Однажды ты увидишь радугу. Продолжение

Ли Хана успешно избегала встреч с лидером «Тенгу» последние два месяца. Она умудрялась жить с ним на одной территории, но практически не попадаться певцу на глаза. — Да ты прям ас маскировки, — подколола Лиан, насмешливо косясь в сторону хмурой подруги. — Зато ты прям так и таешь в присутствии Кая, — прищурившись, парировала шатенка, — И про клубы с гулянками позабыла. Смотри, так скоро снова станешь девственницей. Ведь вы с Танакой только за ручку и держитесь. — Ну я хотя бы стану, а ты ей походу навсегда останешься, — ухмыльнулась собеседница, потягивая апельсиновый сок через трубочку. — В этом ты права, — внезапно кивнула Хана, окончательно сникнув, — Время идет, идет, идет и совсем не лечит. Даже смотреть на других парней не могу. Девушка уткнулась лицом в ладони, чувствуя себя разбитой и усталой. С каждым днем она понимала, что становится все дальше от Хана, но была не в силах что-то изменить. — Тупо тебе, — лаконично брякнула Лиан, у которой наоборот все было просто отлично. Они с Танакой уже неделю как встречались, и брюнетка с каждым днем погружалась в эту сладкую любовь все больше и больше. — Не говори. Прям сдохнуть хочется, — выдохнула подруга, устало потирая глаза. У них был недельный отпуск, и Хана проводила его в абсолютно запущенном виде. Ненакрашенной, с лохматыми, закрученными старой резинкой волосами, в бесформенной спортивной кофте, таких же штанах и старых рваных кедах, что было совершенно на нее не похоже. — Даже не знаю, что тебе посоветовать, — вздохнула Лиан, допивая сок и поднимаясь из-за столика, — Ладно, мне пора. У меня встреча с Каем. Не грусти. Рано или поздно, отпустит, отболит. Певица ободряюще потрепала убитую Хану по плечу, подхватив сумочку, унеслась на свидание. — Увидимся, — пробурчала ей вслед девушка, поворачиваясь в сторону выхода из кафе. И как раз в этот момент в помещение вошел Хан с Хэем и Лиу. Хана вздрогнула, на секунду задержавшись взглядом на высоком красивом блондине. Куртка, рубашка, узкие джинсы, сапоги, стильно выпрямленные волосы, сережки в ушах. Идеален, неотразим. Сердце мучительно трепыхнулось в груди, и певица отвернулась, натянув на голову капюшон от кофты, а потом и куртку. Надо было срочно сваливать, чтобы он ее не заметил. Тихонько поднявшись, Хана спокойным шагом направилась к двери. Хан с друзьями как раз усаживались за крайний столик. — Быстрее, быстрее, — бормотала девушка, выскакивая в спасительную прохладу улицы. Она спасена. По губам скользнула кривая усмешка. Она чувствовала себя просто ужасно. Почему жизнь постоянно сталкивала их с Су Ханом? Будто бы издеваясь и нарочно мучая её израненное сердце. Не удержавшись, артистка посмотрела через стекло, отделявшее кафе от шумной улицы. Всего один короткий прощальный взгляд, и она уйдет. Всего один взгляд. Пальцы судорожно сжали капюшон, который девушка так усиленно натягивала на голову. Красивый! Какой же он красивый! Парень сидел за столиком, рассеянно слушая бесперебойную болтовню Хэя и помешивая ложкой сахар в чашке с кофе. Вся его поза выражала некую грустную задумчивость. Будто бы Су Хана что-то мучило, и он никак не мог успокоиться, снова и снова погружаясь в гнетущие мысли. Ли Хану словно парализовало. Она просто стояла и смотрела на него, не в силах сдвинуться с места. Руки бессильно упали, и капюшон свалился с головы. Слезы жгли глаза, но певица знала, что не заплачет. Больше она не позволит себе такой роскоши, как слезы. Слабость осталась в прошлом. — Рано или поздно, отпустит, отболит, — прошептала шатенка слова Лиан, сама в них не веря, и в это мгновение музыкант повернул голову, глянув в окно. Темные глаза широко распахнулись, когда он увидел Ли Хану. На лице отразилась растерянность. А для нее время словно остановилось. Звуки улицы, проносящихся мимо автомобилей, голоса людей, исчезли, доносясь издалека, из какого-то другого мира. Их взгляды встретились, и кто-то случайно задел певицу плечом, вырывая из странного наваждения. Опомнившись, она судорожно натянула капюшон на голову и побежала, не разбирая дороги, лишь бы подальше от него. Су Хан резко вскочил. Опрокинул чашку с кофе. Но даже не заметил этого. Коричневая жидкость потекла по столешнице, чуть не облив Хэя. — Эй, ты чего? Совсем рехнулся? — возмутился один из близнецов, но музыкант его не слышал. Повинуясь необъяснимому, но невероятно сильному порыву, парень рванул к выходу. Распахнул дверь. Столкнулся с кем-то. Не обратил внимания. Даже не извинился, проигнорировал оскорбления, посыпавшиеся