Легонько касаюсь чужого плеча, застывая пальцами на пиджаке. Я стою точно позади него, внимательно прослеживая каждое движение парня напротив. Он совершает ошибку, наблюдая исключительно за мной, в то время как я позволяю себе и поглядывать на главу клана. Очередные серьёзные переговоры кажутся такими мутно непонятными, как и три случая до них. Я медленно начинаю понимать суть своей работы, на практике применяя свой «язык общения» с Бёном. Он одобряет, воспринимает каждое моё движение, словно своё.
Сопровождающий поджимает губы, явно чувствуя неудовлетворение. Он не понимает «наш язык», не может просчитать, что я
говорю Бёну. Зато он понимает, отказываясь принимать один из пунктов договора.
— Не думаю, что вы сможете найти более выгодные условия, — прищуривается мужчина, усмехнувшись.
Чувствую, как напрягаются плечи Бёна, и присматриваюсь к мужчине напротив. Скольжу пальцами к воротнику рубашки, будто успокаивая его, на деле
говорю лишь одно слово «Блефует». Думаю, он тоже замечает, как быстро забилась жилка на шее главы, заметил, как начал поправлять пиджак. Эти ненужные движения так сильно выдают его, что мне неловко смотреть на него. Мне стыдно, — гляжу в глаза сопровождающего, — и это твой глава?
Скулы прорезаются с большей силой. Становится довольно опасно, потому что чужие пальцы касаются шеи, как раз на жилке, скрывая её от чужого взгляда. Я постукиваю пару раз пальцем по плечу, следом убирая руку и вовсе. Бён сглаживает обстановку, предлагая изменить условия контракта. Собравшиеся юристы от каждой из сторон по очереди вносят предложения. Консенсус достигается довольно сложно. И когда главы пожимают друг другу руки, я испытываю удовлетворение, не сводя взгляда с дёрнувшегося сопровождающего.
Уже передвигаю ногу, чтобы броситься к Бёну, но мужчины спокойно проходят к двери, следом за ними выходят и юристы. Обращаю внимание на парня, замершего возле кресла. Он усмехается, заметив, как я дёрнулся. Вероятно, он только и может, что провоцировать. Вряд ли он знает, что такое настоящая опасность и смерть. Он не был там, где чуть не очутился я.
— Слабак, — выплёвываю, первый сходя с места.
Бён останется ужинать с тем мужчиной, поэтому я отправляюсь к себе. Каждый шаг, кажется, ломает пол — так шумно я продвигаюсь к лифту, злясь на себя за беспричинное беспокойство. И так каждый раз, — вздыхая, думаю. Нажимаю на кнопку этажа и достаю ключ, заметив около двери Кару.
— Как всё прошло? — интересует она.
— Нормально, — киваю, вводя код, пропуская девушку вперед. — Немного удалось помочь Бёну. Глава сильно переживал, и его сопровождающий даже накрыл шею, чтобы он успокоился, — фыркаю.
— Ты слишком заведённый, — замечает девушка, принимаясь быстро снимать с меня украшения. — Что-то было не так?
— В конце он спровоцировал меня, — чуть не рычу, чувствуя такое раздражение, что начинает кружиться голова. — Сам стоял, стиснув зубы, а в конце решил мне отомстить!
Кара усмехается, пихнув меня рукой в плечо. Обращаю на неё внимание, вздёргивая бровь. Девушка смеётся надо мной, говорит, что я слишком впечатлительный и не должен придавать так много значения подобным вещам, если они не несут серьёзных последствий:
— Они ведь благополучно вышли из зала, так почему ты так реагируешь? Просто признайся себе, что испугался за Бёна. У тебя ещё не выработался рефлекс, но, к счастью, ты вовремя успел остановиться.
— Раздражает, — бурчу под нос, снимая пиджак. — Бесит, что они так делают, а я не в состоянии распознать, действительно ли это провокация или их намерение навредить ему.
В душе делаю воду холоднее, медленно успокаивая нервы. Не понимаю, почему так дёргаюсь. Не потому ли, что не хочу разочаровывать Бёна?.. Я должен быть ещё внимательнее, чтобы не подвести его. Для меня это так же важно, как и для него. Я правда стараюсь и он видит это. Он знает, что пытаюсь, и поощряет меня, но я всё равно не чувствую, что выкладываюсь на все сто. Всё, что мог, я уже изучил. Практика даётся тяжелее.
