В свете полной луны

       ЧонИн лихо свернул на «джипе» направо и, проигнорировав знак «стоп», на полной скорости поспешил дальше.    На переднем пассажирском сиденье, стиснутый ремнями безопасности, безвольно сидел СеХун. Хозяин магазина то и дело посматривал на друга, молясь про себя, чтобы с ним не было ничего серьёзного.    Где же он был все эти дни? И почему нашелся за фермой – в месте, совершенно противоположном тому, куда направлялся?    Солнце постепенно клонилось к западу, и свет его становился всё менее ярким и четким, но ЧонИн не спешил включать фары, мчась по полупустой трассе к ближайшей больнице. Все его мысли занимал лишь лучший друг, а также то, что предшествовало такому счастливому стечению обстоятельств.    Детский смех, который слышался в магазине и резко исчез, когда юноша, прочитав надпись на двери, направился к ферме...    Что это было?    Галлюцинации? Чья-то шутка? Жестокий розыгрыш?    Или, может, с ним связался тот, кто похитил полицейского?    Но зачем кому-то нацеливаться на главу мелкого сельского департамента внутренних дел? Семья СеХуна была совсем не богата, так что похищение с целью выкупа отпадает.    Расследованиями тяжких преступлений шериф не занимался, так что и вариант с профессиональной деятельностью тоже не подходит.    Тогда остаётся только одна гипотеза, которая объясняла и природу странного смеха, и ярко-красную надпись на двери.    ЧонИн усмехнулся и свернул налево – к воротам больницы.    Может быть, стоило и вправду отринуть скептицизм и поверить в существование духов, привидений, домовых и прочей нечисти?    Ведь таким образом можно подобрать обоснование к чему угодно. ***     БэкХён держался в хвосте их небольшого строя. Он уже сбился со счёта, сколько кодовых дверей они прошли...    А что, если он не сможет попасть в палаты без особой карты-ключа? А что, если он потеряется в этом огромном здании? А что, если вход в покои пациента окажется запертым?..    Эти вопросы возникали в голове юноши один за другим, и он осознавал, насколько несовершенен их план.    Но другого попросту не существовало: никто никогда не пустит пятерых подростков к психически больному человеку, который, к тому же, не является родственником ни одному из них.    Они прошли через небольшую приёмную, и дежурная завозилась у двери, на которой висела табличка с надписью «Хранилище».    ЧунМён обернулся и, поймав взгляд товарища, глазами указал на письменный стол, стоявший прямо у выхода. БэкХён молча склонил голову.    Женщина, не переставая расспрашивать сына аптекаря о здоровье отца, открыла дверь, и все пятеро прошли внутрь.    Снаружи остался лишь один.    Юноша сосчитал до пятнадцати, а потом кинулся к столу. Как и предсказывал ЧунМён, слева лежала толстая тетрадь, раскрытая на расчерченной вручную схеме расположения палат. Мальчик с нетерпением начал водить пальцем по заполненными шариковой ручкой строкам; губы его шевелились, но сам он не произносил ни звука.    К сожалению, только в романах все обстоятельства складываются в пользу героев, в реальной жизни же трудности постоянно возникают там, где их не ждали.    В «Клёнах» оказалось двое пациентов с именем «Ли ТэУн».    БэкХён в нерешительности застыл и нахмурился.    И который же из них – тот, что нужен?..    Молодой человек растерянно осмотрелся.    Что ж, он теперь сам по себе, и никто не поможет. Нужно решать, что делать дальше, прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик: времени в запасе не так много.    Юноша запомнил оба номера палат, решив проверить и ту, и другую. Ведь не могут же два пациента быть идентичными, так? Согласно медицинской карте, искомому Ли ТэУну должно сейчас быть сорок семь лет. Эту информацию и стоило принять за отправную точку.    Школьник вышел из кабинета дежурной и осмотрелся. Он оказался в довольно просторном холле. Справа у окна, спиной к БэкХёну, стоял какой-то человек в белом халате, разговаривавший по телефону. Слева располагалась лестница наверх.    Подросток набрал полную грудь воздуха и пошел по ступенькам, старясь производить как можно меньше шума. Оказавшись на втором этаже, он немедленно пожалел, что не оставил во владениях медсестры свои рюкзак и куртку – благодаря им юноша очень сильно выделялся.    