вслед. Хан, наконец, принял решение. Последние сомнения отпали, когда он увидел ее. Такую другую, такую непохожую на себя. Всклокоченную, неопрятную, некрасивую, с бесконечной печалью в огромных темных глазах и искаженным болью бледным лицом. В эту секунду сердце подозрительно сжалось. Нет. Он не любил ее. Пока не любил. Но знал, что стоит на пути к этому чувству. Оно уже пустило свои корни в сердце. Юноша не помнил, когда это произошло. Хотя это было и неважно. Теперь не повернешь назад, ничего не изменишь. С каждым днем он все больше думал о Ли Хане. Вспоминал те вещи, которые раньше казались такими ненужными и назойливо бесящими. Он скучал по ней. По ее глупостям, ее беготне за ним, ее улыбке, голосу. Высматривал ее в каждой девушке и испытывал разочарование, когда понимал, что в очередной раз ошибся. Да, они жили в одном общежитии. До комнаты певицы было рукой подать. Но Хан боялся. Боялся нового разочарования. Боялся признаться себе самому в том, что Ли Хана ему не безразлична. Он бежал по улице, поскальзываясь, спотыкаясь, оглядываясь, пока не увидел ее. Артистка стояла на пешеходном переходе, дожидаясь, когда загорится красный свет, испуганно озираясь и прячась за капюшоном. Заметив приближающегося певца, Хана заметалась, как загнанный в угол зверек, и рванулась в сторону дороги. Но Хан был уже рядом, в последний момент он выдернул девушку из-под колес истошно сигналящего автомобиля. — Ты что творишь, дура? — заорал парень, хватая ее за плечи и хорошенько встряхивая. — Прости, — выдохнула шатенка, с изумлением понимая, что история повторилась. Он снова спас ее. — Имей в виду, что больше я тебя спасать не буду. Двух раз достаточно, — сощурившись и наклонившись к удивленному лицу Ли Ханы, прошептал юноша. — Что? Неужели ты узнал меня? — Конечно. Я же не совсем идиот. Помню, как ты бросилась под машину. Короче, как была ты дурой, так ей и осталась, — ухмыльнулся блондин, приходя в свое обычное насмешливо-веселое расположение духа. На сердце вдруг стало легко и свободно. — Прости. — Да ладно. Нашла, за что благодарить. Разве я мог бросить своего друга в беде? — улыбнулся Су Хан, всматриваясь в бледное лицо собеседницы. — Я же говорила, что не могу быть твоим другом. Та моя задумка насчет нашей дружбы была очередным бредом, — опустив голову, пробормотала Хана, чувствуя себя просто ужасно. — Да, точно. Это было твоим очередным бредом. Поэтому, как ты смотришь на то, чтобы стать моей девушкой? — прошептал певец прямо в ухо шокированной его словами девушке. — Что? — пропищала она, когда обрела дар речи. Невозможно. Нереально. Невероятно. Наверно, она окончательно свихнулась. — Давай, встречаться, а? Ты мне нравишься. Поэтому, давай, попробуем? Не обещаю, что получится, но не хочу потом жалеть из-за того, что струсил и сбежал. Голос Хана наполнился серьезностью, отклонившись, он заглянул в темные глаза певицы. — Ну, чего молчишь? Не хочешь? Парень потряс ошарашенную Хану, впавшую от его внезапного признания в ступор. — Конечно, хочу. Она потрясенно улыбнулась, не веря своему счастью. Ощущение, что небо рухнуло на голову. — Да это же Су Хан! Послышался девчачий крик, и восторженные визги заполнили улицу. Фанатки кинулись к музыканту и его спутнице, окружили их плотной толпой, безустанно вереща. — Ли Хана! Это Ли Хана! Доносилось со всех сторон, и певица, наклонив голову, пыталась укрыться от назойливых взглядов и неустанного фотографирование со съемкой. — Вы встречаетесь, что ли? — Не может быть!. — А, по-моему, они отличная пара! — Нет! Су Хан только мой! Фанатки переговаривались между собой. Расстроенные, любопытные, назойливые. — Похоже, нам пора сматываться, — прошептал Су Хан, хватая девушку за руку и выискивая пути к отступлению. Толпа поклонниц обступила артистов со всех сторон, прижав их к припаркованному на обочине такси, водитель которого открыл окно и с возмущением требовал срочно отойти от его машины. Хан лихорадочно искал выход из дурацкой ситуации, когда его осенило. Открыв дверцу автомобиля, парень потянул Ли Хану за собой. Миновав салон, юноша и девушка выскочили с другой стороны и бросились бежать по улице, преследуемые неугомонными фанатками. Холодный ветер бил в лицо, бросая волосы на глаза и закрывая обзор, но Хан давно не чувствовал себя так хорошо. Сжимая руку певицы, он несся к входу в метрополитен. На губах играла улыбка. Возможно, у них и правда всё получится. Возможно, они будут счастливы. Не зря же их свела сама судьба. Часы показывали ровно одиннадцать, и Аму как раз собиралась идти на