Дело о пропавшей улике

    Весь оставшийся день я посвятила прогулке. У Риты был выходной, и она с радостью вызвалась показать мне город, одновременно делясь подробностями своей жизни. Она тепло отзывалась о своей семье и коллегах, не допуская и мысли о том, что кто-то из её родного участка может оказаться причастным к этому странному и дурно пахнущему делу. М-да, скорее всего, ей придется кое в ком разочароваться. Мы посетили Нью-Йоркскую библиотеку, музей естественной истории и Статую Свободы. Эта экспедиция несколько утомила нас, поэтому лейтенант и повела меня в Чайна-таун. Мы взяли еды навынос и бодро направились к Рите домой, чтобы уничтожить все эти пряно пахнувшие лакомства. Сидя на уютной кухоньке и с удовольствием орудуя вилкой, я начала понимать, почему итальянцы придают такое огромное значение приемам пищи. Блюда были отменными, но я ни на минуту не забывала, зачем меня сюда позвали, постоянно думая о деле. Если преступник имел целью опорочить Риту, то вряд ли бы он остановился на достигнутом. И именно в этом направлении нужно было копать. – Скажи, за последние дни с тобой не произошло ничего необычного? – спросила я, запивая острое мясо водой. Мисс Спинелли нахмурилась. – Вроде нет, – передернула плечами она. – Хотя... На прошлой неделе ко мне повадился какой-то психованный китаец, который пытался всучить мне проспекты организации любителей инопланетян. Я, выронив вилку, медленно подняла голову. – У меня никак не получалось выставить его, – продолжила лейтенант, помешивая свой рис. – В итоге он вызвался поправить мне тарелку, если я возьму одну из его книжонок. Я согласилась и, знаешь, не пожалела: телевидение теперь стало куда качественнее, и перебоя с сигналом нет. – Ты уверена, что это был китаец? – спросила я. – Не кореец? – Понятия не имею, – передернула плечами Рита. – Я их не различаю. Я взяла вилку со стола и промокнула салфеткой брызги соуса, которые остались после неё. Итак, этот таинственный визитер моей новой клиентки – Санни. Я в этом даже не сомневалась. Но почему предприимчивому азиату понадобилось попасть на крышу дома простого лейтенанта нью-йоркской полиции? – Он не расспрашивал тебя о твоей работе? – что ж, будем действовать наугад. – Вовсе нет, – итальянка подошла к раковине и с явной неохотой стала мыть посуду. – Он был слишком зациклен на своих инопланетянах. Я потерла подбородок, а затем отпила ещё один глоток воды из простого стеклянного стакана. Кореец пытался завербовать Риту в ряды верующих в иные цивилизации? Вряд ли. Среди полицейских сплошные скептики. Тогда зачем он разыграл эту сцену? Может быть, цель его визита располагалась максимально высоко? Я поставила стакан на стол и осведомилась: – Я могу взглянуть на спутниковую тарелку? – Конечно, – лейтенант расставила столовые приборы, что мы использовали, по местам и быстрым шагом направилась к лестнице. Её дом состоял из двух этажей и небольшого чердака, который служил складом для, как выразилась сама хозяйка, «разного хлама». Оттуда через небольшое окно можно было выбраться на крышу, где и располагалось искомое устройство. Со всеми возможными предосторожностями я прокралась за Ритой к тарелке и внимательно осмотрела спутник. Абсолютно ничего особенного. Круглая антенна ничем не отличалась от сотен своих сестер, рассеянных по всем пятидесяти штатам моей прекрасной родины. И Санни не был столь любезен и не оставил тут целую пачку комиксов, в которых бы подробно расписывались все его планы. – Думаю, этот китаец тут ни при чем, – нарушила молчание Рита. – Они слишком трясутся за грин-карту. Кроме того, он не произвел на меня впечатление преступника. – Ну, к закону он относится не очень уважительно, – усмехнулась я, садясь на корточки и благодаря архитекторов этого дома за пологий скат крыши. – Ты