К счастью, в коридоре был лишь один санитар, который неспешно вёз куда-то тележку.    БэкХён спрятался сбоку от входа на этаж и,собрав в кулак всё своё терпение, которого от природы было не столь много, дождался, пока работник больницы зайдёт в одно из помещений. Звук закрывавшейся двери стал для мальчика аналогом стартового пистолета: он на цыпочках ринулся вперед, стараясь двигаться одновременно и быстро, и бесшумно.    Первый Ли ТэУн занимал двадцать седьмую палату, второй – двадцать первую. По логике вещей, они должны были находиться по одну сторону коридора, но в этой лечебнице планировка несколько отличалась от общепринятой: в номерах помещений присутствовали и буквы, четных и нечётных сторон вообще не было, и комнаты шли вразнобой.    Юноше пришлось попотеть, чтобы найти комнату под номером двадцать семь, но, когда искомая дверь, наконец, обнаружилась, он вдруг застыл, внезапно оробев.    Что делать теперь? Как он заговорит с незнакомым человеком? Что именно ему сказать?    БэкХён начал нервно кусать губы, лихорадочно потирая руки. Он решил дать себе несколько секунд на планирование, но тут одна из дверей напротив начала медленно открываться, и молодой человек в панике вбежал в палату.    Меблировка была весьма скромной: кровать, стол, стул, комод. Через занавешенное окно в помещение проникал неверный сероватый свет, в лучах которого танцевали пылинки. Обои горчичного цвета придавали всему интерьеру какой-то оттенок угнетенности, безвыходности.    На кровати лежал пациент, и подростку хватило одного взгляда на него, чтобы понять: это не тот Ли ТэУн.    Этот был глубоким стариком. Он спал, и его скрюченные артритом пальцы подрагивали в такт шумному дыханию.     БэкХён нервно сглотнул и шагнул к выходу. Прислушавшись и постояв у двери пару секунд, он медленно открыл створку и выскользнул в коридор.    Что ж, теперь надежда только на двадцать первый номер.    Мальчик двинулся вдоль ряда комнат, изучая каждую табличку.    А что, если и второй окажется не тем? А что, если искомый Ли ТэУн уже умер?..    Молодой человек потряс головой, отгоняя от себя непрошеные мысли: сейчас стоило сосредоточиться на миссии. Он нашел нужную палату и, не колеблясь ни секунды,зашел внутрь.    Эта комната оказалась точным близнецом предыдущей, за исключением того, что здешний обитатель не спал, а бодрствовал, сидя за столом.    БэкХён прочистил горло, и мужчина повернул к нему голову, без всякого интереса рассматривая незваного гостя.    Худой человек с воспалёнными глазами и волосами с проседью, он казался перенесшим какую-то страшную болезнь, от которой невозможно оправиться до конца. Его пальцы находились в постоянном движении, беспорядочно барабаня по столешнице.    По возрасту он вполне подходил... – Ли ТэУн? – спросил юноша, несмело делая шаг вперед. – Извините за беспокойство... Меня зовут Бён БэкХён, я...    Мальчик запнулся, но пациент, похоже, не придавал этому никакого значения: его глаза были пусты, как пересохшие колодцы.    Школьник глубоко вздохнул. Ну почему никто из них заранее не подумал о том, что этот человек попал сюда не случайно? Видимо, он ни на что не реагирует...    Но стоило попробовать ещё раз – для успокоения совести. – Мы с семьёй переехали в тот самый дом, где вы жили пятнадцать лет назад, – начал БэкХён. – Там творятся какие-то непонятные...    Не дождавшись конца тирады, Ли ТэУн резко вскочил с места, опрокинув стул; его апатию как ветром сдуло. Он подбежал к опешившему мальчику и схватил его за ворот. – Они вернулись?! – закричал мужчина. – Нет!    Молодой человек попытался отстраниться, но пациент крепко держал его своими длинными пальцами, не потерявшими силы за годы, проведенные в заточении в больнице. Юноша попытался оттолкнуть бормотавшего что-то человека, но не получалось: тот повторял одно и то же, словно загипнотизированный: – Вернулись. Нет. Вернулись. Нет.    БэкХён, с трудом высвободив свою одежду из цепких рук, в ужасе уставился на ТэУна. Тот так и стоял посреди палаты, твердя одно и то же. – С моей мачехой произошел несчастный случай, – юноша решил предпринять ещё одну попытку. – Я не знаю, что мне делать...    