Ледышка для оборотня или 101 способ ублажить старшего мужа

Поручив Анджея заботам Марики и сославшись на срочные дела, я метнулся к Ральфу. Как-то так повелось, что первым, кто узнавал о моих проблемах, был он. Друг явно не ожидал так быстро увидеть меня вновь. - Я не соскучился! – с порога заявил он. - Я попал! - невежливо, но по делу сообщил я. Ральф мигом понял, что дело серьезное и, затащив меня в помещение, поплотнее прикрыл дверь. - Уже? Как-то быстро. Можно сказать, что это твой новый личный рекорд. Что опять случилось? Я ходил из угла в угол, возбуждение достигло предела. - Он маленький. Получается, что я изнасиловал ребенка! Я застонал и схватился за голову. - Ты об Анджее? – уточнил Ральф. Я кивнул. - Ему еще нет даже семнадцати! Друг округлил глаза. - Кто-нибудь еще знает? - Только Марика. - Не говори никому! - Что делать, Ральф? Что же мне делать? - А что, собственно, изменилось от того, что ты узнал о его возрасте? - Я так не могу, Ральф. Я же не страдаю нездоровым влечением к детям. - Да? Знаешь, не похоже. По-моему, еще пару дней назад очень даже страдал… - Я серьезно! - рыкнул я в раздражении. - Если об этом станет известно… - Значит, не станет. Жил ты со своим Анджеем как-то эти несколько дней, и дальше проживешь. Я вздохнул и рухнул на кровать. Ральф картинно изогнул бровь: - Что-то еще, кроме угрызений совести начинающего педофила? - Ага, все с этим браком как-то не так… У него порог чувствительности просто никакой – в детстве прилично испугался. - Это еще кто тебе сказал? – нахмурился Ральф. - Марика, а она, ты знаешь, не ошибается. Да и сам Анджей рассказал, что случилось. Друг сел рядом и обнял меня за плечи. - Да, а вот это уже серьезная проблема. Тебе же его самое позднее – через три месяца ведунам представлять, чтобы обряд был завершенным. А без обоюдного удовлетворения партнеров - вам ничего не светит. Брак просто не признают свершенным. Я даже не могу представить себе последствия, если мы вернем Императору уже, как он выражался-то? А «пользованного» племянника с формулировкой «профнепригодность». - Я не хочу его возвращать, Ральф, - твердо сказал я. – Понимаешь, он вызывает во мне не только желание обладать, но и желание защищать. - Ну, ты особо-то не утруждайся! - воскликнул мой начальник безопасности. - Насколько я успел заметить, он совсем не беззащитная и невинная овечка. Волков рубил, не задумываясь, в кровище весь перемазался, и при этом его даже не стошнило. Тебе это ни о чем не говорит? - Да знаю я! И то, что он впервые убил в девять лет - тоже знаю. - Во сколько? - друг удивленно присвистнул. - Хороший «мальчик». Впрочем, ничего иного от человека с примесью крови самого Императора я и не ожидал. Слушай, может, мне пока к вам в спальню пару оборотней незаметно приставить? А то ты только расслабишься, а тут этот монстр малолетний… Я фыркнул, представив себе такую картину: - Ага, в качестве держателей под факелы. Только выбери немых, чтобы советами не замучили. Ральф развел руками: - Ну, извини, повелитель, нет у нас настолько ущербных оборотней. Придется тебе, наверное, его перед сном привязывать… Его шутки меня немного расслабили, и теперь реальность уже не воспринималась в слишком мрачных тонах. Да, есть проблемы и не маленькие, но это вовсе не конец жизни - буду бороться. За себя, за Анджея, за мир между нами и людьми и за банальное выживание. - Мартин, что Марика-то говорит? Шанс на слияние у вас есть? - Говорит, есть. Только мне советует быть очень осторожным, а я не знаю, как еще осторожнее? Как?! Я ведь и так старался… - Не вздыхай, вот у нее и спроси, что она считает осторожным, а что нет. А, если подробнее, чего он испугался-то так? Может, еще раз напугать - все на круги своя и вернется. - Я тебе напугаю! Тоже мне, целитель нашелся! Изнасиловать его пытались, а он, защищаясь, взрослого мужика случайно зарезал. - Да… дела… Мы сидели рядышком, ощущая тепло друг друга, и впервые я понял, насколько мне повезло с другом. Он не учил меня жить, не осуждал моих ошибок - просто всегда был рядом именно тогда, когда