Без всяких условий

      Часы показывали три утра — глухой час, когда ночная смена едва держалась на ногах из-за усталости, а утренняя ещё не встала, и до пересменки было ещё далеко. Аугмент сидел в одиночестве в столовой, глотая горечь кофейной гущи. Шла уже третья чашка, и у обычного человека уже закружилась бы голова от выпитого, но Хан не был обычным человеком. Хотя и у него случались и кризисы, и головные боли, — как, например, сейчас.       Он был рад, что Кирк уснул. Да и неудивительно: после успокоительного и этой злой эмоциональной близости, которая оставила Хана в замешательстве.       Раньше он никогда не оставлял капитана спать в одиночестве, особенно если до этого у них был секс, но после чувственного пожара, которым горел Кирк все последние дни, аугмент осознал, что ему самому требуется отдых. Существует эмоциональный предел, дальше которого он не был готов терпеть. К счастью, были медитации, которые ослабляли эмоциональное напряжение.       Хан не знал Гэри Митчелла лично и, сказать по правде, не прилагал особенных усилий, чтобы познакомиться поближе. Сейчас он жалел об этом: в первую очередь, конечно, потому, что Гэри, очевидно, представлял для Джима большую ценность как друг и товарищ, а ещё потому, что он должен был знать Кирка как никто другой. Теперь, когда прошли похороны и первая волна боли схлынула, всё так или иначе должно было вернуться на круги своя. А именно — они должны были вернуться к тем тайнам и недосказанности, которые были между ними.       Жаль, что Митчелла нет в живых. Он наверняка мог бы рассказать что-нибудь интересное. Впрочем… Был ещё совет от первого помощника Спока, которым у Хана до сей поры не было возможности воспользоваться. Кажется, теперь нужный момент настал.       Хан открыл калькулятор времени. Тот показывал, что на Новом Вулкане сейчас был полдень. Отличное время, когда можно заявить кому-то о себе полуделовым звонком.       Откинув назад чёлку, он открыл программу вызовов и отправил исходящий звонок на Новый Вулкан.       — Мистер Спок, — поприветствовал он пожилого вулканца, осклабившись. — Приятно познакомиться.       …Когда наступило утро и эффект от снотворного уже должен был угаснуть, аугмент отправился в каюту Кирка. Ему непременно хотелось самому разбудить капитана и сообщить приятную новость. А ещё Хан только сейчас понял, насколько ему нравилось наблюдать за тем, как Кирк просыпается.       Зайдя внутрь, он зажёг мягкую настольную лампу у кровати и тихо сел рядом. Капитан недовольно заворочался и прикрыл лицо рукой.       — Доброе утро, — мягко сказал аугмент и потянул одеяло вниз. — Пора вставать, капитан. Корабль летит без вас.       — Не смешно, — буркнул он. — Только не после того, что случилось.       — А я и не смеюсь. Но встать ты всё равно должен. Я принесу тебе завтрак.       — Нет. Я не хочу.       Аугмент вздохнул и слегка улыбнулся. Конечно, это не могло быть просто. Никто и не ожидал, что это будет просто. Но Кирка нужно было возвращать в привычную рутину, иначе было нельзя.       — Джим, ты же на самом деле не хочешь, чтобы я жалел тебя, да?       Кажется, это действительно привлекло внимание Кирка. Во всяком случае, он сделал над собой ощутимое усилие, чтобы открыть глаза и посмотреть на него в ответ.       — Как ты себя чувствуешь? — продолжил Хан. — Я имею в виду, физически. Тебе ничего не нужно?..       Он наблюдал за тем, как Кирк провёл рукой по лицу, пытаясь стряхнуть сон, но это не очень-то у него получалось.       — Всё нормально. Нет, не нужно. Хотя… Погоди-ка.       Он медленно сел и тут же поморщился.       — Регенератор тканей был бы весьма кстати.       — Так я и думал, — пробормотал Хан.       Он очень не хотел делать Кирку больно и причинять вред, но их вчерашняя близость больше была похожа на звериное соитие. Кирк не был готов к этому, и вот теперь, очевидно, страдал не только морально, но и физически.       — У нас есть один в ванной. Я позаботился об этом заранее на всякий случай.       Джим, чьи мысли, очевидно, где-то блуждали всё это время, отвлёкся и посмотрел на него.       — Спасибо. За то, что заботишься обо мне.       Разумеется, я буду заботиться о тебе, с грустью и какой-то горечью подумал Хан. Ведь мы с тобой теперь одно целое. А ты до сих пор мне не доверяешь.       Разумеется, он не сказал этого вслух. Не стоило выяснять сейчас отношения. А вот о грядущей встрече со старым другом сказать стоило.       Когда Кирк вышел из душа, аугмент с удовлетворением отметил про себя, что тот был больше задумчивым, чем грустным.       — А теперь мы идём завтракать, — в ультимативной форме заявил он.       — Если честно, мне правда не хочется.       — Хочется — не хочется, но это нужно сделать. Воспринимай это как пиар-акцию. В конце концов, все должны видеть, что ты жив и в состоянии функционировать, так что пошли.       Кирк вздохнул и стал искать одежду на выход.       — Кстати, у меня есть для тебя хорошая новость, — как бы между прочим сказал Хан, глядя на то, как капитан натягивает водолазку.       Аугмент тут же прошёлся взглядом по голому животу Джима. Его кожа всё ещё сохраняла едва заметный золотистый загар с тех дней, когда они последний раз были в отпуске на планете. Хан опустил взгляд ещё ниже, туда, где начиналась темнеющая дорожка волос, но Кирк уже натянул водолазку, и аугмент закусил губу, пытаясь подавить в себе вспышку желания. Беспокоило только то, что, кажется, Кирк похудел ещё сильнее за последнее время.       — Что? — в непонимании нахмурился Кирк, очевидно, смущённый его взглядом.       Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты отдался мне полностью. Хочу, чтобы доверил мне себя всего.       — Ничего. Просто…       Просто я хочу, чтобы ты доверил мне, наконец, ту тайну, которую ты так старательно охраняешь.       — Капитан, мы получили сигнал бедствия с научно-исследовательской станции на планете Пси 2000, — пискнул его коммуникатор. — Каковы будут ваши распоряжения?       Наваждение прошло, и Хан чертыхнулся про себя.       — Проложите курс на планету, энсин, — ответил Кирк. — Я скоро буду.       — Понял вас.       Что ж, по крайней мере, это будет держать его в тонусе, подумал про себя Хан. И ведь даже не спросил, что была за новость.       Через полчаса Кирк отдал распоряжение о сборе десантной группы для того, чтобы выяснить наверняка, что случилось на станции. На этот раз капитан решил остаться на корабле, послав вместо себя нескольких членов экипажа во главе мистером Сулу. Мысленно аугмент с удовлетворением отметил, что Кирк выглядел более-менее нормально и собранно для человека, только что пережившего потерю близкого друга, и это не могло не радовать. Наверняка, капитану приходилось нелегко, учитывая тот факт, что Сулу теперь периодически заменял Кевин Райли, молодой навигатор, который стал появляться на мостике всё чаще после смерти Гэри.       Однако проанализировать назначение нового человека на мостик Хану не удалось: пришло сообщение о том, что найдено шесть тел и что на станции царит полный хаос. Было непонятно, как погибли все эти люди: системы жизнеобеспечения кто-то будто просто выключил. Видимых повреждений на телах также не было обнаружено. Доктор Маккой сообщил об этом в конференц-зале после того, как было проведено вскрытие всех погибших. Доктор, Спок, Хан, Кирк и Сулу обсуждали произошедшее своей небольшой группой.       — Буду рад выслушать ваши версии произошедшего, господа, — развёл руками доктор. — Никаких следов насилия или известных нам болезней не выявлено. На первый взгляд они все погибли будто бы от гипоксии, но совершенно очевидно, что это звучит крайне бредово в сложившейся ситуации.       Хан пока предпочёл не спешить с выводами. Возможно, имело смысл ещё раз спуститься на станцию, чтобы проанализировать состояние среды заново, но капитан был категорически против того, чтобы отправлять туда именно Хана. Неизвестно, чем бы закончился их спор, если бы их не прервало сообщение из медотсека.       — Ну что ещё? — хмуро ответил Маккой. — Мисс Штайгер, я, конечно, понимаю, что вы ещё стажёр, но уж общую диагностику группы без моего присмотра вы можете сделать?!       — Доктор, у нас ЧП, — ответил испуганный женский голос. — Один из членов службы безопасности, Джо Тормолен… Он… Он напал с ножом на нас с доктором М’Бенга.       — Он — что?!       Кажется, что все, кто бы в этот момент в конференц-зале, подскочили.       — Не волнуйтесь, мы уже смогли справиться с ситуацией, — продолжила медсестра. — Тормолену не удалось причинить вреда никому из нас, благо, я владею карате. Но он сам порезался и находится сейчас под нашим наблюдением.       — Насколько сильно порезался?       — Ну… На самом деле, порез несущественный, мне всего лишь пришлось наложить повязку, но вам лучше взглянуть на некоторые его показатели. Мы держим его в отдельной палате.       — Сейчас спущусь.       Маккой удалился под хмурые взгляды всех остальных.       — Думаю, нам всё же следует отправить на станцию ещё одну группу для более тщательного расследования обстоятельств произошедшего, — высказал общую мысль мистер Спок.       — Или лучше дождаться результатов экспертиз, которые предоставила группа высадки, — возразил Кирк. — Кстати, Тормолен был на станции?       — Да.       — Значит, нам придётся подождать. Вдруг, на планете есть источник какого-нибудь излучения, из-за которого люди, находящиеся на её поверхности, сходят с ума или что-то ещё в этом роде. Я видел достаточно подобных вещей, поэтому не удивлюсь, если сейчас произошло нечто подобное. Давайте ещё раз просканируем этот сектор более внимательно, мистер Спок.       — Так точно, капитан.       — …и подождём всех результатов сканирований от десантной группы, которая там побывала. А пока все свободны.       Они встали, чтобы отправиться по своим делам, как коммуникатор Джима пискнул снова.       — Капитан, это медотсек.       — Не расходитесь, — бросил Кирк. — Боунс, что случилось?       — Джо Тормолен. Он… мёртв.       — Как? Из-за чего?!       — Мы не знаем, сэр.       Пожалуй, это было то, что они наименее всего ожидали. И Хан был напряжён происходящим вдвойне: теперь уже не потому, что он волновался за Кирка, зная, как капитан воспримет весть о ещё одном погибшем члене экипажа. Дело было и в другом: они по-прежнему не знали, от чего умерли те шестеро исследователей на станции. Возможно ли было, что то, что стало причиной их смерти, может воздействовать и на «Энтерпрайз»? И что убило Тормолена?       Хан включил планшет и набрал имя Тормолена в поисковике. Он помнил молодого человека в лицо, как и всех на корабле, а также изучил его личное дело после происшествия с агентом Секции 31. Мог ли этот парень быть её членом? Было ли случайностью, что он оказался в группе высадки именно в момент обнаружения трагедии на станции? Было ли всё это — и трагедия, и тот факт, что «Энтерпрайз» оказался в этом секторе космоса, — спланировано? Ведь охота на Хана вряд ли была прекращена после того случая с вулканской головой…       Вопросы роились в голове Хана, пока он читал личное дело Тормолена. Он пробежал глазами психологический портрет, но взгляду не за то было зацепиться. Лечился от депрессии, разве что это, но у кого из служащих ни разу не было кризиса в жизни?       Аугмент скрипнул зубами и запустил программу подбора паролей к личным компьютерам служащих на корабле. Пусть они потом и поругаются из-за этого с Кирком, но Хан был убеждён, что ничего особенно ужасного он не делал: Тормолен был и так уже мёртв, так что ему было всё равно, кто копается в его грязном белье. А во-вторых, аугмент должен был удостовериться, что парень никак не связан с Секцией 31 и что они не оказались на этой чёртовой станции специально.       Хану удалось за считанные минуты подключиться к личному компьютеру погибшего офицера. Нет, очевидно, парень не был агентом. Во всяком случае, не было ничего такого, что бы его в этом выдало. Однако в его личных файлах было много странных вещей — помимо фильмов, игр, книг, музыки и порно, которых у каждого флотского было навалом. Было и ещё кое-что, что заставило Хана поморщиться и о чём он собирался сказать Кирку.       