вина, но я прошу вас не терять надежды, я смогу уговорить ее не делать…       — Уговорить?! — истерично повторила высокая статная шаманка с темными волосами, привстав со своего места. — С такими, как она не разговаривают! Она — монстр, и ее нужно остановить любой ценой!       — Но она всего лишь запуталась, — робко произнес Асакура.       — Она лишила половину моего рода духов и наследия! — разгневанно воскликнула женщина.       — Соблюдайте этикет перед Его Величеством, — грозно посоветовал Рио, исподлобья глядя на шаманку.       Она презрительно фыркнула и села на свое место, что-то рьяно зашептав своему соседу.       — Итак, — произнес Лен, оглядывая собравшихся, — я повторяю еще раз, мне нужны сведения от вас.       Пока главы семей по очереди сообщали о своих возможностях, Джоко откинулся на свой стул и пробормотал себе поднос:       — Сколько бы нас не было, нам не спастись без огня…       — Что ты имеешь в виду? — спросила Анна, услышав друга.       — Помнишь пророчество? — навел ее на мысль шаман, наклонив голову поближе. — Я уверен, что оно касается одного друга ваших детей, он управляет огнем, и более того…       — Я видела огненную стену до самого неба, когда пришла на помощь к ребятам, — тут же вспомнила Анна, чуть расширив глаза.       — Это их друг, — повторил Джоко, заговорщически понизив тон, — я думаю, в пророчестве говорилось о нем.       — Джоко! — прервал их беседу требовательный голос Лена Тао, — если у тебя есть, что сказать, будь добр, говори это всем.       Темнокожий шаман неловко заулыбался и встал со своего места, одернув пеструю жилетку:       — Я тут вспомнил, — начал он, отгоняя мысли о шутках, которые так и лезли в голову, — есть ведь способ победить Пожирателя.       Все замерли и молча уставились на мужчину, ожидая пояснений:       — В пророчестве о Пожирателе говорится, что только огонь спасет мир, — напомнил всем Джоко, по очереди обведя взглядом своих друзей, — я считаю, что речь идет об огненном шамане.       — Ты имеешь в виду Хьюго Уайта? — уточнил Силва, обращая на себя всеобщее внимание.       Кимико вскинула голову и посмотрела на Анну третью, девушка поймала ее взгляд и взволнованно кивнула.       — Да, — сказал Джоко, — мне кажется, этот огненный шаман обязательно должен участвовать в битве.       — Но мы не знаем, где он, — напомнила Кимико, подняв руку, — после битвы, когда он прикрыл нас, с ним невозможно связаться или как-то вычислить укрытие.       — К тому же, — добавил Лен, скептично косясь на своего африканского друга, — не думаю, что неизвестный молодой шаман поможет нам справиться с такой угрозой.       — Его дух — Мизуки Асано, — кратко сообщил Джоко, глядя в глаза Тао.       Лен открыл рот, не сумев скрыть своих эмоций, он слышал доклады Силвы, когда тот навещал ребят, о новом шамане, но Силва почему-то не упомянул об этом факте. Остальные шаманы тоже в шоке уставились на Джоко, прекрасно помня о дальней родственнице Короля Шаманов, которая управляла огненным драконом, а потом трагически исчезла. Рио что-то рьяно начал выговаривать Кимико, а она лишь пожимала плечами, отчаянно пытаясь заставить отца замолчать.       — Мизуки! — радостно произнес Йо, словно только что вспомнив о ней.       Сердце Лена предательски участило свой бег, и ему стоило больших усилий взять себя в руки:       — Странно, — медленно начал он, все еще приходя в себя, — как эта информация прошла мимо меня…       — Хьюго надо найти! — решительно вступил Йо, приблизившись к столу, — я уверен, он важен для нашей битвы!       — Только вот мы даже не знаем, жив ли он, — вставила Анна, поднимая глаза на свою наставницу, — он попал в самое пекло, мы покинули его, оставив один на один с Пожирателем и Всадниками…       — Этот прохвост точно выкрутился, — послышался около двери уверенный голос, — и отсиживается в каком-нибудь баре, потягивая пиво из кружки.       Шаманы обернулись к двери, Кимико чуть привстала со стула, чтобы разглядеть вошедших, и чуть не подпрыгнула от радости. Мен закрыл большие двери и подошел к молодому человеку в темной куртке и затертых джинсах, его каштановые волосы падали на тонкое, аристократичное лицо.       — Кайл!       Кимико сорвалась с места и, подбежав к другу, крепко обняла его.       — Кайл? — повторил Рио, с опаской посмотрев на своих друзей, которые тоже узнали давнего знакомого.       — Кайл Рассо, — представился парень, приветливо махнув рукой, — не забыли про меня?       — Тебя не забудешь, — проворчал Трей, вспоминая необычных и очень сильных духов шамана.       Кайл присел рядом с Кимико и Рио, который все никак не переставал подозрительно коситься на него, а Мен занял место недалеко от отца.       — Я рад, что ты пришел, — искренне поблагодарил шамана Йо, — так, говоришь, Хьюго жив? Ты знаешь, как найти его?       — Я не имею ни малейшего понятия, где он, — честно признался Кайл, кладя руку на грудь. — Но я знаком с ним и точно могу сказать, что этот парень так просто не сдается.       ***       Рейден сидел у кровати, оперевшись головой в мягкие белые простыни. В небольшой комнате, уставленной медицинскими аппаратами, стояла гробовая тишина, лишь настенные часы мерно тикали, безжалостно отбирая секунду за секундой. Усуи полуспал, полубодрствовал, он не помнил, когда ел последний раз. Мощная спина медленно опускалась и поднималась, выдавая тяжелое дыхание, перед ним подключенная к аппаратам и капельницам лежала Адамайн с застывшим выражением лица. Усуи уже не мог на нее смотреть, он просто сжимал ее руку, ожидая, что она дрогнет или двинется.       Дверь сзади него открылась и закрылась, обдав парня прохладным сквозняком.       — Как она? — тихо спросил вошедший.       Рейден не ответил, а лишь отрицательно помотал головой из стороны в сторону, смяв простынь. Он догадался, что сзади стоял Лайсерг Дител, отец Адамайн, но у Рея не было желания вставать и здороваться с ним, он боялся отпустить руку Ады и пропустить момент ее пробуждения.       — Я так и думал, — тихо произнес Лайсерг, — видимо, ее спасение от смерти было лишь отсрочкой… Бедная моя доченька.       Рейден медленно оторвал лоб от кровати и поднял глаза, в его голове крутилась только что сказанная фраза Лайсерга, заставляя северного шамана хмуриться. Наконец, он встал во весь рост и медленно повернулся к англичанину, не выпуская ладони Адамайн:       — Не смейте так говорить, — угрожающе прорычал он, исподлобья глядя на Лайсерга.       — Ты напрасно тратишь силы на гнев, — осадил его старший шаман. — Я понимаю твои чувства, но посмотри, все кончено. И я не только об Адамайн, вся наша эпоха, мы все…       — Мне наплевать на эпоху, — грубо прервал его Рейден, раздуваясь, как бык перед красной тряпкой, — она будет жить. Вы слышите?! Она будет жить и творить свои удивительные вещи, и поражать нас! А если вы так думаете, то не любите ее так, как я!       Лайсерг нахмурился, но больше ничем не выдал своего недовольства:       — Не говори так, юноша. Я люблю свою дочь.       — Да ну?! — с издевкой произнес Усуи, — и сколько раз вы говорили ей об этом? Ну? Она рассказывала мне о вас. Чопорные родители чтили манеры и этикет, воспитали ее как истинную леди и достойного шамана, но держали как птицу в клетке и ни разу, ни разу за ее жизнь не сказали ей в глаза, что любите. Отлично, мистер Дител! А я говорил! И буду говорить ей, что люблю ее и готов бороться за нее, даже в мире духов, черт подери! Даже там!       Лайсерг опустил голову, не зная, какими словами ответить на эту тираду, а Рейден злобно оскалился на него, но не стал продолжать, хотя мог сказать еще много всего. Он оглянулся на Адамайн еще раз, представив ее живые глаза и милую улыбку, потом не без усилий выпустил ее руку и вихрем вылетел из палаты.       Усуи выбрался из бесконечных коридоров особняка Тао и вышел из черного входа, который вел в глухой лес. Он долго бежал без остановки, натыкаясь на кусты и поваленные деревья, пока, наконец, не споткнулся и не упал на молодую зеленую траву. Рейден не помнил, сколько времени он пролежал так, прокручивая из раза в раз сцены с Адамайн, первая встреча, первый поцелуй, его непростительный уход, как он вновь добивался ее, как в итоге добился и поклялся не терять… и как потерял снова.       — Ты, — прошипел Усуи, вставая сначала на колени, а потом во весь рост. — Иди сюда! Выйди, Мэй! Выйди ко мне!       Он кричал, поднимая голову к небу, изо всех сил надрывая горло:       — Я же знаю, ты все время следишь за нами! Теперь никто тебе не мешает! Приди ко мне! Забери меня вместо нее, слышишь?! Забирай меня, только верни Адамайн душу!       