Софист, часть 4. Мастер

      Норовисто бугрясь, ковёр-самолёт совершил на дальних подступах приветственный облёт, чтобы и гость разглядел стоянку, и бедины приготовились к встрече. (иллюстрация 008) И себя показал, и свою ручную птицу – кречета с благородным солнечным оперением (иллюстрация 009). В пустыне вообще соколы и кречеты приручаются повсеместно, чтобы помогали охотиться и предупреждали о опасностях.       На сей раз защитный шарф Керрила, при первом знакомстве бывший толстой налобной лентой, теперь соответствовал бединским обычаям, будучи повязанным для защиты от песка, жары и холода (иллюстрация 010). Куфия – универсальная и одна из самых необходимых деталей одежды для всех, кто живёт или странствует по пустыне, особенно южной её части, хотя вот у собравшихся здесь проводников эти головные уборы обладали довольно неплохим плетением контроля температуры и простенькой волшебной защитой уровня толстого кожаного шлема.       Доставшаяся магу копия трактата об этом регионе, как выяснилось, была неполной и неточной. Поэтому на второй заход мастер прикрыл магический агрегатор на шее и оставил тунику свободной и неподпоясанной, спрятав примечательно волшебный ремень под ней. Тельняшку сделал более свободной, на манер рубахи из золотой парчи, чтобы магические браслеты скрылись в просторных и длинных рукавах с плотными манжетами. Но плащ остался на «заграничный» манер, подчёркивая необычность внешности для бедина. Их кожа более темна, а глаза не бывают такими сочно синими да с золотыми искрами, словно солнечные зайчики на водной ряби. Керрил также сменил для феникса иллюзию орлана на более совершенную версию с обликом кречета – эта маскировка лучше прежней легла на пламенного фамильяра.       - Мир вам, о, мужчины, - откинув капюшон и убрав ткань с лица, вежливо поздоровался гость, когда слез со своего волшебного транспортного средства. Как и в прошлый раз, он специально подгадал момент, когда компания собралась у костра.       - И вам мир, о, гость, - дружелюбно ответили посветлевшие люди, уставшие не только от тягостного общества друг друга, но и от ликвидации последствий «магической бури», на что у опытных проводников имелись наборы травок и других даров пустыни, помогающих прояснить сознание и взбодрить измученный организм. После совместного кошмара на «общую тему» всем четверым было в тягость общаться друг с другом, но с кем-то новеньким и признаваемым за своего…       - Позвольте представиться – мастер Керрил, как в подобных случаях говорят, ибн Анорач, - представился сирота, поставив в тупик и насторожив то ли званием, то ли приставкой «мастер», поскольку сразу напрашивалось – в чём? Не маг ли?       - Зидан ибн Мувафак, - встав, представился старший, занимавший северную оконечность серпа сидящих у костра людей, час назад встретивших рассвет. Однако не последовало продолжения имени в виде длинной родословной до шейха или племени. – Приятно познакомиться, Керрил ибн Анорач, - как и в прошлый раз, прижал он большой палец, обозначая традиционное рукопожатие бединов, предпочитающих скрывать силу. Его аура ещё помнила вчерашнее агрессивное многоразовое магическое очарование, сегодня вызвавшее лёгкую приязнь при близком контакте. – Позвольте представить вам. Это Сабиль ибн Забит, его племянник Тайсир ибн Наиб. А это Шухрат ибн Мардан, - махнул он левой рукой напротив себя. Обычно в шатре северная треть – это мужская часть, а на юге – женщины. Поэтому: – Присаживайтесь, о, мой гость, - указал он на место между собой и Сабилем, который локтем подтолкнул племянника передать ещё горячий кофейный напиток со своей чашкой «костровому шейху» Зидану, чтоб он лично налил дорогому гостю, а младший занялся готовкой чая, прихлёбывая который, приятно беседовать.       - Приятно познакомиться, - вернул любезность замаскировавшийся маг, цепко глядя и чутко внимая, чтобы убедиться в том, что люди его не помнят.       - Кажется, я вас уже видел, - подозрительно высказался угрюмый Сабиль.       - Здорово, что мираж предупредил вас обо мне, о, проводники, - он выразительно глянул на последствия «бури», внутренне досадуя на свои скудные познания в Школе Чар. - Я ведь верно понял ваш род деятельности? – Переводя тему в нужно русло, деловито уточнил Керрил, не заостряя внимания, что вообще-то миражи на краю пустыни да со стороны зелёных кущ реальны только в случае вмешательства магии, что накануне и приключилось с бедолагами, к утру успевшими справиться с последствиями и сейчас устало встречавшими новый день.       - Всё так, Керрил, - подтвердил Зидан. – Куда путь держите?       - К племени Анкэбут, - что в переводе означало «паук». Они оседло жили на Равнине Стоячих Камней, разводя одноимённых насекомых и занимаясь ткачеством, редко кого пуская к себе, чтобы не выдавать секретов производства. – Как говорят, кошму готовь с лета, а шатёр с зимы. Хочу прикупить для себя самый лучший летний шатёр из паучьих нитей, - пояснил Керрил, удобно сидевший на краю парящего ковра, на другой стороне которого лежал рулон свёрнутого зимнего варианта. Из переделанной бединской кошмы.       - Хвала небесам, вам повезло встретить меня, Керрил. Угощайтесь, - сказал широкоплечий, подавая напиток после того, как сам выпил в знак отсутствия отравы.       - Спасибо, - мастер принял неполную чашку, как подобает бедину. Ему потребовалось очень много времени, чтобы настроиться на непринуждённый лад и вот сейчас вот как ни в чём ни бывало улыбаться в глаза вчерашним жертвам своих практических «занятий» в Школе Чар. Что такое лицемерие для тысячеликого?..       - Я несколько лет каждую зиму сопровождаю караван Катрианы через Равнину Стоячих Камней. Эти улугарры всегда заезжают на торжище племени Анкэбут, - словоохотливо и откровенно поделился Зидан, теперь халфлингов презрительно назвав чужаками, а полуэльфа признав за своего из-за превратного понимания, будто бы тот реально родился в пустыне. Зимой солнце днём не испепеляет, поэтому можно путешествовать, соблюдая распорядок дня, привычный туземцам. - В этом году они что-то сильно задерживаются.       - Понимаю, - кивнул гость, допивая горечь третьим глотком. – На севере неспокойно из-за участившихся орочьих набегов. Дороги небезопасны.       - Это печальная новость, - понурился Зидан, чья нервозность даже проявилась закушенной губой. На беды чужого края ему было плевать – в своём бы выжить.       - А вы, Керрил, только за одной покупкой вернулись в Анаурох? – Пытливо спросил Сабиль.       – Отнюдь. У меня для племени Анкэбут есть чудесные краски… Ой, извини, Абад, вот, поклюй, ты заслужил, - мастер суетливо оставил чашку в знаке «хватит кофе», и из левого рукава ссыпал в правую ладошку огненной крупы – для фамильяра.       К слову, имя Абад означает «вечный», тогда как Ачамбха переводилось как просто «феникс». Керрил смело продолжил праздновать рассветное наречение своего огненно-пернатого спутника, умасливая его откликаться по-новому. Его собственное имя Керрил было созвучием чондатанского и эльфийского, а вот Абад – мидани и чондатанского, в переводе на последний – почка, бутон, приятель. Мастер и не рассчитывал, что дремучие бедины оценят его лингвистические экзерсисы.       Дальнейший разговор переключился на кречетов. Бедины вообще обладают даром рассказчиков, зная многочисленные истории о том, какие события происходили в древние времена. Большинство историй из их уст - это необычные и зачастую поучительные рассказы о поведении верблюдов и охотничьих птиц, о чудотворном лечении лекарственными травами, которые они применяют в своей семье. Многие бедины обладают настоящим поэтическим талантом, часто используя его для особых случаев, таких как свадьбы или ритуальные праздники. Их желание выговориться вполне соответствует суровому стилю жизни, когда выживать приходится ежечасно.       Проводникам было не до поэзии, зато истории о соколиной и кречетовой охотах последовали одна за другой. Всё это спокойное повествование шло под бодрящий и согревающий чай на основе трав пустыни Анаурох, обладавших особым ароматом. Вкус хабака немного напомнил полуэльфу шалфей. При первом знакомстве отвар был приготовлен из совсем других трав, как показал допрос, призванных заставить ненавистного мага забыть все свои заклятья. За что боролись, на то и напоролось.       - Благодарю за ваш чай. Я тоже не чужд трав. К сожалению, в путешествие не взять всех гербариев, но кое-какие веточки для полезного отвара я с собой взял, - порадовал гость бединов, заждавшихся ответной любезности гостя. – Если позволите, Зидан, я сделаю лесной отвар схожего тонизирующего действия.       - Пожалуйста, Керрил, мы будем рады испробовать улугаррский рецепт, - вёл разговор «костровой шейх».       - О, почтенные, тогда полагаю, пора обсудить травы… - вставший демонстративно обеими руками полез в рюкзак на ковре-самолёте – так обычно шныряют в волшебных мешках с огромным внутренним пространством. У всех четырёх бединов имелись такие же, но скромнее, скромнее.       - Непременно, - кивнул Сабиль любимой теме. – Как я погляжу, травничество всюду в почёте.       - Естественно! Все ж лекарства под ногами растут - отдай травке поклон да собери на пользу, - открыто улыбнулся Керрил, достав несколько мешочков с сушёными листьями и цветами. Самогипноз помогал не вспоминать лица и мычание пленников, общаясь с этими людьми, словно ранее ничего не произошло. Рефлексии можно и позже предаться. – Надеюсь, любезный Зидан, вы будете щедрым во время пути?..       - За хорошее вознаграждение… - таким же намёком ответил Зидан, готовый к халявному путешествию, сидя на ковре-самолёте. Все у костра понятливо посмеялись.       Благодатная почва фитотерапии заняла аж ещё один час времени ожидания, пока на вертеле готовилась свежезамороженная рыба – ловкость рук и никакого мошенничества! Бедины присовокупили своё мясо под шашлык. В общем, коротали день в приятной для всех обстановке, хотя каждый то и дело поглядывал по сторонам. Даже подозрительный Шухрат более-менее расслабился и трепал языком о том, каких рыб видел и пробовал в том или ином оазисе. Теперь, когда Керрил обладал недостающими вводными данными, он легко втёрся в доверие и водил простофиль за нос, демонстрируя примитивные трюки с ножичками в обмен на приёмы людей пустыни: он один, а их четыре.       Раз достали оружие, то его надо применить – все пятеро отправились на охоту, чтоб и на обед сыто поесть мелкой дичи, и на ужин осталось. Никто не удивился, что самым успешным оказался Керрил с Абадом. Мнимый кречет и предупредил об опасности – после обеда накроет песчаной бурей. Словно ответ на вторжение снегов, самум дал отпор, устроив страшные осадки в виде снега, дождя и песчаной пыли. Ожидавшийся Керрилом караван и без того должен был замедлиться сугробами и заносами, а теперь быкам будет ещё труднее тащить застревающие кибитки да обозы.       Люди укрылись в походной роскоши полуэльфа. Хозяин шатра-самоуправца с удовольствием смотрел, как завистливо восхищаются бедины, наблюдая «распаковку и установку». Простой квадрат в дюжину футов стороной (иллюстрация 011). Посреди резной столб в виде змеи, свернувшейся внизу кольцами и носом поддерживающей свод, где посередине находился солярный символ о дюжине лучей, которые сейчас были полупрозрачны для естественного освещения, а ночью будут давать волшебный свет. Шерстяная ткань была лишь подкладкой меж слоями шёлка, вышитого золотым орнаментом. Ковёр-самолёт растянулся вширь и длину, чтобы устлать половину пола у задней стенки для сиденья и сна на тёплом и мягком вместо ледяного песка. Снизу он эффектно подсветился свисавшими по углам «штучками»: золотисто-дымчатыми кристаллами раухтопаза внутри вязаных сеточек с маленькими кисточками на концах. Подъёмную силу обеспечивала стёжка металлическими нитями и глиф в качестве узора, а вот камни давали защитный купол воздушной стены, обеспечивали лётные качества, послушность и растяжимость. Бединов, которые теперь сами стали гостями, хотя их собственная палатка примыкала к северному боку волшебного шатра, большего всего впечатлила прислужница: необычный магический конструкт на основе комбинации заклятий вызова малой воздушной элементали и волшебного лакея - под женскую форму аутентичного дымного ифрита. (иллюстрация 012) Поражённым простакам много и не надо было – поверили, тем более, ожидая застать кого-то подобного, не единожды фигурирующего в фольклоре бединов. А вот чашей домашнего очага их было не удивить – у Зидана имелась и применялась для обогрева их общей примитивной палатки.       