Они вновь собрались в конференц-зале: ещё более взвинченные от происходящего. Было только двенадцать часов дня, но Хан уже чувствовал усталость. Кирк был напряжён и собран. Помимо Маккоя, в зале находились ещё и мисс Штайгер, медсестра, и доктор М’Бенга.       — Доктор, отчёт.       — Да, конечно… Нам так и не удалось выяснить причину смерти Тормолена.       — Я правильно помню, это тот парень, который, как вы сказали, порезался?       — Да, — вступила медсестра. — Когда напал на доктора М’Бенгу. Он был в группе высадки на станции, после чего должен был пройти стандартные карантинные процедуры. Слово за слово, и они с доктором М’Бенга начали ругаться… Он показался мне очень странным, когда сказал, что он скорее сам себя убьёт, прежде чем снова позволит кому-то из врачей к себе прикоснуться.       — Я заглянул в логи его компьютера, капитан, — позволил себе нарушить образовавшуюся паузу Хан.       — Ты — что?!       Аугмент медленно вдохнул и выдохнул, ожидая подобную реакцию со стороны Кирка.       — Ввиду странных обстоятельств его смерти я просто обязан был удостовериться, что Тормолен не связан с Секцией 31. Однако я обнаружил в памяти его компьютера большое количество материалов, посвящённых теме смерти и суицида. Очевидно, его что-то глубоко беспокоило. Если честно, я удивлён, что этот человек прошёл психологические тесты и каким-то образом попал на «Энтерпрайз».       Аугмент был готов к тому, что капитан вот-вот взорвётся или выскажет ему что-то нелицеприятное по этому поводу, но Кирк побледнел и как-то странно осунулся. Их прервал Маккой.       — Если отставить сейчас в сторону этические вопросы по отношению к вашим действиям, мистер Сингх, то я бы хотел сказать, что в целом эта информация может быть нам полезна. Дело в том, что у Тормолена не было выявлено никаких болезней или повреждений. После того, как он пришёл в себя после удара мисс Штайгер, мы поместили его в отдельную палату, чтобы сделать детальное сканирование мозга и взять кое-какие анализы. Через некоторое время он очнулся, но уже никуда не хотел уходить, ему было всё безразлично. Мы оставили его буквально на пятнадцать минут, чтобы посовещаться относительно его состояния, а когда вернулись, то обнаружили его мёртвым. Его сердце просто остановилось. Со стороны это выглядело так, будто он сам хотел умереть.       — То есть, вы считаете, что его смерть и происшествие на станции — это просто совпадение? — с сомнением спросил Кирк.       — Может и так. А может, и нет.       И вновь, не добившись никакого результата, они вынуждены были разойтись, чтобы продолжить свои изыскания.       Во второй половине дня Хан отправился в лабораторию к доктору, чтобы узнать, нужна ли медотсеку какая-либо помощь с его стороны. Доктор Маккой принял его на удивление радушно, учитывая то, насколько обычно тот не любил нежданных посетителей.       — Мы провели вскрытие Тормолена, — объяснил Леонард, окидывая взглядом своё рабочее место, — но пока, к сожалению, никакими результатами похвастаться не можем.       — Вы не выявили никаких патогенов или иных следов воздействия на его организм?       — Увы. Но я не собираюсь сдаваться. Предстоит сделать ещё очень много всего.       Леонард заходил по кабинету, вслух размышляя о возможных причинах смерти учёных на станции и офицера по безопасности. Он выглядел непривычно деятельным, о чём не преминул заметить аугмент.       — Не замечаю за собой ничего необычного, — пожал плечами доктор. — Просто достиг, наверное, нужной степени концентрации. Могу предложить тебе выпить сейчас по кофе, прежде чем мы уже вместе продолжим работу. Кстати, я говорил, что нам удалось загрузить логи с компьютера станции? Там ничего не говорится про вирус или нечто подобное…       Хан лишь молча удивился и предоставил Леонарду ведущую роль в их изысканиях.       Они закончили работу ближе к девяти часам вечера — и то больше по настоянию Хана. Маккой пил кофе чашку за чашкой, периодически ругаясь на то, что ничего не выходит.       — Я думаю, вам требуется отдых, доктор, — осторожно заметил аугмент. — Ваша концентрация уже не та, что была двенадцать часов назад.       — Ерунда, — пробормотал тот, в очередной раз пролистывая медицинские записи со станции. — Я могу и должен работать больше. В конце концов, важнее всего результат, разве нет?       — Да, но толку от вас будет мало, если вы не отдохнёте.       — Знаешь что, — неожиданно вспылил Леонард, — я здесь главный и я принимаю решения. Если тебе нужно в люльку, то я не держу, можешь идти.        — Вы могли хотя бы поужинать, — заметил Хан, поднимаясь с места. — Меня ждёт Джим. А вам всё же необходимо отдохнуть.       — Иди, иди уже, — отмахнулся тот. — Тоже мне, нянька нашлась.       Озадаченный, аугмент покинул медотсек и направился к себе в каюту. Он немало удивился, когда обнаружил в дверях у Кирка мистера Сулу.       — Мы просто договорились, что позанимаемся вместе завтра в спортзале, — пояснил капитан, когда японец покинул их.       — Решили расслабиться в тяжёлое время?       Они прошли в каюту, и Джим плюхнулся на диван.       — Типа того, — устало ответил он, прикрывая ладонью глаза. — Не пропускать же регулярные тренировки из-за произошедшего. Думаю, мы сможем выделить часик, чтобы подраться друг с другом на шпагах.       — Не знал, что тебе нравится фехтование, — удивился Хан, усаживаясь рядом.       — Ну, не то чтобы… Я просто сдался под напором Хикару. Он почему-то вбил себе в голову, что должен обучить фехтовать всех на судне.       Хан положил руку на спинку дивана, как бы показывая, что не против заключить капитана в объятия.       — Какие-то все сегодня странные.       — В смысле?       — Ну, то доктор, который сегодня демонстрировал просто верх трудоспособности и настроенности на результат, то Хикару, который хочет обучить всех фехтованию…       — Не бери в голову, — Кирк зевнул и потянулся. — Люди просто нервничают, вот и ведут себя чуть более странно, чем обычно.       — Интересно, — промурлыкал Хан, уже не скрывая, что не против потискать Джима, — а какие странности могут быть у вас, капитан?       Он забрался на диван так, что теперь нависал над Кирком, и, почти по-кошачьи изгибаясь, приник к нему. Его губы встретили губы капитана, и тот подался ему навстречу — сначала вроде бы нехотя, а потом чуть более страстно. Аугмент почувствовал, как пальцы Кирка проникли ему под футболку и стали нежно, но настойчиво гладить его по животу. Почувствовав, что Джим стремится снять с него одежду, Хан прервал поцелуй:       — В чём дело? — озадаченно спросил капитан. — Ты не хочешь?       Хан сел рядом.       — Хочу. Не в этом дело.       — Да? А в чём же?       — Послушай. Мы много спим друг с другом, но мне хочется, чтобы у нас было ещё что-то. Что-то большее. Но этого никогда не случится, если ты не начнёшь мне доверять.       Кирк нахмурился, кусая губы.       — Но я доверяю тебе.       — Нет. Не до конца.       — Тебе показалось. Я действительно доверяю тебе. Я только не совсем понимаю, зачем тебе хочется вовлекать сюда ещё и чувства, когда… Мне кажется, между нами и так всё достаточно сложно.       Хан медленно вдохнул и выдохнул, подбирая слова. Разумеется, Кирк врал ему насчёт доверия, причину чего он никак не мог понять. А по поводу чувств… В текущих обстоятельствах это ведь было лучшее, что могло с ними произойти, разве нет?.. Это было абсолютно очевидно для аугмента, в мозг которого программа семьи была вшита по умолчанию и которому теперь ничего не оставалось, кроме как принять капитана как её неотъемлемый компонент. Как бы он ни сопротивлялся, что бы ни делал… Жаль, что это было очевидно только для Хана.       — Я бы хотел попросить тебя кое о чём, — сказал Кирк.       — Да?       — Могу я побыть сегодня один?       Аугмент в непонимании нахмурился.       — В смысле?       — Ну… Я имею в виду, что ты можешь лечь спать здесь, но я бы хотел прогуляться по кораблю. Я лягу спать чуть позже. Просто есть вещи, которые мне надо обдумать в одиночестве, и…       — Хорошо, — нехотя согласился Хан. — Я буду ждать тебя.       — Договорились.