Без всяких условий

      Они расстались у двери каюты капитана, и аугмент с удивлением почувствовал, что жалеет о том, как быстро всё закончилось. И ведь они всего лишь провели один вечер вместе, который не предполагал никакой близости. Только разговоры.       Аугмент пытался понять Кирка, считать черты его характера по тем внешним проявлениям, которые люди называют привычками. Что ж, нужно сказать, что это было довольно забавное занятие. Поначалу Хана очень веселило то, каким непосредственным и даже беспечным пытался предстать перед ним капитан «Энтерпрайза».       Пожалуй, слишком беспечным.       Хан и сам не понял, в какой момент начал замечать некую наигранность в поведении Кирка. И дело было даже не в волнении, нет. В конце концов, они не говорили о них или о том вечере, что провели первый раз вместе. Их темы были самыми что ни на есть невинными, даже, можно сказать, профессиональными: история древней Земли, экология, задачи, которые флот поставил на этот раз перед экипажем корабля… Хан с любопытством для себя выяснил, что на «Энтерпрайзе» даже был один специалист по истории Земли двадцатого века. Нужно будет познакомиться с этой Марлой Макгиверс. Интересно, каким историки этого времени видят его родную Землю?..       Кирк, да. В нём было занятно всё: от ершистости, которую он включал специально для Хана, до напускной бравады, скрывающей… Чего бы там Кирк ни хотел скрыть. А чего мог скрывать капитан «Энтерпрайза»? Это был вопрос! Возможно, причина была в его тяге к спиртному, о которой уже не раз упоминал доктор Маккой. Алкоголизм был и оставался проблемой даже в двадцать третьем веке. Сомнительный грешок, который общество прощает тебе до поры до времени, пока ты адекватно функционируешь. И, судя по всему, Кирк пользовался этим снисхождением. Он даже не стремился скрыть эту проблему. Его ловили пьяным папарацци то тут, то там, но «золотому» капитану дозволялось же иногда пошалить, разве нет? У широкой публики это даже вызывало в некотором смысле умиление. Должны же были быть у капитана хоть какие-то недостатки простых смертных!       С другой стороны, если бы у Джеймса была реальная зависимость, она бы уже давно себя обнаружила. Капитан не смог бы исполнять своих обязанностей, да и вообще разного рода зависимости выявляются ещё на стадии психологического тестирования при приёме на корабль. Медкомиссию никто не отменял, а зная педантичный характер доктора Маккоя, Хан готов был поклясться, что тот не стал бы покрывать капитана, рискуя своей лицензией.       Значит, версия с алкоголем отпадала, как бы логично она ни выглядела. Просто… были странные моменты, которые не вписывались в общую картину. В частности, эти уничижительные высказывания о себе, которые Кирк периодически допускал как бы между прочим, но которых было, тем не менее, достаточно для того, чтобы добавить пару штрихов к портрету. Хан даже сыграл на этом пару раз ради эксперимента: когда надавил на чувство вины Кирка и пригласил его на свидание.       На втором месте шли странные пищевые привычки капитана. Хан поначалу подумал, что Кирк пошутил, когда стал перечислять все блюда, которые хочет съесть на своём «идеальном свидании». Но когда они заказали себе ещё по порции того и этого, аугменту это уже не казалось забавным. Учитывая то, что ранее доктор сетовал по поводу потери веса капитана, происходящее было по меньшей мере странно.       Впрочем, может, и не стоило искать здесь какой-то экзотической причины. В последнее время поводов поволноваться у обоих было достаточно. Вероятнее всего, всему виной был просто стресс. Стресс от ответственности за экипаж, стресс от того, что соединили вместе их организмы, стресс от… их первой ночи вместе. Могло быть всё что угодно. И это ещё предстояло обдумать.       