***
— Ты точно уверена? Вдруг воспоминание, м-м… ошибочное? — предположил Хорхе. Они с Мартиной стояли на открытой веранде, примыкающей к залу торжеств — парень отвёл туда девушку сразу после того, как состоялся их краткий, но такой внезапно шокирующий диалог со старшим Бланко. Мечи и Руджа звать не стали — незачем отвлекать их от торжества, рассудил Хорхе. — Я вспомнила совершенно точно… Твой отец назвал имя, и в голове будто… какой-то калейдоскоп из картинок, звуков, голосов… — подобрала Мартина нужное сравнение. — Кто-то кричал, смеялся, потом улыбчивое лицо появилось… женское… и мужской оклик: «Марианна, иди сюда!»… — Ну хорошо, а ты запомнила хотя бы, как она выглядела? Может быть, черты лица, одежда, обстановка вокруг? — снова спросил парень, надеясь отыскать хоть какую-нибудь зацепку, помимо имени. — Образ был очень расплывчатым, — покачала головой Мартина, — Я запомнила только глаза — большие, тёмно-карие… — М-да, уцепиться не за что. Но, даже если твою мать действительно зовут Марианна, где гарантия, что отец говорил именно о ней? — Он подумал, что я — это она, настолько мы похожи! И даже без этого — я разговариваю на испанском, как и вся ваша семья, у меня не типичное для американки имя… — перечислила девушка. — Слишком много совпадений, так что вероятность того, что твой отец знает какую-то другую Марианну очень маленькая. — Ты права. Скорее всего, отец говорил о твоей матери. Знать бы, что именно их связывало, и почему он так удивился… — задумчиво пробормотал парень. — А разве нельзя напрямую спросить у него об этом? — недоумённо уточнила Мартина. — Не думаю, что это хорошая идея. Возникнет слишком много вопросов. Понимаешь, отец ведь не знает о том, что ты потеряла память. По сути, он вообще ничего о тебе не знает, но… если ты действительно дочь женщины, которую он так удивился здесь увидеть, думаю, нужно разузнать об их знакомстве побольше. И желательно так, чтобы отец ничего не подозревал об этом. — туманно высказался парень. Мартина всё равно не поняла, почему они не могут напрямую спросить у Гуэрэно о Марианне, но настаивать на ответе не стала. Впрочем, видя её недоумённое выражение лица, Хорхе добавил: — Я понимаю, что всё это звучит очень путано, однако, поверь, я знаю своего отца — если мы спросим у него напрямую, он никогда ничего не расскажет, даже если знает. Всё это странно: судя по его реакции, с Марианной он знаком давно, и, встретив её здесь, был очень удивлён. Как будто она… никак не может находиться в Нью-Йорке, понимаешь? Это кажется подозрительным. Поэтому стоит больше разузнать про неё аккуратно, так, чтобы ни отец, ни его правая рука ничего не заподозрили. Я даже знаю, как это сделать… — Если так нужно, то хорошо, я не… Договорить, что «она не» Мартина не успела. На веранду буквально выскочила Мерседес, уперевшая руки в в бока и грозно смотрящая на брата с Тини. — Вы что тут делаете? Хорхе, если ты думал весь вечер прятаться на веранде, это не прокатит. Нельзя скрывать от мира такую красивую пару, пусть даже вы вместе всего на один вечер! Через пять минут не появитесь в зале — приду по ваши грешные души! — напоследок пригрозила Мерседес и скрылась в проёме с занавесом, отделяющим веранду от основного помещения. На пару мгновений на веранде воцарилось неловкое молчание. Покрасневшая от смущения Мартина не находила, что сказать, а вот Хорхе, после недолгих раздумий, произнёс: — М-да. Как видишь, из нас двоих способность с невозмутимым видом вгонять людей в краску досталась именно Мерседес. Что ж, моя НЕ девушка, пошли в зал, пока сестрёнка нас силой не выволокла…***