Пока отряжённый Тайсир в одиночку занимался стряпнёй, четверо остальных по-быстрому подготовили животных к ненастью, после чего удобно устроились на ковре наблюдать и слушать забаву Керрила - охотно участвуя. Севший на обломок корабельного борта, мастер смекнул залегендировать свой недавний трофей в виде поющих чаш. Сперва просто отбивал по бокам в ритме хлопков бединов – Сабиль под незамысловатый мотивчик даже начал певучий речитатив на тему любви пришлого воина к первой дочери шейха. Звуковые волны заставляли дым причудливо колыхаться, создавая впечатление чарующего танца служанки-ифрита. Керрил стремился познакомиться с эпосом бединов, потому благополучно запустил эстафету выступлений, а сам отбрехался тем, что обладает музыкальным слухом, чтобы аккомпанировать любой простой мелодии на поющих чашах и сафаиль Лавиалис, а также умеет художественно свистеть, что ещё более сказочно влияло на существо из дыма. Современная эльфийская погремушка отличалась от некогда найденной под водой старинной поделки тем, что вместо сосуда представляла из себя кольцо с более крупными, чем боб, музыкальными инструментами, собираемыми в «погремушечный оркестр». Разумеется, мастер сам её изготовил – на собственный манер. В общем, бедины всё больше проникались доверием и симпатиями к полуэльфу, старавшемуся быть компанейским.       Созвучный имени Сабиль инструмент в итоге повесили на вход, вопреки традициям и в угоду непогоде смотревший на запад вместо востока. Конечно, шатёр-самоуправец обладал чарами гашения внешних звуков и тревожной сигнализацией, просто эльфийский артефакт мог присоединяться, усиливая и расширяя эти волшебные свойства. Обед прошёл в тишине - во многом из-за устроенной Керрилом полуденной молитвы Ат-Ар Беспощадной. Бедины шептали своё, а скрывающийся мастер нагло теребил заранее подготовленные чётки, в разновеликие жемчужные бусины сбрасывая заклятья. Разумеется, он не оставлял себя совсем безоружным, а кантрипы и первые два круга не опустошил полностью лишь потому, что уже истратил силу амулета, когда придумал для создания шариков постоянного хранения структуры заклятий использовать черепаший панцирь и мидий-жемчужниц, зачарованных на завязь временного водяного узла. Собственно, данные чётки представляли собой набор атакующих заклинаний перспективного волшебника седьмой ступени посвящения в таинства – всего двадцать четыре жемчужины. И таких Керрил заготовил более десятка, собираясь создавать как тематические, так и всякую солянку.       После трапезы Сабиль и Зидан разделили часы дежурства, пока остальные дремали – всласть, что называется. Внутри волшебного шатра ни шума, ни ветра, слоёная ткань едва колыхалась от мощных порывов, гасимых силовым полем заклятья.       Места на пружинистом ковре всем хватало, а уж изогнувшийся край под голову так вообще обеспечил удобства. Керрил по праву хозяина занял свой северо-восточный угол. Он вполне выспался всего за час, но повалялся в раздумьях, дожидаясь, когда усатый заснёт с дежурства. Заклинатель прикрылся шарфом и неслышно для заступившего на смену нашептал мираж аркана – заклятье пятого круга из школы Иллюзий. Благополучно одурачив Зидана, Керрил взялся доделывать своё замечательное оружие – посох Кобру.       Подходящую змею мастер выявил и поймал ещё позавчера, когда силой друида просканировал всю округу, как раз перед злополучным для бединов знакомством. Идею оружия и магических плетений Керрил подхватил у самих жителей пустыни. Так, например, Тайсир носил волшебную верёвку, оплетающую и запутывающую врагов. Его дядя Сабиль ходил и даже спал обмотанным верёвкой-убежищем: она вытягивается вверх столбом, верхний узел превращается в тайную комнату в подпространстве – аналог области внутри переносного отверстия. Оба они владели серповидными мечами – хопеши (иллюстрация 014). Однако младший в левой помогал себе нагайкой, а Сабиль орудовал кнутом - в правой руке. (иллюстрации 015 и 016) Нагайку не имел только Шурхат – вроде как холостому не положено. Керрилу не составило особого труда добыть небольшие отрезки верёвок, но пришлось покорпеть над тем, чтобы скопировать себе их чары и восполнить утрату своей магией. Посох из корабельной окаменелой древесины ещё вчера был выделан и анимирован мастером, а пойманная кобра «надута» древесной смолой родного треанта. Сегодня настала пора вставить черепашьи бусины заклятий и трансмутацией соединить все составляющие в целостное оружие, которое будет способно как уменьшаться, оплетая предплечье наручем, так и удлиняться, впиваясь в жертву или самостоятельно корректируя курс в случае промаха на фут. Змеиные клыки мастер усилил своими стрелами – пронзающей и ядовитой, а язык снабдил заклятьем верного удара. Оплётку Керрил сделал не из кожи, а из сплющенной металлической проволоки с придающими ей гибкость чарами, дабы посох-Кобра был крепче и смертоноснее, а также успешно соединялся с заклятьем огненного бича, проводил электрическую