Без всяких условий

      Нам ещё повезло, в который раз подумал про себя Леонард, когда в медотсек вкатили очередного пострадавшего.       — Доложите.       — Мышечные судороги, многочисленные ожоги второй и третьей степени, нарушения сердечного ритма… — принялся перечислять мальчишка-энсин, но Леонард уже и так представлял себе примерную картину. Со стороны всё выглядело так, будто всех этих людей ударило током. Некоторых, правда, зажарило при этом до смерти.       — Давайте займёмся сперва вот этим, иначе мы рискуем потерять его.       — Как скажете, доктор…       Они проработали около двух часов, оказывая сначала срочную помощь пострадавшим, а потом принимая решения относительно менее значительных неприятностей. Все медики на корабле были заняты делом, но раненых было столько, что в приёмной скопилась очередь. И то, всё могло быть гораздо хуже, в очередной раз подумал Леонард, наблюдая за тем, как Хан оказывает первую помощь одному из пациентов. Если бы не аугмент, на пятнадцатой палубе воцарился бы хаос.       Наконец, Леонард смог вздохнуть свободней и начать принимать тех, кто не нуждался в немедленной помощи и мог подождать.       — Доктор Дэнер, вот тебе раз! А с вами что случилось?       Леонард пропустил молодую женщину вперёд. Её заботливо поддерживал под локоть один из санитаров. Выглядела она неважно.       — Я упала в обморок. Ощущение было такое, как если бы меня чем-то ударило. Как будто током.       Леонард покачал головой, водя трикодером у её лица. Всё это он уже слышал.       — У вас лёгкое сотрясение, но других травм нет. Вы, доктор, и без меня знаете, что делать в таких случаях.       — Я бы хотела помочь… — она беспомощно оглянулась, но было видно, как нелегко ей удавалось даже сидеть.       — И не вздумайте! Сейчас вам самой требуется полный покой.       — Но я специально перевелась на «Энтерпрайз» с Альдебарана. Я врач.       — Психиатр, — уточнил Леонард на всякий случай.       — Да. Моей задачей изначально являлось изучение реакции команды в чрезвычайной ситуации, но теперь…       — Вот вы её и получили, — закончил за неё Маккой. — Увы. Сейчас я сделаю вам укол. А так вас ждёт постельный режим до завтра, после чего приходите ко мне снова на осмотр.       Леонард убедился, что Дэнер увели в каюту, после чего выдал:       — Ненавижу врачей.       Заметив, что на него круглыми глазами уставились два помогавших ему энсина и Хан, Маккой повысил голос:       — Чего глазеете? Вам заняться нечем тут? Ну так я сейчас дам вам работу…       К счастью, Дэнер была последней в очереди пострадавших, поэтому можно было слегка расслабиться. Впрочем, это не означало, что люди перестанут приходить.       Он бы придумал им ещё что-то, но тут в медотсек вошли Джим, Спок и Гэри Митчелл.       — Доктор, — несколько формально обратился к нему Кирк, — мне нужен отчёт. И ещё я хочу, чтобы вы тут взглянули кое на кого.       Леонард сначала не понял, что не так было с Митчеллом: на первый взгляд всё было в порядке, и шёл он на своих двоих без посторонней помощи, но затем Маккой чуть не присвистнул от удивления.       — Вот это да! Я так понимаю, это тоже последствия «удара током»?       Боковым зрением Леонард заметил, что Хан приблизился к их компании, занимая позицию активного участника совещания.       — Я что, один такой особенный у вас, доктор? — улыбнулся Гэри, усаживаясь на кушетку и давая Маккою провести осмотр.       — Честно говоря, да, — Леонард с тревогой посмотрел сначала на Джима, потом на Спока. — Каких-либо жалоб нет? Вы не ушиблись головой при падении? У меня тут почти каждый второй с сотрясением, а ещё куча людей с ожогами различной степени тяжести, обширные повреждения нервной системы, пятеро в критическом состоянии, десять погибших…       Он знал, насколько тяжело это было слышать Джиму, но всё равно должен был об этом сказать. Кирк должен свыкнуться с мыслью о том, что через некоторое время ему придётся отправить похоронки семьям погибших. Но сначала надо сделать дело и позаботиться о живых. Желательно ещё при этом уцелеть самим.       — Я чувствую себя прекрасно, доктор, — возвестил Гэри, поднимаясь с кушетки. — Вернее, никогда не чувствовал себя лучше.       — Я понял вас. А что с глазами? Вы ведь не шутите со мной таким образом?       Маккой приблизил трикодер к голове молодого штурмана, чтобы получить хотя бы общую информацию о его состоянии. По непонятным пока причинам радужка глаз мужчины приобрела серебристый цвет, как если бы её покрыли фольгой.       — Я прекрасно всё вижу, — ухмыльнулся пациент. — Полегче со мной, доктор.       Маккой нахмурился, но манипуляции не прекратил.       — Когда я смогу вернуться на службу? Капитан, я отлично себя чувствую!       — Это решать не мне, — осторожно заметил Кирк, встречаясь взглядом с Леонардом.       — Вы всё ищете у меня какие-то травмы, доктор, — как-то недоброжелательно усмехнулся молодой штурман. — Раз уж вы так хотите, я могу их вам продемонстрировать…       Маккой, замерявший показатели температуры и давления, буквально опешил. Показатели Митчелла взметнулись до невообразимых отметок и тут же опустились, как если бы он был остывшим трупом.       — Как вы это делаете, чёрт возьми?!       Митчелл лишь улыбнулся.       — Не знаю. Но мне нравится наблюдать за вашей реакцией. Пожалуй, я верну всё в исходное состояние. А не то вы тут ещё все в штаны наложите.       Маккой не обратил внимания на грубость, списывая странное поведение штурмана на шок от случившегося. Он неотрывно наблюдал за показателями трикодера. Температура, давление и другие показатели вернулись к нормальным, и всё же доктор был не в состоянии просто отпустить молодого мужчину. Он впервые в жизни столкнулся с подобной аномалией и теперь не знал, что предпринять.       — Рекомендую вам, мистер Митчелл, пока пройти полное обследование. Энсин Роджерс скажет вам, что делать. После анализов вы будете находиться в медотсеке ещё сутки под нашим наблюдением.       Кажется, в этот момент лицо штурмана потемнело.       — Я же сказал, полегче со мной.       В его голосе было столько презрения и ненависти, что Леонард невольно сделал шаг назад. Дождавшись, когда энсин уведёт пациента из приёмной, Маккой пригласил всех в другой кабинет и закрыл за собой дверь.       — Что я такого сказал? — спросил он, ожидая, что, возможно, Джим, как друг Гэри, просветит его.       — Не знаю, — Кирк звучал искренне и как-то растерянно. — Он сам на себя не похож. Ты говоришь, он у тебя первый такой.?       — С такими глазами? Да. Джим, могу я узнать, что конкретно случилось? Мы прошли через какую-то волну неизвестной силы?       — Всё верно, доктор, — ответил молчавший до этого Спок. — И судя по тому, что мы обнаружили, погибший в этом секторе «Вэлиант» столкнулся с тем же. Нам удалось расшифровать некоторые записи с того судна. Загвоздка в том, что до гибели на корабле имело место несколько запросов по ЭСВ.       — Экстрасенсорному восприятию?       — Да. Это произошло почти сразу после того, как их корабль подвергся воздействию неизвестной силы. В точности так же, как и у нас.       Маккой озадаченно перевёл взгляд со Спока на Джима.       — И Гэри Митчелл у нас единственный из всех, кто обладает ярко выраженными способностями к телекинезу.       На мгновение все погрузились в тягостное молчание.       — Доктор, капитан, нам необходимо понять природу ЭСВ и связи ЭСВ и гибели «Вэлианта». Мы не можем допустить ничего подобного на «Энтерпрайзе».       — Нам далеко до ближайшей населённой планеты? — на всякий случай уточнил Маккой.       — Годы. Наши двигатели сгорели, мы движемся на импульсе.       — А капитан «Вэлианта» приказал уничтожить собственный корабль, — кивнул Кирк.       — Нужно как можно скорее понять причины.       И снова их группа погрузилась в молчание. Леонард включил планшет и начал просматривать медицинскую карту Гэри Митчелла.       — Компьютер, вывести на экран палату, где находится Гэри Митчелл.       Все воззрились на экран монитора. Молодой штурман лежал на кушетке и, пока разумные аппараты под чутким руководством энсина Роджерса брали у него различные анализы и делали прочие необходимые замеры биосигналов, он что-то читал с монитора своего ПАДДа.       — Компьютер, вывести на экран содержимое планшета Митчелла.       