Аугмент откинулся на подушке, размышляя. Может, личное дело Кирка натолкнёт его на какие-то мысли? Он уже читал одно — то, которое лежало в открытом доступе. Может, стоило залезть в то, что было доступно только высшим чинам флота?..       Он потратил полчаса на то, чтобы приспособить свою программу взлома для флотской базы. Слишком легко. Хотя, может, там и не было ничего такого особенно секретного? Нужно было самому в этом убедиться. Итак, что мы имеем:       Джеймс Тибериус Кирк, род. в 22 марта 2233 года       Отец: Джордж Кирк, погибший при нападении Нерона. Мать: Вайнона Кирк. Роды прошли во время эвакуации с ЮСС «Кельвин»       Детство провёл в месте Риверсайд, штат Айова, на североамериканском континенте. Имеет брата, Джорджа Сэмюэла Кирка, род. В 2234 году. Погиб в 2246 г. на Тарсусе IV       Воспитывался вместе со сводным братом у отчима, пока Вайнона Кирк несла службу на кораблях Федерации       Упоминание об алкоголизме Фрэнка Уильяма и телесных наказаниях. Упоминание об «плачевном состоянии отношений» с отчимом. Упоминание о «натянутых отношениях» с матерью в личном семейном деле       Что ж, нетрудно было понять, почему всё было так плохо. Хан периодически открывал ссылки на те или иные персоналии, связанные с Кирком. Джим, скорее всего, ненавидел отчима за пьянство и распускание рук. А мать? Она чаще была в космосе, чем на Земле. Было ли дело в этом, и наладил ли он отношения с ней после всего? Дружил ли он со своим сводным братом?       Выжил в трагедии на Тарсусе IV в 2246 году       Упоминания о дисциплинарных взысканиях Дж. Т. Кирка. Список полицейских дел       Тарсус? Кирк был на Тарсусе? И почему эта информация прошла в прошлый раз мимо Хана? Конечно, он слышал про Тарсус какие-то разрозненные сведения, но о связи Тарсуса и Кирка он не имел ни малейшего понятия. В официальном деле капитана это не значилось.       Хан щёлкнул по ссылке, ведущей к описанию несчастья, произошедшего на отдалённой колонии Федерации. Кирку тогда только исполнилось десять. Информации было на удивление мало, однако в этом была определённая логика. Судя по записям, губернатор колонии по имени Кодос, учинивший массовую резню на планете, до сих пор находится в межгалактическом розыске. В интересах следствия было хранить большую часть фактов в тайне. Известно было лишь то, что в первый день число жертв составило около четырёх тысяч человек — в колонии, чьё население исчислялось восемью тысячами. Точное же число погибших было нераскрыто до сих пор. Что касается мотивов, то сумасшедший губернатор якобы собирался устроить в колонии генетическую чистку. Он выделил «избранных» и всех остальных — «обычных», — кто подлежал уничтожению. Такова была официальная версия, доступная общественности.       Учёба в Академии Звёздного флота       Аугмент хмуро отложил ПАДД в сторону. Всё остальное он уже знал. А вот то, что случилось на Тарсусе, являлось загадкой, так как информации по этому поводу не было даже в закрытой базе. По всей видимости, существовали ещё какие-то материалы, может быть, даже где-нибудь в архивах, но доступ с корабля к ним был явно невозможен даже для аугмента.       Так или иначе, прошло уже много лет. И если у Кирка и была какая-то подростковая травма от тех событий, то он сумел от неё избавиться, иначе он бы не получил пост капитана.       Всё-таки это просто стресс, сказал сам себе аугмент. И ещё их непривычное состояние. Столько всего произошло и за такой короткий отрезок времени!       Они оба нуждались в успокоительном. Оба должны были как-то расслабиться. Пожалуй, кое-что может помочь решить эту проблему.       Хан плотоядно ухмыльнулся. Сегодня они с капитаном совместят приятное с полезным.       