петлю Гедли, выдыхал аналог заклятья огненных рук, плевался огненным снарядом Келгора или кислотной бомбой, усыплял, уменьшал, ослаблял – все соответствующие черепашьи жемчужины заклятий отдохнувший мастер вставил внутрь древесно-каменного хребта. Если маг одновременно применит луч ослабления и соответствующую возможность оружия, то наносимый укушенному вред сложится максимизированным. Убийственное оружие, а главное гибкое и дистанция дальше ожидаемой противником. (иллюстрация 017) Вот только потребуется уйма скрупулёзной возни с магией: во-первых, перфекционисту Керрилу было интересно заниматься ремеслом создателя артефактов; во-вторых, вне лаборатории за час да на коленке подобный шедевр не склепать – за те же сделанные впопыхах ковёр и шатёр мастер то и дело внутренне стыдился.       - Эх, переменчива погода в Анаурохе. Вроде утром так ясно было над нами, а сейчас всё в пыли, - посетовал Керрил, засунув обратно свой нос.       - О, почтенный Керрил, этот самум скоро сменится морозом. Бухта Эскора делает такой изгиб местности, что ветра с Высокого Льда кажутся восточными, но продирающий холод выдаёт истинное направление, - охотно пояснил Зидан, с прошлого аванса обещавший ждать караван Катрианы до Макушки Зимы.       - Давайте ещё раз попросим Хани станцевать? А я спою что-нибудь, ведь свою очередь пропустил, - справедливо предложил Тайсир, чтобы убить скуку. Казалось бы, у костра их кружок был даже теснее, чем в шатре, но стены и потолок – давили.       - Племяшка лучше меня умеет выступать, - поддержал его Сабиль, зевнув.       - Может армрестлинг? – Порекомендовал Шухрат, вспомнив словечко из чондатанского ради «клирика Ат-Ар», называющего себя послушником Латандера – утреннего лика богини солнца бединов. Колдунишка выживал хитростью, вот и сейчас задумал как следует присмотреться, что там на по-женски безволосых запястьях такое одето, что слегка топорщит рукава золотой рубахи забугорного кроя и материи.       - А я предлагаю попрактиковаться в мидани и общем, о, сыны Ат-Ар. Игра простая. Я называю слово, например, даргам, и перевожу его на общий – лев. Следующий произносит слово, начинающееся на последнюю букву предыдущего слова – это «м», например, малляз, и переводит его – волк. Следующий уже на «з» и так по кругу. В этой партии ограничимся только существительными, повторяться нельзя. Каждый начинает с десятью серебряными и кладёт в призовой банк один золотой. За подсказку в переводе или следующем слове можно заплатить монетой. Если никто не может подсказать следующее слово, то играющий платит в банк серебряную монету и говорит слово не на последнюю букву, а на предыдущую – для даргам это «а». Если не знаете, как перевести на общий – тоже монета подсказчику или в банк с передачей хода следующему по кругу. Потратил все серебряные – выбыл из игры. Потратил на свой ход весь песок из часов – выбыл, - автор затеи быстро соорудил воронку. - Победитель получает все деньги. Согласны?       Ответив на несколько уточняющих вопросов по правилам, Керрил запустил интеллектуальную игру, достаточно увлекательную и весьма полезную для бединов, любящих рассказывать истории, а тут ещё и корыстный интерес, и времени навалом, и поупражняться в языке можно. Для Керрила естественное взятие языкового барьера – главное препятствие перед успешной мимикрией под бедина с эльфийскими корнями. Высокая приспособляемость – одна из гарантий выживания, как в растительном царстве, так и в животном, и в обществе разумных.       Слово за слово, и вот уже служанка, словно доказывая, что она настоящая ифрит, начала судействовать, запоминая, отмеряя лимит времени на ход и помогая с переводом вместо Керрила, скрывающего свои волшебные умения.       - Ставлю один сребренник, что Сабиль обнищает, - начал подогревать азарт первым вылетевший Керрил.       - Ставлю два на затык Зидана, - охотно поддержал Тайсир. Своего дядю.       - Ставлю три на обнищание Зидана, - усугубил Шухрат.       - Повышаю ставку до четырёх серебряных монет, - перебил их Керрил, нагнетая азарт, поскольку датчик в миле от шатра засёк приближение вереницы кибиток, двигающихся несмотря на пылевую бурю – тягловым животным одели специальные мешки на головы.       В итоге победил Сабиль - деньги тотализатора ушли Шухрату. Тревожный сигнал нарушения периметра прозвучал как раз в радостный момент загребания звонких монет…