Ведьмин костёр

      В воцарившейся тишине этот мягкий, вкрадчивый голос звучит безумно чужеродно и угрожающе. Аллену не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто решил составить ему компанию в этой забытой и оставленной всеми богами библиотеке. Аллен лишь едва слышно вздыхает, прежде чем повернуться лицом к тому, кто так бесцеремонно нарушил уединение знахаря. Он не испытывает страха, хотя, наверное, должен бы, потому что. Маг с самого начала знал, какому риску подвергает себя, решив сюда наведаться в поисках хоть сколько-нибудь полезной информации. Отступать слишком поздно.       Тикки Микк, привалившийся спиной к наименее запачканной сажей и кровью стене, всем своим видом демонстрирует, как долго ему пришлось дожидаться мага и как нудно было наблюдать за сценой допроса мёртвого священника. По крайней мере именно скука читается в его вальяжной позе и абсолютно равнодушном выражении лица. Однако знахарь прекрасно видит напряжение и усталость за всем этим напускным лоском. Взгляд тёмного мага кажется слишком старым, слишком древним для его молодого и утончённого лица, над которым не властно само время. В том, как подчёркнуто спокойно и неподвижно следит за ним Тёмный, заметна его внутренняя готовность моментально отразить атаку или кинуться в схватку. Будь Аллен на несколько лет моложе или наивнее, он бы не заметил ничего необычного в человеке напротив себя, разве что поразился бы его красоте и источаемой внутренней силе. Но Аллен достаточно опытен и знает, куда смотреть и что замечать. Маг перед ним настроен не на мирный разговор, а на бой и сейчас лишь выжидает удобный момент. - Здравствуй, Тикки. Неужели мы не виделись настолько долго, что ты соскучился по мне и решил навестить? - Аллен улыбается так беззаботно, как только может в этой ситуации. Он небрежно потирает ладони друг о друга, словно успел испачкать их при допросе мертвеца. От него не ускользает то, как Ной неотрывно следит за его жестами, не меняя при этом своего расслабленного положения. - Ну, это же ты решил вмешаться в наши дела, Четырнадцатый. Так что кто по кому соскучился?       Тикки наконец перестаёт изображать из себя мраморную статую и, легко оттолкнувшись от стены, делает несколько шагов по направлению к уцелевшим книжным шкафам. Аллен сдерживается от того, чтобы ответить на явный вызов и никак не реагирует на то, что его назвали чужим именем. Не время и не место поддаваться эмоциям. Вместо этого он молча наблюдает за тем, как колдун проводит пальцами по корешкам едва обгоревших книг и двигается вдоль полок, не отрывая руки от старых фолиантов. Должно быть, эти полки уцелели лишь потому, что на тот момент Нои уже нашли необходимое и покинули библиотеку. Колдун никак не комментирует свои действия и продолжает своё методичное движение, пока его внимание не привлекает какой-то пожелтевший от времени свиток. Тикки вытаскивает его, но не спешит разворачивать, стирает пыль и сажу с бумаги и затем переводит взгляд на Аллена, словно тот вот-вот должен что-то сказать.       Знахарь же просто ждёт, когда Ною надоест разыгрывать никому ненужный спектакль. Ему немного надоедает эти напряжение и ожидание неизбежного, но он не хочет быть первым, кто нарушит атмосферу показного спокойствия. Тикки Микк явно не жаждет пригласить его на чаепитие с семейством Ноев или провести светскую беседу о недавно прочитанных книгах. Аллен чувствует магию, разлитую в воздухе и подступающую к нему со всех сторон, и давит раздражённый вздох. Это уже даже не смешно. На секунду он задумывается о том, чтобы просто уйти отсюда, воспользовавшись удобным моментом, но тут же гонит от себя эту мысль. - Я просто решил найти интересную книгу для чтения. - Выбора нет. Ной не собирается делать первый шаг. Аллен делает глубокий вдох и мысленно готовится к тому, что последует за следующими его словами: - За этим же люди ходят в библиотеку, не так ли, Третий? Я решил, что раз уж сам Тысячелетний Граф ищет здесь чтиво, то и мне следует сюда наведаться. Думаю, у него весьма любопытный литературный вкус.       