В свете полной луны

       Без особого энтузиазма преодолевая метр за метром, БэкХён представлял себе мрачные классы и школу, стены которой испещрены трещинами. От хорошего настроения не осталось и следа: тот ночной кошмар, который мальчику пришлось пережить, никак не желал уходить из его мыслей.    Он постоянно потирал шею, снова и снова испытывая то неприятное ощущение ледяных пальцев на ней. Этот сон был настолько всамделишным, настолько реальным, что оставил после себя даже тактильный отпечаток.    Это явно не входило в категорию «всё в порядке».    Конечно, кошмар можно списать на стресс от переезда, нервы, привыкание к новому месту, акклиматизацию... Да и вообще, даже насыщенность воздуха кислородом играла свою роль, но молодому человеку больше не хотелось видеть такие сны.    Он потряс головой, будто прогоняя от себя мрачные думы. Лучше не концентрироваться на этом, а не то есть реальный риск свихнуться.    И БэкХён бодро зашагал вперед.    Школа оказалась современным строением, состоявшим из двух корпусов, соединённых переходами-галереями, застеклёнными со всех сторон. В отличие от прочих зданий в Хадоне, она была цвета кофе с молоком и не отличалась симметрией: видимо, творческая натура Тао тут развернулась на полную.    К школе примыкал небольшой стадион, спроектированный в форме восьмиугольника, а с другой стороны расположились крытые теплицы, в которых, судя по всему, коротали время любители повозиться с землёй.    У ворот мальчика уже ждали ЧонДэ и ЧанЁль, и юноша, увидев друзей, улыбнулся и невольно ускорил шаг.    Почему-то эти лица, ставшие уже знакомыми, принесли с собой своеобразный покой в душе – Надо сказать, ты не из ранних пташек, – заметил ЧонДэ, хватаясь за лямки рюкзака и поморщившись. – Скоро уже приедут гости, так что стоит поторопиться. – Какие ещё гости? – поднял брови сын врача, направляясь за товарищами к зданию школы. – Тут учатся жители окрестных поселков, – пояснил ЧанЁль, поправляя ворот белой рубашки и засучивая манжеты. – Потому-то у нас так много человек в каждом классе. Ты и сам вскоре это увидишь: свободного места тут не найдёшь, да и побыть одному никогда не получается.    БэкХён присвистнул, проходя внутрь здания и вертя головой. – Никогда бы не подумал.., – протянул он. – Прекрасная работа, приятель, – язвительно вставил ЧонДэ. – Если он до сих пор не возненавидел это место, то твои слова ему точно помогли. – Я просто рассказывал, как тут всё устроено, – с некоторой обидой в голосе ответил ЧанЁль. – Если считаешь, что справился бы лучше, то давай сам. – Спокойно, – рассмеялся сын врача, примирительно подхватывая обоих друзей под локти. – Поведайте-ка мне, что тут творится. Оба. По очереди. – Как скажете, сэр, – тоненьким голоском пропел брат продавца. – Вот это называется у нас складом мини-помоек.    Они остановились перед длинным рядом металлических шкафчиков, каждый из которых был оснащен висячим замком, открывающимся при вводе верной числовой комбинации. – Классный руководитель назначит тебе твой собственный, – продолжил ЧонДэ. – А также сообщит циферки, с помощью которых ты сможешь проникнуть внутрь. В памятке, которую тебе тоже навяжут, специально оговорено, что тут нельзя хранить легковоспламеняющиеся вещества, но, заметь, друг мой, там ничего не сказано о наркотиках.    БэкХён прыснул и хлопнул в ладоши. – Ты не думал о карьере артиста? – спросил он, тронув одноклассника за плечо. – У тебя прекрасно получается. – Ни в коем случае, – его собеседник изобразил на лице ужас. – Родители меня заживо съедят. Мне и так всё время суют под нос моего безупречного брата с его безупречной репутацией и безупречным лицом, не замечая, правда, что скучнее человека просто не существует. – Кроме того, у ЧонДэ не то чувство юмора, которое пользуется спросом на телевидении, – прибавил ЧанЁль. – Да и внешность слегка подкачала. – Ты и сам не красавец, – беззлобно парировал брат продавца. – Пошли, мы покажем тебе наш класс;только верхнюю одежду повесим.    Для этих целей была предусмотрена открытая гардеробная, разделенная на сектора, каждый из которых был закреплен за определенным классом.    Расправившись с куртками, друзья пересекли просторный и светлый холл и начали подниматься по лестнице. Помещение, куда друзья привели БэкХёна, почти ничем не отличалось от любого среднестатистического научного инкубатора для юных умов: чистенькие парты, рассчитанные на одного человека, тяжелый стол учителя с аккуратными стопками документов, стенд с математическими формулами и окна, спрятанные за старомодными занавесками желтого цвета.    