Цвета осени

Утро для Питера делится обычно на несколько видов: «желание умереть сильнее, чем желание выпить кофе», «желание выпить кофе сильнее, чем желание умереть» и «не ахти, но сойдёт». И очень редко у парня выдаётся действительно приятное утро. Когда не нужно куда-то вставать, о чём-то заботиться, решать скопившиеся проблемы. Когда просто открываешь глаза и можешь снова их закрыть, наслаждаясь медленным неторопливым пробуждением. Если только кто-нибудь не решит это пробуждение ускорить. — Хэй, малыш, ты проснулся? — шепчет Уэйд сбоку. Питер мычит что-то в ответ и переворачивается на живот, подгребая под себя подушку и утыкаясь в неё лицом. — Это значит «нет»? — спрашивает Уэйд. — Угу. — «Угу», значит «нет» или «угу, я проснулся»? Поясни, — просит Уилсон. — Дай поспать, — ворчит Питер. — Ты мне своим храпом поспать не дал. Паркеру требуется несколько секунд, чтобы осознать сказанное. Затем он поднимает голову на подушке и, зло сощурившись, смотрит на Уэйда. — Что ты сказал?.. Мужчина испуганно поднимает руки в воздух. — Я? Что-то сказал? Наверное послышалось спросонья! — Неет, — тянет Питер. — Ты сказал, что я храплю. — Ах, это. Давно пытаюсь тебе сказать. К нам по ночам приходят соседи и грозятся вызвать полицию, если… — Я не храплю! — перебивает его Питер. — Это ты храпишь, когда засыпаешь на спине! И так громко, что мне приходится спихивать тебя с кровати! — Так вот почему я порой просыпаюсь на полу. Ты просыпаешься от своего храпа, думаешь, что это я, и бессердечно избавляешься от меня. — Всё, ты нарвался, — говорит Питер, упираясь в Уэйда ногами, и пытается столкнуть его на пол. Но мужчина успевает схватить его за щиколотку и начинает щекотать стопу. Питер дёргается, пытаясь вырваться, сильно брыкается, но Уэйд не ослабляет хватку. Если уж он вцепится, то держит до конца. Как клещ. Уилсон тем временем сдвигается от края кровати и наваливается на скорчившегося от смеха парня. — И кто тут нарвался? — спрашивает Уэйд. Проникает пальцами под майку Питера и щекочет беззащитные бока. — Уэйд! Бля, отпусти меня… — выдыхает тот, пытаясь извернуться. Уэйд придавливает его к матрасу и принимается щекотать ещё яростнее. — Я сейчас умру! — стонет Питер, выгибаясь в спине. — У-уилсон, твою мать… — Ого! — восклицает тот. — У тебя сейчас лицо как при оргазме. Тебе это нравится, маленький говнюк! — Нет, не нравится! У Питера заканчивается воздух, и говорить целостными предложениями у него не получается. — Ненавижу тебя, — хрипит парень. Уэйд вдруг резко останавливается. — Что-о-о? — он округляет глаза. — А ну быстро взял свои слова назад! Питер переводит дыхание и наконец приподнимает веки, встречаясь с нарочито обиженным взглядом. — Ты меня чуть не убил, — говорит Питер. — Ага. И убью, если не скажешь, что любишь меня! Придумал тоже. — Твой член упирается мне в бедро. — Тему не меняй. Питер вздыхает и закатывает глаза. Что-то неразборчиво бормочет. Уэйд склоняется и кусает его за плечо. Больно кусает! — Громче! — командует он. — Я тебя не ненавижу, — повторяет Питер. — Так-то лучше, — улыбается Уэйд. Потирается пахом о его бедро. — Как насчёт утреннего секса? — Только целоваться не лезь, — вздыхает Питер. — Ты ради этого меня разбудил? Не мог начать без меня? — Я один раз пытался засунуть тебе палец в задницу, пока ты спишь, — отвечает мужчина, сползая ниже. — Так ты мне ногой по ебалу двинул. Уэйд спускает его пижамные штаны и обхватывает губами головку члена. Питер смеётся, закрывая глаза ладонью. И думает о том, что помимо «действительно приятного» утра ему стоит внести в свой список «просто охуенное». Такое, как это. Ощущения чужого рта вокруг его члена немного странные. Но Питер списывает это на то, что всё же не до конца проснулся. Он приподнимает веки и смотрит в потолок. Затем опускает подбородок на грудь и хмурится. Перед глазами расплывается яркое оранжевое пятно. Питер щурится, стараясь разглядеть отчётливее. — Мэри Джейн? — спрашивает он тихо. И вовремя сдерживается, чтобы не ляпнуть «Где Уэйд?». Девушка поднимает взгляд