я в нем очень нуждался. Мне захотелось выразить ему как-то свою признательность, но слова казались пустыми и не способными передать чувства. Тогда я наклонился и просто поцеловал его в губы, не чувственно, не глубоким, но нежным поцелуем. Ведь когда-то мы с ним были любовниками, и я был уверен, что Ральф правильно меня поймет… - Ну и ну! И кто бы мог подумать, что отважный предводитель оборотней так испугается собственного Младшего мужа, что в первые же дни свадьбы побежит в объятия другого?! Я буквально отпрыгнул от Ральфа. В дверях комнаты уперев твердые кулачки в бока, стояла возмущенная Марика. А за ее плечом… я увидел Анджея. Он удивленно смотрел на нас с Ральфом, а потом, ничего не говоря, резко повернулся и выбежал из дома. Что же я натворил?! И что он мог подумать?! - Я сейчас! Невежливо оттолкнув с дороги Марику, я вылетел на улицу. Анджея уже не было видно, а человеческий нос не мог четко уловить его запах. У крыльца цвела дурнина и ее сладкий аромат перебивал всю палитру обоняния. Не размышляя, я перекинулся, опустил к самой земле чувствительный нос и тут же уловил слабый след. Его тонкая нить вела на север. Что ж, мне нужно поторопиться, там река с довольно обрывистым берегом. Боюсь, что Анджей слишком расстроен, чтобы его это остановило. Судя по длине шагов, он бежал. Но разве человек может сравниться со скоростью и ловкостью зверя? Уже через три минуты я слышал впереди прерывистое дыхание бегущего Анджея и… всхлипы?! Он, что - плачет?! Сам я уже давно не помнил, как это делается, и с трудом выносил чьи-либо слезы. Вот только утешать нервного подростка мне не хватает. Но ухо уловило и еще один - тревожный звук - шум быстрой и коварной реки, собравшей уже немалую жатву из неосторожных купальщиков. Я ускорился. На обрывистый берег мы вылетели с разницей в несколько секунд. Анджей все же успел заметить обрыв и остановился на самой его грани. Он стоял спиной ко мне, но я знал, что он меня видел. Оставаясь зверем, я получал преимущество в скорости реакции и ловкости, и реши Анджей сглупить, имел гораздо больший шанс успеть остановить его. Но в этой ипостаси я не мог с ним разговаривать. Все же важно не просто остановить, но убедить, что он неправ. Потому после нескольких секунд колебаний я все же перекинулся в человека. - Анджей, - тихонько позвал я. Он передернул плечами: - Не подходи ко мне, уходи, я не хочу тебя видеть! - зло прокричал он. - Не смотри. Просто выслушай. И я не буду приближаться - даю слово. Ты ведь согласен, что очень многие беды происходят потому, что люди не умеют вовремя выслушать друг друга? По разным причинам: кто-то из-за высокомерия, кто-то от нехватки времени, а иногда от обиды. - Согласен! Анджей все же повернулся ко мне лицом. Разметавшиеся волосы не давали мне видеть его глаза, но и этот маленький шаг вперед меня воодушевил. - Ну, я готов выслушать тебя! - Это правильное решение. Скажи, что ты видел? - Все! - обиженно воскликнул он. - Нет, опиши, что именно ты видел? - Вы целовались, как любовники! А я-то еще думал, о чем это он. Он знаешь, что сказал? Что не будет меня трогать потому, что знает, насколько ты хорош в постели. - Это когда это?!! - почти взвыл я от гнева. - Ага! Злишься, значит - правда! - Да что, правда-то? - Вы любовники! - Были ими несколько лет назад. И что - ты собираешься ревновать меня к каждым штанам, с которыми у меня был роман? - Если "был", почему вы целовались? - Потому, что я его благодарил за поддержку и дружбу. - Так - не благодарят! - А я ТАК благодарю! - И ты теперь с каждым что ли целоваться будешь? - Нет… Мне очень хотелось подойти к нему, обнять и поцеловать - по настоящему. Показав ему, насколько именно он дорог и нужен мне. Но я дал слово. Вот дурак! Теперь стою и борюсь сам с собой. - Если тебя это задевает, я больше ни с кем не буду целоваться. - Обещаешь? - меж прядей волос блеснул влажный злой взгляд. - Даю слово. Анджей вздохнул, кивнул, выгнулся, отбрасывая кипу волос с лица и, потеряв равновесие, рухнул с обрыва… -Твою мать!.. - заорал я и нырнул за ним следом…