Без всяких условий

      Путь к Дельта Прайм занял несколько часов, в течение которых Кирк по большей части ходил кругами, пытаясь справиться с нервами. Конечно, ему приходилось уже бывать в передрягах, когда опасности подвергались жизни дорогих ему людей. Но так, чтобы что-то случилось именно с Гэри, было впервые.       За то время, что Джиму удалось побыть в одиночестве и поразмыслить, он пришёл к выводу, что и Хан, и первый помощник были правы. Кирк не заходил навестить Гэри, но иногда пользовался привилегией капитана посидеть за пультом управления камерами на корабле. Конечно, записывающих и каких-либо ещё устройств не стояло в личных каютах, но что касается общественных мест — столовых, комнат отдыха и частично медотсека — то тут увидеть можно было достаточно. А то, что Кирк увидел, ему сразу же не понравилось.       Гэри умел теперь многое. Он жонглировал предметами влёгкую, и пару штук он даже запустил — смеха ради — в членов экипажа. Правда, он больше напугал их, изменив траекторию полёта стульев и чашек в последний момент, но и этого было уже достаточно, чтобы сказать: перед Кирком был неадекватный человек.       Ещё одним поводом понервничать стал тот факт, что Митчелл мог то ли предугадывать события, то ли глядеть сквозь материю. Его предупреждение о сгоревших панелях, которое доктор Маккой передал Скотти из медотсека, оказалось очень своевременным. Если бы не оно, то полкорабля сейчас не было бы. Панели успели заменить, тем самым спася десятки жизней. Но как Митчелл узнал об этой проблеме, никто не мог понять.       Когда Сулу возвестил о прибытии корабля в пункт назначения, Джим одновременно и воспрял духом, и заволновался ещё больше. Хорошо, что теперь удастся сделать некоторый ремонт, пока они находятся на орбите. Но теперь им нужно будет спуститься на поверхность за материалами для ремонта, взяв Гэри с собой. И нужно будет воплотить в жизнь нелёгкое решение, которое принял Кирк.       Проблема была в том, что они до сих пор не знали, докуда простираются возможности Гэри. Чтобы выяснить это, так или иначе придётся с ним пообщаться. Компьютер определил, что Гэри Митчелл находился на четвёртой палубе. Недолго думая, Кирк отправил сообщение Хану с тем, чтобы тот на всякий случай поднялся туда из инженерного.       Двери перед Джимом со свистом разошлись в стороны, и он ступил внутрь офицерской столовой, выискивая взглядом своего друга. Тот отнюдь не был незаметен.       Гэри окружала толпа людей. Офицеры наблюдали за тем, как он одним взглядом, без помощи рук, строил затейливое сооружение из вилок и зубочисток. Впрочем, в восхищение толпы примешивалось и некоторое напряжение. Кирк тут же отметил про себя, что Гэри выбрал не самые безопасные предметы для своих игр.       — А вот и капитан, — насмешливо произнёс он, не отрывая взгляда от своей конструкции. Глаза Гэри сияли странным белым светом. — Забавно. Я чувствую, будто я был слеп и внезапно прозрел. Некоторые считают меня монстром, не так ли, Джим?       Кирк почёл за лучшее ничего не ответить, хотя множество колкостей вертелись на языке. Лучше не злить его, он плохо контролирует себя.       — Ты научился читать мысли? — спросил он вместо этого как бы невзначай.       — Пока нет, но, думаю, и это не за горами. Как видишь, я становлюсь сильнее, Джим.       Внезапно все острые предметы, которыми он манипулировал, зависли в воздухе и рухнули на пол. Кто-то вскрикнул, но было это, скорее, от страха.       Гэри поджал губы от злости. Очевидно, всё-таки пока он не всесилен.       Кирк набрался храбрости и взял его под руку.       — Давай прогуляемся вдвоём. Не стоит никого здесь пугать.       Краем глаза он заметил, что Хан следил за ними из-за угла.       — Я просто волнуюсь за экипаж.       — Знаю. Я чувствую твою тревогу за судьбу корабля.       — И что бы ты сделал на моём месте?       Кирк посмотрел прямо в глаза своему другу, но в серебристом сиянии он не различил ничего, никаких человеческих эмоций. Гэри усмехнулся на его вопрос.       — На твоём месте? Что бы я сделал с таким, как я? Очевидно, то, о чём думает мистер Сингх. Убей меня, пока ещё можешь.       — Нет! Хватит, Гэри!       — Перестаньте, капитан. Я же знаю, где мы, и знаю, что вы задумали. Я не хочу сходить на Дельта Прайм. Может, мне нужна другая планета. Я сам ещё не всё понимаю, но я чувствую: с каждым днём я становлюсь всё сильнее. То, на что я буду способен, под силу только богу…       — Давай не будем загадывать наперёд, — попытался пошутить Джим. Он видел, что Хан встал и пошёл за ними, соблюдая определённую дистанцию. — Пока нам нужно просто починить корабль. Может быть, ты спустишься с нами и поможешь достать дилития?       Но Митчелл резко расхохотался в ответ.       — Я что, по-вашему, идиот? Да я раздавлю вас, как мышей!       — Гэри, я не…       Джим не успел договорить, так как в следующую секунду молодой штурман начал душить его. Кирк захрипел, рефлекторно пытаясь позвать на помощь, но его мучения прекратились так же быстро, как и начались: лицо Митчелла перекосило, и он рухнул на пол.       Запахло палёной тканью. Позади стоял Хан с фазером, готовый вот-вот добить Митчелла голыми руками.       — Ты пристрелил его?! — выдохнул Кирк с удивлением и негодованием одновременно.       — Пока что только оглушил, — холодно ответил аугмент. — Скорее, надо доставить его на планету, если вы не хотите, чтобы в следующий раз я выстрелил по-настоящему.       Под гомон поражённой толпы они двинулись из зала. Хан легко нёс тело Гэри одной рукой, перекинув его через плечо, Джим же прихрамывал позади, всё ещё не пришедший в себя после неожиданной атаки своего лучшего друга.       Они телепортировались на Дельта Прайм вшестером: Кирк, Хан, Спок и Скотти. Пятой, по настоянию доктора Маккоя и по своему собственному желанию, была Элизабет Дэнер. В приватной беседе доктор признался Кирку, что он опасается, как бы с Дэнер не случилось того же, что и с Митчеллом. Нет, она не метала вилки по столовой, но теперь и её экстасенсорные показатели тоже начали расти. До сих пор улыбчивая и приятная женщина стала холодной и отчуждённой. Она ни с кем не разговаривала подолгу, отделываясь парой коротких фраз. В ином случае Джима бы это не испугало, но её глаза стали такими же, как у Гэри, — стеклянными, излучавшими неестественно-беловатое свечение, поэтому Кирк согласился с доводами доктора.       — Слава богу, эти двое — единственные со всего корабля, кто «мутировал» подобным образом, — отметил Маккой.       Джим и Хан кисло переглянулись друг с другом. На долю аугмента выпала обязанность следить за шестым участником группы — Гэри, который всё ещё был без сознания благодаря — именно благодаря, а не из-за — фазерного удара, а ещё потому, что доктор сделал ему укол успокоительного. На Гэри надели наручники, но Кирк всё равно опасался, что эти меры не спасут их.       Они телепортировались на поверхность планеты между небольшим жилым блоком и производственными помещениями. Спок и Скотти сразу же покинули их группу, устремившись на поиски дилития и других необходимых для ремонта материалов. Джим помог Хану найти комнату, в которой они бы оставили Гэри на время. Элизабет Дэнер всё так же следовала за ними, как тень, а доктор Маккой молча поглядывал то на неё, то на Митчелла, замеряя по очереди их биологические показатели.       Наконец, Хан опустил Гэри на кушетку в одной из гостиных, предназначенных для отдыха.       — Я останусь с ним здесь, — неожиданно произнесла Дэнер. — Я должна.       — Пусть остаётся, Джим, — пробормотал Маккой, многозначительно посмотрев сначала на него, а потом на Хана. — Лучше не стоит упорствовать.       — Ладно, — нахмурился капитан. — Но силовое поле мы всё равно установим.       — Вопрос только в том, сколько оно продержится, — ответил Хан, уже занявшись этой задачей.       Элизабет вошла в комнату и села рядом с Гэри, и силовой экран тут же моргнул синим, отрезав их вдвоём от доктора, Хана и Джима.       — Будем надеяться, что у Спока и Скотти есть пара часов, пока он не пришёл в себя.       Впрочем, их радость была преждевременной. Лежащий на кушетке Гэри слегка застонал и открыл глаза.       — Джим Кирк, мой друг, — услышал Кирк слабый голос, и его сердце сжалось от боли.       — Друг? — переспросил он. — Только сегодня ты сказал, что раздавишь нас, как мышей. Ты пытался убить меня. Ты не помнишь?       — Я был не в себе.       Джим отвёл взгляд, не зная, что ответить. Он очень хотел поверить Гэри. И ещё больше хотел поверить, что этот необъяснимый недуг пройдёт, что всё будет, как раньше, и что Гэри вновь станет тем, кем был. Но эта надежда ушла так же внезапно, как и появилась.       — Почему же ты не убил меня, Джим? Мистер Сингх был прав, когда сказал, что меня нужно ликвидировать.       — Ты не в себе, Гэри.       Кирк не знал, что ещё он мог ответить на эту просьбу. Он всегда был готов пожертвовать собой ради близких и любимых, но принести в жертву лучшего друга — даже из милосердия — это было выше его сил.       — Людям не выжить, если появится раса экстрасенсов, — продолжил Митчелл тем временем, поднимаясь с кушетки. — Со временем вы это поймёте.       Он не дал Джиму времени ответить, потому что в следующую секунду бросился на силовое поле. Кирк машинально отпрыгнул в сторону, но поле сдержало Митчелла. Разъярённый, словно тигр в клетке, он заревел, но попыток повторить бросок не сделал. Пока. Потирая плечо, Гэри уселся обратно на кушетку, не обращая внимания на Элизабет, которая не отходила от него ни на шаг.       — Похоже, борьба с силовым полем на время обессилила его, — сказал Хан. — Сейчас с ним можно справиться.       — Мои силы возрастают, — бросил он им. — Вы ведь это понимаете?       Кирк отвёл Хана и Маккоя в сторону.       — Нет. Если есть возможность сохранить ему жизнь, мы воспользуемся ею. Нужно успеть починить варп-ядро прежде, чем Гэри сможет пробиться сквозь силовое поле.       — У нас слишком мало времени, капитан.       — Да, мало, но оно всё же есть.       Джим принял решение отправить доктора обратно на корабль, а Хана — в лабораторию к Скотти и Споку. Хан было заупрямился оставлять Джима одного на страже той непонятной сущности, в которую превратился — всё ещё превращался — Митчелл, поэтому Кирку пришлось спустить себе на подмогу пятерых парней из десанта. И хотя Хана это не сильно удовлетворило, он всё же покинул Джима, охранявшего силовое поле.       Все полтора часа, что Кирк находился рядом с Гэри, он прокручивал в голове моменты из их совместного прошлого. Он даже поймал себя на мысли, что с трудом называет Гэри по имени теперь даже про себя: то существо за силовым полем было уже не его другом. Удивительным был для Кирка тот факт, что Элизабет, кажется, совершенно не боялась Митчелла, о чём он не преминул написать Споку.       — Почему Дэнер полагает, что он не опасен и что с ним можно сладить? Почему ты считаешь, что прав ты, а не врач-психиатр?       — Потому что у неё есть чувства, капитан, а у меня — только логика. Думаю, нам повезёт, если нам удастся починить корабль и убраться.       