регистрацию, когда к ней подскочил Су Хан. — Прости, что опоздал, — улыбнулся парень, чувствуя легкую тоску оттого, что Хинамори уезжает. В глубине души у него еще жили к ней чувства, только у них не было продолжения, они оставались безответны, и поэтому парень решил стать ей просто хорошим другом. — Ты не опоздал. А вот Наоко опаздывает, — сокрушенно вздохнула девушка, сжимая ручку от чемодана. Она ужасно волновалась, и сердце так сильно болело. — Уверена, что хочешь уехать? Может, останешься? — спросил певец, прекрасно зная, что она скажет. — Нет. Это то, чего я всегда хотела, — помотала головой собеседница, наигранно улыбнувшись. Тяжело. И хотелось поскорее в самолет. Рухнуть в кресло и провалиться в забытье, чтобы потом очнуться в новой жизни. — Звони, пиши, не пропадай. Если буду на гастролях в Лондоне, то обязательно заскочу. Хан робко обнял Аму, боясь, что она его оттолкнет. Не оттолкнула. Наоборот, обхватила за шею, но не прижалась. Дружеское, трогательное объятие. — Ладно, мне пора. Хинамори отклонилась, снова взялась за чемодан и собралась идти к стойке регистрации, когда ее окликнули. — Эй, подруга, подожди! — кричала Наоко, несясь к розоволосой, а следом за ней шел Икуто. Увидев Тсукиоми, Аму вздрогнула. Сильнее сжала ручку багажа. По телу прошлась дрожь волнения. — Думаю, мне пора. Удачи, — попрощался Хан, понимая, что нужно уходить, — До встречи. — Спасибо за всё. До встречи, — тепло улыбнулась Хинамори, провожая блондина взглядом. — Черт, чуть не опоздала. Долбанные пробки, — выдала запыхавшаяся Наоко, волосы которой в беспорядке падали на плечи. — А я уж думала, ты не придешь, — протянула Аму, чувствуя, что вот-вот разревется. Тсукиоми остановился неподалеку, дав подругам время поговорить. — Дура ты! Как же я могла не прийти! — блондинка не сдержалась и заплакала, повиснув у розоволосой на шее, — Я буду по тебе так скучать! Ты просто не представляешь как! Всхлипывала певица, пока Хинамори легонько стучала ей по спине, успокаивая, хотя сама еле сдерживала слезы. — Перестань. Мы же не навсегда прощаемся, — наигранно веселым голосом произнесла Аму, сглатывая подступивший ком. Глаза нещадно щипало. — Обещай мне, что будешь постоянно мне звонить, писать и будешь беречь себя! Наоко отклонилась и взглянула на подругу. На губах заиграла улыбка. Немного грустная. Немного ободряющая. — Да, сэр! Обещаю! — Хинамори шутливо приложила ладонь к виску, и девушки рассмеялись. Вытерев слезы, артистка в последний раз крепко обняла Аму, еще раз всхлипнула и затихла. — А теперь мне пора. С тобой еще кое-кто хочет поговорить, — проговорила блондинка. — Завтра же напишу тебе в скайпе, — кивнула собеседница, и певица, махнув рукой на прощание, поспешила к выходу из аэропорта. — Значит, уезжаешь? — с упреком произнес Тсукиоми, в синих глазах которого читалась печаль, — А мне ничего не сказала. Спрятав руки в карманах, он стоял, понурив голову. Темные волосы в беспорядке падали на лоб. На душе было пусто. — Не хотела лишний раз тебя тревожить, — тихо ответила Аму, отчаянно цепляясь за ручку чемодана. Грудь разрывалась от боли, от желания обнять Икуто, остаться с ним навсегда, вернуть всё, как было. Если бы сейчас он попросил ее остаться, она сделала бы это. Бросила бы все, ради него. Но он не скажет заветных слов. Хинамори это знала, чувствовала, видела. — Как ты? — подняв голову, Тсукиоми заглянул в золотистые глаза. В них дрожали слезы. Она еще любила его. И он ее тоже. Икуто с трудом подавил желание прижать девушку к груди. Признаться ей в своих чувствах, умолять остаться с ним. Сжав пальцы в кулаки, музыкант продолжал стоять на месте. Больно. Невыносимо. Мучительно. Но надо терпеть. Иначе все его старания пойдут насмарку. Их отношения сейчас невозможны. Пока невозможны. — Хорошо, — она фальшиво улыбнулась, и тут объявили о регистрации на рейс Токио — Лондон. Минутная заминка. Их взгляды встретились. Воспоминания всколыхнулись с новой силой. — Мне пора, — прошептала Хинамори, делая шаг назад и снова улыбаясь. — Удачи. Береги себя. Тсукиоми тоже улыбнулся. Боль резанула с новой силой, когда она, отвернувшись, зашагала к стойке регистрации. Взгляд впился в хрупкую спину, длинные розовые волосы, волнами падающие на плечи. — Эй, Аму! — внезапно крикнул Икуто, и девушка замерла на месте, но не повернулась, — Это еще не конец! Рано или поздно, но мы будем вместе! Вот увидишь! И, развернувшись, музыкант твердым шагом направился к выходу. Опустив голову, скрыв взгляд за темными прядями, стиснув кулаки, Тсукиоми оставлял свою любовь позади.