Но ему никто не отвечал, вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и редкой перекличкой птиц. Рейден сглотнул подступающие слезы и продолжил, глядя по сторонам:       — Я же знаю тебя! Ты любишь Хану! Ты любишь его так же, как я люблю Адамайн! Мы — пешки в твоей игре, и сражение лишь докажет твою силу, так какая разница?! Мы все умрем за Йо Асакуру и за нашу правду Мэй! Ты знаешь! Так дай мне хоть немного времени побыть с ней! Прошу! МЭЙ!!!       Тишина врезалась в его уши, и Рейден в безумии начал рвать на себе волосы, он неистово кричал, метался, словно дикий зверь, не в силах справиться с болью. В конце концов, измученный и обессиленный он упал на траву и зарыдал, царапая мягкую землю:       — Адамайн… моя Адамайн. Молю… верни ее…, а потом забирай нас обоих. Кого хочешь, забирай, но Адамайн… я так хочу увидеться с ней, поцеловать ее напоследок, сказать, что люблю. Извиниться за все… и умереть с ней…       Прошло около трех часов прежде, чем Рейден почувствовал, как его ноги медленно коченеют от холодного ветра и долгого лежания на земле. Он почти засыпал, но знал, что нельзя оставаться долго в таком положении. Его сознание помутнилось, все смешалось вокруг, мысли путались, но сквозь весь этот хаос он услышал еле различимые:       — Не вступайте в битву, прошу. Я не хочу убивать своих друзей…       Рейден резко вскочил на ноги и огляделся по сторонам, но никого рядом не было.       «Показалось?» — подумал он, проводя руками по взъерошенным волосам, в которых застряли листочки и травинки.       Усуи медленно повернул назад и поплелся к особняку, он знал, что пропустил собрание, но надеялся, что его не осудят. Нужно было узнать, что решили старшие шаманы насчет превентивного удара по силам Мэйлинг, которые она собирала где-то на севере Китая.       Рейден зашел в свою комнату и постоял под согревающим душем, причесался, надел чистую футболку и джинсы и спустился на два этажа ниже к палате Ады. Подходя ближе, он различил несколько громких взволнованных голосов. Чувствуя, как сердце ускоряется, парень пробежал бегом последние два поворота и ворвался в кабинет без стука.       На него такими же ошарашенными глазами смотрели Кимико, Мен, Анна, Фауст и Трей с Джоко. За их спинами парень разглядел какое-то странное движение, на негнущихся ногах он подошел к кровати, и шаманы расступились перед ним.       — Привет.       Светло-карие глаза, слегка затуманенные слезами, уставились на него, а мягкая нежная улыбка согрела сердце.       — Адамайн!       Рейден попытался умерить свою силу и не сжимать девушку сильно, но она все равно немного охнула, когда оказалась в его объятиях.       — Я не знаю, как это произошло, — оправдывался Фауст, ошарашенно показывая на приборы, — как твоя душа нашла дорогу назад?       — Не знаю, — призналась Адамайн, пытаясь сделать вдох. — Я ничего не помню, только ужасную темноту и панику вокруг.       — Я люблю тебя, — отчаянно шептал Рейден, повторяя эту фразу, как заклинание, — пожалуйста, помни всегда, я люблю тебя.       — И я тебя люблю, Рей, — произнесла в ответ Адамайн, озаряя его улыбкой.       Кимико впервые за несколько дней улыбнулась, глядя на счастливых шаманов, но вдруг в ее голове возник странный шум. Девушка приложила ладони к ушам и обернулась к Анне, Итако тоже коснулась своей головы, сдвинув брови. Внезапно пространство прорезал резкий звук, как от микрофона, резонанс больно ударил по ушам, и все шаманы зажали уши, заохав от боли.       — Слушай, — прозвучал ясный женский голос, — слушай меня, Йо Асакура. Я призываю тебя перестать трусить и сразиться со мной за корону шаманов. Хватит прятаться за спинами своих детей и друзей, пора отстоять свою честь в настоящей борьбе. И пусть свидетелями этого вызова станут все шаманы, услышавшие мой зов. Встретимся в долине Лонга через три дня. Если ты сдашься добровольно, я обещаю, что пощажу всех шаманов.       Ужасная боль, сопровождающая сообщение начала медленно отступать. Кимико пошатнулась, как от мигрени, но не отняла рук от головы:       — Это была Мэйлинг?       — Влезла в наши головы, — кивнула Анна, перевязывая платок на шее, — уже и на это способна. Хотя тут чувствуется рука Жака и Эмбер.       Уэмия кивнула подруге и посмотрела на старших шаманов. Джоко и Трей переглянулись с Фаустом.       — Началось, — произнес Джоко, посмотрев на каждого из ребят поочередно.       Рейден взглянул на Адамайн, которую тоже коснулось сообщение, и хрипло произнес:       — У нас есть три дня.