В свете полной луны

       Он плавно передвигался по половицам, не прилагая ни малейшего усилия, чтобы не производить шума.    Воздух вокруг был наэлектризован, как перед грозой; не хватало лишь запаха озона.    Хозяева сидели перед древним телевизором и смотрели американский комедийный сериал годов эдак пятидесятых, а их отпрыск, судя по звуку льющейся воды, принимал душ.    Он взлетел по ступенькам и на мгновение завис посреди коридора.    Можно было регулировать свой вес, создать короткое замыкание, понизить температуру в здании...    Они всегда реагировали. Никто не оставался равнодушным.    Менялась мода, менялись лица, менялись даже дома...    Но всё же незыблемым оставалось одно.    Он сам и отношение к нему.    Но так бывает, когда люди сталкиваются с чем-то необъяснимым, чем-то, что не укладывается в привычные для них рамки.    Шум воды стих, стало быть, вскорости тот симпатичный юноша с резковатыми чертами лица выйдет из ванной.    Что ж, значит, пора уходить: пусть другие поработают здесь этой лунной ночью.    И он, нежно улыбнувшись, с неясным мерцанием растворился в воздухе. ***     Радость жизни заключается в мелочах.    Например, горячая вода, плотный ужин после целого дня, проведенного на сомнительной диете из чипсов и колы, несколько томиков комиксов про бравого ковбоя и стакан теплого молока.    Ну разве не рай на земле?    Раздражающее капанье исчезло, и это тоже не могло не радовать.    Правда, БэкХёну показалось, что эти мерные звуки вернулись, когда он выходил из душа, но, приблизившись к двери, он понял: просто померещилось.    Он досыта наелся куриными наггетсами, которые для него разогрела Чимлин, и теперь, попивая молоко, читал про Лаки Люка, пытавшегося восстановить законность в одном из маленьких городков Дикого Запада.    Хадон уже не казался ему таким уж плохим местом. Здесь жили забавные ребята, проводить время с которыми было так же весело, как и с приятелями в Сеуле.    А завтра юноше предстояло идти в школу, что несколько пугало, конечно же, но и интриговало: новый коллектив, новый уклад, новые правила...    Поскорее бы оказаться там!    Интересно, у них есть стадион?..    Молодой человек потянулся, широко зевнув, и отложил комикс на стул, который временно служил ему ночным столиком. Несмотря на то, что каждое утро его будила Чимлин, БэкХён всегда ставил себе сигнал сотового на полседьмого утра: так он чувствовал себя более взрослым.    Электричество в доме работало, но настольные лампы и бра пока не были распакованы, так что школьнику пришлось, пройдя через всю комнату, выключить люстру.    В тот самый момент, как искусственный свет погас, помещение заполнили серебристые отблески луны. Очертания мебели мигом приобрели мистический флер, и юноша невольно залюбовался этой необычной картиной.    Очарование провинциальной жизни понемногу становилось всё понятнее.    Но время не стояло на месте, и школьник, тряхнув головой, скользнул под одеяло. ***     Это случилось внезапно.    Сложно сказать, какое ощущение пришло первым: холода или чужого присутствия, и они ли разбудили мальчика...    Но его сон был прерван резко, как будто он вынырнул из колодца.    БэкХён резко сел и закашлялся. Постучав себя по груди, молодой человек прерывисто выдохнул и прислушался.    В комнате было абсолютно тихо, как и положено в сельской местности, где нет широкополосных автотрасс, по которым круглосуточно сплошным потоком несутся машины.    Но школьнику не давало покоя странное ощущение, которое совершенно не было логичным: он тут не один.    Полная луна светила достаточно ярко, чтобы её бледные, потусторонние лучи заменили ночник, и различить очертания всех предметов не представляло трудностей.    БэкХён поморгал и медленно обвёл помещение глазами.    Никого.    Но почему тогда тревога не отпускала душу мальчика, стискивая сердце ледяными цепями иррационального ужаса, а пальцы отчаянно стискивали одеяло, будто оно могло чем-то защитить своего хозяина в случае нападения?..    