его знаешь? – приподняла брови итальянка. – Кажется, да, – неопределенно ответила я, распрямляясь. – Один корейский авантюрист, перекати-поле, исколесивший почти весь мир в поисках внеземных существ и средств связи с ними. Мисс Спинелли хмыкнула. – Судя по твоим словам, у этого парня винтика не хватает, – изрекла она. – В следующий раз не пущу его в дом. Я хихикнула, и мы, вернувшись на чердак, затем спустились на первый этаж. Остаток дня мы провели за просмотром какой-то комедии, в которой смысла было так же мало, как совести у политика, но, тем не менее, расслабиться нам удалось. И лишь отходя ко сну, я задумалась о деле. Мне нужен был четкий план действий, и я его уже разработала: пойти с Ритой в участок, поговорить там с её коллегами, осмотреть хранилище... Но присутствие тут Санни, пусть и немного условное, несколько пошатнуло мою веру в то, что это – просто досадная случайность. Поворочавшись с бока на бок где-то полчаса, я, наконец, уснула. ***  Фрейд считал, что наши сновидения важны, так как в каждом содержится информация для размышлений. Мне (видимо, из-за Бесс и её гуру Миранды) приснилось, что я заперта в кукольном домике приторно-розового цвета. На мне было надето бальное платье, и я крутилась на одном месте. Потом откуда-то появился Нэд, и мы начали вальсировать. В общем, когда прозвенел будильник, я была почти ему благодарна: он прервал эту дикую чушь. Я бодро вскочила с кровати: сегодня мне предстояло провести расследование непосредственно на месте преступления, так что стоило подготовиться заранее. Утренний туалет занял у меня рекордно малое количество времени, так как я хотела обелить Риту как можно скорее. Одевшись и собрав сумку, я бодро сбежала на первый этаж, где меня уже поджидала хозяйка дома. Итальянка, облаченная в простые джинсы и серую рубашку навыпуск, как раз насыпала кукурузные хлопья в две одинаковые миски. – Доброе утро, Нэнси, – улыбнулась она, увидев меня. – Надеюсь, ты готова держать оборону? – Ещё как, – я шутливо отдала честь. – Вам не стоит беспокоиться за меня, лейтенант! Мисс Спинелли рассмеялась, но я ощущала внутреннее напряжение, которое снедало её. Будучи кристально честным офицером, она всё же боялась, что на неё навесят преступление, которого она не совершала. Но для того, чтобы восстановить справедливость, её отец и пригласил меня, так что... Так что теперь всё в моих руках. Я села за стол и, взяв ложку, начала с удивившим меня саму аппетитом поглощать залитые молоком хлопья. ***  Двадцать третий полицейский участок – тот самый, в котором работала моя клиентка, – располагался неподалеку от Чайна-тауна. Это было стандартное казенное серое здание с американским флагом у входа и гигантского размера эмблемой на фасаде. Внутри оказалось так же, как и снаружи: люди в форме и без формы, телефонные звонки, нескончаемые коридоры и ревностное отношение к своей службе. Рита трудилась в отделе расследования тяжких преступлений. Последний располагался на третьем этаже, занимая немаленькую площадь. В огромной комнате сидели только трое, и они встали, как только мы с мисс Спинелли вошли в помещение. – Это детектив Томпсон и сержанты Рейкс и Грасс, – небрежно представила их мне лейтенант. Полный человек с колючими голубыми глазами, каштановыми волосами с проседью и тонкогубым ртом склонил голову, внимательно глядя на меня. Он был в гражданском, из чего я сделал вывод, что его чин старше сержанта. Стало быть, детектив Томпсон. Второй субъект, похожий на латиноамериканца, стройный, подтянутый, с черными кудрями мелким бесом, карими глазами и несколько сальной улыбкой, представился как Джон Рейкс. Третий, тощий, сутулый и криво улыбавшийся анемичный блондин, оказался Эбрахамом Грассом. – Нэнси – частный детектив, – пояснила Рита, взмахнув рукой в своей обычной