Ледышка для оборотня или 101 способ ублажить старшего мужа

- Марика, как они? – Ральф метнулся навстречу травнице, устало вышедшей из комнаты, в которой она и две ее помощницы провели последние пять часов. - Дай хоть присесть, изверг, - устало отстранила она оборотня и почти рухнула на стул. - Ну, что точно могу сказать – теперь оба жить будут. - Умница! Какая же ты умница! – Ральф радостно расцеловал ее в обе щеки. Травница только устало отталкивала его в сторону. - Будет уже! Лучше бы чаю горячего налил. Ральф тут же исполнил ее просьбу и, примостившись за столом напротив, с удовольствием смотрел, как Марика, вытягивая губы трубочкой дует на слишком горячую жидкость. - Эх, будь ты хоть чуть-чуть моложе, не удержался бы и всенепременно поухаживал за тобой! – сообщил улыбающийся оборотень. - Лучше бы подходящую пару давно нашел, - пробурчала, тем не менее, польщенная травница. - По поводу «живы все» - понятно. А если подробнее, как быстро встанут на ноги? - Вот ты ведь сейчас не просто так спрашиваешь? - подозрительно фыркнула травница. - Конечно, - легко согласился оборотень. - Я ж лицо государственное! - Скорее, морда наглая… - На мне забота о всей общине теперь лежит. - Скорее, под тобой и стонет. - Марика! Женщина, не удержавшись, смешно фыркнула в чай, облилась и принялась утираться, по-доброму посмеиваясь. - А если серьезно? - Если серьезно, то час назад прибыл гонец из Империи - скончался Император, и новым провозглашен, угадай кто? Марика равнодушно пожала плечами: - А мне-то что за дело? - Та-да-дам! – торжественно провозгласил Ральф. - Новый Император - Анджей Фридрих Вольфган. - Ну, тезка нашего Анджея, это ясно… - Ой, ну ты совсем устала! Не тезка, а НАШ Анджей! У Марики некрасиво приоткрылся рот, а из рук выпала надкушенная плюшка. - Да иди ты! Ральф удовлетворенно кивнул головой. - Именно! Им обоим на коронацию нужно. Потому и спрашиваю - когда смогут поехать. Мне гонцу нужно ответ дать. Марика задумалась. - Ой, сложно прогноз-то дать… Смотри сам, Мартин получил семнадцать ран разной тяжести. Две очень серьезные. Я его два часа только зашивала. Но самое страшное - кровопотеря. Почти критичная. Как живым довезли - не понимаю. Наверное, на чистом упрямстве зубами за жизнь держался. Пришлось ему переливание крови делать… - От кого? – взвился вмиг побледневший Ральф. - А особого выбора нет. Точнее, его вовсе нет - от Младшего. От кого же еще… - Но он же тоже ранен! - Не ори! Несерьезно ранен - мышцы на спине порваны, да несколько укусов неглубоких. Спину тоже зашила, укусы обработала, одолень-травой повязки залила. Больше там делать нечего. - Да дело не только в этом! Неужели, не подошла бы твоя кровь, ведь вы хоть каким-то боком родственники? - Не подошла бы. Как бы тебе объяснить… Там нужно целый ряд моментов учитывать. Есть кровь горячая, есть холодная. Если их совместить, поверь, ничего хорошего не выйдет. Вот у нас с Мартином как раз такая разница. А Анджей - его истинная пара, хоть и человек, но по энергетике полное совмещение, да и оба горячие. - Ты хоть понимаешь, что это значит? - Да не хуже тебя законы знаю. Только выбор был очень прост - делимся кровью или умираем. Знаешь, что за Мартином потом последует и Анджей? Не забыл? Вот и славно! И не смей меня попрекать! - Я не попрекаю, - вздохнул оборотень. - Только теперь, выходит, что Анджей спас Мартину жизнь, поделившись кровью. Значит, у Мартина перед ним долг жизни, а следовательно, именно Анджей имеет право на правление, а Мартин – разделяет власть, пока долг крови и жизни не будет признан выполненным. - Не знаю, у них все так запутано… - протянула Марика. - С другой стороны, Мартин ему тоже жизнь спас - на реке. Но долг крови - это да, серьезно. Не думаю, впрочем, что Анджей будет так уж стремиться к власти. Он пока в себе до конца не разобрался, да и ребенок скоро будет все больше занимать его мысли. Нет, не будет он вперед Мартина лезть. - Хорошо бы, - согласился Ральф. - Ладно, разберемся позднее. Что гонцу-то ответить? - В себя оба придут сегодня к вечеру. Еще дня два минимум Мартина трогать нельзя, даже с его регенерацией. Потом сутки, чтобы восстановить энергию - обоим. - И день на сборы… Итого, через седьмицу, с учетом времени на дорогу. Ладно, пойду гонца отпущу. Ральф вышел из дома, а травница наконец-то смогла допить свой чай. Вечером того же дня… - Марика? - Нет, я Марта, ее помощница. Сейчас позову Марику. Слишком яркий свет из соседнего помещения резанул по глазам, заставил зажмуриться. - Вот и отлично, пришел в себя как миленький! - знакомое ворчание травницы заставило улыбнуться. - Дай-ка я тебя осмотрю. Марика без смущения откинула в сторону мое одеяло. По коже сразу побежала толпа мурашек. - Экий пупырчатый, словно молодой огурчик. И такой же зелененький! Так и хочется укусить… - Марика, твое чувство юмора очень специфично. Никто не говорил? - Может, и говорили, я чужих глупостей не слушаю, у меня своих вдоволь! Она острым тонким ножом неторопливо разрезала