Наш «язык» ставит сопровождающих в ступор. Они не понимают, потому что я обошел общепринятые жесты. Вспоминаю, как советовался с Карой, пытаясь придумать что-то несложное, чтобы Бёну было легче запомнить. Договариваться ходила она, я постеснялся нарваться на неприятности, не зная, как мужчина отреагирует на новшества. Но всё обошлось, и теперь я мог контролировать хотя бы эту часть сделок, вглядываясь в стоящих напротив сопровождающих. Мне казалось, что все они слишком однотипные: такие же устойчивые и непоколебимые, жутко красивые и привлекающие внимание.
Первые две сделки я пытался быть похожими на них, старался
быть, а не казаться. Но после встреч, анализируя происходящее вместе с Карой, я понимал, что мне это не подходит. Я должен был проработать собственную стратегию поведения. Бён позволил провоцировать глав кланов, если он засомневается в них. С тех пор мне приходилось следить и за его пальцами: два стука — и я приступаю к исполнению. Возможно, что-то в этом было. Попытка сработаться с ним казалась едва ли успешной, я старался подстроиться под него, а он ждал, пока я буду в состоянии понять его с полувзгляда или движения.
— Ты долго, — вздыхает девушка, застёгивая портфель.
— Задумался, — пожимаю плечами, вытирая полотенцем волосы. — Слушай, а провоцировать главу — это всегда бесполезно?
— Если у него опытный сопровождающий, то он сможет дать понять руководителю, что его провоцируют. Постарайся определить, опытный ли попался тебе противник. Случается, что некоторые сразу себя выдают. У вас для этого и есть время, пока вы наедине стоите до прихода глав — используй их отсутствие разумно.
— Я могу с ними заговорить?
— Можешь, — Кара пожимает плечами, — но лучше молча оценить возможности. Не концентрируйся на лице — они всегда каменные и равнодушные, пытайся определить по одежде, скрывают ли они кое-что опасное.
Сложно, — думаю, закрывая за девушкой дверь, — она много знает, но не является сопровождающим. Мне кажется, она бы успешнее меня справилась с подобной работой. Это огорчает, потому что я всё ещё не уверен в себе. Даже Бён со своим твёрдым взглядом не в состоянии исправить мои сомнения в себе. Каждый раз перед такими встречами мы сталкиваемся в его кабинете, и я молчу жду приказов, надеясь, что всё пройдёт благополучно.
На часах пол-одиннадцатого. Встреча закончилась довольно поздно, скорее всего Бён не вызовет к себе, поэтому я укладываюсь спать, ещё полчаса тупо застыв взглядом на фонарях. Сжимаюсь в комок, чувствуя себя подавленным. Мне не нравится то, что я из себя представляю. Нужно работать лучше. Я должен быть человеком, на которого можно положиться.
Дёргаюсь во сне, ощущая руки поверх одеяла. Открываю глаза, ошарашено уставившись на Бёна. Мужчина сразу же отходит, доставая пачку сигарет из кармана пиджака. Я сажусь на кровати, быстро приходя в себя.
— Что-то произошло, — констатирую, разглядывая главу.
— Ты должен научиться прятать оружие в костюме, — произносит Бён, взглянув на меня. — Мы едем к Киму, чтобы перезаключить договор там, а это также опасно, как когда он приезжал сюда.
— Я понял, — киваю, — мне ждать Кару?
— Она скоро здесь будет. Костюм доставят ближе к двенадцати часам. Выезжаем в восемь вечера.
Откидываю одеяло, поднимаясь с кровати. В голове начинает бурлить негодование от всего происходящего: разве нам не удалось заключить договор? Какого черта всё так резко меняется, прошло ведь пару часов!
— Но что не так? — останавливаюсь, взглянув на мужчину. — Что его не устроило? Он ведь согласился.
— Пятый и шестой пункты, — цокает Бён, выдохнув дым. — Я хочу, чтобы ты понимал важность происходящего, Чанёль.
— Я понял, господин Бён, — накрываю постель, расправляя одеяло. — Я знаю, что мы можем не вернуться, но Вы ведь не поедете без охраны, верно?
— В зале не больше пяти человек от одной из сторон, но у него преимущество — неизвестно, сколько в здании охраны. Она сразу же ринется на помощь. Нашу охрану уничтожат, не позволяя выбраться из машин.
— Почему именно на их территории? — хмурюсь. — Зачем выезжать?
— По инструкции, — мужчина сжимает бычок пальцами, разглядывая пепел на ладони, — в случае, если встреча не привела к соглашению сторон, перезаключается договор на территории принимающей стороны.
Кара стучит в дверь. Дождавшись кивка, я открываю дверь и девушка входит в комнату с небольшим рюкзаком на плечах.
— Господин Бён, — кланяется Кара, — с чем именно работаем: ножами, дротиками, иглами, сюрикенами?