В классе сидело всего двое человек, и оба они синхронно повернули головы, стоило только троим товарищам зайти внутрь.    Одного из них БэкХён узнал – это был тот самый ЧунМён, сын аптекаря. Юноша с красивыми чертами лица и забавной мимикой, он вполголоса разговаривал с другим парнем, у которого был грустно-удивлённый вид. – Это Исин, – не понижая голоса, сообщил ЧанЁль. – У его семьи есть прачечная, что расположена напротив магазина. А за первым столом сидит ЧунМён – он гордость нашего класса.    ЧонДэ, усевшийся за вторым столом ближе к окну, жестом руки подозвал к себе приятелей. – Выбирайте себе по трону, господа, и начнем веселье, – ухмыльнулся он. – БэкХён, ты готов написать своё имя мелом на доске и покорно ждать, пока двадцать две пары глаз пристально изучают тебя и прикидывают, какие извращённые мысли бродят у тебя в голове? – Это быстро, – махнул ладонью новый ученик, занимая стол сразу за своим не в меру весёлым другом. – Минута позора – и я один из вас.    ЧанЁль, усевшись за четвёртой партой, выложил из рюкзака тетрадь, учебник и целую коллекцию ручек и карандашей. – Кстати, о позоре, – начал он, вешая сумку на крючок. – Мне сегодня приснилось, что я пришел сюда, а чернила у меня кончились. – Какой ужас, – фыркнул брат продавца. – Ну просто настоящий ночной кошмар! Как ты выжил-то после этого? – А вот мне и вправду спалось неспокойно, – посерьёзнев, пожаловался БэкХён. – И всё было так реально, так... Ну, как в жизни! Я даже касания чувствовал! Сначала меня пытались задушить, потом я пошел в ванную и увидел следы на шее, а затем в моей комнате оказались разбросаны фотографии с выжженным лицом! – Вот это фантазия! – племянник пастора, ткнув рассказчика в плечо, громко хохотнул. – Знаешь, если ЧонДэ – артист, то ты станешь писателем! – Это правда, – тихо вымолвил молодой человек. – Я до сих пор не могу выкинуть этот чертов сон из головы.    Новый друг, обернувшись назад, похлопал юношу по руке и улыбнулся, забавно подняв брови домиком. – Это всего лишь кульбиты твоего подсознания, – проговорил он, чуть повысив голос: все прочие учащиеся уже были на месте, и они создавали довольно сильный шумовой фон. – И ничего больше. Не думай о сне, просто отвлекись на что-нибудь более милое, например, на нашего классного руководителя.    И ЧонДэ кивнул в сторону двери.    БэкХён посмотрел в указанном направлении и не смог остаться серьёзным: не так он представлял себе сурового преподавателя и грозу всех школьных хулиганов.    До КёнСу был среднего роста и довольно пропорционального сложения. Круглые глаза, пухлые губы и гладкие щеки делали его похожим, скорее, на ученика, чем на строгого педагога, но в реальности этот ярый перфекционист был очень даже зрелым и требовательным.    Этот человек не любил тратить время попусту, поэтому начал урок с того, что позвал нового ученика к доске и предложил представиться.    БэкХён криво намалевал своё имя, тихо сообщил, что приехал из Сеула, увлекается комиксами и детективными рассказами, из школьных предметов любит психологию и английский язык... – Надеюсь, алгебра и геометрия тоже вам понравятся, – подытожил КёнСу, указав юноше на место.    Как только молодой человек, провожаемый любопытными взглядами, уселся на место, ЧонДэ немедленно повернулся к нему и прошептал: «Ты был великолепен!».    Школьник и сам не смог сдержать эмоций; уголки его рта поползли вверх. Ужасный сон постепенно уходил на второй план, и к середине дня, как и ожидалось, от него не осталось и следа.    Уроки были интересными, новые товарищи – куда круче, чем в столице, а суровый классный руководитель явно знал толк в деле своей жизни.    Разумеется, какие-то там призрачные пальцы, прожжённые фотографии и прочие кошмары поблёкли, погребенные в сознании под новыми впечатлениями.    В этой школе не практиковали обеды, но всем ученикам выдавали экспресс-ланчи, состоявшие из горячего чая с сахаром и сэндвича. Эта система была довольно разумной и экономной, да и пища оказалась вкусной.    После занятий БэкХён и его друзья прогулочным шагом направились в сторону города.    Те ребята, которые приезжали сюда из окрестных населенных пунктов, спешили на автобусы, с завистью поглядывая на местных.    