Поднимая небеса

Тем временем из машины вылезло четверо вооружённых мужчин. Быстро оглядевшись, они без труда открыли калитку и зашли в садик. Гилберт ясно ощутил, как сердце гулко упало вниз, как содрогалось всё тело. Что ему делать, ведь в доме помимо него был ещё маленький четырёхлетний мальчик и двое в стельку пьяных друзей, и, естественно, ни один из них не мог сейчас оказать Чёрному Джокеру поддержку. Трясущимися руками Байльшмидт сжал сверкающий в темноте ключ и бросился вниз. По правде говоря, как он, Гилберт, будет один противостоять четырём вооружённым и хорошо подготовленным мужикам, парень не подумал. Мозг вообще отключался сам собой, уступая место адреналину в крови. Стоило альбиносу очутиться в столовой, как до чутких ушей донёсся щелчок замка входной двери и скрип шпингалетов. Уже тогда мальчишка насторожился: "Как они смогли так быстро открыть дверь?" Даже если отмычкой, то у него должно быть ещё несколько секунд в запасе! Помимо этого Байльшмидт помнил, что два месяца назад, когда они с Людвигом во время игры в войну развалили диван, рабочие, внося новую мебель, повредили один из шпингалетов, и теперь, чтобы открыть её, надо было немного "приподнять" дверь и надавить влево, иначе её не открыть. Так откуда этим людям была известна сия маленькая особенность? Альбинос опустил взгляд на серебристым блеском переливающийся ключ. Камень засиял мягким светом, после чего послышалось шуршание перьев. - Детские наверху, - тихо сказал один и направился к лестнице, именно туда, где и прятался Гилберт - Не создавайте шума. - Нам нужен только блондин. - Остальные хоть пьяные, но малыш спит очень чутко и... агх!... В это время, приблизившийся к лестнице мужчина неожиданно схватился за горло и, выпустив из рук пистолет, упал ничком на пол. Под телом стремительно начала расползаться красная лужа. - Ч-что за?! Один из оставшихся взломщиков бросился к товарищу. В горле трупа торчал широкий чёрный кинжал с острыми зубцами, который и послужил причиной смерти. - О-па! Так значит, это травматик! Щелчок выключателя и комнату залил яркий свет ламп. Нарушители никак не могли такого ожидать. Глаза, привыкшие к темноте, заболели от яркого света. Один из взломщиков тут же бросился к тому месту, где, как тот думал, находился Гилберт. Сам же прусс, ощутив прилив храбрости и адреналина, стал действовать опрометчиво. Он не слушал мозг, который разрывался, чтобы донести хозяину простую мысль о том, что надо бежать к друзьям, в коридор, в темноту, где нет возможности попасть в ловушку. Тень Джокера расслоилась под его ногами и, оторвавшись от пола, приняла форму перьев. Он не думал о том, что люди, вернув себе ясность зрения, прекрасно видели трюк. "Ножи" покорно слушались любого движения хозяина, выписывая в воздухе пируэты и заслоняя от пуль. Но что поделать, Гилберт всего лишь учился. Пара патронов попали в ноги, ещё несколько - в плечо и живот, одна пробила ладонь навылет. Прус упал на пол, схватившись другой рукой за травмированную конечность, с трудом сдерживая крик. - Сволочь, - рыкнул один из мужчин, с силой ударив ногой мальчишку в живот. Он бы может и продолжил бить, но его остановил товарищ, оттащив от раненого. Альбинос свернулся калачиком на полу, сдавленно кашляя. Он всё никак не мог вдохнуть воздуха, лишь открывая и закрывая рот. Ещё чуть-чуть и он потеряет сознание от боли и недостатка кислорода. На глазах выступили слёзы, лёгкие жгло и сворачивало в какие-то сморщенные стручки. В это время парень почувствовал, что чьи-то руки аккуратно переворачивают его и кладут на спину. Парень слышал хруст собственных костей и первая идея, посетившая белобрысую голову, была такой, что его хотят добить, но ожидание не оправдалось. Лёгкие стремительно наполнились воздухом. Голову Гилберта мягко запрокинули назад и парень жадно начал хватать ртом воздух. Альбинос обессилено закрыл глаза, он слышал, как люди поднимались по лестнице, к спальням брата и друзей, слышал, как рядом раскрылся чемодан. Парень с трудом разлепил веки. Игла. Мужчина набирал в шприц прозрачную жидкость из пузырька, смочил ватку в спирте и провёл ей по шее парня. Иголка проткнула бледную кожу и впрыснула препарат. Всё это было так аккуратно, что даже в своём апатичном состоянии Гилберт смог подивиться этому. Но тут... Неожиданно на втором этаже прогремел взрыв. Запах гари распространился по всему дому. Люстра, висевшая в столовой, оборвалась и рухнула недалеко от людей. Балансируя на краю сознания, Гилберт слышал, как тяжёлые предметы падали один за другим, а затем в сознании прорезался до боли знакомый звонкий и обычно такой жизнерадостный голос. Это точно был Антонио... //Да, это определённо он...