Вечер проходил неплохо. Мартина, терзающаяся внезапным воспоминанием о матери, честно старалась отвлечься, и у неё это неплохо получалось. Отец Хорхе больше на горизонте не появлялся, матери парня вообще не было на празднике (выяснилось, что она не очень хорошо себя чувствует и на торжество не придёт). Девушка всюду ходила за Хорхе, попросту боясь потеряться в огромном зале. Бланко то и дело останавливался для того, чтобы поздороваться с очередными знакомыми. На лице парня сияла неизменная широкая улыбка, и было практически невозможно догадаться, что на деле он не испытывает никакой радости при встрече со всеми этими людьми. Каждому из них он представлял Мартину, и та постоянно слегка краснела, когда Хорхе называл её своей девушкой. Оставалось только надеяться, что сам парень этого смущения не замечал. Сама же Тини чувствовала себя здесь лишней. От этих людей, богатых, шикарно одетых, так и веяло лоском, роскошью. Можно было понять, что это люди из высшего общества, только бросив на них беглый взгляд. Мартине же казалось, что абсолютно каждый в этом зале знает, что она притворщица, лгунья, что никакой элите она, в отличие от них, не принадлежит. Девушка поначалу даже стеснялась смотреть на людей прямо, боясь прочитать на их лицах выражение глубочайшего презрения. Но ничего такого не происходило. Напротив, стоило Хорхе сказать, что Мартина — его девушка, гости тут же расплывались в улыбках, говорили ей и Хорхе комплименты по поводу её красоты. Правда, если сама девушка слушала их, смущаясь и каждый раз предательски краснея, то Бланко, казалось, лестные слова абсолютно не трогали и даже наоборот, раздражали. — Пошли-ка, найдём Мечи и Руджа, — наконец произнёс Хорхе, примерно после двадцатого знакомого, с которым ему пришлось любезничать. Мартина покорно последовала за ним, выпуская его руку (в конце концов, Хорхе же надо отдохнуть от их «отношений») и вышагивая на непривычно высоких каблуках. Парень выглядел настолько уставшим и раздражённым, что возражать ему девушке и в голову не пришло. К тому же, её тоже достаточно нервировали все эти незнакомые люди, которые по непонятным причинам были вежливы с ней. Несмотря на то, что Мартина уже давно не шарахалась от каждого постороннего звука или шороха, общение с таким количеством чужих людей всё же доставляло ей дискомфорт. Было даже желание по-детски спрятаться за спину Хорхе, когда к ним подходили очередные гости, но девушка упорно отгоняла его — не хватало ещё опозорить парня на торжестве его отца. За подобными размышлениями Тини не заметила, как Хорхе скрылся из поля зрения, по всей видимости, смешавшись с толпой. Мартина внезапно осталась одна, в огромном зале, полном незнакомых людей. Отовсюду слышались голоса, смех, звон бокалов, и всё это сливалось в один звук, неровным гулом отдаваясь в барабанных перепонках. Пестрели одежды, женские платья — красные, синие, зелёные; мужские костюмы — чёрные, серые, коричневые… Мартина едва устояла на ногах, оглушённая внезапным взрывом звуков, голосов, цветов. Паники не было, было лишь мимолётное непонимание того, что происходит и вновь размытый образ матери (в том, что это была её мать, девушка не сомневалась), мелькнувший перед глазами. — Эй! Ты куда пропала? Я только оглянулся, а тебя и след простыл. Спокойный голос, раздавшийся совсем рядом, вывел Тини из оцепенения. Она тряхнула головой, а затем сфокусировала взгляд на Хорхе, который стоял прямо перед ней. — Тебе снова плохо? — с долей беспокойства спросил он, заметив странное поведение девушки. — Нет… нет. Всё нормально. А… Мечи ты нашёл? — Да, они с Руджем там, возле столов, я не стал их беспокоить, пошёл искать тебя. Кстати, хочешь чего-нибудь выпить? Тут много всего. — Шампанского, если можно, — попросила Мартина. Хорхе удивлённо поднял брови, но ничего не сказал. Жестом подозвав к себе официанта, парень взял у него с подноса бокал с напитком и передал девушке. Та, буквально залпом осушив его (к ещё большем удивлению Бланко), вернула пустую ёмкость официанту, затем абсолютно так же опрокинула в себя второй бокал и поставила на поднос и его, уже опустевший. — Спасибо. — С тобой точно всё в порядке? Ты какая-то странная… — пребывая в лёгком шоке, произнёс Хорхе, не ожидавший от Тини подобного поведения. — Всё хорошо. — улыбнулась Мартина. — Ну, раз ты