Будь они не в такой опасной ситуации, Кирк лишь закатил бы глаза или как-нибудь подколол занудного вулканца, но не сейчас. Он внимательно следил за Митчеллом и Дэнер, не желая пропустить момента, когда у Гэри вновь случится вспышка агрессии. Но тот преспокойно сидел на кушетке с закрытыми глазами, то ли медитируя, то ли размышляя о чём-то своём, то ли… копя силы для следующего удара.       Наконец, коммуникатор пискнул и голос старпома возвестил:       — Двигатели исправны и почти полностью заряжены, капитан. Мы готовы.       — Отлично. Тогда я отсылаю назад десант и поднимаюсь…       Очевидно, это было преждевременное решение, потому что в следующую секунду Гэри встал и ломанулся к силовому полю, увлекая за собой Дэнер как щит. Раздался треск, яркая вспышка озарила всё вокруг, и Джим вскрикнул от неожиданности, роняя коммуникатор. Гэри Митчелл и Элизабет Дэнер перелетели, а точнее, сломали силовой щит и теперь лежали на полу совсем рядом с ним.       — Нет, капитан, — заявил молодой штурман, поднимаясь на ноги. — Всё-таки надо было убить меня, пока вы ещё могли сделать это. Власть и сострадание — плохая смесь.       Кирк машинально потянулся к фазеру, чтобы защитить себя в случае чего, но этого не потребовалось. Митчелл, прикрывая себя Элизабет, двинулся к выходу.       — Не стреляйте в них, — только и успел крикнуть Кирк парням из охраны. — Мы должны освободить доктора Дэнер.       Джим едва успел понять, что случилось, как тут же двинулся вслед за Гэри и Элизабет. Он даже не подумал сообщить о своём плане никому из других офицеров: слишком он был поглощён мыслью о том, что, пусть Гэри уже не спасти, но доктора Дэнер надо вытащить из его лап во что бы то ни стало. Она ведь сохранила свой разум, нельзя было вот так оставить её здесь с ним! Он использовал её как живой щит и мог прикончить её в любую минуту!       Они не могли уйти далеко, и Кирк очень скоро ещё раз в этом убедился, когда услышал хлопки и грохот неподалёку за холмом. Осторожно, так, чтобы его не заметили, он начал карабкаться наверх по каменистому склону, решив осмотреть местность с возвышенности. И действительно, через какое-то время он забрался повыше, и перед его взором открылась каменистая долина, на которой не было ни деревьев, ни рек, — одни лишь лысые холмы и пучки сухой травы с листьями настолько иззубренными, что они оставляли кровавые порезы, если до них дотронуться. Планета явно не была цветущим раем, и это снова укололо Кирка где-то внутри: он обрекал Гэри на это.       Пусть, зло подумал он про себя. Раз большего я сделать не могу для него. Но может, я спасу хотя бы Дэнер. Она ни в чём не виновата. И она всё ещё человек, в отличие от него. Нужно спешить!       Стало смеркаться. Тем не менее, приглядевшись, Джим скоро увидел их обоих: Митчелл стоял на небольшом возвышении, а Дэнер, казалось, внимательно слушала его, как ученица учителя.       — Тебе понравится быть богом, Элизабет, — услышал Кирк. — Посмотри сюда. Я — бог!       Гэри повёл рукой в направлении склона, и Кирк не поверил тому, что увидел. Прямо из камней на склоне забил родник с чистейшей водой. А рядом с ним выросла яблоня с прекрасными сочными плодами.       — Да будет пища! Это каферские яблоки. И да будет вода.       Молодая женщина замерла от восторга.       — Мы не одни, Элизабет. Джим Кирк следит за нами. Поговори с ним. Я хочу, чтобы ты поняла, насколько он ничтожен.       Джим сглотнул. Поняв, что его укрытие обнаружено, ему не оставалось ничего, кроме как покинуть его. Гэри, казалось, был занят обдумыванием судьбы камней вокруг. Что бы ещё такое ему сотворить?..       — Капитан, — привлекла его внимание Элизабет.       — Мисс Дэнер! — в волнении воскликнул он. — Как вы себя чувствуете? Он не причинил вам вреда?       — Я чувствую себя прекрасно, спасибо. Я не могу завершить превращение самостоятельно, мне нужна помощь Гэри.       — То есть вы всё ещё человек, — сделал осторожное предположение Кирк. — По крайней мере, отчасти.       — Да, это так. Но Гэри показал мне, что я могу быть гораздо большим.       Кирк нахмурился.       — Большим? Чем? Божком, который играет судьбами людей, как кошка мышью?       — Называйте, как хотите, капитан. Вы просто не имеете той силы, что есть у нас, чтобы понять… Вы никогда не поймёте, зато я уже сейчас вижу многое. Человечество не имеет значения, как и Земля. Я и Гэри — новая ступень эволюции. Скоро мы достигнем того, чего не достигнуть ни людям, ни аугментам за миллионы лет.       Такого ответа он точно не ожидал. Он был уверен, что Митчелл захватил её силой и теперь удерживает против воли. Но чтобы Элизабет начала рассуждать так же, как и он, а потом — захотела бы эволюционировать в это существо… Собираясь с мыслями, Кирк спросил первое, что пришло на ум:       — Какой прок от этого Гэри? И какой прок от этого лично вам? Что обретёте вы вместе со своей мощью? Мудрость? Нет, Элизабет, вы не должны оставаться с ним здесь. Я вижу, вы не до конца потеряли свой разум. Вы человек, вы врач! Вспомните об этом! Вы всегда жили с людьми.       — Это всё в прошлом. Уходите, пока можете, — перебила его Элизабет.       — Уйти? Как я могу уйти? И оставить вас здесь, с ним? Да в нём не осталось ничего от человека! Помните, как он шутил над состраданием? И вы говорите, что он бог после этого? Но бог без сострадания быть не может! Богу сострадание нужно больше всего!       Последнее Кирк выкрикнул с расчётом на то, что Гэри услышит его.       — Что вы знаете о богах? — раздражённо спросила она его. — У вас нет ничего от бога.       — Хорошо, правда ваша! Но давайте тогда поговорим о людях! О наших пороках. Вы же были психиатром! Вы знаете, какие у нас пороки! Как можно дать такую силу человеку столь порочному?       — Уходите!       — Ну же, Элизабет! Помогите мне, вспомните! Вспомните о том, кем вы были! Вы же не он! Вы человек! Вы…       — Ты огорчаешь меня, Элизабет, — послышалось сзади, и Кирк отшатнулся. — С тобой я разберусь потом. А ты, Джим Кирк, надоел мне своей постоянной назойливостью. Я не убил тебя тогда, на «Энтерпрайзе». Но теперь я думаю, что будет лучше закончить с тобой. А так как ты был моим другом, я устрою тебе приличные похороны.       Джим едва успел сообразить, что собирается делать Митчелл, как огромный камень сорвался с холма и покатился прямо на него. Кирк бросился в сторону, но не совсем рассчитал силы, поэтому упал прямо на живот. От этого в глазах сразу потемнело, дыхание прервалось, и на какой-то миг он ослеп от боли.       — Мораль — для людей, а не для богов, — заключил Митчелл.       Едва отдышавшись, Джим увидел, как та же глыба, которая пронеслась мимо, повернулась в его сторону и покатилась, набирая скорость.       — Остановись, Гэри, — крикнул он, что было сил. — Пожалуйста!       Но тот лишь рассмеялся в ответ.       — Бог, движимый людскими пороками, говоришь? Тогда молись мне, капитан. Молись!       Глыба летела прямо к нему, и в этот миг Джим понял, что не справится. Что это конец. Он зажмурился, пытаясь забыть о той боли, которая вот-вот должна была наступить, но ничего не произошло. В следующее мгновение он увидел, как Элизабет виснет на Гэри, отвлекая его от задуманного. Камень, тем временем, уже унёсся вниз по склону.       