Глава просит сконцентрироваться на всём и выходит из комнаты, напоследок взглянув на меня тверже прежнего. Девушка вздыхает и поворачивается ко мне, спрашивая, с чего начнём. Лишь пожимаю плечами, отправляясь в ванную, чтобы банально умыться и прийти в себя. Тяжело сориентироваться в подобных обстоятельствах. Теперь не расслаблюсь до самого отъезда. Я выхожу из ванной спустя несколько минут, но на кровати меня уже ждёт костюм из шкафа и разложенное карманное оружие.
— Переодевайся, — командует Кара, — я покажу, где лучше всего прятать, чтобы не нашли.
***
Подхожу к охранникам, спрашивая, могу ли я войти в кабинет Бёна. Мужчины переглядываются и стучат в дверь, следом пропуская меня вперед. Я не знаю, что именно хочу ему сказать, но мне нужно увидеться с ним на нашей территории, пока он может мне сказать что-то важное. Мужчина поднимает на меня взгляд, с щелчком загружая магазин в пистолет.
— Ты рано, — говорит он, укладывая оружие в плечевую кобуру, — я думал послать за тобой чуть позже.
Подхожу к столу, замечая сквозящее напряжение в чужих движениях. Он тоже переживает, — думаю, поднимая взгляд к лицу, — но это совершенно незаметно. Неуловимо, если не присматриваться к действиям. На столе остаётся ещё один пистолет, который он также заряжает и укладывает в кобуру. Еле вздыхаю, нервно скрестив пальцы на пояснице.
— Кара показала, как метать иглы и сюрикены? Получилось? — киваю. — В принципе, там будет не такое уж и большое расстояние…
— В случае чего, — начинаю, подняв на него взгляд, — в кого мне целиться?
— Первым будет действовать сопровождающий, — объясняет Бён, снимая пиджак со спинки кресла, — если я не успею увернуться, то целься в главу. На убой.
С готовностью киваю, следом утверждая, что готов буду это сделать. Мне уже не страшно: я встречался со смертью, и она больше не пугает так сильно, как при личном контакте. Мне не страшно, — убеждаю себя, не замечая, как начинают дрожать руки, — мне не страшно.
— Замри, — неожиданно звучит, вынуждая сфокусироваться на Бёне. Мужчина застёгивает пиджак на одну пуговицу и внимательно оглядывает меня. — Итак, где ты спрятал оружие?
— В поле моих рук, — вздыхаю, поочередно указывая на фрагменты одежды, — четыре иглы под воротником рубашки, «бабочка» в рукаве пиджака, сюрикены вверху пиджака. Дротик слишком большой, Кара заменила его на клин, — раскрываю полы пиджака, указывая на прикреплённый металлический прутик, — его я вытащу быстрее всего.
Мужчина кивает, заново осматривая меня, пытаясь понять, найдут ли оружие в одежде. Спрашиваю, что будет, если меня тщательно обыщут и найдут оружие, на что мужчина даёт односложный ответ: Ничего. Да, ничего, но кажется, что мы не вернёмся обратно. Я вздыхаю, закрывая лицо руками. Не понимаю, почему так тяжело воспринимать происходящие вещи. Такое ощущение, что мы едем умирать, совершенно не надеясь на положительный исход. Не обязательно же им нападать на нас! И пусть, что Бён настолько могуществен, что вызывает у глав дрожь — я их прекрасно понимаю.
— Извините, — вздыхаю, глядя на дрожащие пальцы.
— Бояться — это нормально, — говорит мужчина, подходя ближе, — конечно, если ты не превышаешь допустимую норму.
Мои руки попадают в его плен. Они совершенно каменные и неподвижные. Даже если он и нервничает, то перестал показывать это даже мне. Я вижу, как он расслабленно стоит рядом, внимательно глядя на меня, и не могу понять, как ему удаётся быть настолько равнодушным к подступившей опасности.
— Я справлюсь, — закрываю глаза, расправляя плечи, — всё будет нормально.
— Ты молодец, Чанёль, — говорит Бён, прикладывая ладонь к моей щеке. — Жди меня в коридоре.
Выхожу из комнаты, натыкаясь взглядом на Кару, держащую пальто в руках. Надеваю, даже не пытаясь застегнуться. Сегодня я не согреюсь, — думаю, прикрывая глаза, — этот вечер не подарит мне тепло одеяла, может быть той ночью я в последний раз спал, наслаждаясь тишиной. Бён выходит через десяток минут. Кивает охране и те сдвигаются с места, покидая здание вместе с нами.
