Переквалификация

Ранним апрельским утром, часов в пять, Сьюзен разбудил тоненький надрывный кашель. Ещё не до конца проснувшись, она рывком встала и подбежала к кровати Элси. Девочка жалобно посмотрела на неё покрасневшими сонными глазами и снова залилась кашлем. У Сьюзен упало сердце, когда она пощупала её горячий лоб. – Элси, малышка моя, не бойся, я сейчас приготовлю тебе чаю, станет легче, – Сьюзен сглотнула, пытаясь подавить накативший ужас. Скорее всего, это просто очень сильная простуда, неприятное, но обычное дело в переменчивую весеннюю погоду – такое уже бывало и с ней, и с Элси. Но вдруг там что-то серьёзнее? Нужно было успеть сделать сразу всё – поставить Элси градусник, вскипятить чайник, подогреть молоко, вызвать врача, позвонить Монике и предупредить, что на работу она сегодня не придёт, позвонить в школу, чтобы не искали Элси – и при этом не разбудить Люка, незачем его волновать. Последнее ей не удалось. Видимо, она очень громко звенела посудой, потому что, как раз когда она доливала молоко в чай, заспанный Люк вышел на кухню: – Мисс Ирвин? Что произошло? – Элси заболела, – стараясь, чтобы её голос звучал не очень испуганно, сказала она. – Наверное, простыла на этих апрельских ветрах. – Ой! А вы... это... не можете вылечить её каким-нибудь заклинанием? – Люк неопределённо помахал в воздухе рукой. – Всё-таки для доброго дела... – Колдовством, дорогой, никого по-настоящему вылечить нельзя, – покачала головой Сьюзен. – Только если болезнь – тоже заклятье; тогда его можно снять. Если бы я могла, конечно, для такого случая я бы применила мои способности, но в том-то и дело, что не могу. – Может, мне вам чем-нибудь помочь? – предложил он, неловко переминаясь на пороге. – Я часто ухаживал за бабушкой. – Пока нет, лучше поспи ещё. Потом, если хочешь, поможешь мне сделать «малиновых гротов», – ещё в первую неделю по переезде в Стокгольм Сьюзен твёрдо решила сделать всё, чтобы стать своей среди местных жителей, и одной из первых её покупок, даже до того, как она толком начала учить шведский, стала толстая кулинарная книга. Хотя и Харальдссон, и Бритта с Лоттой убеждали её в один голос, что ничего постыдного нет в том, чтобы есть простые и не относящиеся к местной кухне блюда или покупать готовое, Сьюзен упрямо корпела над традиционными шведскими рецептами, порой ужасно затейливыми. Пока что у неё выходило далеко не всё, но простенькое печенье с малиновой начинкой получалось, даже на её собственный взгляд, вполне прилично и в то же время годилось, чтобы побаловать захворавшую дочку. – «Гроты» когда ещё будут, а вам с Элси позавтракать надо. – Люк, брось, я справлюсь. Однако он не сдавался, и в конце концов Сьюзен обнаружила, что он уже стоит у плиты и деловито вынимает из шкафа манную крупу. Оказалось, когда его бабушка болела, он волей-неволей научился сам готовить себе еду. – Можно мне взять немножко орехов и консервированных слив, мисс Ирвин? – спросил он. – Мы, когда в Америке были, познакомились с одной русской семьёй, и они бабушке такой рецепт хороший дали... – Да, конечно, бери, что нужно, – и Сьюзен понесла чай с молоком в комнату. Доктор Мария Хюннинен, весёлая молодая лапландка, уже неплохо знавшая и Сьюзен, и Элси, приехала в восемь утра – к тому времени Элси, выпив три чашки горячего чаю и поев сваренной Люком сладкой каши с фруктами, чуточку успокоилась и успела ещё немного поспать, а вот Сьюзен сидела рядом с нею как на иголках, с трудом удерживаясь от того, чтобы не проверять лоб девочки каждую минуту (градусник показал тридцать семь и девять). После осмотра доктор с ободряющей улыбкой сообщила Сьюзен: – Судя по всему, это обычный сезонный вирус, просто на этот раз сильнее обычного. Наверное, Лизе, – доктор на своём напевном наречии называла Элси на местный манер, – в школе слишком много бегала на сквозняках или не оделась как следует на перемене. Пусть отлёживается, лекарства для горла и носа все те же самые... – она протянула Сьюзен рецепт. – Следите, чтобы кашель не спустился низко. Советую дать парацетамол, раз температура так поднялась. – Значит, осложнений нет? – прошептала Сьюзен. – Фрёкен Ирвин, с таким прекрасным уходом, как у вас – у вас же теперь ещё и прибавление, – Мария Хюннинен приветливо кивнула Люку, – нет и не должно быть. Не изводитесь вы так, дорогая – простуды, конечно, штука неприятная, но не стоит из-за них ударяться в панику. Вы же сами так заболеть можете, на нервной почве. – Я боюсь за дочку, – дрожащим голосом сказала Сьюзен. – Вашей дочке с вами просто невероятно повезло – хорошо бы о всех приёмных детях так пеклись усыновители... Но слишком накручивать себя не нужно. Хотя бы ради самой девочки. Лизе должна видеть, что вы спокойны и уверены. Сьюзен пристыженно кивнула. Ну вот опять... И не могла же она рассказать бойкой лапландке, как так сложилось, что от каждого, даже мелкого происшествия с Элси её охватывает такой ледяной ужас... – Может, вам проконсультироваться с психологом? – предложила доктор. – Я знаю хороших специалистов... – Нет, благодарю вас, не надо. Мне Линдберги помогут, если что, – с Бриттой и Лоттой доктор Хюннинен тоже была знакома. – Ладно, как знаете... – по тону доктора было видно, что она сомневается в верности решения. – Дня через три позвоните мне, как дела у Лизе. До свидания, – она повернулась к Люку и попрощалась на ломаном английском. – Мисс Ирвин, если хотите, отдохните, расслабьтесь, а я сам схожу в аптеку, – и как это Люк разобрал, о чём говорила доктор? Он же ещё не понимает беглый шведский, тем более с акцентом!