Аллен отпрыгивает в сторону ровно в тот момент, когда мимо него пролетает сгусток Тёмной магии достаточный для того, чтобы превратить его плоть в обугленные угли в одно мгновение. Вместо соприкосновения с его лицом заклинание с оглушительным грохотом влетает в стену и не менее успешно крошит камень. Тикки тут же отправляет в его сторону несколько таких же заклятий, целясь всё так же в лицо. В нём больше не осталось ни капли спокойствия, он напоминает разъярённого зверя, жаждущего крови. На этот раз Аллен не уворачивается, а останавливает атаку с помощью собственной магии, обращая предназначенную смерть в простой дым. Несмотря на прошлые сомнения сейчас он чувствует уверенность в своих действиях. Он больше не будет убегать и прятаться, как делал это столько лет раньше, попусту потратив время.       Четырнадцатый в голове Аллена усмехается так, словно ожидал именно этого с той самой секунды, как только они решили пойти по следам Ноев. Возможно, так оно и есть, но знахарь подумает об этом намного позже, ведь сейчас перед ним стоит разозлённый Тикки, от которого исходит неподдельная ярость. Он не мог отреагировать на слова о своей семье иначе, и именно такой реакции Аллен и хотел от него добиться. - У тебя нет права говорить о нём, предатель. - Тёмный буквально выплёвывает эти слова, смеряя знахаря взглядом, полным презрения. - Что вы здесь забыли? Что искали?       Вместо ответа Аллен получает довольно сильный удар в лицо, от которого инстинктивно пятится назад и зарабатывает ещё несколько ударов, но на этот раз уже в живот. Знахарь теряет ориентацию в пространстве и не успевает увернуться от пинка, что стоит ему новой резкой вспышки боли в районе колена, из-за чего он едва не падает на пол. Рассечённая губа кровоточит и заливает весь рот неприятной солоноватой жидкостью. Этот вкус приводит Аллена в чувство и в следующую секунду он сносит Ноя в сторону одной мощной волной выпущенной на волю энергии и, не дав ему времени оправиться, пригвождает его к стене сотворёнными из воздуха осколками льда. Взмахом руки он останавливает своё кровотечение и приглушает боль, сковывающую его движения. Ему некогда заниматься своим полным излечением, поэтому он просто избавляется от наиболее мешающих ощущений.       За это время Тикки избавляется от сковывающих его чар и тут же кидается на Аллена, стремясь вернуть себе преимущество в их схватке. Они обмениваются не только магическими выпадами, но и вполне обычными ударами, словно они не хотят чрезмерно тратить свои силы. Бывшему Светлому совсем не кажется странным такое поведение Ноя. В конце концов, всего лишь несколько часов назад он участвовал в убийстве клириков и инквизиторов, ощущение смерти и страданий ещё не успело выветриться из его памяти, как и усталость, которой просто не может не быть. Чужая боль опьяняет и подпитывает Тёмную магию. Аллен тоже чувствует эти отголоски, но старается не реагировать. Ему на руку его злость и горячность, ему гораздо легче предугадывать движения именно такого Тикки: нетерпеливого, разозлённого.       Когда Тёмный в очередной раз пытается ударить его в грудь, Аллен резко ныряет вниз и со всей силы вонзает свой ритуальный кинжал в бедро Ноя, сбивая его при этом с ног и придавливая к земле весом своего тела. Тикки, шипя проклятия сквозь стиснутые зубы, брыкается в попытках сбросить его с себя, но чужая магия надёжно пришпиливает его к месту. Порез кровоточит не так сильно лишь благодаря тому, что лезвие всё ещё продолжает торчать из плоти. - Кого он хочет воскресить? - Аллен уверен, что не получит ответ на свой вопрос, но он хочет хотя бы попытаться. - Узнаешь, если доживёшь. - Тикки ни на миг не прекращает бороться и знахарь чувствует, что ему не удастся сдерживать его ещё хоть немного дольше.       Знахарю не нравится то, что он хочет сделать, но у него не так много вариантов, как узнать хотя бы что-то и попытаться предугадать дальнейшие действия великих Тёмных магов. Закусив губу, Аллен тянется к своему кинжалу и, замешкавшись на несколько секунд, немного надавливает на рукоять, позволяя лезвию углубить порез. Его практически тошнит от того, как легко ему это удаётся. Он знает, что не задел артерию и рана вряд ли будет смертельной, ведь Аллен чётко выверил удар, но вина всё равно разливается по его венам, как яд. Тикки бледнеет и шумно выдыхает сквозь плотно стиснутые зубы, отказываясь явно показывать свою боль. Аллен чувствуется отвращение к самому себе и резко выдёргивает клинок из раны, практически тут же останавливая кровотечение Тёмного с помощью магии.       