Мужчина замолчал и опустил голову, а потом медленно проговорил: – Всё так и было. Несчастный случай. Смерть. Несчастный случай. Смерть. А знаешь, кто виноват? – Нет, – молодой человек внимательно посмотрел на собеседника. – Скажите мне.    Пациент запрокинул голову и громко расхохотался. – Я! – закричал он. – Это я сделал! Это всё я! Убил всех! Не оставил в живых никого!    Мальчик ахнул и в ужасе выбежал из палаты Он понёсся по коридору, наплевав на все меры предосторожности; ему хотелось как можно скорее уйти из этого жуткого места.    Он сбежал с лестницы, перепрыгивая через ступеньки, и влетел в кабинет дежурной так стремительно, что ударился ногой о стол.    Опершись обеими руками о твёрдую поверхность, БэкХён шумно и часто задышал. Всё его тело била крупная дрожь, а душа пребывала в смятении.    Услышав приближавшиеся шаги, юноша резко распрямился и даже попытался выдавить из себя улыбку: его друзья и дежурная возвращались из хранилища. – Извините, что отнял у вас так много времени, – вымолвил ЧунМён, виновато почёсывая затылок. – Видимо, я куда-то дел эти ампулы с инсулином, а потом с чего-то решил, что они здесь... – Ничего страшного, – улыбнулась женщина. – Мне было очень приятно, что ты заглянул, мой дорогой. А теперь, мальчики, я, пожалуй, провожу вас до выхода.    Медсестра бодро зашагала к выходу, и подростки потянулись за ней. ЧонДэ, державшийся в хвосте, схватил БэкХёна за локоть и заглянул тому прямо в лицо. – Как всё прошло? – шепотом спросил брат продавца. – Ужасно, – ответил юноша, вытирая взмокшие крылья носа трясущимися руками. – Этот Ли ТэУн не просто так здесь, он натуральнейший псих! – Ладно, успокойся, – товарищ похлопал его по спине. – Расскажешь всё потом, когда мы отойдём от этого дурдома на безопасное расстояние... И как только люди здесь работают?..    Школьник кивнул и, опустив голову, послушно последовал за своими одноклассниками. Он бы многое отдал, чтобы просто забыть об этом дне, полном кошмара... ***     Часто в романах описывают такие сцены, когда к герою возвращается сознание. Обычно эти описания коротки, но насыщены цветистыми эпитетами, призванными подчеркнуть мимолетность, но вместе с тем и огромную важность сего момента.    Писатели немного ошибались.    Сознание возвращалось медленно, рывками, похожими на кадры из фильма братьев Люмьер.    СеХун смог открыть глаза не сразу. Раздражающий мерный писк кардиомонитора, приглушенные голоса персонала, звук сирен машин «скорой помощи», доносящийся с улицы... Всё это слилось в одну большую какофонию, которая никак не хотела распадаться на отдельные компоненты.    Но он был жив.    Шериф с изумлением осмотрелся.    Типичная больничная палата: светлые стены, беленькие жалюзи на окнах, полы, вымощенные плиткой, и увлажнитель воздуха на тумбе в углу.    Полицейский поднял брови и поднес ладонь ко лбу.    Последнее, что он помнил, – это падение в жидкую грязь. А потом – тьма.    Видимо, кто-то его нашел. Может, всё-таки удалось доползти до фермы...    Звук открывающейся двери привлёк внимание СеХуна, и он медленно повернул голову. ЧонИн, замерший в проходе, вдруг громко рассмеялся и подошел ближе. – Было время, когда я подумал, что потерял тебя,дружище, – проговорил хозяин магазина, пожимая руку приятеля. – Где ты пропадал эти дни?    Полицейский нахмурился. – Какое сегодня число? – отрывисто спросил он. – Семнадцатое октября, – ответил ЧонИн, массируя пальцы товарища. – Так что с тобой случилось? – Я и сам не знаю, – признался шериф, задумчиво потирая подбородок. – Помню только, что очнулся в каком-то подземелье, выбрался оттуда, а затем пошел по направлению к Хадону.    Хозяин магазина удивленно хмыкнул. – А как ты узнал, куда нужно идти? – полюбопытствовал он.    СеХун фыркнул. – Помнишь развалины старого госпиталя, те самые, где мы в детстве любили играть? – он устроился на подушках поудобнее. – Раньше там стояла больница, потом её снесли, но те места пользовались дурной славой, так что ничего нового не возвели, а просто обходили руины стороной. Но потом всё забылось, и многие поколения мальчишек приходили туда порезвиться. – И? – ЧонИн поднял брови. – Мы с тобой когда-то исследовали каждый метр того жуткого места, и, насколько я помню, никакого подземелья там не было.    Полицейский помотал головой. – Поверь мне, – вымолвил он, – я опытным путём убедился в обратном.