Однажды ты увидишь радугу. Продолжение

— Черт! Что же делать-то? — бормотал Кай, пытаясь отмыть куртку в туалете клуба. Вещь была спонсорская, стоила кучу денег и подлежала возврату. Лиан он отвел в холл заведения, усадил на диван, забрал ее сумку для подстраховки и приказал ждать его. И теперь Танака беспощадно тер несчастную вещь, но запах никак не хотел отбиваться. В конце концов, музыкант сдался, решив, что разберется с этим в общаге. Миновав коридор, парень оказался в холле клуба, только вот певицы там уже не было. — Куда делась девушка, которую я тут оставил? — Кай подбежал к мужчине со скучающим видом стоявшему у входа. — Ушла. Минут десять назад, — спокойно отозвался тот, и шатен вдруг разозлился. — Почему вы ее отпустили? Я же просил приглядеть за ней! Тем более, она даже пальто не надела! — сорвался музыкант. Сегодня определенно был не его день. Сначала проблемы с Икуто, потом драка и теперь Лиан. — А что я должен был сделать? Я не имею права удерживать тут людей силой, — равнодушно пожал плечами собеседник. — Вы хоть видели, в какую сторону она пошла? — устало спросил Танака. Не то, чтобы он волновался за эту безголовую девчонку. Просто не мог бросить ее в беде. Тем более, пьяную и беспомощную. — Направо, — ответил мужчина, немного подумав. Забрав пальто артистки и натянув пахнущую блевотиной куртку, юноша выскочил на улицу. Огляделся, но не увидел никого, похожего на Лиан. Тогда он бросился туда, куда указал охранник. Людей на улице было мало. Холод стоял собачий. С ночного неба летел мелкий, колючий снег. — Далеко она уйти не могла, — бормотал Кай, неустанно озираясь. Однако, несмотря на его логичные выводы, девушка, как сквозь землю провалилась. Добежав до первого проулка, парень остановился. Ледяной ветер ударил в лицо снежной порошей, освежив разгоряченное лицо. Прерывистое дыхание вырывалось изо рта облачками белесого пара. Волосы падали на глаза, мешая обзору. Танака уже находился на грани отчаяния, когда услышал шум, доносившийся откуда-то сбоку. Повернувшись, он увидел вывеску небольшого супермаркета, у входа в который столпилась кучка народу. — Это же Лиан! — Ага. Точно. — Ты посмотри! Она же пьяная! Присмотревшись, Кай заметил скамейку, находившуюся возле магазина, а на ней черноволосую девушку. Она сидела с опущенной головой, и он не мог видеть ее лица, скрытого спутанными темными прядями. Светлая тонкая кофточка, короткая юбка, порванные колготки и ботильоны. Руки сложены на коленях. Танака замер на месте, не зная, как лучше поступить. Если сейчас он подойдет к Лиан, то завтра весь Интернет будет пестреть их снимками, и скандала уже не избежать. Но бросить ее парень тоже не мог. В итоге, отринув все сомнения, Кай решительно направился к певице. Растолкав народ, который замер, увидев гитариста «Котов», музыкант накинул на девушку пальто и рывком поднял ее со скамейки. Она изумленно взглянула на него. Холод выстудил часть алкоголя, и взгляд темных глаз был осмысленным. На щеках виднелись следы черной подводки и туши, растекшихся от слез. — Боже! Это же Кай! — Они с Лиан встречаются? Люди оживились, защелкали телефонами. Начали засыпать парня вопросами, которые тот упорно игнорировал, пытаясь протиснуться к дороге. — Я вижу такси, нам главное добраться до него, — прошептал Танака на ухо своей спутнице, и та рассеянно кивнула. Опустив голову и расталкивая всех на своем пути, Кай и Лиан забрались в такси. — Куда ехать? — устало спросил водитель, которому было абсолютно наплевать на беснующуюся толпу, толкающуюся возле его автомобиля. — Только не в общагу. Я не могу появиться там в таком виде, — девушка схватила Танаку за рукав и умоляюще на него взглянула. Возникла