Глаза говорили, что молодой человек один в комнате, но сознание – та самая потаённая его часть, которая заставляет нас сплёвывать через левое плечо и не встречаться с черными кошками, – яростно протестовало.    Кто-то был здесь.    Юноша шумно втянул воздух через сжатые зубы, вдруг снова заметив, как же холодно тут было.    Он выдыхал облачка пара, а пальцы посинели и с трудом разгибались.    БэкХён, зябко поёжившись, завернулся в одеяло, и посмотрел в сторону окна.    Закрыто.    Что ж, одной щели хватает, чтобы вызвать сквозняк...    Скорее всего, из-за этого холода он и проснулся, а богатое воображение довершило начатое, нарисовав каких-то злодеев, толпой собравшихся у его кровати.    Какие глупости! Ночевать на новом месте боятся только первоклашки, да и им стыдно о таком говорить.    Нужно проверить, не отошла ли на самом деле оконная рама; может, проблему решит всего лишь несколько метров малярного скотча.    И всё же тут слишком холодно для октября...    С огромной неохотой юноша выскользнул из уютного кокона и подошел к окну. Проведя ладонью по контуру проёма, он удивлённо нахмурился: нет, тут поработали на славу, и ни единой щели не имелось. Кроме того, всё было плотно закрыто...    Но почему тогда так холодно?..    Молодой человек обнял себя руками. Может, в доме установлен регулятор температуры, такой, как был у их соседей в Сеуле? В одном месте имеется табло с переключателем, и можно установить любой климат по всему дому...    Но это строение пустовало пятнадцать лет, а тогда подобных устройств попросту не существовало...    И тут школьник почувствовал это...    Чьи-то ледяные пальцы медленно, почти с нежностью, обвили его шею и мягко сдавили.    Юноша попытался вдохнуть, но не мог: холод словно материализовался и сейчас душил его.    БэкХён упал на пол, сильно ударившись о чемодан коленом, но даже не обратив на это внимания. Он судорожно шарил по шее, пытаясь нащупать то, что мешало ему дышать.    Но на его коже не было ничего, кроме обжигающего невесомого льда.    Молодой человек захрипел, силясь позвать на помощь; он стучал кулаками по полу, чтобы привлечь внимание домашних, но тьма перед глазами постепенно и неумолимо сгущалась.    Школьник начал метаться из стороны в сторону, не желая сдаваться, но силы постепенно покидали его. Он широко раскрыл свои узкие глаза и посмотрел в сторону окна, откуда луна проникала в комнату серебряным ручейком.    Как обидно уходить, ещё даже не пожив толком...    Глаза БэкХёна наполнились слезами; он подумал об отце, о Чимлин, о матери, которую уже давно не видел и даже не помнил её лица...    И тут всё закончилось.    Холодные призрачные пальцы исчезли, и с ними вместе пропал тот могильный холод, что царил в комнате.    Глаза юноши закатились, он закашлялся и сел, с шумом вдыхая. Первые несколько секунд он просто приходил в себя, машинально массируя шею.    Потом он медленно встал и, утерев щеки, осмотрелся.    В комнате никого не было, кроме него самого.    Тогда что же это такое? Школьника совершенно точно схватили...    Или нет?..    Может, он чем-то болен, и это был астматический приступ, например? Может, у него просто сперло дыхание из-за резкого перепада температур? Может, он в полудрёме положил одеяло на себя, а остальное дорисовало воображение?    Может, это всё ему просто приснилось?..    Молодой человек пожал плечами и медленно сел на кровать. С каждой секундой ему всё больше казалось, что произошедшее имеет вполне внятное и логичное объяснение.    Или является плодом фантазии.    Что ж, для таких случаев есть проверенное веками средство – пойти в ванную и умыть лицо.    Юноша встал и, подойдя к двери, легонько толкнул её. Она раскрылась со страшным скрипом, и мальчик перекривился: не хватало ещё перебудить весь дом!    Он проскользнул в коридор через образовавшийся проём и шмыгнул налево, стараясь двигаться как можно быстрее и невольно зажмурив глаза. Невысокий порожек, о который БэкХён споткнулся, сообщил школьнику, что он у цели. Включив на ощупь свет и вздохнув с облегчением, молодой человек открыл глаза. Плеснув себе в лицо теплой воды, он поднял голову и улыбнулся зеркалу, посмеиваясь над собственной трусостью.    