//, - шептал Байльшмидт сам себе. Его тело, как в замедленной съёмке, падало откуда-то и куда-то. Ему казалось, что он уже лежал под углом, близком к сорока градусам, однако... Может, это мир по какой-то невероятной причине начал менять своё состояние? Допустить мысли, что такого вообще быть не может, парень был не в состоянии, а затем они вновь коснулись темы выстрела. //Должно быть это была пушка... Это его ключ, он выстрелил пушкой в доме Великого меня. Странно, зачем он это сделал?// *** - А дальше я отрубился и ничего не помню! - подвёл итог Чёрный Джокер, деловито закинув ногу на ногу. - Мда... - многословно изрёк я, после трёх часов внимательного слушания товарища. Кто бы мог подумать, что этот тип может говорить столько времени. Тем не менее, рассказ Великого для меня выдался несколько дивным. Я опустил голову, внимательно уставившись в песок и хмуро сведя брови. Одной рукой я подпирал щеку, а другой, выпутав из края рубахи, начал перебирать горячий песок. - Странно это всё как-то. - Да ты что?! - Издевательски съязвил парень, наиграно зевнув. - А тебе это не показалось? Тот последний человек, о котором ты говорил, вёл себя не стандартно. Подумай сам, будь они... - Иван, о чём я тебе сейчас рассказывал? - О чём? - Передразнил я его. Если честно, за этим нудноватым рассказом я начал терять нить разговора. Было стыдно это признать, поэтому я нарочито не смотрел на альбиноса. - Очухался я быстро, но бандитов уже не было. Как я и предполагал, Антонио разогнал их, переломав половину моего дома. Но, к сожалению, с рук нам это так легко не сошло. *** - И что теперь! Вот так... вот так... ты нас бросишь??!! - Гилберт кричал, срывая голос, тряся испанца за грудки. Пруса всего трясло. От страха за жизнь : свою и близких. А ещё от понимания своей собственной вины. Это он был виноват... Виноват в том, что два часа назад, они покинули кладбище, оплакивая родителей Фернандеса. Виноват в том, что не уследил за братом, и того чуть не сбила машина... Если бы не Франциск... Бальшмидт даже боялся представить, что бы могло бы быть. Хотя что представлять? Результат-то на лицо. Француз в коме в клинике. Тони понимает. Он всё понимает. Но сейчас, он просто не может. Не в силах жить здесь. Медленно кладя руки на ладони красноглазого, он разжимает кулаки старого друга, разворачивается, и уходит. Уходит прочь. Искрящийся водоворот захватывает фигуру южанина и дверь захлопывается в следующую секунду. Говорить что-либо было бессмысленно. Ни один язык не имел тех слов, которыми можно было описать состояние двух товарищей. Да и едва ли слова тут были нужны. Чёрный Джокер обессилено опустился на стул рядом с больничной койкой. Сгорбившись, он зарылся пальцами в торчащие в разные стороны белые волосы, а потом, надрывно выдохнув, закрыл лицо руками, тихо всхлипывая. Несчастный уже триста раз пожалел, что сам сейчас не гниёт в сырой земле, заместо двух, ни в чём неповинных людей. Отказали тормоза? Да, конечно.. да кто поверит этим липовым экспертам! Они же даже толком машину не осмотрели! - Идиот! Господи, какой же я идиот! Почему это постоянно происходит... Почему у меня не может быть всё как у всех! Дверь палаты открылась, и по комнате распространился едкий табачный дым. - Никогда бы не подумал, что услышу подобное от самого "Великого", - Шотландец злорадствовал как никогда, по-крайней мере, так могло показаться на первый взгляд. Альбинос вздрогнул и затих, но головы не поднял. Всё его тело было словно натянутая струна - задеть, и всё что, он так усилено прятал, вырвется наружу. Но Алистера это мало интересовало. Пройдя к койке, он неторопливо обошёл призираемого недруга и, подойдя к больному с другой стороны, склонился над болезненно-бледным лицом спящего. - Бедный Франц, - пропел рыжий, проведя рукой по золотистым локонам, касаясь пальцами оцарапанной щеки Бонфуа, медленно соскальзывая на шею - А если бы не твой мелкий, он бы тут сейчас не лежал. Гилберт сжал кулаки. Злость быстро закипала в нём. Мало того, что он смеет приплетать ни в чём неповинного Людвига, так ещё и столь бесцеремонно лапает его Франциска!! - Или, - Кёркленд чуть повысил тон, - мне следует сказать, что этому виной твоя паранойя? Как бы правда глаз не колола, и месть сладка не была, меру знать всё-таки следовало бы... Если бы дело не касалось нашего беловолосого. Вскрикнув что-то не слишком адекватное, прусак подскочил