Его поступки противоречат сами себе. Четырнадцатый молчит на задворках сознания и не спешит подсказывать своему носителю, как будет лучше поступить дальше. Бывший Светлый не знает, что ему делать. Он едва не переступил за какую-то невидимую, но очень чётко ощущаемую им сейчас грань. - Кого Граф хочет вернуть? - Голос звучит так слабо, будто бы Аллен только что мучил сам себя, а не Третьего Ноя. Он явственно ощущает кровь на своих руках и ему хочется как можно скорее добраться до любого источника воды и мыть руки так долго, пока не исчезнет это мерзкое ощущение.       Тикки, справившись с ранними болью и злостью, медленно встаёт с земли. Он старается не напрягать раненую ногу и выжидающе смотрит на Аллена. Боль подействовала на него отрезвляюще и теперь он ведёт себя снова собранно и осторожно, больше не стремясь кинуться на своего противника. - Должен признать, Аллен, тебе удалось меня удивить. Ты становишься настоящим Тёмным, Четырнадцатый должен тобой гордиться. - Ной криво усмехается и хлопает в ладони.       Аллен не избегает его взгляда, хотя ему так и хочется отвернуться или закрыть глаза, лишь бы не видеть золотых глаз напротив. У него нет желания впадать в словесную перепалку. Ему вообще не хочется говорить с кем-либо, но прямо сейчас его желания мало что значат. - Почему ты ждал меня? - Потому что знал, что ты сюда придёшь. - Тикки передёргивает плечами и обращает всё своё внимание на свою рану. Ему не доступно мгновенное исцеление, поэтому он хмурит брови и бросает в адрес Аллена несколько звучных проклятий, желая ему свалиться с ближайшего обрыва и свернуть себе шею. - Тысячелетний Граф жаждет встретиться со своим братом, малыш. Лучше уступи ему своё тело добровольно, пока у тебя есть выбор. Времени остаётся всё меньше.       С этими словами Тикки Микк, отвесив шутливый поклон, исчезает в тенях, словно его никогда здесь и не было. Аллен закрывает глаза и считает про себя до десяти, но это не особенно помогает ему избавиться от гадкого ощущения, что он сделал неправильно всё, что только мог. Он не ощущает себя победителем, в лучшем случае он был на равных с Третьим Ноем, но этого всё равно оказалось мало. Что ж, если целью Тикки было узнать, сменил ли Аллен сторону и не уступил ли тело древнему магу, он вполне успешно с ней справился.

***

      Аллен мягко, едва слышно выступает из тени, что сгустилась в углу комнаты, и медленно делает несколько шагов к центру комнаты, как дорогу ему преграждает чья-то рука. Он знает, что Канда не теряет бдительности, даже находясь в собственной комнате в полном одиночестве, поэтому нет ничего удивительного, что он так быстро отреагировал на неожиданное появление кого-то ещё рядом с собой. Знахарь поднимает руки и чувствует, как меч, ранее приставленный к его шее, медленно исчезает. - Какого чёрта, мояши? - Канда явно раздражён такой вольностью мага. Он всё так же стоит на его пути, теперь уже скрестив руки на груди. Судя по его одежде и оружию, покоящемуся в ножнах у него на бедре, он только что вернулся с задания и совсем не ожидал, что кто-то рискнёт нарушить его покой. - Прости, это было единственное место, куда бы я сейчас смог попасть. - Аллен проходит мимо Канды, не обращая внимания на его недовольное выражение лица, и устало опускается на стул. У него больше нет сил стоять. - У тебя моя кровь, так что мне было легче переместиться к тебе.       Канда сразу же подмечает кровь на его руках и лице, от него не скрывается так же тяжёлое дыхание мага и его слегка подрагивающие руки. Кажется, от него исходит запах гари и дыма. У инквизитора появляется явное подозрение, где именно черти носили этого легкомысленного идиота. Вся Тёмная Башня потрясена сообщением о нападении Ноев на библиотеку Папы и убийство простых клириков и носителей Чистой Силы, которые пытались защитить здание, хранящее в себе бесчисленное количество книг о магии. Разумеется, наиболее ценные фолианты хранятся в других местах, куда Тёмные пока не смогли или же не захотели добраться. Однако их поступок весьма показателен. Они заявили о своей силе очень громко и наглядно показали, что Нои вернулись и перестали быть сказкой, которой пугают детей. - Ты ранен. - Это звучит не как вопрос, а как утверждение, поэтому маг лишь хмыкает в ответ.       Ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя и восстановиться, он всё ещё не знает, как относиться к себе после того, что он сделал сегодня. Пытка, которую он едва не учинил над Тикки, довольно сильно выводит его из колеи. Он не должен был делать этого, даже несмотря на своё становление Тёмным магом, которому по определению положено получать силу из чужих страданий. Это ощущается до омерзения неправильным. Что-то внутри него продолжает стремительно рушиться. Кровь Ноя всё ещё ощущается на руках невидимым клеймом, несмотря на то, что маг смыл её в ближайшем ручье, прежде чем отправиться в Башню. Чем он отличается от Ноев и остальных Тёмных, если он уже начал пользоваться их средствами?       Аллен настолько сильно погружается в свои мысли, что совершенно не слышит, как Канда, тихо чертыхнувшись, выходит из комнаты. Он не замечает и того, как тот возвращается в комнату с ведром тёплой воды и чистой тряпкой. - Может, потрудишься рассказать, что с тобой случилось, мояши?       Знахарь чуть заметно вздрагивает от неожиданности и обводит появившиеся перед ним предметы непонимающим взглядом. Канда раздражённо морщит нос, но всё же ничего больше не говорит. - Что ж, это будет довольно долгий рассказ. - Я никуда не тороплюсь. Более того, я в своей комнате, так что рассказывай или выметайся отсюда.       Аллен приводит себя в порядок, тщательно смывая кровь и сажу с кожи и одежды, и вместе с этим делится всеми последними событиями, участником которых ему довелось стать. Инквизитор слушает его молча и не перебивает, хотя ему наверняка есть, что сказать, но он сдерживается по только ему понятным причинам. Когда с грязью покончено, Аллен достаёт из ящика стола оставленные им тут ранее травы и гребень. Он растирает в кашицу листья подорожника и сирени*, а затем наносит их на довольно глубокий порез на левом боку, который он сумел не заметить во время боя с Тикки, и прикладывает сверху кусок тряпки, который благоразумно оторвал заранее от принесённой ему вместе с водой.       Канда честно старается не думать о том, сколько прежде раз он видел знахаря за работой с разными травами и отварами. Когда он жил вместе с ним в доме на краю леса, он даже несколько раз принимал участие в приготовлении каких-то мазей и в дальнейшем пользовался знаниями о свойствах трав, когда вернулся в Орден. Тогда он не помнил, почему знает об этом так много. Сейчас для него это больше не загадка, но Канда всё ещё не знает, как ему относиться к своему прошлому и магу рядом с собой.       Когда Аллен доходит до той части рассказа, в которой он встретился с одним из Ноев, инквизитор вслушивается в его слова с особым вниманием. Канда даже делится всем, что знает о нападении Тёмных магов и озвучивает распоряжения Комуи для всех носителей Чистой Силы.       Некоторое время они сидят в тишине и знахарь чувствует, как усталость постепенно одолевает его и приносит с собой сонливость. Это неудивительно, учитывая насыщенность прошедшего дня. С тихим зевком Аллен берётся за свой гребень и начинает распутывать свои отросшие волосы. Это даётся ему гораздо труднее, чем он думал, потому что дрожь в руках заметно усиливается по сравнению с тем моментом, когда он только появился в этой комнате. - Давай я, а то ты провозишься до утра.       Аллен чувствует, как Канда встаёт позади него и нетерпеливо вынимает из его рук гребень. Его движения плавные и точные, он ни разу не дёргает мага, не стремится вырвать образовавшиеся клубки, лишь бы скорее покончить с выпавшим на его долю занятием. Это совсем неудивительно, учитывая то, какими длинными волосами обладает он сам. Ему явно не занимать терпения. - Не ожидал, что ты решишь помочь мне с расчёсыванием. - Голос Аллена звучит расслабленно и несколько сонно. - Не только же тебе постоянно трогать мои волосы. Считай, мы квиты.       Канда думает о том, как раньше Аллен водил гребнем по его волосам, едва слышно читая наговоры и ставя защиту. Будущему инквизитору тогда это казалось глупостью, ведь он мог и сам прекрасно с этим справиться, но это было довольно приятно и расслабляюще. Никто так не заботился о нём, когда он был подопытным материалом для проведения опытов с Чистой Силой. Тогда знахарь стал первым взрослым, который увидел в нём человека и решил заботиться о нём. Когда-то давно, словно бы в другой жизни, они были очень близки. Когда-то давно Канда едва не влюбился.