Схватка Дэнер и Митчелла длилась какие-то доли секунды. Наверное, наивно было со стороны Кирка предполагать, что Элизабет справится с ним. Он швырнул её так резко прямо в скалу, что у Джима всё содрогнулось внутри. Женщина упала на спину, переломанная и смятая, словно пластинка из фольги, а её мучитель уже отвернулся и уставился куда-то в другую сторону. Джим обернулся и увидел Хана на склоне соседнего холма. Он хотел было крикнуть аугменту, чтобы тот бежал и спасал свою жизнь, но не успел. Хан оказался быстрее. Прицелившись, он выстрелил из фазера прямо в грудь Гэри. И этот выстрел был уже не предупреждающим, а настоящим.       Не ощущая, как слёзы бегут по лицу, Кирк рванул вперёд к своему несчастному другу.       — Джим Кирк, мой друг, — едва слышно проговорил тот. — Прости меня. Ты не знаешь, каково это — быть почти богом.       Джим увидел, что глаза Гэри вновь приобрели свой прежний оттенок. Бесноватое сияние, искажавшее его образ, куда-то ушло, уступив место спокойствию, которое бывает на лице только у мёртвых.       Джим взял его руку и прижал к губам.       — Это ты прости меня, что я тебя подвёл.       Он не слышал, как Хан подошёл к нему и буквально отодрал его от тела Гэри. Не видел, как Маккой констатировал смерть Элизабет. Наверное, в какой-то момент его сознание просто отключилось, хотя он как-то добрался на своих ногах до дилитиевой станции, после чего их телепортировали на корабль.       Кажется, Хан играл роль сиделки всё это время и решал за него простейшие жизненные вопросы. Что и когда есть. Что и когда пить. Когда нужно умыться, когда — лечь в кровать.       — Просто надень маску на лицо хотя бы на эти три дня, Джим, — как-то сказал он, укладывая его в постель. — Представь, что ты в ней. Ты пробудешь в ней только три дня, слышишь? А после этого ты будешь скорбеть.       На третий день состоялись похороны обоих офицеров. Кирк не запомнил ни слова из того, что говорил в тот вечер. Только то, что «Сострадание есть высочайшая форма человеческого существования, » — фразочка явно из Достоевского. Наверное, речь ему написали Ухура с Чеховым, но ему было всё равно.       Как ни странно, слова Хана возымели своё действие над ним. Всё это время он действительно представлял, что на его лице маска, и это помогало ему исполнять обязанности капитана.       Самым ужасным был для Кирка видеозвонок матери Гэри. Кажется, как только Аннабель включила видео, то сразу поняла, о чём пойдёт речь, и это полоснуло Кирка по сердцу. И снова в голове завертелась эта мысль о том, что он подвёл её, подвёл Гэри, подвёл их обоих.       Он был единственным сыном у своей матери.       Она осталась теперь совсем одна.       Как ты мог? Ты должен был сберечь его!       Как ты теперь будешь смотреть ей в глаза?       Ты ничтожество. Из-за тебя столько людей гибнет.       Ничтожество       Ничтожество       Ничтожество       Не выдержав, он отключился, когда Аннабель начала плакать.       — Джим?       Кирк лежал на кровати, отвернувшись к стене. Он, конечно, допускал мысль, что его могут хватиться, но ему было уже всё равно. Гэри был его другом, его коллегой. Неужели его не могут оставить в покое хотя бы сейчас?!.       Джим почувствовал, как волна прохладного воздуха ворвалась в его комнату. Это значит, что кто-то разблокировал кодовый замок на двери и вошёл к нему в каюту. Это мог быть доктор или Спок — только они знали пароль. Не всё ли равно?..       Он услышал тихие шаги и ощутил, как прогнулся край кровати с той стороны, где он лежал.       — Джим… На, выпей это.       Его приподняли, сунули в руку стакан и заставили выпить кисловатую жидкость. Потом он снова улёгся назад, и его обняли сзади, так что он лежал теперь в тёплом уютном коконе, не в силах оказать сопротивление или как-то иначе выразить свой обычный протест.       — Ты не должен видеть это, — наконец, хрипло проговорил он. — Меня таким. Слабым. Не должен. Ты. Лучше уходи. Мне нужно…       — Ш-ш-ш…       Его перевернули на спину. В абсолютной темноте всегда было удобно, ведь никто не видел выражения его лица, того, о чём он думал. Но только не теперь.       — Ты должен уйти, — снова сказал Кирк.       Ему показалось, что твёрдо, но почему тогда его никак не оставят в покое? Почему?..       — Мне нужно побыть одному.       Он ощутил тяжёлый вкус слёз на губах, но сделал вид, что не замечает их. Может, если он будет игнорировать их, то Хан тоже их не заметит?..       Кирк зажмурился в тот момент, когда почувствовал губы своего любовника на своём лице. В его голове пронеслась мысль.       Взяв Хана за руку, он направил её вниз. Почувствовав сопротивление и какое-то удивлённое неприятие, прохрипел:       — Мне н-нужно. С-сейчас.       — Джим…       — Пожалуйста. Я хочу тебя сейчас.       — Джим, я только что дал тебе успокоительное. Не стоит…       — Мне плевать.       — У тебя только что была истерика! Ты что, забыл?       Кирк повернулся к аугменту лицом, шаря вдоль его тела.       — А говоришь, не хочешь.       — Хочу, но не так. Не сейчас.       Он остановился и, наконец, осознал, что делает. Теперь слёзы было не остановить. Он плакал и затрясся так, будто это была агония. Будто бес, наконец, начал покидать его.       — Не нужна мне твоя сраная жалость!..       Он прижимался к Хану теперь уже всем телом: грудь к груди, бёдра к бёдрам.       — Вот, вот, ну давай… Ну?..       Джим запрокинул голову назад, позволяя аугменту прижаться губами к своей шее, направляя его на всякий случай, чтобы тот не отступил.       — Вот, сюда, вот так…       Словно в забытьи, он почувствовал, что Хан наконец поддался и раздвинул его ноги, ослабляя его хватку-судорогу, облизнул пальцы, запустив руку под брюки пижамы, а затем спустил их вниз. Джим мгновенно подался к нему, приподнялся, раскрылся навстречу. Он не чувствовал возбуждения, не чувствовал ничего — кроме боли, но отчаянно хотел ощутить ещё что-то.       Он хотел приказать Хану, чтобы тот тоже разделся, но язык совсем не ворочался, и он просто слепо начал шарить у аугмента поверх одежды, желая найти застежку, сердито хмыкнул от напряжения, вжикнул застёжкой, заёрзал, подался сам вперед ещё сильней, высвобождаясь на ходу из проклятых штанов. Приподняв услужливо одну ногу, он направил его в себя, желая лишь того, чтобы Хан сделал с ним все, что угодно, взял его ответственность, взял его целиком — горько, зло и больно, как этого не было никогда раньше.       И аугмент после недолгих раздумий понял, что от него сейчас требуется. Кирк выгнулся вновь, насаживаясь на него всё глубже, вворачиваясь так, чтобы прочувствовать, как боль пронзает его снизу вверх. Аугмент больше не пытался задать собственный ритм, а лишь направлял мечущегося капитана так, чтобы тот получил утешение от этой физической боли. Свободной рукой он шлёпнул Кирка не щадя, а по-настоящему, после чего нашёл крошечный сосок и сжал между двумя пальцами. И это отпустило Джима. Он довёл себя раньше Хана: несколько грубых движений, и всё, конец. Аугмент же ещё несколько раз вонзился в него, уже не стараясь быть нежным, и Кирк с удовлетворённостью ощутил его горячее семя внутри. Он перевернулся и лёг, не пытаясь, как это было всегда, устремиться сразу же в душ. Впервые за прошедшие часы ему показалось, будто он… протрезвел. Да, наверное, можно было сказать именно так.       — Спасибо.       Он нашёл губы Хана своими и прижался к ним, чувствуя теперь почему-то некоторую неловкость.       — Это было глупо, — возразил он, не пытаясь отстраниться.       — Да. И это было необходимо.