Свет Надежды

      Предупреждение, глава является бонусной, действия происходят очень давно, но я считаю, что для лучшего раскрытия персонажей лишней не будет. Этакий подарок к предстоящим праздникам. Приятного чтения^^       Kathryn Ostenberg — Spread My Wings [OST Головоломка] (1 часть трейлера №2)       Примечание: слушать до конца эпизода.       Маленькая девочка, подпрыгнув на кровати, распахнула глаза; окончательно проснувшись и потянувшись пару раз, она сползла босыми ногами на холодный камень и бодренько побежала в купальни. Русые локоны, растрепавшиеся во время сна по всей подушке, сейчас напоминали одно большое гнездо кребайнов*. Солнце ещё не взошло, и улицу слабо освещала луна — несмотря на то, что было утро, за окном стояла непроглядная тьма, и поэтому ранней пташке пришлось отложить поход на улицу. Девочка вертелась перед зеркалом и испробовала все позы, начиная с правой и левой руки и заканчивая чуть ли не стоянием на голове, но упрямые локоны не желали подчиняться. Бросив это неблагодарное создание Эру, девчушка, на ходу застёгивая пуговицы платья, бросилась из покоев в своё любимое место замка — кухню. Самыми ранними пташками были определенно повара и кухарки, не считая фрейлин и стражников, которые вообще не ложились спать. Служащие кухни вставали до рассвета солнца и начинали готовиться к тяжёлому дню. Работа не прекращалась никогда, в этом помещении стоял постоянный шум, создаваемый грохотом посуды, топотом ног и чёткими указаниями. Отличительной чертой было то, что здесь всегда было тепло, пар от готовящихся продуктов поднимался к потолку, наполняя помещение вкусными запахами. Русоволосое чудо привлекала другая сторона этого изумительного, видимого только глазами ребёнка, мира. Маленькая девочка очень хотела узнать, как такие обычные овощи превращаются в красоту, стоящую на королевских столах.       — Что за ранняя пташка к нам прибежала? — улыбнулась старшая кухарка и, вытерев пухлые ладони о фартук, подошла к гостье. — Садись.       — А можно мне посмотреть?.. Я тихо буду себя вести… — девчушка так хотела посмотреть этот волшебный процесс, что состроила умоляющую рожицу и сложила ладошки вместе.       — А попробовать не хочешь? — улыбнулась женщина, протягивая маленький фартук и косынку.       — Можно? — глаза русоволосой малышки заблестели в предвкушении чуда, а маленькие ручки сжались в кулачки. — Хочу. Очень хочу! — запрыгала она на месте не в силах удержать переполнявшие её эмоции.       — Вот только… надо что-то придумать с твоими волосиками, — покачала головой кухарка, и, достав из кармашка расчёску, уже прикидывала, что может заплести. — Давай так, ты пока сядешь, покушаешь, чтобы набраться сил, а я наколдую чудесную прическу.       — А Вы колдовать умеете? — девочка удивлённо раскрыла рот и часто заморгала, удивление сменилось радостью. — Вот здорово, у нас весь замок волшебный! Здесь все феи и волшебники живут!       — Не просто замок, у нас всё королевство такое. Наша родина самая волшебная в мире! — гордо заявила женщина, взявшись за запутанные волосы маленького чуда.       — Овшо, вотш это шма! — обрадовалась маленькая птичка, от удивления забыв прожевать шоколадное печенье. — Роавин, я так рада, что родилась здесь!       — Храните эту любовь и гордость всю жизнь в своём сердце, юная госпожа, — улыбнулась светловолосая тетушка — так называла её иногда принцесса, — и погладила по голове юную наследницу. — Она поможет вам в трудные моменты, и тогда вы сможете всё!       — Правда? Я даже колдовать смогу?! — отпив молока, подпрыгнула от нетерпения маленькая непоседа.       — Обязательно, я уверена — Ваша магия будет самой прекрасной.       — Твои овсяные печеньки с шоколадом восхитительны! — закончив маленький завтрак в молчании, она улыбнулась и, обняв, поблагодарила старшую фрейлину. — Спасибо, тётушка!       — Я закончила, смотрите.       — Ого, какая красота! Мне никогда не плели таких причёсок! — принцесса крутилась перед зеркалом, рассматривая замечательные косички, заплетëнные умелицей Роавин.       Завязав косынку на русой голове, повелительница кухни и одновременно старшая фрейлина подставила маленький табурет. После долгих поисков женщина, наконец, нашла достаточно маленький и притупленный нож для Элениэль. Обхватив маленькие ручки, она медленно, разъясняя каждое движение, показала, как резать, затем объяснила, из чего состоит овощной суп. Девочка пыхтела, ворчала, утварь валилась у неё из рук, а суп получился излишне солёным. Фиалковые глаза заблестели от стоявших в них слёз.       — Маленькая госпожа… — обеспокоенно начала Роавин, желая приободрить и утешить малютку, но столкнулась с поднятой рукой.       — Давай сделаем это ещё раз! Я обязательно должна порадовать их! — зажав кулачками глаза, юная повариха не позволила пролиться ни единой слезинке. — У меня получится… — упрямо добавила она, начав резать новые овощи для супа.       — Ну, раз Вы так решительно настроены, думаю, наш замечательный завтрак можно будет украсить прекрасным шоколадным печеньем.       — Да! Это будет лучший подарок!.. Ты ведь поможешь мне? — смущённо пролепетала русоволосая красавица.       — Обязательно!       Под чутким контролем старшей фрейлины неумелые ручки постепенно осваивались с кухонными приборами, ножи больше не стремились порезать маленькие пальчики, половники не бились о стенки кастрюли, а суп получился вполне съедобным. Настало время печь десерты.       — Может, мы сделаем картину? — обрадовалась девочка своей идее, уже представив что-то внушительное в маленькой головке.       — Какую картину? — не улавливая сути, Роавин доставала из шкафов нужные ингредиенты.       — Это будет большой торт, покрытый белым, как снег, кремом, а на нём будут снеговики, снежные собачки, снежные котики и даже замок, — описав руками окружность, Элен показала размеры замка. Детские глазки заблестели в ожидании чего-то очень интересного.       — Такой торт печëтся целый день. Боюсь, мы не успеем к завтраку, юная госпожа, — с сожалением покачала головой светловолосая служанка. — Хотя попробовать можно. У нас ещё… три часа. Итак, кухня! — постучав половником по кастрюле, она привлекла внимание — разговоры, шаги и работа тут же стихли, а повара внимательно ожидали указаний. — Нам нужно подготовить большой торт для королевской семьи. Команда Флоренса работает над кремом, команда Лаурелины работает над коржами для замка, мы с Элениэль испечём безе и фигурки. Всё должно быть идеально!       Яйца, мука и сахар безостановочно сыпались в миски, то и дело добавлялись разные ингредиенты, например, сок вишни или голубики, придающие цвет и запах составляющим торта. Ручки самого маленького повара усердно мяли тесто для шоколадного печенья и лепили из него разнообразные фигурки. Подчинённые то и дело подбегали к Роавин спросить совета, дать попробовать свой крем, тесто и другую работу. В каждой команде находилось около десяти поваров, и работа, на которую ушло бы более пяти часов, они успели выполнить за три. Когда перед Элен поставили все испечëнные части, она в удивлении раскрыла глаза, но быстро поняла, что ей доверили самую ответственную часть работы. Широкая улыбка расцвела на детском личике, и она, хлопнув в ладоши, приступила. Высунув язык, русоволосая наследница собирала коржи, размазывала белоснежный крем поверх последнего. Всё это проводилось под внимательными взглядами поваров, окруживших её. Растерев испечëнное безе, обладательница фиалковых глаз создала искусственный снег, покрывший весь торт. Как и говорила Элениэль, получилась чудесная картина: замок во всей красе возвышался над поверхностью торта, перед ним расположилось озеро из крема и ёлочки, снеговики, собачки, кошки и человечки, слепленные девочкой. Усердно рисуя улыбки снеговикам из печенья, маленький повар уже представляла, как обрадуется её семья.       — Спасибо вам! Вы — самые удивительные на свете!!! — поблагодарив новообретённых друзей, она отправилась к сестре.       Пробегая по коридорам, принцесса отчаянно придумывала план самого главного и трудно исполнимого дела — вытаскивания сестры из дома. В отличии от постоянно энергичной Элен, Исиль любила проводить зимние дни укутавшись в плед, с книгой в руках. Как ни старалась неугомонная принцесса вытянуть сестрёнку на улицу в дни морозов, та не поддавалась. В чём Полдон её, естественно, поддерживал, советуя маленькой непоседе брать с сестры пример. Девочка поначалу пыталась это делать и даже надела монокль, думая, что так будет выглядеть намного умнее и читать лучше. Героически просидев за книгами целых два часа, юная наследница не выдержала такого издевательства и, ворча о коварстве друга, вернула книги на законное место.       — Лучшее место для них — полка! — упрямо заявила Элениэль и больше не под какими уговорами к книгам не подходила, делая маленькое исключение для занятий и заданий.       — Ты просто не понимаешь их истинной красоты!       — Ну как не понимаю? Я ведь специально отыскала самые красивые! А они… — разочарованно махнула рукой девочка и насупилась, не желая больше брать в руки предмета, не оправдавшего её ожидания.       — Кто же знал, что тебе попадётся… история Арды со времён рождения Айнур и главные правила для литья и ковки оружия?.. — озадаченно почесал затылок Полдон и многозначительно добавил: — М-да…       — Давай так, я сама найду тебе самые интересные книги, а если прочитаешь, то я пойду с тобой гулять, — пошла на компромисс голубоглазая эллет.       — Хорошо, шантафиска, — пробурчала Элен и насупилась.       — Шантажистка, — поправила её юная нимфа и наигранно лениво протянула: — Можешь не читать, если не хочешь…       — Хочу! Я хочу на улицу!       Воспоминания всплыли в голове юной леди, которая за прошедшую неделю усердно читала выданные книги, и она решила осчастливить известием о конце свою любимую сестру.       — Исиль, вставай! — заголосила русоволосая и прыгнула на кровать; Валар, видимо, очень любили голубоглазую нимфу, раз спасли её от детского тела — Элениэль приземлилась в нескольких дюймах. — Сегодня прекрасный день! Тепло, светит солнце, я приготовила подарок!       — Какой подарок? — сонно потирая глазки, зашевелилась под одеялом Исилиэль.       — Вот! — русоволосая принцесса протянула сестре печеньки, которые она специально не стала ставить на торт.       — Спасибо тебе, моя дорогая! — темноволосая красавица съела всё до последней крошки и обняла маленькое чудо.       — Я пойду в столовую, — смущённо пролепетала девочка и удалилась из покоев старшей наследницы.       Завтрак прошел отлично, как и ожидала юная наследница. Её подарок понравился всем, но она, не забыв кто помог ей в этом непростом деле, попросила отца наградить их. Русоволосой красавице не составило труда уговорить матушку отпустить их погулять, и, утеплившись, она отправилась в сад. Исилиэль и Полдон помогали лепить снеговиков и построили целый снежный замок. Близился обед, когда старшую принцессу пригласили на занятия, и вскоре Элениэль осталась одна. Такой расклад ей совершенно не понравился, и юная проказница отправилась к родителям — выпрашивать разрешения сходить в город.       — Неисполнение традиций — кошмар! — важно ответила принцесса на запрет матушки, подняв указательный палец. — А значит, я просто обязана исполнить самую важную — осчастливить дедушек. Мамочка, пожалуйста!       — Это относиться не только к дедушкам, — посмотрел Аркуэнон на дочь, отрываясь от важных свитков. — Хорошо, можешь взять несколько мешочков с золотом.       — А можно ещё новогодние игрушки? — фиалковые глаза загорелись в предвкушении, а маленькие кулачки сжались у груди.       — Хорошо, только немного, — кивнула Лотанариэ, ласково погладив своё сокровище по голове. — Они нам вечером пригодятся.       — Конечно, — улыбнулась юная эллет и выбежала из кабинета родителей.       Впереди её ждали приключения, поиски всех пожилых людей и гномов, а также встреча с друзьями. Забрав всё необходимое из рук фрейлины, Элен направилась в город. Нетерпеливо перебирая ножками, она достигла главной площади города. Повсюду висели фонари с цветными витражами; ледяные фигуры, созданные волшебными руками мастеров, украшали площадь. Маленькая девочка, одетая в меховую накидку, теплое платьице, с двумя косичками, протянув руку, доставала из фонтана котёнка. Элен медленно подошла к ледяной скульптуре — казалось ещё чуть-чуть, и она оживет. Рыцари в прозрачных доспехах, замершие кони, волки, королевская семья, и даже красивые замки далёких эльфийских королей — всё это возвышалось на главной площади цветущего города, столицы королевства солнечных детей — Линдора.       Дети бегали вокруг скульптур, удивлённо трогая их пальцами, смотря на мир через кристально чистый лёд, хихикали и толкая друг друга, играли в догонялки. Другие уговаривали родителей купить очередную сладость у расположившихся неподалеку лавочников. Сладкие сухарики, безе, шоколадные кексы, ватрушки, рогалики, баранки, пряники лежали на прилавках, источая сладкий запах и пар.       Свежеприготовленные, на радость детям и беду для состояния семьи, они притягивали ребятишек, как магнит. Рядом с пекарем расположился кукольник, работы которого завораживали. Марионетки, заводные, деревянные, двигающиеся, куклы в шкатулках и фарфоровые чудеса заставляли затаить дыхание. Дальше по улице организовали каток и ледяные горки. Детский смех, украшавший улицы лучше любой фантазии мастеров, сейчас стал постоянным спутником города.       — Я что, похож на старого и немощного?! Не нужны мне ваши подарки! — проворчал седой гном, закрывая дверь, и, держа в руках тканевый мешок, двинулся вверх по улице. — Что за дети пошли… ни минуты покоя!       — Разве гномы не любят золото? — удивилась русоволосая эллет.       — Золото? — настороженно покосился в её сторону седовласый гном и повернулся. — Ты что, мне золото хочешь подарить? — в ответ на кивок принцессы он подошёл ближе. — Ладно, давай сюда свой мешочек…       — Теперь удача не покинет меня целый год! — улыбнулась она и на радостях обняла гнома.       — Да-да, не покинет, если ты сейчас же отпустишь меня! — проворчал он уже и двинулся вперёд, как услышал голос за спиной.       — До свидания, дедушка!       — Я тебе покажу дедушку! Маленькая проказница… — улыбнулся старый гном и зашёл к своему другу — мастеру шкатулок Гадоту.       Юная эллет бегала по округе, встречаясь с пожилыми людьми и даря подарки, когда встретила знакомую толпу детей.       — Смотрите, Элени вернулась! — вскричал мальчик, показывая пальцем на маленькую фигурку.       Подбежав к своим друзьям, русоволосая жена предводителя банды начала раздавать подарки. Видеть на их лицах улыбки и получать благодарности — вот большее счастье для Элен. Раздав все ёлочные игрушки, она присоединилась к снежной войне. Команда капитана победила, и ему в жертву была отдана его будущая жена. Забрав к себе ещё одного человека, Вэон решил, что пришло время для гонки. На коньках. Прибежав всей толпой в замок, дети отправились к замёрзшему озеру, так как городская речка была занята.       — Слушай, Вэон… я не умею… — Элениэль зажмурилась и вся сжалась, ожидая порицания и насмешки.       — Моя жена не может что-то не уметь! Я научу тебя, — он протянул ладошку в варежке и улыбнулся. — Пойдём.       — Хорошо, — неуверенно пробормотала девочка, пытаясь спуститься по крутому берегу, но, запнувшись об свои же ноги, полетела кубарем вниз.       