так увере… Договорить Хорхе, как всегда, не дали (кажется, это становилось уже традицией — прерывать его на полуслове) — откуда-то из толпы людей к ним выскочила Мерседес. За ней неспешно следовал Руджеро. — Вот вы где! Мы вас уже обыскались! — воскликнула эмоциональная Мерседес, хлопая брата по руке. — С чего бы это? — кисло спросил Хорхе. — Скоро танцы начнутся! Но сначала речь отца, нужно успеть занять места… — Да, меня, например, устраивает место в противоположном конце зала, — закатил глаза Хорхе, — Иначе он снова, как в прошлом году, вытащит меня на всеобщее обозрение и будет распинаться о своей большой отеческой любви и о том, что я — «опора и надежда». Нет, спасибо большое, не надо мне такого счастья. — Дело твоё. — Мерседес слегка неодобрительно посмотрела на брата, но предпочла не развивать эту тему. — Но хоть один раз станцевать вы обязаны! Зря мы, что ли, Мартину столько тренировали? — Станцуем. — пообещал Бланко, — Если Мартина не будет против, конечно. — Не буду, мы же действительно много репетировали, — улыбнулась Тини, обращаясь не то к Мерс, не то к Хорхе. Сейчас ей даже хотелось станцевать, все комплексы и смущение внезапно исчезли, будто их и не было. Вот и эффект от выпитого шампанского… Алкоголь в принципе подействовал на Мартину благоприятным образом. Мир буквально за несколько минут преобразился. Проблемы отошли на второй план, и люди вокруг больше не были ни нервирующими, ни излишне «пёстрыми», а казались милыми и приветливыми, все как один. Девушка и не думала, что алкоголь настолько быстро подействует на неё, но эффект был поистине потрясающим. Разум от двух бокалов шампанского не затуманился (по крайней мере, пока), но образы и страхи, терзавшие Тини, внезапно исчезли, и она стала чувствовать себя гораздо увереннее и спокойнее. Алкоголь девушка раньше не пила, и теперь ей было даже интересно чувствовать в себе изменения, произошедшие благодаря его действию.***
— Мерси, Хорхе! — внезапно в мирную беседу и раздумья Мартины ворвался звонкий девичий голос. Окликнутые синхронно повернулись и синхронно же произнесли «только не это!». Мартина, удивившаяся такой реакции брата с сестрой, тоже обернулась на голос, Рудж, до этого молча стоявший рядом, почему-то тяжело вздохнул. — Привет, мои дорогие! Как я рада вас видеть! — обладательницей голоса оказалась девчонка лет шестнадцати, с которой пришли ещё несколько человек примерно такого же возраста. — Адриана, милая! — лицо Мерседес за секунду разгладилось, и на нём появилось приветливое выражение. Девушка обняла Адриану, не переставая улыбаться, аналогично поступил и Хорхе. — Как же давно мы не виделись! — Адриана, похоже, в принципе излишне жестикулирующая, патетично взмахнула руками. — Я так соскучилась! Ой, а вы Руджеро, кажется? — Да, добрый вечер, Адриана. — вежливо поздоровался Рудж, протягивая девушке руку. Та, вместо того, чтобы пожать её, повисла на парне, обнимая его за шею и щебеча слова приветствия. — А вас я не знаю! — отлипнув наконец от Руджеро, бесцеремонно сказала девчонка Мартине. — Но мне очень приятно познакомиться, я Адри, сестра вот этих вот истуканов! — хихикнув, она пихнула Хорхе локтем в бок и подмигнула Мерседес. Мартина, наблюдавшая за Адрианой меньше пяти минут, не переставала поражаться её энергии. Эта девчонка буквально ни секунды не стояла на месте. Она покачивалась на каблуках, активно жестикулировала, улыбалась и параллельно оглядывала всех стоящих перед ней. К тому же, вела себя девушка абсолютно свободно, без стеснения общаясь с Хорхе и Мерседес, которые были её старше (Хорхе так вообще лет на восемь, плюс-минус год-два). Друзья Адри, стоящие чуть позади неё, такому поведению, похоже, ничуть не удивлялись, мирно переговариваясь между собой в ожидании подруги. Но больше всего Мартину поразило другое. — Сестра?.. — удивлённо переспросила она у Адри. — Да, но не родная, конечно, троюродная. — улыбнулась та, — А ты?.. — Я Мартина, эм… — Моя