бинты. - Так, теперь зубки сцепили и не дергаемся. Сейчас я дергать буду! - предупредила Марика и стала осторожно снимать с ран повязки. Больно… сжатые зубы помогают мало, и я шиплю от неприятных ощущений, пару раз срываясь на сдавленный стон. - Все, уже все, расслабься. Так… неплохо. Главное, все ранки, все шовчики чистенькие. Сейчас свежие повязки сделаем, и дальше отдыхай. На пару с Мартой они справляются довольно быстро. Это уже не так болезненно, хотя и доставляет несколько неприятных минут. Наконец, лекарки удовлетворенно оставляют в покое мое тело. - Я так понимаю, что если жив, то с прорывом все разрешилось? - Еще бы! - Многие пострадали? - Трое погибших, раненых полно, все лекари и даже ведуны заняты. - Могло быть хуже. - Могло. Ральф разбирается, почему их так поздно заметили. - А Анджей? Где он? Я могу его увидеть? - Увидишь - завтра. Сейчас он спит. Ему немножко досталось - спина, да пара укусов. - Он в доме должен был отсидеться! Как?! Неужели добрались до дверей? - Не, Ральф сказал, что это не они до него, а он до них добрался. Тебя, дурака, отбивал. - Ну, я ему покажу! - Ага… Только попробуй тронуть мальчика! Я тебе сама покажу кое-чего! - Марика, я не в том смысле! Ну, сколько можно? Просто он мне обещал, что из дома не выйдет. Дай я хоть взгляну на него. - Зачем? - Чтобы успокоиться, что все с ним в порядке убедиться… Травница непреклонным движением руки укладывает меня обратно в постель. - Вставать запрещаю. Зря я что ли тебя штопала? Сейчас, позову охрану, они кровати ваши сдвинут. - Он тут?! - Ага, в противоположной стороне. Просто света мало, это, чтобы глазам отдых был. Потому ты его и не заметил, а еще запах трав, да и мы шумим - вот такая история. Уже довольно скоро наши кровати сдвинуты вместе и я вижу своего Младшего. Он спит, уютно свернувшись клубком и обмотавшись одеялом. - Что-то он слишком бледный… - шепотом делюсь я с травницей. - Можешь нормально говорить, он выпил сон-траву в коктейле с побережником. Это чтобы боль снять и силы сберечь. Он сейчас даже грома не услышит. А бледный?.. Так как не быть-то, когда я три корты крови у него взяла, чтобы тебе, дураку, жизнь спасти. - ТЫ ВЗЯЛА У НЕГО КРОВЬ?!!! - Ой, как страшно! Ты пасть-то прикрой и глазами не сверкай! Я тебе не малолетка, чтобы на ровном месте пугаться. Раз я так сделала, значит, по-другому нельзя было! Ясно? - Ясно, - убито ответил я, разглядывая своего Анджея. Он перевернулся во сне, и мне стали видны повязки, охватывающие его спину. - У него от меня одни неприятности… - тяжело вздохнув, сказал я. - Да уж, у малыша жизнь не медовая плюшка, – согласилась Марика. – Ты вон тоже помогаешь по мере сил. Даже в день рождения отличился – вместо подарка избил как невольника. - Марика, не надо… - тихо попросил я, вспоминая, как радостно Младший кинулся мне на встречу и как счастлив был, получив свою шубу. Наверное, это была первая его дорогая вещь, а я… Я сжал зубы, чтобы хоть как-то сдержать впервые за многие годы подступившие к глазам слезы. - Ты ему хоть что-то подарил? Хоть поздравил? Да… нагайкой по спине… Я отвернулся, потому что слезы все же скопились в уголках глаз. Мне не хотелось, чтобы хоть кто-то, пусть даже Марика, был свидетелем моей слабости. - Значит, нет, – припечатала она. - И почему я не удивлена? Он тебя хоть простил? - Простил, - прошептал я, - но я не уверен, что это не только на словах. Просто тогда был такой момент, что он не мог сказать «нет». - Ох, значит, и тут ты схитрил, стараясь все сделать попроще и побыстрее. Даже не знаю, за что тебе такое счастье, как этот золотой мальчишка? Она задумчиво покачала головой и поправила одеяло, укрывая Младшего, а я не выдержал и тихо взвыл: - Да, я дерьмо, я ни на что не способен, только пользуюсь - его телом, доверием, теплом, любовью и даже кровью! Только и способен, что пользоваться! Ты это хотела услышать? Да, я мерзавец!!! - Тише, тише, успокойся, не надо так… - Марика, что-то набулькала в стакан из трех пузырьков с настойками и подсела ко мне, краем белого передника вытирая, стекающие по моим щекам слезы. - Тинчик! Выпей, дорогой, - погладила по голове. - Вот так. Ты меня послушай. Все ошибаются. Нет непогрешимых. Главное, понять, в чем ошибка, и чтобы времени на ее исправление хватило. Вот разве нужно ждать день рождения, чтобы сделать подарок дорогому тебе человеку? Можно в любой день проявить внимание. Сейчас поправитесь оба, и покажи ему, как он дорог тебе. Учись не только брать, но и давать. Знаешь, отдавать всегда приятнее, потому что видишь, как человек этому радуется. Вот не уверен ты, что Анджей простил обиду - добейся искреннего прощения, не вынуждай, а изменяйся сам, чтобы тебя хотели простить. Понимаешь? - Стараюсь, - хлюпнул я носом. - Вот и умница. - А что ты мне подсунула? - А… успокоительная смесь со снотворным эффектом. Поспите пока оба – до утра. Там и разберемся со всеми бедами. Марика широко зевнула и вышла, унося с собой свечу. А мне действительно очень захотелось спать.