с табуретки и набросился на обидчика, буквально перепрыгнув койку, словно дикая хищная кошка. Парни покатились по полу, ставя друг другу тумаки, набивая шишки и ссадины. Оказавшись сверху на шотландце, Гилберт, ослеплённый яростью, не видел куда бил и как. Он уже не чувствовал боли, не слышал криков медсестёр, отрезвил его лишь мощный удар под рёбра, после чего оппоненты поменялись местами. Скотт крепко сжал горло Бальшмидта. Тот, откинув голову, сдавленно захрипел. Не дали закончить парням грязное дело санитары, которые вовремя подоспели и растащили дерущихся. В принципе, они бы могли ещё так драться долго, если бы во время своего неуклюжего прыжка, Джокер не сбил с больного друга кислородную маску. Франциск начал задыхаться, и аппараты, к которым он был подключён, забили тревогу. Ребят грубо вышвырнули на улицу. - Мдааа... - Изрёк Скотт, продолжая валяться на асфальте и задумчиво потирая посиневшую щеку - Не плохой у тебя удар. - Пошёл к чёрту... - Убитый горем прошипел Бальшмидт. Шотландец на это лишь усмехнулся, извлекая из пачки очередную сигарету,- Не правильно ты переговоры ведёшь. С кулаками надо лезть после того, как тебе что-то предложат, а не до. - Будто ты мне что-то предложить можешь, - В том же тоне ответил парень, но в голосе проскользнул еле заметный лучик надежды. - Представь себе, - Шотландец выдохнул ядовитую струю дыма и оскалился. Поднявшись, он отряхнул одежду от дорожной пыли и повернулся к Бальшмидту - Я могу помочь подняться Франциску на ноги. А ещё могу дать тебе пару дельных советов и информацию о нападавших. Кровавого цвета глаза сузились как у зверя. - Откуда... - хрипло прошептал альбинос, плавно "подплывая" к бриту, - Откуда у Тебя, - обращение было ярко выделено интонацией, - может быть информация подобного рода? Изумрудные глаза сощурились. Кёркленд определённо не собирался выдавать свои источники. - Информатор надёжный и проверенный. - Твои слова для меня не показатель. - Я лично могу выступить гарантией. - С каких пор такая щедрость и забота о ближайших? - Ну я же не демон в конце-то концов! - Не сдержавшись, хохотнул парень, вновь затягиваясь. - Пойдём. - Куда это? - Гилберт недоверчиво сощурился. Что бы там не говорил шотландец, а доверия к нему не было никакого. - К тебе домой, надо кое-что проверить! - Выкрикнул Алистер, уже перебегая дорогу. Гилберту ничего не оставалось, кроме как последовать следом и чудом уворачиваться от машин, едущих на встречу. Уже через двадцать минут парни стояли у перекошенных ворот некогда чистого и ухоженного дома. - Откроем по-старинке и воспользуемся ключами? - Сыронизировал рыжий, постучав трубкой по калитке. - Откуда по-твоему у меня ключи? - Великий нахмурился и, оперевшись об ограду, перепрыгнул забор аки заправский спортсмен, хотя отличными оценками по физкультуре похвастаться никогда не мог. - От дома, полагаю, так же нет, - Кёркленд повторил трюк спутника, - Папашка отобрал, али Великий дома забыл? - Великий никогда ничего не забывает! - Огрызнулся Джокер, но быстро замолк. Парни подошли к окну со внутренней стороны двора и без особых усилий влезли в окно. Скотт начал по-хозяйски бродить по обгоревшим и разваленным комнатам, обшаривая и осматривая каждый сантиметр. Проведя рукой по саже с каменного пола кухни, рыжий потёр её меж пальцами, после взбежал по еле державшимся ещё ступенькам на второй этаж. - Скажи пожалуйста, ты играешь в детектива? Если да, то прости,но это уже не актуально, - Альбинос проследовал за зеленоглазым, аккуратно перешагивая слишком скрипучие и неустойчивые доски. - Я не играю, Гилберт. Дело более чем серьёзное, - Алистер быстро набрал сообщение на телефоне, после отправки спрятал устройство и обернулся к Бальшмидту, тем самым освобождая проход в самую пострадавшую комнату: обои были обгоревшие, пол покорёжен, стена,находящаяся рядом с дверью, пробита насквозь - в неё угодило пушечное ядро. Вся немногочисленная мебель обращена в мелкие щепки, от чего создавалось впечатление, что по ней проехались бетоноукладчиком, - Что тебе сказали предки при переезде? Чёрный Джокер вступил в комнату и по-хозяйски начал расхаживать. - Ничего особенного, конечно... Полиция установила, что был взлом и поджог, преступники не обнаружены, подозреваемых - нет, свидетелей - нет. Я думал, ты слышал, нас четверых как котят вытащили из горящего дома. - Огонь - прикрытие. - Что?! С чего ты взял? - Разве по официальной версии огонь не начал распространяться со второго этажа, а на первый попал через прогоревший пол в детской? - Да, вроде... Ребята