манере. – Она помогает мне разобраться во всём этом деле. Трое полицейских ничего не сказали, но по их лицам было видно, что эта идея не особо им по душе. Что ж, официальные власти всегда не особо по-доброму относились к нашему брату, так что придется терпеть и постараться быть полюбезнее, ведь от показаний именно этих ребят зависит многое. После знакомства итальянка повела меня в хранилище. Рассказывая о мерах предосторожности, она явно не преувеличила: нам пришлось пройти через несколько дверей, защищённых кодовыми замками, а также позволить весьма дотошной оперативнице изъять у нас ключи, сотовые и прочие предметы, которые включали почти весь мой скарб. Перед самим складом располагалась конторка, за которой сидела очаровательная седая дама в очках на цепочке. Подняв голову и увидев нас, она приветливо заулыбалась. – Рита, я уже давно жду вас, – проговорила она. – Надеюсь, вы сможете, наконец, устранить это досадное недоразумение! – Я постараюсь, – ответила лейтенант, сердечно пожимая руку пожилой леди. – Миссис Коннор, это Нэнси Дрю, частный детектив. Она помогает мне в этом деле. Нэнси, это Аннабел Коннор, наша легенда. Заведующая рассмеялась и подала руку мне. – Заходите внутрь, – проговорила она, нажимая какую-то кнопку под столом. – Через три минуты я обязана проверить вас – таков порядок. Удачи, мои дорогие! Одновременно в хранилище не могло находиться более троих человек, поэтому сержантам Рейксу и Грассу пришлось остаться снаружи. Мы с Ритой и детективом Томпсоном вошли в святая святых. Не знаю, что я ожидала увидеть, но помещение меня слегка разочаровало: простые стеллажи, вешалки и секции, каждая вещь на которых была пронумерована и маркирована, некоторые – даже запакетированы. – Эта сигарница лежала там, – Рита указала на одну из верхних полок. – Я сдала улику пятого августа. Она потребовалась следователю одиннадцатого, но на месте её не оказалось, и тогда уже связались со мной. Я задрала голову. Секция находилась на внушительной высоте от пола, и для того, чтобы что-нибудь оттуда взять, мне нужна была лестница. – Тут ничего не трогали с того дня, – вмешался Томпсон. – Мы подумали, что чем больше улик против настоящего вора мы найдем, тем проще лейтенанту Спинелли будет обелить себя. – Спасибо, Моррис, – невесело улыбнулась итальянка. – Я ценю твою поддержку. Я привстала на цыпочки и, подняв руку, потянулась наверх. Безрезультатно: кончики моих пальцев даже не доставали до нижней части полки. – Здесь есть лестница или табуретка? – спросила я, потирая плечо. – Об этом нужно заранее просить заведующую, – Рита кивнула на дверь. Я кивнула и потерла висок. Видимо, вор так и поступил. Значит, он точно из своих, ведь вряд ли миссис Коннор дала бы лестницу чужому человеку. Мне не хотелось делиться с Ритой своими мыслями при Томпсоне, и потому я, решив ещё чуть-чуть потянуть время, начала осматриваться. Опустив голову, я вдруг замерла. Присев на корточки, я вытащила из сумки салфетку и провела ей по полу. На белоснежной бумажной поверхности осталось несколько ошметков засохшей грязи. Совсем немного, но всё же уже кое-что... – Полы не мыли с одиннадцатого? – спросила я. – Да, уже четыре дня, – кивнула лейтенант. – Нашла что-нибудь? – Возможно, – выпрямившись, я тщательно свернула салфетку. – Какая погода тогда была? – До двенадцатого числа лил дождь, – снова встрял детектив. – Ясно, благодарю вас, – я, спрятав сверток в сумку, отряхнула руки. – Я могу поговорить с заведующей? – Разумеется, – Рита взяла меня под руку. – Но, боюсь, она ничем не сможет нам помочь. А вот тут ты не совсем права, подруга. Неизвестно, что именно отложилось в памяти доблестной служащей; любая мелочь может стать решающей. Мы стояли уже у самой двери, как вдруг какой-то неясный инстинкт заставил меня обернуться. Я