Перед ними тут же предстала страница какого-то философского трактата. Спиноза, узнал Маккой, но прочитать успел лишь пару предложений: файл тут же исчез, и на его месте возник следующий. Страницы начали идти одна за другой всё быстрее и быстрее, пока Спок не озвучил витающую в воздухе мысль:       — Это поразительно. Мистер Сингх, вы тоже владеете подобной техникой скорочтения?       — Нет, мистер Спок, — к удивлению Маккоя ответил аугмент. — Мне далеко до таких высот. Впрочем, я считаю, что этим следует не восхищаться, а беспокоиться. Учитывая всё то, что мы уже видели, не думаю, капитан, что это тот самый Гэри Митчелл, которого вы знали.       Кирк встревоженно посмотрел на Леонарда.       — Это так. Доктор, скажите, у нас есть на корабле ещё кто-то, кто обладает ЭСВ хотя бы в некоторой степени?       — Доктор Элизабет Дэнер, — не моргнув, ответил тот.       Спустя сутки Леонард готов был признать, что смысла держать Митчелла в медотсеке и дальше не было. Он отпустил штурмана, ещё раз предупредив его, чтобы тот явился на обследования, как только почувствует какие-либо изменения в своём состоянии. Молодой человек, казалось, решил проигнорировать замечание врача, высокомерно прошествовав к выходу.       Разумеется, на этом дело не кончилось. На следующий день, как это и требовалось по расписанию, к Маккою явилась на осмотр доктор Дэнер. Молодой женщине явно было заметно лучше физически, но выглядела она очень потерянной.       — Что случилось, мисс Дэнер? Неужели от моего вчерашнего лекарства вам сделалось хуже?       Он попытался приободрить её, насколько смог. Необходимо было осторожно выведать у женщины всё относительно её ЭСВ так, чтобы по возможности не потерять при этом доверия.       — Нет, что вы. Просто… Я не знаю, как сказать… Наверное, я должна доложить об этом капитану…       В глазах Элизабет блеснули слёзы, и Маккой напрягся ещё сильнее, не понимая, чем он мог ей помочь.       — Элизабет, — доктор мягко взял её за руку, — вы можете рассказать мне о том, что вас беспокоит. Это как-то связано с…       — Гэри Митчелл, — выдала она, и слёзы крупными каплями покатились у неё из глаз. — Вчера вечером… Он пришёл и начал приставать ко мне… Он…       Сочувственно кивая, Маккой позволил женщине рассказать всё, что произошло. К счастью, ей удалось выскользнуть из каюты до того, как дело дошло до насилия, но произошедшее натолкнуло Леонарда на новые размышления. Во-первых, он опасался, что сверхъестественные силы Гэри увеличивались. Во всяком случае, свидетельств об обратном не было. И то, что Дэнер сбежала, можно было объяснить только удачей. Скоро он станет сильнее, и что тогда? Он сможет творить всё, что придёт ему в голову? А во-вторых, складывалось ощущение, будто вместе с силами в разы увеличились и другие качества Митчелла: спесивость, гордыня и желание распоряжаться всем вокруг по своему усмотрению. Кажется, Маккой впервые сталкивался с проявлениями эгоизма в подобном масштабе.       Леонард дал Дэнер успокоительное, но в каюту не отправил. Да Элизабет и сама не хотела туда идти. Она боялась, что Гэри снова придёт за ней, и на этот раз ей не удастся сбежать от него. Он найдёт её в любом месте, где бы она ни скрывалась. Трудности только раззадорят его.       Леонард принял решение поместить доктора Дэнер под наблюдение в одну из одиночных палат, и вовремя: сенсорные двери в медотсек распахнулись, и тот, кто все эти часы будоражил разум окружающих, царственно ступил внутрь.       — Доктор Маккой.       — Да, мистер Митчелл, — осторожно ответил Леонард, не зная, чего ожидать от молодого лейтенанта. — Как ваше самочувствие?       — Прекрасно. Лучше не бывает. Я хотел бы пройти обследование.       Леонард был удивлён, но постарался не подать виду. Он отвёл Гэри в лабораторию со всем оборудованием и запустил сканирование. Однако через некоторое время он чуть было не выругался вслух, даже несмотря на то, что дал себе слово не выказывать при Митчелле своих истинных чувств. Тем не менее, ему пришлось зафиксировать в медицинском журнале, что пульты управления сканерами и другими медицинскими приборами словно взбесились. Рычаги ходили ходуном сами по себе, и Леонард не мог повлиять на управление ни одним аппаратом.       «Он контролирует безусловные рефлексы, — бросил он сообщение Кирку. — Мы для него словно игрушки.»       