секундная заминка, после которой парень назвал адрес. — Короче, переночуем у меня дома. Мои родители и брат уехали погостить к бабушке. Так что, не волнуйся. Никто не увидит тебя такой. — Спасибо, — тихо проговорила певица, отворачиваясь к окну. Хан вернулся в общежитие около двух часов ночи. Все это время он провел в одном из токийских баров. Сидел и курил, глотая горький дым, от которого уже слезились глаза и першило горло. После ухода Хинамори ему стало совсем паршиво. Может быть, это чувство и есть неразделенная любовь? Когда хочется лезть на стену, разнести всё вокруг и забиться в самый дальний угол, чтобы никого не видеть и не слышать? Скинув куртку и кеды, музыкант прошел в гостиную, а оттуда в кухню, где так и замер на пороге. Темные глаза удивленно распахнулись, остановившись на Ли Хане, которая спала, положив руки и голову на стол. Постояв несколько секунд в полнейшем недоумении, певца вдруг озарило. — Встреча. Точно, — он хлопнул себя по лбу, доставая из кармана джинсов мобильник. Темный дисплей означал, что батарея разрядилась. Поэтому и не было напоминания. Вздохнув, Су Хан прошел к холодильнику за водой. Никаких угрызений совести у него и в помине не было. В душе царила полнейшая опустошенность. Впервые в жизни он испытывал нечто подобное. Абсолютное равнодушие. Открыв холодильник, блондин уперся взглядом в большую емкость с кимчи. — Неужели это она для меня сделала? — нахмурившись, протянул парень, вспоминая обещание певицы. Выпрямившись, он посмотрел на спящую девушку, и в сердце внезапно проснулось сочувствие. Взяв кимчи и палочки, Су Хан прошел к столу и сел напротив Ханы. Она старалась для него, а он о ней забыл. Губы скривились в горькой усмешке, и парень принялся за еду. Морщась от боли, из-за попадавшего на разбитую губу перца, он начал запихивать в себя капусту. Все больше и больше, набивая рот до отказа, с трудом проглатывал и принимался снова. Хреново. Так хреново. И больно. Только в груди саднило намного сильнее. — Вот ты и попал, — пробормотал певец, обращаясь к самому себе и случайно разбудив Ли Хану. Девушка приподняла голову и посмотрела на него заспанными покрасневшими глазами. — Хан? — она никак не могла вспомнить, где находится. От неудобной позы спина и шея затекли. — Спасибо за кимчи. Очень вкусно, — проговорил блондин, и тут певица все вспомнила. Резко выпрямившись, она поспешно пригладила растрепавшиеся волосы. — Рада, что тебе понравилось, — Хана потянула рукава свитера на ладони, чтобы собеседник не заметил ее распухших пальцев, но он увидел. — Что с твоими руками? — нахмурившись, спросил Хан, уже зная ответ. — Ничего. Все нормально! — отмахнулась Хана, нервно рассмеявшись. — Покажи! — блондин потянулся к ней через стол, но артистка отпрянула и тут же вскочила со стула. — Я же говорю, что всё хорошо. Просто заусенцы болят немного, — заведя руки за спину, продолжала улыбаться девушка. — А я говорю, покажи мне! Резко поднявшись, юноша подошел к притихшей Хане, схватив ее за запястья, вздернул рукава свитера вверх. Темные глаза изумленно распахнулись, замерев на разодранных, вспухших пальцах. — Я всегда знал, что ты дура, но не думал, что до такой степени, — Хан уставился в покрасневшее лицо собеседницы. — Это всё ерунда. — Почему перчатки не надела? — с раздражением спросил парень. Как же ему надоела эта глупая девчонка! Она заставляла его испытывать чувство вины, которое он просто ненавидел! — Их не было, — проблеяла Ли Хана, уводя взор в сторону. Чувства смешались в груди. Она так долго его ждала. Злилась, обижалась, готовила обличительные речи, мысленно посылала его на все четыре стороны, но когда увидела, то весь пыл пропал. Она испытала огромную радость. Да, он прав. Она дура. — У меня есть к тебе одна просьба, — после некоторого молчания произнес парень, — Больше никогда ничего для меня не делай. Хорошо? — Хорошо, — Хана кивнула, грустно улыбаясь. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Очередной проигрыш. — Ладно. Пойду я спать. Обработай руки антисептиком, — Хан вздохнул, отпуская ее. — Хорошо, — она, наконец, посмотрела на него и увидела разбитую, распухшую губу, — Что случилось? В глазах девушки появилось волнение, и она машинально потянулась к ссадине певца, но тот схватил ее за запястье, намеренно причиняя боль. — Не твое дело, — сощурившись, прошипел Су Хан, — Я же просил тебя, не лезть не в свое дело. И, развернувшись, музыкант вышел из кухни. Икуто и Аму гуляли по городу, держась за руки. Сегодняшний день принадлежал только им. По-крайней мере, она так хотела думать. — Даже не верится, что у нас нормальное свидание, — улыбнулась Хинамори, крепче сжимая пальцы своего спутника. Она была счастлива. Очень счастлива. Хорошо бы так было всегда. — Угу, — кивнул парень, лицо которого было наполовину закрыто шарфом, чтобы никто его не узнал. Также в целях конспирации Тсукиоми натянул шапку и упорно избегал заинтересованных взглядов девушек. Высокий, статный, с пронзительными темно-синими глазами, музыкант всегда привлекал к себе излишнее внимание. — Знаешь, я хочу, чтобы такие дни были у нас почаще, — Аму скользнула взглядом по профилю Икуто. С самого утра парень был тихим и замкнутым, словно его что-то тревожило, и это не укрылось от Хинамори. Отстраненность в его поведении вносила ложку дегтя в бочку с медом. Но лучше уж так, чем никак. — Я тоже, — снова кивнул юноша. У него на душе кошки скребли, нехорошее предчувствие сжимало сердце. Мысли упорно возвращались к его гадкому, предательскому поступку. — Что-то случилось? — робко спросила Аму, которой тоже было не по себе. Она даже представить боялась, что случится, когда Тсукиоми узнает правду. — Все хорошо. Просто мне как-то не по себе. Чувство вины мучает. Я снова всех подвел, — мрачно проговорил Икуто. Он не спал всю ночь, мучимый угрызениями совести. В голове постоянно звучали слова Акиры о том, что он хреновый лидер и друг. И самое ужасное было то, что Сакамото был на сто процентов прав. Так не поступают. — Всякое бывает. Если они твои настоящие друзья, то все поймут, — попыталась успокоить юношу Аму. — А ты бы поняла? — неожиданно резко и зло бросил Тсукиоми, останавливаясь и внимательно смотря на Хинамори. — Да, — проговорила та, удивленная его поведением. — Зато я бы не понял и не простил, — криво усмехнулся Икуто, опустив голову, — Я их подвел. И, мало того, что подвел, так еще и пропал. Не в первый раз. — Но ведь Мария же сказала, что все хорошо, — Аму сильнее сжала руку музыканта, боясь, что он сейчас уйдет. Она прочитала этот порыв на его лице. — Да, но я должен был сразу же поехать в общежитие, — горько вздохнул юноша, — Я должен был извиниться, а я просто сбежал, спрятался и сейчас продолжаю прятаться, потому что боюсь посмотреть им в глаза. Потому что мне стыдно. — Перестань. Забудь ты об этом. Пошли, лучше съедим чего-нибудь, — Хинамори потянула расстроенного Икуто за собой. — Прости, Аму. Но мне нужно идти, — Тсукиоми внезапно остановился, уже во второй раз, и виновато взглянул на девушку. — Но как? Почему? — Прости. Но мне неспокойно. Я больше не могу прятаться. Мне необходимо стать серьезней и ответственней. Поэтому просто пойми меня и пожелай удачи, — Икуто грустно улыбнулся, сжимая плечи Хинамори. — Но… — Я люблю тебя. Не забывай об этом. До встречи, — крепко поцеловав Аму, Тсукиоми побежал к автобусной остановке.