девушка. — жестом, уже ставшим за этот вечер привычным, Хорхе обнял Тини за талию, лучезарно улыбаясь. На лице же у Адрианы после этих слов застыло выражение даже не удивления, а по меньшей мере оглушающего шока. — Девушка? Серьёзно? Старикан Хорхе обзавёлся девушкой? Невероятно! Тини, слегка нервно хихикнувшая после слова «старикан», подтвердила: — Да, это правда, я его девушка. — Ваау! Нет, я не верю, — решительно качнула головой Адриана, — У этого сухаря — и такая милая девушка? Любая девушка в принципе? — Адриана… — угрожающе прошипел Хорхе, но та лишь отмахнулась от него, не испытывая, похоже, ни капли смущения. — Какие-то вы слишком отстранённые для парочки. А ну докажите мне! — она упёрла руки в бока, — Поцелуйтесь хотя бы, например. — Это бред, Адриана. Мы — пара, это же очевидно! — попытался отвертеться парень, но Адри была непреклонна. — Ну так тем более, если вы пара, поцеловаться вам ничего не стоит! — невозмутимо хмыкнула девчонка, — И даже не пытайтесь говорить, что стесняетесь — не поверю. — Боже, за что… — воззвёл глаза к небу Хорхе. Мартина видела, что он пытается придумать, как бы отвертеться от провокации навязчивой Адрианы, но не выхода не находит. Действительно, тут либо признавайся во лжи, либо… Девушка не понимала, что на неё нашло, но неожиданно даже для себя еле заметно кивнула Хорхе, этим жестом подтверждая своё согласие на поцелуй и ловя удивлённый взгляд парня. — Ну? Знаете, я всё больше убеждаюсь в том, что никакая вы не пара, — подала голос Адриана. Всё случилось в один момент. Тини едва успела почувствовать сбитое дыхание парня на своих губах и, почему-то, зажмуриться, услышать одобрительное хмыканье Адрианы (с её положения не было видно, поцеловались ли они), как вдруг практически во всём зале резко погас свет. Осталось лишь небольшое освещённое пространство на импровизированной сцене, которая, учитывая размеры помещения, находилась довольно далеко от младших Бланко и Адрианы с Руджем и Тини. Очевидно, таким способом Гуэрено решил привлечь внимание гостей к своей речи, и для Хорхе с Мартиной это случилось очень кстати. Быстро сориентировавшись, парень схватил девушку за руку и повёл подальше от неугомонной Адрианы. Хорхе привёл Тиниту в другой конец зала, и только там, подальше от толпы, которая собралась слушать речь старшего Бланко, заговорил. — Ты что, действительно была готова к этому поцелую? Если бы Мартина была полностью трезвой, она бы наверняка смутилась и покраснела, но сейчас просто спокойно ответила: — Но ведь другого выхода не было, так? — Даже если бы я признался, что мы не пара, катастрофы бы не случилось, — не слишком уверенно сказал парень. — Тебя бы ещё долго обвиняли во лжи и гадали о её причинах, учитывая, что ты сын известного человека, разве нет? — Да, наверняка, но я бы ни в коем случае не стал заставлять тебя, если бы ты не согласилась на поцелуй. — Но я согласилась… Вовремя же погас свет, — тут же отшутилась Мартина, понимая, что теперь ей действительно становится неловко. — Точно, отец выбрал просто идеальный момент для своей речи… — тоже слегка нервно хмыкнул Хорхе, запуская руку себе в волосы и взлохмачивая их. Он вообще очень часто делал так, когда нервничал — это Мартина заметила уже давно. — Эм… Может быть, послушаем речь? — предложила девушка, понимая, что молчаливая пауза как-то затянулась. Она взяла с подноса проходящего мимо официанта ещё один бокал и нервным глотком выпила его содержимое (всё то же шампанское), ожидая ответа. — Не имею желания, — скривился Хорхе. — Скоро танцы начнутся, а сейчас я бы предпочёл пойти и подышать свежим воздухом.***