Оставив после себя серебряную пыль из снега, юная наследница, растянувшись на льду, проехала ещё несколько футов вперёд. Фыркая и отряхиваясь от снега, она попыталась встать, но ноги не хотели слушаться и вместо хорошей опоры служили дополнительным рычагом. Наклоняясь то вперёд, то назад, Элен пыталась удержаться в вертикальном положении, но одна нога заскользила, и в итоге маленькая эллет рухнула на живот. Фыркнув в очередной раз, она попыталась убрать потоком воздуха прядь, что назойливо лезла в глаза. На пятой попытке терпение принцессы лопнуло, и она ползком двинулась к концу озера. В небе начали загораться первые звëзды, фонарщики уже зажигали свои, дарующие свет, ночные маячки.       Голубоглазая нимфа, закончив с ежедневными занятиями, приняла предложение друга и, одевшись потеплее, решила насладиться вечерней тишиной и девственной красотой сада в компании Полдона. Прогуливаясь по саду, они беседовали на отвлеченные темы, но неизменным оставалось одно — юные друзья ждали праздника. Темноволосая красавица как раз проходила мимо озера, когда её младшая сестра в очередной раз упала. Элен в этот момент впервые смогла встать, не без помощи будущего мужа, но стоило ему отпустить свою подругу, как та, сделав два шага, поскользнулась и, играя с судьбой в игру — упадешь или выживешь, — не заметила, куда её несут ноги. В итоге, судьба в очередной раз оказалась опытней, и обладательница фиалковых глаз, исполнив кувырок, влетела неугомонной искательницей приключений в сугроб. Снег с ног, оказавшихся над головой, сыпался прямо в лицо умелой фигуристки. Перед глазами Элениэль появился Вэон, только перевернутый. Как только её тельце достали из сугроба, она наткнулась на Исиль с Полдоном, стоящих недалеко от места падения. Голубоглазая принцесса хихикала, прикрыв рот синей варежкой, её щеки раскраснелись от мороза, а снежок крупными хлопьями ложился на локоны цвета вороного крыла. Розовые щёчки русоволосой девочки покрыл румянец смущения, отчего они стали совсем красными.       — Вэон, толкни меня, — нахмурившись и поправив накидку, она упёрла руки в бока.       — Что? Ты же только что упала!       — Толкни меня. Я буду падать столько, сколько нужно! Пока не научусь кататься… — уже тише добавила Элен.       Возвращаясь с прогулки, Исилиэль и Полдон захватили с собой и толпу детишек. Посадив Элен к себе на шею, эльф направился к замку.       — Ты молодец! Правда, падать нужно меньше, — улыбнулся он, придерживая уставшую принцессу за ноги.       — Я знаю, — вздохнула сестра голубоглазой нимфы. — А ты умеешь кататься?       — Если хочешь, мы с Исилиэль научим тебя, — стражники открыли двери, пропуская внутрь голодную толпу.       — Очень хочу! Пообещай мне, что научишь!       — Хорошо, обещаю, — улыбка не сходила с лица воина — большего счастья, чем видеть дорогих сердцу нимф здоровыми и радостными, для него не было.       Фрейлины, не без помощи стражников, достали новогодние украшения, испекли заранее оговорëнные угощения и перенесли по просьбе господ подарки в специальную комнату. Зелёная красавица, специально выращенная в оранжерее, ожидала своего часа. Сказки у камина, загадывание желаний, время, проведенное с самыми дорогими людьми, и традиционная песня — всё это ожидало Элен впереди, а сейчас она смиренно одевала специально сшитое платье и приводила волосы в порядок.