перешли в комнату Людвига, в полу которой была большая дыра. - На самом деле огонь очутился на втором этаже из-за масла, - Поймав на себе скептичный взгляд альбиноса, Скотт продолжил, - Видишь следы по всей кухне? Огонь не идёт по кругу или в обход, помимо того, от ядра не идёт пламени. В кухне случился поджог намного позже, чем в комнате, и с последней вообще никак не связан. - Хочешь сказать, что-то типо "косметического ремонта"? - Вполне возможно. Видишь, следы? Пламя не смогло разойтись далеко, а ведь времени было предостаточно. - Часа полтора так точно, - Согласно кивнул альбинос, понимая в какую сторону клонит Кёркленд. - Нам пора, если будем ошиваться тут долго, нас заметят, если уже, этого не сделали. - Те типы, что были тут ночью? - Соображаешь! - Одобрительно хохотнул шотландец, сбегая вниз по лестнице и направляясь к открытому окну. Гилберт бежал следом. Парочка покинула дом в спешке. Тучи сгущались над Лондоном, вот-вот собирался пойти дождь. Первые капли уже орошали нагретый солнцем бетон. Время неустанно двигалось к ночи, на улице уже загорались первые фонари. - Я не могу знать наверняка, но мой тебе совет, не распаковывай вещи и будь на стороже. Вы ведь с Антонио себя уже раскрыли? Бальшмидт резко остановился. Кроваво-алые глаза сузились, рука в кармане чёрных брюк сжала начавший раскаляться ключ. В душу закралось беспокойство, тревога. - Ты слишком много знаешь для человека, который не имел к этому делу никакого отношения. Алистер однако проигнорировал спутника, даже не соизволив остановиться, и продолжил говорить. - За Людвига и Франциска волноваться не стоит, твой брат ещё слишком мал и глуп, а Франц... Если Они и начнут его подозревать, то пока ничего предпринимать не будут, в крайнем случае я помогу ему избежать чрезмерного внимания, - Лишь договорив это, рыжий приостановился на пару секунд и оглянулся на продолжавшего сверлить его звериным взглядом Джокера. - Это моя работа. Знать всё и обо всех. Со временем ты всё поймёшь. - Ты предлагаешь поверить тебе без каких либо доказательств??! Смеёшься? Вот так просто припёрся, навешал лапши на уши и леняешь?? И что если ты с ними за одно! - Всплеснул рукой альбинос. Кёркленд не ответил. Сделав несколько шагов навстречу, парень расстегнул пару пуговиц пальто и под складками вязанного шарфа Гилберт смог различить поблёскивающее на свету украшение. У Чёрного Джокера пропал дар речи, ровно как и все вопросы. А брит, воровато оглядевшись и лишний раз убедившись, что их никто не видел, запахнулся и заторопился порочь, оставив пруса одного. В новый дом Бальдшмидт вернулся к девяти, ровно к ужину, как и просил отец. На приветствие альбинос отреагировал несколько заторможено, брякнув сам не пойми что. В доме было немного шумно, так как сейчас им пришлось на время переехать к Варгасам. Бальшмид медленно прошёл мимо детской, в которой весело визжали итальяшки, готовящиеся ложится спать, но в то же время наворачивающие круги вокруг Людвига, словно индейцы вокруг жертвы. На громкие окрики красноглазый не обратил ровным счётом никакого внимания. Жизнь словно протекала мимо него, а он осознанно отстранялся всё дальше и дальше. Звуки, ощущения, всё становилось таким чуждым его сердцу. Даже Прубёрд, весело чирикающий на жердочке, не произвёл должного впечатления. Томно опустившись на кровать, Гилберт апатично выдохнул и зарылся руками в белую шевелюру. Ужин прошёл в глубочайшей тишине. Напряжение буквально ощущалось кожей. Вергас старший никогда особо не умел притворяться, и его резкие движения и неловкие улыбки выдавали его с головой. Удручённо закатив глаза, Джокер перевёл взгляд на младшего брата и, когда тот доел десерт, предложил ему отправиться спать. Почувствовав тяжесть в голосе старшего, блондин кивнул и, всё же пообещав подождать Гилберта, отправился в выделенную братьям комнату. Как только и близнецы отправились на боковую, в столовой можно было спокойно удушиться. - М... Гилберт, а ты... как у тебя дела в школе? - Всё хорошо, - Сухо кивнул прус. А затем перевёл взгляд на отца. Мужчина же вел себя как обычно. Казалось, его вообще ничего не тревожило, и, если бы не странное поведения Гая, Гилберт наверняка посчитал бы, что всё абсолютно в полном порядке. Но покой ,как говорится, нам, увы, только снится... Вергас ещё несколько раз предпринимал попытки разрядить обстановку, но они все оканчивались полным провалом. - Надо было всё же вызвать мастера, чтоб починил ту дурацкую ручку... - Как бы невзначай бросил Джокер, делая вид, что жутко