Музыка для танцев действительно зазвучала сразу после речи отца Хорхе. Сам парень и Мартина услышали её не сразу — увлечённые разговором, они стояли на веранде и в зал вышли только к концу первой песни. Вокруг было уже много танцующих пар — они плавно двигались в такт музыке (звучала какая-то нежная песня, исполняемая тонким женским голосом). Другие люди — те, кто не имел пары или просто не хотел танцевать, — стояли ближе к сцене и столам небольшими группками, тихо переговариваясь между собой. Но вот песня закончилась, и спустя пару секунд из динамиков полилась уже совсем другая мелодия. А ещё через пару мгновений красивый женский голос запел что-то о рассвете, времени и завтрашнем дне. Недолго думая, Хорхе протянул Мартине руку в приглашающем жесте. Она с готовностью вложила в его руку свою ладонь, и танец начался. Страха не было. Смущения не было тоже. Девушка даже не задумывалась о том, что забудет какие-то движения. Она просто кружилась по залу, ведомая парнем, иногда заглядывая в его глаза и слушая завораживающий голос певицы. Песня, нежная, слегка печальная, удивительно сочеталась с мелодией. Чарующий по красоте голос накладывался на звуки гитары, переплетающиеся с игрой на пианино, пел в унисон со скрипкой, а на ключевых переходах «соревновался» с глубоким ритмом барабанов*. Мартина невольно закрыла глаза, вслушиваясь в мелодию. Для неё перестало существовать всё вокруг — остались лишь невероятная песня и танцевальные движения, плавные, лёгкие, точно сочетающиеся с музыкой. Девушка даже не заметила, как из её глаз потекли слёзы — настолько атмосфера вокруг, а самое главное, внутри неё, была потрясающей. Казалось даже, что она не танцует, а летит — медленно, кружась и постепенно поднимаясь всё выше и выше. Куда-то за пределы не только этого зала, но и собственного сознания — как бы странно это ни звучало. — Ты что, плачешь? — удивился Хорхе, всё это время неотрывно следящий за партнёршей. — Песня… очень красивая, — ответила Мартина, даже не пытаясь освободить руки, чтобы вытереть слёзы. Она давно (а может быть, и никогда в жизни) не чувствовала такой лёгкости, такого внутреннего подъёма. Казалось, что всё происходящее сейчас — абсолютно правильно. Рука в руке, потрясающая музыка и зелёные глаза напротив, смотрящие внимательно, чуть удивлённо и как-то… затягивающе. Красиво. — Я смотрю, шампанское оказывает своё влияние, — усмехнулся Хорхе, аккуратно вытирая девушке слёзы подушечкой пальцев. Осторожно, чтобы не повредить макияж. Этот жест показался Мартине настолько нежным, что она едва снова не расплакалась. Даже несмотря на эту подколку насчёт шампанского. В общем и целом Хорхе был, конечно же, прав — девушка никогда бы не вела себя подобным образом, будь она в трезвом состоянии. Но сейчас её это не волновало. Волновало другое: как она могла считать парня опасным и злым человеком? Сейчас Бланко казался ей таким милым, таким добрым и, что не вязалось с предыдущими определениями, но было, несомненно, правдой, — красивым. От осознания всего этого уже третий раз хотелось, почему-то, заплакать, но Мартина сдержала себя — это выглядело бы минимум глупо. — Ну что, хочешь ещё один танец? Или лучше нам отойти в сторонку, пока ты не превратилась в ходячий фонтан? — продолжал подкалывать Хорхе. — Эм… лучше действительно отдохнуть. Я просто слегка устала. — оправдалась Тини, хотя в действительности она и правда боялась снова заплакать и показаться Бланко совсем уж идиоткой. К тому же, те волшебные ощущения от танца под чарующий голос той певицы всё ещё не оставляли девушку, и перебивать их другими совсем не хотелось. Хорхе согласно кивнул, снова усмехнувшись, и они направились вглубь зала, подальше от танцующих пар.***