Увидев, что Митчелл пристально следит за его действиями, Маккой отложил коммуникатор в сторону и попытался улыбнуться. Вероятно, получилось довольно скверно, потому что Гэри заметил:       — Что-то вы слишком мрачный, доктор! Вы меня, что ли, боитесь? Я бы очень хотел вас развеселить. Знаете, я тут подумал вот что. Мои глаза сияют из-за вас! Кстати, а вы любите Шекспира? Я могу прочесть вам наизусть любой сонет, лишь назовите мне номер.       — Я не думаю, что обсуждение Шекспира сейчас уместно, лейтенант.       — Да? А мне так не кажется. Впрочем, если вы не хотите обсудить литературу, то предлагаю обсудить техническое состояние корабля. Скажите инженерам, чтобы они проверили импульсные пластины на правом борте. Они выгорели почти до конца.       Маккой удивлённо приподнял брови, но не счёл нужным реагировать на это замечание незамедлительно. В конце концов, было много срочных текущих дел в данный момент.       — Да, конечно… Я отправлю сообщение капитану, как только…       — Я не шучу! Если вы их активируете, взорвётся всё импульсное крыло!       Леонарда привели в ещё большее замешательство тон и эмоции, которые исходили от Гэри. Он говорил так, будто повелевал ими, мелкими букашками. Маккою ничего не оставалось, кроме как вызвать Скотти по громкой связи и передать суть проблемы. Главный инженер не сразу понял, чего от него хотели и, главное, почему подобная просьба исходила от доктора — из всех возможных людей.       — Идиоты, — заявил Гэри, откидываясь на спинку кресла.       Маккой счёл за лучшее проглотить оскорбление.       «Джим, Хан, мистер Спок! Нам необходимо немедленно встретиться,» — поспешил послать он сообщение через свой коммуникатор.       Через несколько минут Спок, Маккой и Кирк собрались в конференц-зале на четвёртой палубе, потому что проблема с Гэри перестала казаться чем-то временным и несерьёзным.       — Его способности прогрессируют, — с порога заявил доктор. — Как если бы у вас сегодня было пенни, а завтра бы оно удвоилось. Через месяц вы — миллионер.       — Итого у нас теперь есть ещё один сверхчеловек, который мутирует слишком быстро, — отозвался Спок с самым озабоченным видом, на который только был способен вулканец. — Если бы только можно было с ним как-то договориться! Джим? Что ты думаешь об этом?       — Это исключено, — перебил его доктор. — Я видел, каким он стал. Вы тоже видели. А Элизабет Дэнер? Господи, только что чуть было не случилось худшее!..       — А что с ней? — спросил Кирк.       — Он хотел её изнасиловать, но, видимо, передумал в последний момент. Она мне об этом рассказала. Джим, его нельзя так оставлять.       Леонард понимал, насколько Джиму должно было быть тяжело услышать то, что он только что произнёс. Кирк в ужасе воззрился на него. Очевидно, Джиму хотелось верить, будто речь шла о другом человеке, а не о его друге Гэри, но реальность была сурова.       — Очевидно, он ощущает себя теперь сверхчеловеком с этими способностями, — озвучил свои наблюдения Спок. — И он ведёт себя так, будто ему все должны поклоняться.       — Кого-то это мне напоминает, — многозначительно посмотрел на него доктор. — Если бы мы уже не прошли это с Ханом, то я бы сейчас сказал, что мутировавший сверхчеловек мог бы стать новой, улучшенной версией человеческой породы. Но мы все знаем, к чему это уже привело нас однажды. Джим? Что скажешь?       Кирк всё это время молча стоял в стороне, очевидно, обдумывая ситуацию. Несмотря на сочувствие, с которым Леонард относился к его личным переживаниям по поводу друга, он также ждал от Кирка указаний как от капитана. Их ожидание было прервано аугментом.       — Я что-то пропустил?       Хан вошёл в зал последним. Очевидно, он помогал восстанавливать сгоревшие системы в инженерном отсеке, о чём свидетельствовали подпалины тут и там на его форме. Маккой кратко проинформировал аугмента о случившемся.       — Нужно принять решение о дальнейших действиях, — немедленно согласился с доктором Хан. — Исходя из того, что мы имеем сейчас, я осмелюсь заверить вас, что через гораздо меньший срок мы столкнёмся с силой, которую мы не сможем ни понять, ни одолеть. Мы будем для него просто бесполезны.       — И что ты предлагаешь с ним сделать? Запереть его на гауптвахте? — неожиданно вспылил Кирк. — И сколько это, по-твоему, продлится? Это его вообще удержит? У нас сгорели все системы, неизвестно, сколько ещё мы будем просто дрейфовать тут.       — Не знаю, — холодно ответил аугмент. — Но мы точно далеко не улетим с ним, капитан. С его прогрессом меньше чем через месяц у него с нами будет меньше общего, чем у нас с белыми мышами.       — Спасибо, мистер Сингх, но мне нужен совет, а не предостережение, — закатил глаза Кирк.       — Тогда вот вам совет номер один. Недалеко от нас есть планета Дельта Прайм с дилитиевым заводом. Давайте попробуем починить там двигатели. А дальше… Хан внезапно замолчал на полуслове. Наверное, между ним и Кирком действительно существовала какая-то телепатия — судя по тому, как они вели себя друг рядом с другом.       — Это ведь не всё, что ты хотел предложить мне?       — Не всё. Мы должны оставить там Митчелла.       Кирк прижал руку ко рту. На его лице отразилось такое горе, будто ему только что выдрали сердце.       — Ты понимаешь, что ты такое говоришь? Я на это не пойду! Станция автоматизирована, на ней нет ни души. Грузовозы прилетают туда раз в двадцать лет. Я не буду обрекать Гэри на такое!       Он провёл рукой по лицу, не осознавая, что весь дрожит. Маккой сочувственно тряхнул головой. Они с Кирком провели столько времени вместе, что он, как никто другой, осознавал, насколько Джим переживал из-за друга. Перспектива бросить Митчелла на необитаемой планете в полном одиночестве, должно быть, казалась ему погребением заживо.       — Тогда нам остаётся только одно, — неумолимо продолжил Хан. — Убить его, пока мы можем это сделать.       — Джим, — тихо позвал его Спок. — Время сейчас играет против нас. И хотя мне не нравится то, что предлагает Хан, пока другого выхода мы не видим.       — Нужды большинства важнее нужд меньшинства, — так, кажется, звучит ваша поговорка, мистер Спок? — Хан многозначительно посмотрел на вулканца. — Время действовать.       Кирк стоял, опираясь о стол одной рукой и прикрывая глаза другой.       — Убирайтесь! — неожиданно бросил он Споку и Хану. — Вы оба!       Старпом и аугмент переглянулись.       — У вас ещё будет время на эмоции, капитан. Но лучше дать им волю позже.       — Может, вы оба могли хотя бы притвориться, что у вас есть сердце! — вскричал Кирк в ответ. — Мы же говорим о живом человеке, о Гэри!       — Капитан «Вэлианта» наверняка рассуждал так же. Он слишком долго тянул с решением. Думаю, всем это ясно.       — Вон!!!       На этот раз Спок и Хан послушали его. Кирк рухнул на стул, закрывая лицо руками. Леонард подошёл ближе и сел рядом, — всё, что он мог сейчас сделать. Хан, обернувшись в дверях, мрачно возвестил:       — Не злоупотребляйте сейчас временем, капитан. Нужно решать. И быстро.       Он вышел, оставляя капитана и доктора вдвоём. Несколько минут Джим сидел, погружённый в свои мысли, и Маккой не смел прерывать его. Давить на Кирка было бесполезно — в этом он уже давно успел убедиться. А вот просто посидеть с ним молча и не осуждать — этого зачастую очень не хватает каждому.       Наконец, Кирк вытер лицо тыльной стороной ладони и попытался улыбнуться.       — Спасибо. Спасибо за всё.       Леонард лишь сжал чуть сильнее его руку.       Кирк кивнул то ли ему, то ли своим мыслям, нажал на кнопку на коммуникаторе и хриплым голосом проговорил:       — Мистер Сулу?       — На связи, капитан.       — Проложите курс на Дельта Прайм. Прошу вас не обсуждать это решение с экипажем.       — Так точно, сэр.       Сулу отключился, и Джим вновь посмотрел на Маккоя.       — Я знаю, что должен делать. Но легче мне от этого не становится.       — Знаю. Это очень тяжело. И мне очень жаль Гэри.       — Да.       — Возможно, если бы то, что произошло с Гэри, не развивалось так быстро, если бы у него было время адаптироваться, то всё было бы по-другому. Вместе со способностями у парня развился комплекс бога.       Джим задумчиво уставился в какую-то точку на столе.       — Нет, Боунс. Бог — это любовь. И бог — это ответственность. А это не бог, нет. Это что-то другое.       Монстр, подумал про себя Леонард, но не стал это озвучивать Джиму.