увлечён сериалом, идущим по телевизору. Краем глаза Бальшмидт заметил, как дрогнул стакан в руке отца. - Смысла это больше не имеет... - Мужчина постарался предать голосу как можно больше безразличности. - Ты прав. В этот момент с улицы послышался звук заглушающегося мотора. Бальшмидт опустил пульт на стол и бросил взгляд на дверь, а после на родителя. Мужчина смотрел на него непроницаемым взглядом. - Не пойдёшь открывать? - Сыронизировал прус, криво усмехаясь. - Я не буду извиняться... - В гробу да в белых я видел твои извинения. - Гилберт, не стоит так... - Убито произнёс Гай. - Как, так? - Поинтересовался юноша. - Вот скажите сами, вы отец, состоявшийся родитель, вы бы спокойно смогли бы подвергнуть своего ребёнка подобному испытанию, будь вы нормальным человеком? Для вас дети - вещи? Жизни ничто? - Ты не знаешь всех обстоятельств, - Угрюмо произнёс Бальшмидт старший. - Великому не понять дебилов, уж прости... В этот момент парадная и задняя двери распахнулись, и в дом тут же вбежали несколько людей, облачённые в бронежилеты и вооружённые автоматами, пистолетами, и всем, чем только можно. В ту же секунду, опрокинув стул, Гилберт рванулся к лестнице, ловко увернувшись от цепких рук. Прыгая через каждые три ступеньки, парень вбежал в их с братом комнату и подпёр дверь, с трудом опрокинутым комодом. Тут же раздался выстрел, и несчастная деревяшка подверглась первому удару. - Брат? - Удивлённо и немного сонно пробормотал севший в кровати Людвиг - Что за шум? Опять пожар? - Нет... нет, всё хорошо... - Запыхавшись, пробормотал альбинос и обнял блондина. - Брат, у тебя сердце стучит. Почему ты дрожишь? - Порой абсолютно спокойный голос ребёнка заставлял Джокера поражаться. Всё время он ломал голову над тем, когда же успел упустить момент взросления своего младшего братца. - Не переживай об этом,- Твёрдо заявил Гилберт, утыкаясь носом в белобрысую макушку - И спи... Забудь этот вечер. - Почему ты говоришь так, будто уходишь? Ещё один крепкий удар, и без того хлипкая дверь треснула. Образовалась дыра. - Да, мне надо уйти. Но ты не волнуйся, мы ещё обязательно увидимся! Когда ты подрастёшь, станешь сильным, умным, Великий обязательно придёт... Сцепив зубы от щемящей боли, прус поцеловал Людвига в лоб и, подхватив заранее собранный рюкзак, скрылся за дверью, ведущей в ванную, как раз в тот момент, когда боевики всё-таки смогли ворваться в комнату, разворотив предмет мебели на части... *** - Значит... Твой отец знал обо всём? - Невольно вырвалось у меня, хотя ответ и так был очевиден. Прус смерил меня хмурым и уставшим взглядом. Вид у него был сильно подавленный, подобного рода предательство явно оставило глубокий след в сердце, всё-таки, ещё ребёнка, и не понять его печали я не мог. - И.... - протянул я, не зная что ещё сказать, - с того момента, ты ни разу не возвращался? Ну, к Людвигу хотя бы? Набрав в грудь побольше воздуха, альбинос резко выдохнул. Расстегнув пуговицы манжета на левой руке и рывком задрал рукав пальто вместе с рубашкой по локоть. Вытянув и повернув её венами вверх, красноглазый указал пальцем на глубокий шрам на внутренней стороне, неестественно ровной и круглой формы, будто кусок мяса вырезали как масло ножом. Он был старым, но с тем учётом того, что Бальшмидт находился тут уже давно и, как я понял, заклятых врагов не имел, логично предположить что он сам нанёс себе рану. - Красиво, не правда ли? - Поинтересовался у меня о Великий. - Даже с местным наркозом это было жутко больно. - Зачем? Прищурившись я подошёл ближе. Холодный ветер подул из леса, придавая и без того не самой лучшей атмосфере угнетающую обстановку. - Я всё в толк не мог взять: от чего, когда я пользовался этой рукой, она периодически ныла. Отец всё твердил что возможно где-то нерв защемило, но сам посуди, что его тут защемить могло? А потом оно начало чесаться. Спустя месяц после моего прибывания тут. - Показав пальцами приблизительный размер находки, которая оказалась не больше двух миллиметров, Гилберт расхохотался. - Маячок! Представляешь?! У меня под кожей! Был.... На последнем слове парень стих, застёгивая пуговицы обратно. - Они всё продумали. До мелочей. Помяни моё слово, всё это не спроста. Не знаю, что они хотели со мной сделать, и честно, не хочу узнавать, но уж и ежу понятно, что не пряниками кормить! Мы для них словно кролики подопытные! - Если б только кролики, и если б только мы. - Я грубо прервал альбиноса, чему последний был весьма не рад. Жестом приказав подняться Джокеру, я развернулся в сторону и сцепив рук