Но внезапно кое-что привлекло его внимание, и юноша, наклонившись вперёд, оттянул в сторону ворот пижамы.    На шее у него были четкие следы: четыре красных полосы, нижняя – чуть короче и бледнее своих товарок.    Не нужно быть криминалистом, чтобы понять: такие следы оставляет человеческая ладонь.    Рука душителя.    Школьник покачнулся и схватился за раковину, чтобы не упасть. Воздух вокруг него вдруг стал густым, как верблюжье молоко, и откуда ни возьмись появились звуки.    Мерные и ритмичные, они могли свести с ума любого.    Кап... Кап... Кап...    БэкХён инстинктивно посмотрел на кран, но тот был плотно закрыт. Из душа тоже не лилось.    Мальчик подался назад и застонал, больно ударившись спиной о металлический стеллаж для полотенец.    Что здесь происходит?!    Выбежав из ванной и даже не позаботившись о том, чтобы выключить за собой свет, молодой человек помчался в свою комнату. Влетев в помещение, он потянул за шнур, и электрический свет озарил всё вокруг.    БэкХён, в ужасе посмотрев на пол, истошно закричал и без чувств повалился наземь.    Его ладонь легла на одну из фотографий, где лицо человека было выжжено чем-то вроде сигареты или ароматической палочки.    Эти снимки лежали тут повсюду, как будто чья-то небрежная рука разбросала их по полу.    Мерное капанье стихло так же резко, как и возникло, и дверь в спальню мальчика медленно закрылась. ***  – БэкХён! БэкХён!    Этот голос казался до боли знакомым. Определенно, с этой женщиной они были в родстве.    Она любила сушеные абрикосы и запах лаванды, а ещё играла на гавайской гитаре.    Она отличалась совершенно обычной внешностью, носила длинные волосы, расчесывая их на прямой пробор и никак не забирая – так было модно в шестидесятых.    Она читала романы в мягких обложках и иногда пошмыгивала носом, переживая за грудастых героинь, которые были изображены на передней странице, неизменно в полуобморочном состоянии и в объятиях какого-нибудь идальго.    У неё было синее пальто, во внутреннем кармане которого она держала небольшую фляжку... – БэкХён, пора просыпаться! Ты опоздаешь в школу, соня!    Молодой человек открыл глаза и с изумлением увидел перед собой совсем другую женщину.    Эта, будучи почти совершенной красавицей, взирала на мир огромными глазами, похожими на турецкий бархат. Волосы средней длины были уложены в аккуратную прическу, а черное платье не оставляло сомнений: перед вами настоящая леди. Такая вряд ли даже дотронется до бульварного романа или фляжки с джином.    Да, конечно... Это же его мачеха, Чимлин.    А кто тогда та, первая?.. – Если ты проведёшь в кровати ещё минуту, то останешься без образования, – улыбнулась тайка. – Поднимайся.    Мальчик улыбнулся и свесил ноги с кровати. Иностранка одобрительно кивнула и тотчас вышла из комнаты своей фирменной торопливой походкой.    БэкХён встал на ноги, и воспоминания прошедшей ночи накатили на него, как высокая волна на берег. Он покачнулся, но восстановил равновесие, и дотронулся до шеи.    На полу ничего не было, да и утро он встретил в кровати...    Но нужно было проверить ещё кое-что...    Молодой человек метнулся в ванную и сразу же приник к зеркалу.    На шее не имелось никаких отметин.    Школьник нахмурился и потёр лоб.    Стало быть, это всё просто сон? Ночной кошмар, который приобрел гигантские масштабы?    Но всё ощущалось так реально, так по-настоящему...    Неужели, это его подсознание сыграло такую шутку?    БэкХён включил воду и плеснул в лицо немного, стараясь освежиться.    Что ж, иногда все видят плохие сны, и ничего такого жуткого в этом нет. Просто переезд, акклиматизация, новые лица... Это же тоже стресс для нервной системы, вот она и среагировала соответствующе.    Юноша вздохнул и махнул рукой, доставая из навесного шкафчика свою зубную щетку.    Это был всего лишь ночной кошмар...    Бояться нечего...