На улице, мне кажется, нечем дышать. Я глотаю воздух, отчаянно пытаясь успокоить дыхание, но выходит очень трудно, пока мы не оказываемся в машине. Даже там я провожу ладонью по груди, будто пытаясь помочь сердцу прокачать кровь. Кортеж состоит из шести машин разных марок. Открывают путь два джипа с охраной, следом на bmw несколько юристов и Крис, в mercedes находимся мы, закрывает колону два джипа с охраной. Часть будет находиться в комнате, часть в коридоре, остальные у входа.
Бён задумчиво застывает взглядом на лобовом стекле, чуть прищурившись (наверное) пытается продумать действия. Я закрываю глаза, нащупывая в рукаве метательный нож, царапающий через рубашку кожу. Смогу ли я вовремя выбросить его вперед? Попаду ли? Не подведу ли Бёна? От него зависит моя, и не только, жизнь. Мы должны вернуться домой. Мы обязаны вернуться обратно.
Едем долго, как мне кажется. Массивные ворота открываются, впуская нас на площадку, где останавливаются машины, развернувшись к выезду. Сначала выходит охрана, затем юристы, и только после стука в окно Крис открывает дверь Бёну, а водитель нашей машины — мне. Оставляю пальто в салоне, не представляя, зачем оно нужно в здании. Только помешает при осмотре, когда я вынужден буду снять его дрожащими руками.
Охрана на входе ощупывает тело, сразу же засекая нож и клин. Стиснув зубы, я напоминаю себе, что меня за это не убьют, что это нормальная практика — пытаться пронести на встречу оружие. Задержав дыхание, подаю оружие и молюсь, лишь бы им не вздумалось проверить мой пиджак и рубашку.
Проходим к лифту, следуя жестам охранника, сопровождающего нас в зал переговоров. Поднимаемся на третий этаж и идём по коридору вниз, пятая дверь справа. На секунду оборачиваюсь назад, запоминая путь, и нам открывают двери, призывая войти внутрь. Я удивляюсь тому, что сопровождающих не пропускают вперед. Бён заходит вместе со мной, а глава другого клана уже там, поднимается с места и подаёт ему руку. Я быстро нахожу взглядом того парня, спровоцировавшего меня, и становлюсь чуть правее нужного позади Бёна. Клянусь, сегодня я не дам причинить ему вред.
Начинается обсуждение общих положений: из-за чего все собрались, по какой причине не удалось заключить договор и тому подобное. Мне хватило несколько минут, чтобы обвести взглядом охранников и зациклиться на сопровождающем, стоящем напротив меня. На парне чёрный костюм, карманы пиджака и воротник вышиты золотыми нитками, под воротом рубашки массивная золотая цепь. Руки уложены на кресло, а сам он стоит чуть дальше, чем нужно. Я тщательно оглядываю его позу и расфокусирую зрение, пытаясь сконцентрироваться на том, что мне нужно уловить любое движение. Так и стоим, слушая предложения юристов и их отчаянные попытки как можно быстрее подвести итог.
В этой комнате переживают абсолютно все, даже хозяева положения. Когда глава моего клана отказывается принимать невыгодные для него условия, я моргаю, обращая внимание на мужчину, сидящего в кресле. Он проводит ладонями по коленям, будто они вспотели, и резко поддаётся вперед, опираясь локтями на колени —
он нагнулся. Каменею, резко обращая внимание на сопровождающего, отмечая, что он начал чаще дышать. Парень вскидывает руку, и я вцепляюсь левой рукой в левое плечо Бёна, с силой отводя из поля метательного клинка, пока правая рука тянется за иглами, выпуская сразу две прямо в чужое плечо.
Нож с глухим стуком пробивает спинку кресла. Охрана обоих сторон быстро подступается, наводя автоматы друг на друга. Бён вскакивает с места, опрокидывая кресло, отходя назад, и я вытаскиваю последние две иглы, держа их на уровне груди.
— Что ж, — оскаливается мужчина, отходя к своей охране, — кажется, нам не удастся заключить контракт, верно?
— Думаю, нам бы удалось прийти к консенсусу, не будь Вы настолько самоуверенным, господин Ким, — выплёвывает Бён, держа пистолеты на вытянутых руках.
— Ты не уйдёшь! — рычит мужчина, взмахнув рукой.
Не задумываясь, куда метаю, отправляю в полёт иглы, в ужасе оборачиваясь к Бёну. Стреляя, мужчина шагает в сторону, намереваясь зайти за одного из охранников, но те стоят по кругу, совершенно не сгрупировавшись вокруг него. Налетаю на мужчину, оттягивая его к выходу. Ощущая, как боль режет плечо.
Господи, что же сейчас будет...