Буквально через двадцать-тридцать минут вся четвёрка, состоящая из Мерседес, Хорхе, Руджеро и Мартины, покинула зал торжеств, сойдясь на мнении, что делать там больше нечего, а завтра хоть и воскресенье, выспаться не помешало бы никому. Сонные девушки расположились на заднем сиденье. На переднем пассажирском сидел Руджеро, а в роли водителя выступал Хорхе — единственный, кто в этот вечер не употреблял алкоголь совсем. До своего квартала они доехали достаточно быстро — всем хотелось побыстрее попасть домой. Когда Хорхе припарковался возле дома, где жили Рудж с Мерседес, последняя, будучи в полусонном состоянии, наотрез отказалась идти своим ходом. Руджеро, не долго думая, осторожно вытащил её из машины и понёс к подъезду на руках, перед этим шутливо махнув рукой другу и попрощавшись с сонной Мартиной. — Нет уж, тебя на руках я тащить не буду, давай-ка на своих двоих, — насмешливо заявил Хорхе, отстегнув ремень безопасности и повернувшись к оставшейся в машине пассажирке. — Я и не собиралась просить, — негромко ответила Тини и, неспешно и слегка покачиваясь, вышла из автомобиля на воздух. Три бокала с алкоголем о себе знать — в голове у девушки слегка шумело, да и на ногах она стояла не так уверенно, как обычно. — Думаю, помочь тебе дойти всё же стоит, — парень, вышедший из машины и заблокировавший её, поддержал Мартину одной рукой за талию и повёл к дому. Когда они добрались до квартиры (к слову, если бы Тини твёрдо стояла на ногах, они дошли бы гораздо быстрее), девушка испытала затруднения в процессе снятия обуви: сначала она едва не не промахнулась мимо сиденья возле двери и почти свалилась на пол, затем не могла нормально наклониться, чтобы, опять-таки, не упасть… Спустя пять минут подобных бесполезных попыток, Хорхе, уже давно снявший обувь и с ухмылкой наблюдавший за действиями спутницы, не выдержал и, присев на корточки, в две секунды стянул с её ног злосчастные туфли. — Ой… Спаси-и-бо, — растянула губы в глупой улыбке Мартина. — Знаешь, дорогуша, тебе совсем нельзя пить. Я ещё не видел человека, который бы опьянел всего с трёх бокалов лёгкого шампанского, — хмыкнул Хорхе, обхватывая девушку за плечи и поднимая на ноги. — Хотя, учитывая, что ты почти целый день ничего не ела и пила наверняка в первый раз… В любом случае, алкоголь тебе не друг. — Я больше не бу-у-уду, — сама того не замечая, Тини смешно надула губы, одновременно с этим послушно переставляя ноги под руководством Бланко. — Зато знаешь, что я сегодня узнала? — она заговорщически улыбнулась. — Ну и что же? — они добрались до лестницы, и теперь парень внимательно смотрел себе под ноги. Не хватало ещё свалиться вниз вместе с нетрезвой Мартиной. — Ты совсем не страшный, во-о-от. А ещё милый и симпатичный, — девушка глупо хихикнула, запнувшись о ступеньку. Какой-то отдалённой частью сознания она понимала, что стоит немедленно замолчать, но заставить себя сделать это у неё точно не получилось бы. — А раньше был страшным злым уродом? — заинтересованно спросил Хорхе, не спуская с лица усмешку. — Ну не-е-ет… просто был какой-то отстране-е-енный, пуга-а-ающий… — девушку всё несло и несло, и теперь она вообще не отдавала отчёт своим словам. — Так, ладно, всё понятно с тобой. — Хорхе уже прикинул, что завтра Мартину будет мучить неслабое такое похмелье, судя по её нынешнему состоянию. — И со мной тоже. Мы пришли, кстати. Сама раздеться и лечь спать ты в состоянии, надеюсь? — Вполне! — снова хихикнула Мартина. — Спокойной ночи! — она быстро чмокнула парня в щёку и скрылась за дверью своей комнаты, перед которой они и стояли. Фыркнув и закатив глаза в ответ на глупое поведение девушки, Хорхе пошёл к себе. С его лица всё ещё не сходила та самая снисходительная усмешка.***
В этот день все достаточно неплохо провели время. Благодаря алкоголю Мартину, хотя бы короткое время, не терзали раздумья о матери, Мечи с Руджеро, в принципе не имевшие ничего против торжеств и вечеринок, хорошо отдохнули. Даже Хорхе, и тот слегка расслабился. И никто из них и понятия не имел о разговоре, состоявшемся между Гуэрено Бланко и его правой рукой, уже после того, как младшие Бланко со спутниками покинули зал торжеств. — Джон, мне нужна срочная информация о том, как звали дочь Марианны и Алехандро Штоссель. — старший Бланко выглядел серьёзным как никогда. — Вы уверены, что это была она, сэр? — осведомился мужчина у работодателя. — О, если глаза меня пока не подводят, уверен. — недобро усмехнулся Гуэрено, салютуя помощнику бокалом с виски. — И с этим, несомненно, нужно что-то делать.