за спиной, медленным прогулочным шагом направился вдоль. Знаю, старческая манера, но так мне было приемлемее вести серьёзные разговоры. - Поскольку ты не в курсе, я расскажу тебе последние новости. Приблизительно за три года, включая этот, кончающийся, из моей нынешней и твоей бывшей школы пропало пятнадцать человек. Газеты пишут про орудующего маньяка, но это всё сказки. Полиция не расследует дела, а прикрывается отговорками, мы... кхм, я, выяснил это взломав их компьютер. Плюс к выше сказанному, должен заметить, что все дети были примерными учениками и круглыми отличниками в нашей, подчёркиваю это, - я поднял указательный палец, призывая обратить на эту информацию внимание альбиноса, - нашей школе. Остановившись, я выпрямился в спине и краем глаза глянул на Чёрного Джокера. Убедившись, что последний меня внимательно слушал, продолжил: - Этот факт помог мне установить взлом директорского компьютера. И ещё, я, кажется, знаю, о каких людях ты говорил. Припоминаю, не так давно, я, идя домой с сёстрами, замечал чёрную машину с тонированными стёклами, хотя закон запрещает темнить лобовое. А позже, пропала сестра моего лучшего друга. Не одно тело не было найдено за весь огромный промежуток времени. Боюсь и её не найдут... Но... не перебивай меня! - Я холодно рыкнул, когда Гилберт открыл рот и попытался вставить словечко. Ох, как я этого не любил, так можно ж и забыть о чём речь шла, особенно когда такой ворох разнообразных мыслей в голове. - Это случилось в ночь перед моим возвращение сюда. Где-то за два часа до рассвета, к школе подъехала фура... и, кажется, несколько людей вошли в школу, а после и в кабинет директрора, как к себе домой! Они были отлично вооружены, я бы даже сказал, по-последнему писку моду. Однако против тех деформированных псов не устояли. Вот тут уже прусс не выдержал и воскликнул не своим голосом. - Псов???! То есть... ты хочешь сказать, стая? Кости, мясо, цепи?? - Было видно что альбинос не на шутку переволновался. А после моего положительного кивка и вовсе впал в состояние близкое к панике. Его красные глаза вылупились и начали пугливо бегать по сторонам, будто высматривая кого-то, а на лбу появилась испарина. - Быстрее, надо уходить отсюда! - Воскликнул парень и схватив меня за руку, поволок в сторону машины. - Что вдруг за спешка? - Такое резкое изменение в состоянии моего спутника не могло не обеспокоить меня, но и подчинятся его указам я не собирался, а потому, как глупый, противный баран упёрся пятками в песок, затормозив его. От этого Бальшмидт пришёл в ярость. - Ты что, не понимаешь что тебе грозит опасность?!! Он преследует тебя! Случай на Земле и нападение на балу не случайность!! Он ищет тебя, чтобы убить! - кричал альбинос, охрипшим голосом. - Не плюйся. - Флегматично отрезал я, стирая со щеки капли и властно вырывая свою конечность из цепких пальцев. Честно, мне не впервые слышать о том, что некто мечтает выпустить мне кишки, но я очень надеялся, что тут такого не будет. Как видимо зря. - Ты говоришь о том рыцаре, да? - Заключил я, отводя взгляд от альбиноса, и прищурившись, вгляделся в тёмную чащу. Что-то сжалось в груди. Стало неспокойно. Можно было скинуться на пугающего меня Чёрного Джокера, но я слишком хорошо разбирался в собственных ощущениях, чтобы так обманываться. - Послушай меня внимательно... Начал было Гилберт, но продолжать слушать я его не стал. Всплеснул руками, показывая что устал от споров и согласен на всё лишь бы он прекратил травить меня своими нравоучениями. - Всё! Я понял. Иди заводи машину. Стоило моему спутнику скрыться меж ветвями высоких кустарников, как я почувствовал, как природа вокруг меня начала меняться, словно снимая маски и раскрывая своё истинное обличие. Вода резкой волной нахлынула, накрыв большую часть берега, тянулась, чтобы хотя бы достать до моих щиколоток. Песок под ногами начал шевелиться, создавая две воронки под ступнями. Воздух пропитался прохладой и сыростью. Именно сейчас я отчётливо чувствовал, что не один на этом бренном пляже. Ещё чуть-чуть. Он совсем близко... Я словно опьянен. Этот аромат. Вдохнув полной грудью и резко развернувшись, выдохнул, прикусывая нижнюю губу: - Джеймс. Блондин стоял передо мной, как из под земли выкопанный: в тёмно-фиалковых глазах проскальзывала усталость, под глазами были чёрные круги, кожа бледнее обычного, а вот нос слегка красный и губы посинели. Сама фигура чуть осунувшаяся. Кафтан на тёплой подкладке, сапоги на меху, чьи носки слегка отличались по цвету. - Здравствуй, Ваня. - Голос с хрипотцой, и