***

      — Mae govannen, Лаэголас, — позволив стражникам открыть двери, Трандуил размеренной походкой вплыл в покои лесного принца. — Думаю, не стоит напоминать, какой сегодня день.       — Сегодня зимнее солнцестояние… и да, я помню, в обед к нам должен прийти художник, — отвёл глаза наследный принц, помня, какой переполох вызвал в последний раз представитель искусства.       — В этот раз я лично распорядился не давать ему вина, — раздражения короля ничто не выдавало, кроме, разве что, слегка дëрнувшейся брови. «Так это тот самый?», — губы лесного владыки слегка дрогнули в лёгкой усмешке, увидев, как перекосило его сына. — Нет… думаю, ты извлёк урок из того… случая, — подбирая слова, добавил Трандуил, не желая даже мысли допускать о повторе подобного фиаско.       — Конечно, — лёгкий, едва заметный, румянец окрасил молочные щеки Леголаса в нежно-розовый цвет.       — Всё приходит с опытом, — позволив себе некоторую вальяжность, протянул златовласый синда, наслаждаясь реакцией сына. — Я понимаю твоё смущение…       — Adar!* — вспыхнул эльф и окончательно смутился под насмешливым взглядом отца.       — Надеюсь, она хоть эльфийкой была? — губы Трандуила едва заметно приподнялись, и он слегка прищурился, позволив себе снять маску спокойствия.       Леголас, всегда спокойный и собранный, при одном воспоминании о том случае не знал куда себя деть. Слова отца заставили его закусить губу и отвернуться. Вернув себе самообладание, он повернулся, с удивлением отметив, что златовласый эльф уже стоит у дверей. Даже для идеального слуха эльфов он ступал слишком тихо.       — Пойдём, — кивнул лесной владыка, вновь возвращая себе привычную, ставшую родной серьёзность и надменность.       Скучающий взгляд, коим он обвел привычных посетителей завтрака, ясно давал понять, что ни очередное восхваление, ни подчеркивание его великолепия — а неотразим он был всегда — не заставят дрогнуть его сердце. Такие трапезы украшало лишь единственное лицо, которое сейчас отсутствовало. Очи цвета морской пены привычно посмотрели на пустующее место. Чуть заметно сморщившись, он повернул голову, вглядываясь в витиеватые столбы. Советник, заметив такую откровенную скуку, замер на полуслове, но, спустя секунду замешательства, вновь продолжил вещать.       — Лаэголас, зайди ко мне после трапезы, — прошелестел спокойный баритон, и Трандуил покинул трапезную.       Стоило королю покинуть помещение, как подданные оживились, казалось, что они даже думать охотнее стали. Закончив с трапезой, молодой наследник спешно отправился в кабинет отца, уже уловив в его голосе серьёзные и не терпящие отлагательств нотки.       — Матушка приедет с…       — Я знаю, — оборвал его таур и едва заметно повёл пальцем, приглашая сына присесть. — После праздника ты отправишься к нашим соседям…       — Неужели… — златовласый синда не дал сыну даже додумать эту мысль и спешно оборвал его.       — Всего лишь дипломатическая поездка. О твоей женитьбе поговорим позже. Нужно встретить Лореллин.       — Я займусь этим вопросом, не беспокойся.       — Отряд охраны, отправленный с ней, лично проверен мной. Проблем возникнуть не должно.       — Конечно.       «Значит, отряд нужно собрать из шести-восьми воинов», — кивнул Леголас и, приложив ладонь к груди, двинулся к выходу.       Могущественные брови едва заметно дрогнули в одобрении. Трандуил был определённо рад тому, что вырастил достойного преемника.       Итак, к назначенному времени в королевство прибыл известнейший художник Средиземья — Маскалем. Эльф даже не удостоил взглядом проходивших мимо знатных эльфов и советников таура. Горделиво подняв подбородок, он двинулся к отведённой ему комнате, держа при себе любимые кисти, к которым никому не позволял прикасаться. Изящным жестом руки черноволосый творец позволил местной страже закатить на тележке все необходимые инструменты. Самомнение и гордость художника были настолько обширны, что даже его фантазия не могла соревноваться с ними, и они сослужили ему весьма нехорошую службу. Не замечая ничего вокруг, он поднимался по ступеням, разглядывая красивую лепнину, и, естественно, не заметил, как часть его длинной мантии попала под ноги. Поскользнувшись, он с диким визгом слетел со ступеней, сбивая тележку с инструментами.       — Какой тугодум придумал здесь поставить лестницу? — взвыл он, почувствовав, что остановился в нескольких дюймах от пола.       — Я, — Трандуилу даже не пришлось прибавлять грозности своему голосу, одного надменно-презрительного взгляда хватило, чтобы заставить художника трепетать.       — К-король Трандуил? — бедный Маскалем покрылся холодным потом, как вдруг почувствовал, что стальная хватка на локте ослабла, и с грохотом он рухнул на пол.       Волновался художник совсем по другому поводу. В темноволосой голове проносился рой хаотичных мыслей, восхваляющих королевскую персону.       «Ох, этот профиль… а эти глаза… а золотые волосы… какие изящные пальцы и сильные руки…», — и этот рой атаковал многострадальную голову лесного владыки.       «Идиот», — не выдержав, златовласый синда возвёл глаза к потолку и продолжил свой путь. Услышав шорох и ворчание за спиной, он с трудом сдержался от обречённого стона. «Как-будто длина мантии сможет скрыть отсутствие ума…». Надежда, что хотя бы в этот раз всё пройдет хорошо, стремительно покидала сына Орофера.       Леголас был не в самом лучшем расположении духа. Корона, которую ему водрузили на голову почти насильно, откровенно не украшала юного лица, мех, пришитый к мантии, щекотал подбородок и шею. Наследный принц из последних сил сдерживал желание почесаться и скинуть это издевательство с тела. Мало того, что корона была на редкость отвратительной, так она ещё и сползала на глаза, что лишь усиливало клокотавшую злость. Трандуил уже в который раз задумывался о том, что родиться простым эльфом, без способности читать мысли, не так уж и плохо. Обрывки радостных восклицаний доносились до светловолосой головы, и как бы таур не пытался отгородиться от них, мысли тонкой струйкой проникали в его сознание, отчего лесному королю хотелось повеситься на ближайшем канделябре. Художник творил, не опуская кисти который час, стража столпилась за дверьми, ожидая принца.       — Готово! — торжественно объявил он и развел руками, приглашая посмотреть, что у него получилось.       Увиденное добило и без того рушившееся самообладание таура, ноздри его трепетали, а веко предательски задëргалось, и сквозь сцепленные зубы он прошипел:       — Это что ещё такое?       — Как что, ваш портрет! Смотрите, и в анфас, и в профиль, и… — с улыбкой ответил он, показывая другие работы.       — Молчать! — мягкий баритон налился сталью и заставил жертву искусства подпрыгнуть и испуганно попятиться. — Да как ты смеешь!       — Это же искусство…       — Это не искусство, это извращение!.. Если ты сейчас же не уберëшься, я посажу тебя в темницу…       — А как же оплат… — Маскалем осёкся на полуслове, почувствовав убийственную ауру.       — Живо! — вырвав из рук кисть, таур с силой воткнул её в холст, продырявив самое ужасное место картины.       «Кто же знал, что его величеству не понравиться это…», — обречённо вздохнул художник, прижимая к себе испорченное творение. На холсте был изображен сын Орофера. Уставший, он томно прикрыл глаза и слегка приоткрыл рот, идеальное тело не было скованно одеждой, и любой желающий мог насладиться видом. Тонкие черты лица обрамляли золотые локоны, часть которых была откинута на фиолетовый бархат софы, мускулистые руки были расслаблены, одна лежала на спинке, а тонкие пальцы другой касались виска. Рельефные мышцы заставляли любого тренированного воина сомневаться в своей идеальности; одна нога была согнута и открывала вид на самые неприличные места, дыру в которых недавно проделал Трандуил. Расслабленный, он, подобно спящему льву, грациозно раскинулся на ложе, но даже в таком состоянии чувствовалась исходящая от него опасность. Игривый взгляд из-под прикрытых век был направлен прямо на зрителя, он словно манил его к себе, обещая показать что-то интересное. Обиженно вздохнув, Маскалем спрятал картину в сундук. Расстроенно покрутив в руках обломки кисти, эльф поклялся больше никогда не приезжать в Зеленолесье.       