чувствовала, что что-то упустила, не обратив внимание на нечто важное, но мисс Спинелли потянула меня за локоть, и я, покорившись, пошла за ней. В любом случае, я вспомню позже. Очень надеюсь на это. Миссис Коннор любезно согласилась переговорить со мной, несмотря на кипу бумаг, которая высилась перед ней. Я заметила это и оценила, твердо решив после окончания расследования отблагодарить заведующую. Она заверила меня, что уже давно не давала никому лестницу. Последний раз её брала сама Рита в тот день, когда сдавала улики. Никто незнакомый не приходил, и в тот день хранилищем пользовались лишь дважды: дознаватель изымал пару вещиц по делу о контрабанде и лейтенант из антинаркотического департамента приволок целый мешок порошка по своей части. Миссис Коннор показала мне свой электронный журнал, в котором отсутствовала запись об улике №080516/417HD304 (именно таким был номер той самой злополучной сигарницы). Заведующая вела себя совершенно естественно, заверив, что рада была бы помочь, но она просто физически не в состоянии запомнить каждый предмет, который сдается в хранилище. После разговора с ней я попросила разрешения зайти в помещение ещё раз. Рита кивнула, попросив миссис Коннор открыть дверь, и я, сделав вид, что не заметила, как Томпсон посмотрел на свои наручные часы, прошла в хранилище. Я решила осмотреть всё более тщательно и потому (в частности, из желания повредничать перед детективом) ходила вдоль полок, стараясь не пропустить ничего. Но всё было вполне стандартно: и желтый линолеум на полу, и бетонные стены, и вентиляционные люки, и лампы дневного света на потолке, и крепко прикрученные к полу металлические стеллажи... В комнате не нашлось ничего, что бы напоминало лестницу или табуретку. На нижних полках, которые вор мог бы использовать как замену ступенькам, я не обнаружила следов грязных ног. Что ж, из этого следовало только одно. – Вор был достаточно высоким, чтобы достать до той секции с пола, – вымолвила я. – Никто из присутствующих здесь этого не может, так ведь? – Верно, – кивнул Томпсон, оторвавшись, наконец, от своих часов. – Мы все берем у миссис Коннор лестницу, если нам нужно достать улики с верхних полок. Я прищурилась и посмотрела на детектива. Он был плотным и высоким. Интересно... – Какой у вас рост? – спросила я, склонив голову набок. – Шесть футов* ровно, – ответил Томпсон. – Хорошо, – я посмотрела на секцию, где хранилась улика. – Не могли бы вы попробовать дотянуться до той полки? Детектив кивнул и, приблизившись, встал на цыпочки. Кончики его пальцев доставали до нижней границы отсека, и ему не хватало считанных сантиметров до того, чтобы вытащить оттуда что-либо. – Что ж, это уже кое-что, – заметила я. – Рост преступника составляет не менее ста девяноста сантиметров – это шесть футов три дюйма. – Но мы же не можем перепроверить всех верзил в Нью-Йорке, – резонно возразил мне Томпсон, поправляя пиджак. Я торжествующе улыбнулась. Нет, приятель, тут ты неправ. – Вы знаете, детектив, сколько во всем мире людей с ростом от метра девяносто и выше? – бросила я. – Меньше половины процента. Полицейский поджал губы. – Но, мисс Дрю, – промычал он. – Даже при таких условиях, как вы себе это представляете? Мы совершим поквартирный обход по всему Нью-Йорку и будем спрашивать у каждого, живет ли в этом доме какой-нибудь рослый детина? – Вовсе нет, – я направилась к выходу. – Но это уже кое-что, разве не так? А теперь я бы хотела услышать о мистере Галло – том самом наркобароне, из рук которого и была изъята пропавшая улика. – Тут вам повезло, мисс Дрю, – стоявший у самого выхода Рейкс хитровато ухмыльнулся. – Старичка Каперса снова взяли полчаса назад, и сейчас он сидит в одной из допросных. – Отлично, – я уперла кулаки в бока. – Так чего же мы ждем? * 183 см.