говорил парень слегка в нос, то и дело шмыгая. - Ты болен? - Вскинув бровь. Сделал шаг вперёд, приподнял голову, смотря на блондина через полуприкрытые веки. Протянув руку к шее, надавливая под нижней челюстью, прощупывая гланды. - Воспалены. - А ты у нас, оказывается, отличный медик. - Фыркнул канадец, морщась и убирая мою руку от своей шеи. - Так, по мелочам кое-в-чём разбираюсь, - Уголки губ скользнули вверх, но улыбка больше получилась ироничной. - Ваш диагноз, доктор? - Шаг вперёд, с его стороны, и я уже чувствовал его горячее дыхание на коже своего уха. Но это предел. Я не забыл той подставы и хотел добиться ответа. Подняв руку вверх, скользнул палицами по плечу блондина к шее и, в тот же момент сжав конский хвостик, дёрнул голову друга назад, заставляя запрокинуть голову и отстраниться от меня. - Мой диагноз - меньше врать, любезнейший, - Я не рычал, это была скрытая угроза, которую я прятал за кровожадной улыбкой. - Твоя просьба обошлась мне долгосрочным больничным, большое спасибо. Что это был за кинжал? - Отпусти. Мягкость из его голоса пропала, а мою кисть сжала крепкая, мозолистая ладонь. Может остаться синяк, но кого это волнует? - И кинжал тебе ведь был не нужен вовсе. Настойчиво продолжал я гнуть свою палку. Хруст льда заставил моего пленника успокоить свой бурный нрав. Остриё колышка в нескольких миллиметрах от сонной артерии ощутимо морозило разгорячённую кожу. - Ладно! Хватит тебе уже! - Если ты думал, что мною легко можно манипулировать, то ты глубоко ошибался. Я ненавижу, - перешёл на шепот, принуждая выгнуться в спине ещё сильнее, - когда мной помыкают. Не делай из меня своего врага, в гневе я страшен... - Несомненно. - Процедил сквозь стиснутые зубы от боли блондин. Кажется, под конец я слегка начал терять над собой контроль. Вид чужой крови меня буквально возбуждал, и перспектива отсечь стоящему передо мной человеку голову начинала казаться всё соблазнительнее, пусть я и считал его другом. Вода в ногах начала подниматься, тянясь импровизированными щупальцами к обидчику, оплетая ноги, замораживаясь, сковывая движения. - Ваня! Резкий рывок с его стороны и тёплые руки, прижавшие меня к чужому телу, отрезвили. Я даже отпустил чужие волосы. И от шока замер, уподобляясь статуе. - Прости меня.... Прости... Я виноват. Почему я не обратил внимание на то, что его голос немножко изменился. Ах, если бы я только был внимательнее в тот момент! Его глаза, такие же как мои, наполненные горем, не скрываемым горем, отчаянием, топящим в своей бездонной трясине. Это не был взгляд Джеймса. Не тот сильный, нерушимый, полный воли и неукротимого стремления взгляд. Он начал лепетать что-то бессвязное, кажется пытался объяснить мне, или предупредить. Я не слушал. Весь мой разум заняли эти глаза. Я их уже определённо где-то видел, вот бы только вспомнить. Лишь обрывки: - Прости... так надо было... я не хотел... кинжал... я... эта сила... прости... Закатив глаза, откинул голову назад, вдыхая запах хвои. Злость как рукой сняло, и лёд, утратив источник энергии, лопнул, подобно передутому воздушному шарику. Выдохнув, расслабился в чужих объятиях, опустив плечи. - Ладно, чёрт с тобой... Тогда я для себя решил, что отсутствие здравого смысла для жителей этого мира - норма, и прерывать общение с, в принципе, хорошим человеком, было бы просто глупо. Такое поведение невольно вызвали во мне к канадцу чувства старшего брата и, немного колеблясь, я неуверенно погладил парня по голове. От чего-то вспомнился Холл, но представить его в подобной ситуации, на месте Джеймса, у меня просто духу не хватило. Еле сдержал смешок. Парень отстранился от меня, будучи в замешательстве, он прикоснулся к своей голове и вопросительно взглянул на меня. - Что ты сделал? - Ничего, просто... - замявшись, неловко улыбнулся, - Дружественный жест, так сказать. Извини, но мне надо идти. Конечно, я не забыл про Гилберта, и просто шкурой ощущал, как он сейчас орать начнёт. Нужно было возвращаться, а с Джеймсом можно и позже поболтать. - Стой! Цепкие пальцы сжали мой локоть и рванули назад. Сделав шаг вперёд, почувствовал, как ноги утопают в песке, и обернулся, хмурясь. - Мне нужно идти. - Вкрадчиво повторил я, так, чтоб парень понял. - Гилберт? - резко оживился мой собеседник. - Не беспокойся за него, он сейчас занят, и ты сможешь уделить мне несколько минут. Прикрыв глаза, перевёл взгляд с друга на лес и обратно. Тот факт, что Уильямс так хорошо осведомлён на счёт Чёрного Джокера меня несколько подивил, но я не предал этому большого значение. В