Джим вбежал на палубу отдыха почти вприпрыжку. Их с Гэри смены совпали впервые за долгое время, так что оба успели выспаться и были готовы провести время с обоюдной пользой для ума и души. Кажется, только в такие моменты Джим действительно понимал, насколько он ценил их дружбу: кроме Гэри на борту корабля не было ни одного человека, которым капитан доверял полностью. Даже доктор и Спок не могли с ним сравниться, хотя Джим и проводил большую часть времени в их компании. С Гэри же всё было совсем по-другому.       — Привет, — запыхавшись, Кирк плюхнулся в кресло, напротив. — Вижу, ты тут скучаешь.       Гэри Митчелл отвлёкся от ПАДДа.       — Не могу этого сказать. Только что вышла новая статья про псионические способности. Автор — наша коллега, доктор Элизабет Денер.       — Это та блондиночка из отдела по науке?       Гэри широко улыбнулся и отложил планшет в сторону.       — А я слышал, у тебя появилась своя… блондиночка, так что нечего смотреть в сторону остальных.       Кирк закатил глаза.       — Да иди ты! «Блондиночка!» Слышал бы он тебя, ты бы так не говорил.       — Ой-ой-ой, вы только послушайте, сколько гордости, — Гэри вальяжно откинулся в кресле. — Я смотрю, у вас всё серьёзно?       — Серьёзнее некуда, — буркнул Джим. — Я влип по самое не балуй. И не похоже, что нашу особую связь можно будет прервать в ближайшие лет триста, пока учёные занимаются разработками новых видов оружия, а не проблемами мозга.       — Да уж, сочувствую, — протянул Гэри. — Триста лет — довольно долгий срок, и нет никакой гарантии, что вы его благополучно проживёте и дождётесь лекарства от своего недуга. Кстати, а Хан уже знает о…? Ну, ты понял. Придётся ведь ему рассказать рано или поздно, если ты этого ещё не сделал.       Кирк нахмурился.       — Об этом не может быть и речи.       Теперь хмуриться была очередь Гэри.       — Почему же? Вы же с ним связаны, — как это говорят? До гроба? — так что тебе придётся довериться ему.       Джим ничего не ответил. В зоне отдыха, где они сидели, народу было достаточно, но он вдруг почувствовал себя ужасно одиноким и подавленным.       — Он не поймёт. Решит, что я просто слабак, что мои проблемы надуманы. Я ведь обычный человек, а он аугмент. Всё умеет, всё знает. Идеальный во всём.       Собственные слова звучали диссонансом в голове, хотя Джим и не очень понимал, почему. Он же верил в то, что говорил.       — Так не бывает, — зло отрезал Гэри. — И ты об этом сам прекрасно знаешь. И понимаешь, как глупо звучишь со стороны.       — Но я ведь практически никто рядом с ним, — Кирк пожал плечами. — Я не понимаю, какая сила связала нас вместе. Я не для таких, как он.       — Впервые слышу подобную чушь. Ты говоришь глупости, Джим. Ну какой ты, в самом-то деле, «обычный»? Обычный человек не становится капитаном в твоём возрасте, это раз. А два — то, что идеальным быть никто не может, даже бойфренд капитана «Энтерпрайза». Может, его гены и прокачали древние программисты, но это не уберегает его хотя бы от старения. Да чёрт возьми, он же ест, спит и испражняется точно так же, как это делаем мы с тобой, и ты сам прекрасно об этом знаешь. И даже если ты всё ещё сомневаешься, подумай об этом вот с какой стороны: вулканская голова соединила вас не просто так. Во всём есть какой-то умысел, скрытая мотивация. Я точно знаю, поверь: я изучаю такие вещи, — Гэри кивнул на ПАДД.       — Какой умысел мог быть у этого куска камня? — тупо спросил Кирк, опустив глаза.       — Может, что у вас обоих мозги одинаково набекрень. Не забивай голову.       Джим тоже перевёл взгляд на планшет и решил зацепиться за слова Гэри, чтобы сменить тему.       — Ну, а ты что, изучаешь свои способности?       — Угу. Типа того.       — Ты упомянул доктора Денер. Вы дружите?       — Нет, но… — Гэри игриво подмигнул. — Эта статья — хороший повод познакомиться, ты не находишь? Дело в том, что у меня наметился кое-какой прогресс с тех пор, как мы покинули Землю.       Кирк в возбуждении заёрзал, услышав новости.       — Да ну?! И что, ты теперь… ну, не знаю. Умеешь двигать предметы взглядом?       Гэри просиял.       — Смотри и учись.       Он положил перед собой стилус, с которым работал до этого, и сосредоточил на нём свой взгляд. Какое-то время ничего не происходило, и Джим начал было думать, что успехи Гэри в телекинезе пока не очень стабильны, но тут произошло невероятное. Стилус сдвинулся с места на целый дюйм от одной лишь силы мысли Гэри!       — Невероятно, — пробормотал Джим, совершенно позабыв обо всех своих несчастьях. — Я, конечно, читал об этом ранее, но увидеть подобное собственными глазами — это дорогого стоит! Ты просто гений!       Гэри заулыбался.       — На самом деле, пока что это всё, на что я способен. Вчера мне удалось сдвинуть на дюйм монетку. Я так перенапрягся, что потом лежал целый час с головной болью. Сегодня у меня тот же результат, но голова уже не болит.       — Прогрессируешь!       — А то!       Кирк ещё какое-то время побыл с другом. Они взахлёб обсуждали новые возможности, которые ждут Гэри, а также и то, насколько далеко он может продвинуться в своих изысканиях. Мысль о том, что это может стать опасным или вредным, даже не посещала Джима. Окрылённый, он тут же решил поделиться с Ханом о своём открытии и о той радости, которую ему доставляет прогресс друга.       Он сам не запомнил, как спустился в инженерный, где аугмент вовсю руководил каким-то сложным процессом настройки новых систем защиты корабля. Только подойдя совсем близко, Джим смутился. Он что, правда пришёл сюда только затем, чтобы поболтать с Ханом? Поделиться радостью? Серьёзно? С каких это пор он этим занимается?       В горле пересохло, но было уже слишком поздно: аугмент заметил его и отдал двум энсинам распоряжение продолжать заниматься настойкой оборудования по определённым им параметрам.       — Капитан?       От Хана исходило любопытство. Он явно чувствовал, что Джим хотел ему что-то сказать, но в то же время, казалось, не был удивлён порывом капитана. Скорее, он получал удовольствие от того, что тот сам пришёл к нему.       Кирк выложил свои новости аугменту, однако тот почему-то не отреагировал на них так же позитивно.       — В чём дело, — решил поддеть его капитан, — кто-то наконец-то получит способности круче, чем у тебя?       Они медленно шли вдоль отсека, периодически огибая пространства, где шёл ремонт или модернизация систем. Энсины и дежурные инженеры расступались перед ними в стороны и сдержанно при этом кивали в приветствии.       — Я буду рад, если кто-то в чём-то превзойдёт меня, капитан.       — Да ну.       — Да. Но меня беспокоит совсем не это, — продолжил аугмент. Кирк только сейчас заметил, что они зашли в безлюдный аппендикс, в котором никого не было, кроме них. — Вам не кажется, что то, что происходит, может быть опасным? И в первую очередь для самого мистера Митчелла.       — Опасным? С чего ты взял?       — Вы же умный человек, капитан, — Хан закатил глаза. — Я думал, что моя история достаточно показательна. Что три сотни лет назад, что сейчас одно неизменно: если ты чем-то отличаешься от других, то это привлекает чужое внимание. А человек, способный передвигать предметы одним лишь взглядом, привлечёт к себе очень много внимания, капитан. Поверьте моему опыту.       Кирк облизнул губы.       — Ты имеешь в виду, что он станет знаменитостью, и это испортит его характер? Или то, что ему скоро наскучит работать с нами, простыми смертными?       — Нет. Я имею в виду, что Секция 31 очень падка на уникальные личности. Они постараются заполучить его, я уверен. А уж с какими целями — этого я бы предпочёл не знать.       Джим нахмурился.       — Наверное, ты прав. В таком случае, я пока не буду заносить эти события в официальный корабельный журнал.       — М-м-м, — было всё, что услышал он от Хана в ответ. Аугмент сделал шаг, сократив между ними расстояние, и лёгким поцелуем прикоснулся к губам Джима.       Капитан почувствовал, как подпрыгнуло и заколотилось сердце. Для большей устойчивости он ухватился за бицепс аугмента. Даже несмотря на относительно устойчивое положение и контроль вестибулярного аппарата, Джим не заметил, как оказался припёртым к стене.       — Оставьте дела, капитан. Я хочу вас.       Кирк не успел сориентироваться и понять, когда его партнёр перешёл в столь активное наступление.       — Ч-что, прямо здесь?..       — Так здорово, что вы пришли, чтобы отвлечь меня от работы, — продолжил тот, невзирая на попытки Кирка если не высвободиться, то хотя бы оглянуться и посмотреть, не идёт ли кто.       — Нас могут обнаружить.       — Не обнаружат, я хорошо слышу, — правая рука Хана очерчивала линию челюсти Джима, другая уже опустилась вниз и стала изучать застёжку ремня. — Но даже если бы и увидели… Неужели вас это не возбуждает? Меня вот очень возбуждает мысль о том, что кто-то ещё может увидеть, что вы принадлежите мне.       Собственнические нотки в интонации аугмента должны были напугать его, но всё случилось наоборот: они подхлестнули либидо Джима так, что тот издал сладкий вздох и заёрзал, невольно стремясь прижаться теснее к аугменту. Обеими руками он обвил шею своего партнёра, всё ещё чувствуя себя новичком в таких играх.       — О нет, капитан, — прошептал он Кирку на ухо охрипшим голосом, — диктовать условия тут — моя задача. У меня в этом больше опыта.       Внезапно они услышали разговоры в отдалении. Сюда явно кто-то приближался. Джим хотел было запротестовать и прерваться, но аугмент взял его под локоть и завёл в ближайшую нишу.       — Нас услышат, — вяло попытался выразить протест Джим, понимая, что все эти попытки обречены на провал.       Однако, даже если бы Хан не проявил настойчивость, времени на протесты всё равно не осталось, поэтому капитану пришлось подчиниться. Они оказались в тесном пространстве, зажатые между гигантскими стойками с коммуникационным оборудованием. Их не было видно снаружи, но привлечь чьё-то внимание вознёй и другими звуками они вполне могли.       — Вам придётся вести себя потише, капитан, — едва слышно прошептал Хан ему на ухо, так что Кирк услышал, как он расстегнул его ширинку.       Действительно, скоро совсем рядом послышались шаги как минимум двух людей: определить это сейчас не представлялось возможным. Да Джим и не был в состоянии особенно об этом думать: рука аугмента уже скользнула ему в штаны. Кирк открыл рот, жадно ловя воздух, думая лишь о том, как бы не произнести ни звука. Этот сукин сын точно знал, что и как надо было делать, чтобы Джим выгибался навстречу его пальцам. С другой стороны, мысль о том, что буквально в двух метрах от них находились люди и что-то обсуждали, не выходила из головы. Если их тут обнаружат, не останется никаких сомнений, чем они занимались. Не то чтобы никто на корабле не знал, что они с Ханом теперь вместе, и всё же…       — Капитан, — прошептал тот Кирку на ухо охрипшим голосом, — Вы по-прежнему сопротивляетесь. Расслабьтесь. Я сделаю так, что вы останетесь в полном восторге.       Джим сердито поджал губы, но возразить не сумел: аугмент развернул его к себе спиной, но ласкать не перестал. Вторая рука аугмента уже была под водолазкой, пальцы поглаживали левый сосок.       — Какой твёрдый, — снова прошептал Хан, но капитан лишь сжал зубы, не осмеливаясь возразить ему так, чтобы никто рядом не услышал.       Кирк запрокинул голову, положив её на плечо аугменту. Теперь бесполезно было сопротивляться или как-то иначе пытаться выказать своё недовольство тем фактом, что аугмент творил с ним и с его телом всё, что ему заблагорассудится. Можно было просто отдаться волне удовольствия и тем эмоциям, что были между ними.       Капитан чувствовал, как сильно хотел его Хан и как сладко он наслаждался моментом. Впрочем, даже и без их волшебной связи всё было довольно очевидно: аугмент прижимался к нему сзади так, что Кирк сквозь одежду чувствовал твёрдый бугор его эрекции. Капитан очень хорошо представлял, что было бы, окажись они сейчас наедине в каюте.       Именно последняя мысль — вместе с ритмичными движениями руки Хана — швырнула его через край. В ту уютную щель, где они обосновались, свет почти не проникал, так что Джиму пришлось ориентироваться в основном наощупь. Кажется, они не были особенно осторожны, и теперь следы их маленького безумства должны были остаться на стенках оборудования. Кирк хихикнул от смущения, чувствуя, что краснеет ещё больше.       Хан перестал ласкать его. Он аккуратно застегнул брюки капитана и развернул его к себе. Кирк больше почувствовал, чем увидел, как аугмент облизнул пальцы. Капитан всё ещё находился в блаженной неге, которая наступает лишь после оргазма, и голова была совершенно пустой. Приблизившись к Хану, он мягко поцеловал его в ответ, как бы в благодарность за то удовольствие, что тот доставил ему. Несмотря на всё, что только что испытал капитан, он подсознательно чувствовал возбуждение аугмента. Плохо слушающимися пальцами Джим попытался расстегнуть его брюки, но Хан остановил его.       — Не сейчас.       Кирк в непонимании нахмурился.       — Но почему?       — Потому, — Хан снова поцеловал его, видимо, чтобы прервать поток возмущённых комментариев. — С вами, капитан, я не хочу сдерживаться. Вы придёте ко мне вечером, и я сделаю с вами всё, что посчитаю нужным, столько раз, сколько вы сможете выдержать. А потом, когда вы уснёте в изнеможении, я продолжу ласкать вас, так что даже во сне вы будете стонать от удовольствия. Но и на этом всё не закончится, потому что утром мы продолжим нашу игру: вы проснётесь от оргазма, обещаю.       Джим готов был поклясться, что его любовник сделал это специально. Будто Кирку мало было чувствовать возбуждение Хана как своё: чёртов соблазнитель будто знал, чем завести его. Весь этот монолог, обещания неземного удовольствия и бархатный голос с хрипотцой заставили его орган вновь набухнуть, и Джим с досадой поморщился, когда понял, что на текущий момент он исчерпал лимит удовольствия. Можно, правда, было пойти в каюту и снять напряжение известным способом, но… Возможно, это было не очень честно по отношению к Хану, который, будь у него возможность заняться сексом прямо сейчас, точно не упустил бы её.       — Сейчас вы успокоитесь, капитан, — насмешливо продолжил его мучитель, — и пойдёте займётесь полезными для корабля делами. А вечером я буду ждать вас у себя. И если я… почувствую, что вы решили заняться мастурбацией без моего участия, я уверяю вас: вы не сможете сомкнуть глаз ни разу за ночь.       Кирку ничего не оставалось, кроме как обречённо кивнуть. Его эрекция уже уменьшилась и теперь давала себе знать болезненными ощущениями внутри.       — Не волнуйтесь, осталось ждать совсем недолго, — произнёс Хан, прежде чем развернулся и выбрался из их уютного закутка. Джим последовал за ним, оглядываясь по сторонам и пытаясь вычислить, мог ли кто-то из инженеров отсека догадаться, что творилось за переборкой пять минут назад.