Исин, усевшись прямо у школьных ворот, вытащил из сумки книгу и погрузился в чтение, а ЧунМён умчался с такой скоростью, будто за ним гнались. – Он планирует быстро справиться с домашним заданием и помочь своему папаше, – прокомментировал ЧонДэ, потянувшись. – Он мечтает стать танатологом, представляешь? Жуть какая. Ну и желания у этого парня! – Что такое танатолог? – поинтересовался новый ученик, перепрыгивая через лужу. – Это такой тип, который гримирует трупы и восстанавливает их облик, – пояснил брат продавца. – Например, если человек попал под поезд, то его приходится лепить заново – по фотографиям. Этим такие профессионалы и занимаются. – И правда, жуть, – поддакнул ЧанЁль. – Хотя мне родители постоянно приводят ЧунМёна в пример. – Напугай их, – предложил БэкХён. – Скажи, что с этого момента тоже будешь стремиться к тому, чтобы стать танатологом. – Они у меня шуток не понимают, – посетовал высокий молодой человек. – Всё одно твердят: занимайся, усердно учись... А я бы хотел играть на гитаре, да кто мне позволит!.. – Не унывай, – ЧонДэ потянул приятеля за щеку. – Будет праздник и на твоей улице. А пока... БэкХён, что ты там говорил про свой сон? – Пустое, – отмахнулся юноша, проходя следом за товарищами через узкое пространство между полицейским участком и прачечной. – Такой ужастик в духе современных фильмов про Хэллоуин. – И всё же, – брат продавца, совершив не особо изящный пируэт, выпрыгнул перед своим новым другом. – Как там всё случилось? Я помню, ты говорил про холодные пальцы, которые тебя душили...    БэкХён тяжело вздохнул. – Потом в зеркале в ванной я увидел на шее следы от пальцев, – покорно начал он. – Вернувшись в комнату, обнаружил кучу фотографий с выжженным лицом, как те, что я раньше нашел на чердаке. – На каком чердаке? – встрепенулся ЧанЁль. – Это тоже часть твоего кошмара? – Нет, это вполне реально, к сожалению, – помотал головой рассказчик. – Я нашел там сундук с чьими-то вещами, и там были эти карточки.    ЧонДэ издал резкое: «Пфф!» и хлопнул в ладоши. – Вот и разгадка! – воскликнул он. – Ты насмотрелся на этот ужас на чердаке, перевпечатлился, и – вуаля! – почва для ночных кошмаров готова.    Юноша пожал плечами. – Надеюсь, следующую ночь я проведу более спокойно, – проговорил он. – Хорошо ещё, что этот дом относительно современный, иначе я бы с ума сошел, думая, что там кто-то умер!    Приятели ничего не ответили.    Их троица остановилась у магазина, и ЧанЁль,закусив губу, посмотрел на брата продавца. Тот поднял бровь, явно подавая какой-то сигнал.    Вся эта мимика не укрылась от взгляда нового ученика, и последний, прочистив горло, прямо спросил: – В чём дело?    Друзья не торопились отвечать, синхронно потупившись.    БэкХён нахмурился и повторил вопрос чуть громче.    ЧонДэ, поёжившись,будто от холода, набрал полную грудь воздуха и повернулся к товарищу. – Твой отец не говорил, насколько дешево он приобрел это жилище? – он. – Ему не показалось это подозрительным?    Сын врача потер подбородок. – Он упоминал нечто подобное, – вымолвил молодой человек, – но мы тогда сделали вывод, что причина низкой цены в большой удаленности Хадона от крупных мегаполисов.    Брат продавца помотал головой. – Предыдущие жильцы, – начал он. – Семья из пяти человек. Они были местными и переехали из дома на снос в тот, где ты живёшь сейчас, – тогда он был новёхоньким. В течение десяти лет почти все они умерли. Единственный уцелевший уехал отсюда, выставив здание и участок земли на продажу. Сбыть его удалось только недавно.    БэкХён побледнел и приложил ладонь ко лбу. – Быть того не может.., – выдохнул он. – Да если бы мы знали.. – Это абсолютно ничего не значит, – ЧонДэ взял друга за плечи и легонько встряхнул. – Ты знаешь, сколько веков существует человечество? А какое количество за это время поумирало? Приятель, я тебе клянусь, что в мире не осталось ни одного квадратного метра, на котором не приключилась бы чья-нибудь смерть, и никакой трагедии тут нет. Твой дом – такой же, как и все остальные, так что возьми себя в руки и попросту не думай об этом.    Юноша сглотнул ставшую вязкой слюну и через силу кивнул. – Я постараюсь, – заявил он. – Вот и славно, – перехватил инициативу ЧанЁль, широко улыбаясь. – Тебя проводить до перелеска? – Не стоит, – вымученно улыбнулся БэкХён. – Увидимся завтра!    Он помахал одноклассникам рукой и быстро направился в сторону редких деревец, видневшихся вдали.    ЧонДэ, внимательно проследив за товарищем, сдвинул брови у переносицы и покачал головой. – Думаешь, надо было рассказать ему всё? – полушепотом спросил он у друга, нервно сжимая пальцы. – Нет, – категорично обрубил племянник пастора. – Он и так с утра был полуживой от страха. Сам всё узнает, когда придёт время. Да и вообще, что это меняет-то? Привидений ведь не существует.    Брат продавца усмехнулся. – Твой дядя и его религия предписывают нам в них верить, – заметил он. – Но в одном ты прав: лучше попридержать всю правду до лучших времён.    И оба школьника зашагали вдоль домов.