принципе, я в любой момент могу заставить Бальшмидта рассказать мне всё, что я хочу. - Если уж так, то ладно... У тебя что-то серьёзное, или тебе просто стало скучно, и ты решил вспомнить обо мне? - Ну, что ты как обиженная девка? Вырвав руку из чужой хватки, я пошёл вслед за направившимся к берегу блондину. Тот, живо сбежав к самому краю воды. Не боясь замочить ботинки, канадец шаркал ногами по песку, оставляя глубокие борозды, быстро наполняемые водой. Обойдя тернистые засохлые кустарники, мы вышли к поваленному в воду трухлявому дереву. Корни его до сих пор частично уходили в землю. Ствол был широк, но уже пуст: об этом свидетельствовал характерный стук. Почерневшая от сырости кора осыпалась почти при каждом прикосновении. Я был удивлён. Стоя на этом же уровне, пусть и немного дольше по берегу, я совершенно не заметил этого дерева, что меня огорчило. Неплохое местечко для рыбалки. Надо будет запомнить, вдруг свободная минутка выдастся. Всегда хотел научиться рыбачить. Подойдя к корню, канадец сделал жест рукой, предлагая пройти первым. - Как любезно с твоей стороны, - Склонив голову на бок, пнул деревяшку, сомневаясь в её прочности. Перевёл взгляд на насмешливую ухмылку спутника и скривил губы. Чувство дежавю - порой кажется, что он берёт меня на слабо, а я, дурак, ведусь на это. Ухватившись рукой за торчащий сук, подтянулся, забираясь на ствол, - Но я не дама. - Но приглашение ты принял, - Снизив голос, канадец игриво прошептал мне на ухо, в моём же тоне, быстро нагнав и подходя буквально вплотную. - И между прочим, танец, тоже был весьма впечатляющим. Слово "танец" канадец особенно подчеркнул, взяв мои руки за кисти и разведя их в стороны, имитируя танец. Эта грубость, пополам со звериным азартом пленяли меня. Подобно кошке, закатил глаза, отводя голову в сторону, распрямляя плечи, но... Глаз нервно дёрнул. Этот человек точно нарывался. - Ещё одно слово... и оно станет твоим последним. Честно предупредил я блондина, отстраняясь, когда одна рука, заскользила по-моему плечу, а подушечки чужих пальцев прошлись по моей шее, цепляя ногтями шрам, вызывая волну мерзких мурашек. - Не волнуйся, больше не повторится, - Неожиданно повеселивший голос удивил меня. - Я и не думал, что всё будет на столько легко! - О чём ты говоришь? Волнение пробрало тело до костей. Ох... какой же я дурак. Обернулся, но раздавшийся хруст под ногами и неожиданное исчезновение твёрдого дерева под ногами, аки гром среди ясного неба, поразил меня. Сухих веток, за которые можно было бы ухватиться, больше не было, а моя нога провалилась в сухое дупло и застряла. Но последнее ещё было так неудобно расположено, чуть с боку, и я вот-вот мог потерять равновесие. Наклонившись вперёд, ощутил острую боль в колене, от чего невольно вскрикнул. А тут... Словно из воздуха в руке Уильямса появился топор. Боевой, на длинном металлическом стержне, украшенный заострённым штыком. Одним мощным ударом он перерубил и без того хлипкий ствол, вернее, то пространство которое разделяло нас. Жуткий хруст и скрежет ломающейся древесины. Более увесистая часть тут же провалилась под воду, теряя точку опоры, а в месте с нею пошёл на дно и я. От неожиданности я не успел вдохнуть воздуха. Паника. Зажав нос, только чтобы не вдохнуть воды, я почувствовал, как лёгкие начало моментально жечь огнём, как грудная клетка начало сдавливать. Срочно нужен был воздух. Дёрнув ногой, в безуспешной попытке освободиться, потянулся рукой к дуплу, но тут же выпрямился. Сильное давление. Уши болезненно заложило, а в глазах начало мутнеть и щипать. Вокруг лишь мутная вода и озерцо оказалось не таким уж и мелким, как могло показаться на первый взгляд. Я до сих пор не достиг дна. Страшно до безумия. Утонуть? Вот такая глупая смерть? Дежавю... И тут меня озарило. Свободной рукой начал хлопать себя по груди, сминать шарф, второпях ища ключ. Но какого же было моё удивление, когда спасительного кусочка металла не оказалось на месте. Руки затрясло, и ,не удержавшись, я выдохнул большое количество воздуха. В памяти всплыл момент, когда идя по стволу, канадец прикасался к моей шее... //Нет... не мог же он...// Голова кружилась. Холодно. Нос защипало, когда невольно я всё же вдохнул воду, а после... Хотел бы я закашляться, но нет, это было удушение. Такое впечатление, будто на грудь вам положили тонну другую. Вас просто раздавило бы. А последнее, что я увидел перед тем, как мои веки сомкнулись, это как тусклый свет надо мной закрывается огромной зубастой фиолетовой пастью с несколькими рядами зубов.