В это время во дворце.       — Они что, все такие? — простонал один из воинов группы, отправленной на встречу королеве.       — Видимо, да… — смущённо почесал златовласый синда затылок. — Этот превзошел все ожидания.       — Да, я впервые видел его величество таким злым, — усмехнулся лучший друг принца, идущий от него по правую руку.       — Если бы матушка увидела эту картину… — вздрогнул Леголас и при всём воображении не смог представить, насколько разозлится его мама, но точно знал, что плохо будет всем.       — Видимо, Валар не хотят, чтобы вы писали совместный портрет с ар-Трандуилом.       — Может, и так, — весело хмыкнул наследник, запрыгивая на дерево и тихо радуясь, что его молитвы были услышаны, и отец ещё добрую тысячу лет не захочет даже слышать об этом.       — А ты уже выбрал себе спутницу? — глаза русоволосого эльфа хитро блеснули, и он прыгнул на ветку, где стоял друг. — Или опять в одиночестве, с интересом будешь пересчитывать деревья за окном?       — Предпочту второе, — улыбнулся Леголас и, по-дружески хлопнув по плечу сероглазого воина, отправился вперёд, внимательно осматривая местность.       — Сегодня с госпожой приезжает моя сестра… я не хочу сватать её, но, думаю, ты вполне достойный… да и она может помочь скоротать этот вечер.       — Я обещаю подумать, но дай мне слово больше не поднимать тему о женитьбе, — лёгкой поступью он приблизился к кортежу, возглавляемому голубоглазой красавицей.       — Конечно, — воин почтительно склонил голову, боясь поднять взор на свою госпожу.       Красота жены таура ослепляла: тонкие черты лица, слегка пухлые розовые губы, длинные, почти белоснежные волосы и яркие, словно два горных озера, голубые очи. Локоны отражали свет луны и, казалось, сверкали изнутри; спешившись, она улыбнулась и обняла сына.       — Трандуил не разрешает мне возглавлять поход, ты же знаешь… бывает таким упёртым иногда, — смех, словно перезвон колокольчиков, наполнил поляну. Прикрыв ладошкой рот, женщина не сдерживала свои эмоции — полная противоположность своего любимого. — Я просто не могу сидеть в этой душной повозке! Каких трудов мне стоило уговорить их! — насупилась она, но эти эмоции надолго не задержались на прекрасном лице, и улыбка вновь осветила его. — Ты ведь никому не скажешь… пусть это будет нашим маленьким секретом… Скоро праздник начнется, поторопимся!       — Мы тоже скучали, матушка, — прошептал Леголас и помог ей взобраться на коня.       Ведя под уздцы белоснежного скакуна, юный принц вернулся во дворец. Трандуил с Лореллин открыли праздник и, восседая на троне, наблюдали, как их сын кружится в танце с юной эллет. Отпивая из хрустального кубка янтарный напиток, Трандуил не заметил, когда тёплая ладонь неожиданно прижалась к его щеке.       — Ты так устал, дорогой, — нежно, едва касаясь его кожи, прошептала она. — Тебе нужен отдых, пойдём.       — Лореллин, ты же знаешь, сейчас праздник солнцестояния, мы не в праве покинуть его так рано.       — Пойдём. Даже королю нужен отдых… пусть и такому великому, как ты, — голубоглазая красавица, попыталась прикрыть улыбку ладошкой, но лесной владыка заметил это, и изумление, выражающееся в чуть расширившихся зрачках, сменилось на лёгкий румянец.       За долгие годы совместной жизни Лореллин научилась читать эти маленькие изменения, и всегда безошибочно определяла настроение мужчины, покорившего её сердце. Крепко сжимая ладонь таура, она положила голову на его широкую грудь и, прижавшись всем телом, тихо рассказывала о поездке. Под ласковый голос и пение ночных птиц Трандуил отошёл ко сну. Впервые за последние несколько месяцев он спал спокойно, хоть сам в этом и никогда не признается.