и выпускает член парня изо рта. — Доброе утро, — улыбается она, прежде чем вернуться к своему занятию. — Ут-тро… — выговаривает он, снова откидываясь на подушку. Мышцы напрягаются и член начинает обмякать. — Эй, ты чего? — спрашивает ЭмДжей и начинает помогать себе рукой. — Расслабься. Легко блядь сказать. Питер глубоко вздыхает. Дёргается, когда ЭмДжей сжимает его яйца. А потом её пальцы соскальзывают и нащупывают отверстие. Питер стискивает зубы, но молчит. Вцепляется одной рукой себе в волосы. Мэри Джейн разминает его вход, а затем проталкивает внутрь одну фалангу. Пальцы у неё тонкие, поэтому ощущения не такие болезненные, как если бы это были его собственные пальцы или пальцы Уэйда. Жар зарождается в груди, и к щекам приливает кровь. Питер отворачивается, глядя куда-то в сторону. Лишь бы не встречаться глазами с ЭмДжей. — Вот так? — спрашивает она. — Нравится? Питер ничего не отвечает, только закрывает глаза и закусывает губу. Его лицо пылает. И в утреннем свете это наверняка отчётливо заметно. ЭмДжей дрочит ему одной рукой, а палец второй медленно погружается внутрь. И это работает, чёрт возьми. У него снова стоит. Плечи дёргаются, когда девушка задевает простату. — Как думаешь, сможешь принять ещё? От её голоса и от смысла вопроса по коже пробегают мурашки. Питер распахивает глаза и вдыхает полной грудью. — Д-да. Смогу. — Хороший мальчик, — говорит она. Ладонь исчезает с его члена, и ЭмДжей меняет руки. Теперь её пальцы скользкие от вязкой слюны. Недостаточно вязкой, чтобы не было боли. Но всё тело Питера и без того горит от стыда и болезненного возбуждения. Он может вытерпеть. Он может принять. Мэри Джейн трахает его двумя пальцами, а потом без предупреждения вставляет третий. Питер стонет, закусывает ребро ладони. — Посмотри на меня, — говорит ему девушка. Паркер игнорирует её, пытаясь сосредоточиться на движениях. На ощущениях. — Ты не должен этого стыдиться, — продолжает уговаривать она, по-своему поняв его отказ. Питер молчит. Ему и впрямь стыдно. Но не из-за того, что пальцы ЭмДжей в его заднице, а из-за того, что всё это время он представляет на её месте другого человека. И лишь из-за этого он так возбужден, несмотря на боль. Так возбужден, что почти не остаётся сил сдерживаться. Питер приближается к пику. Он выгибается в спине. И почти начинает просить. Но ЭмДжей вдруг пережимает его член у основания, не давая кончить. Питер распахивает глаза и наконец поворачивается к ней. — Что? — ухмыляется девушка и тянется за своей сумочкой, вытаскивая оттуда резинку. — Думал, всё веселье достанется тебе? Питер набирает Элли, одной рукой пытаясь запихнуть фильтр в кофеварку. Психует, когда не получается, и зажимает телефон между ухом и плечом. ЭмДжей сидит за столом и читает что-то со своего планшета, безучастная к его страданиям. — Проснулась? — спрашивает Питер вместо приветствия, когда девочка снимает трубку. — Да, доброе утро, Питер. Я уже готова, так что… Сам он ещё в трусах посреди кухни, и кофе ещё не готов, а ещё хочется курить, но Мэри Джейн сидит тут, и… Не то, чтобы он скрывал… — Я буду где-то через час. Не торчи на крыльце, замерзнешь. К вам обоим я ездить не буду. — Будешь, — смеется Элли. — Ладно, буду, но всё равно не торчи на крыльце. Я позвоню, когда буду подходить. — Так точно, командир, — говорит Элли и сбрасывает вызов. Питер усмехается, откладывая телефон. — Так этот друг… — подает голос ЭмДжей, не поднимая головы от планшета. — Уэйд, я тебе вчера рассказывал. — Давно вы общаетесь? Питер пожимает плечами. — Знакомы уже давно. Общаться начали сравнительно недавно. — Оу… Вежливый интерес вроде бы угасает. И хорошо. Питер не уверен, что сможет наврать сегодня что-нибудь складное. Или вспомнить, что наврал вчера. Парень наливает им обоим кофе и садится за стол. — Точно не будешь завтракать? — спрашивает он. — Можем сходить куда-нибудь. — Нет, я не хочу есть, — говорит девушка. — К тому же, ты, видимо, торопишься. Питер чуть сползает со стула и делает первый глоток. Значит, тема не забыта. — Ты помнишь, что сегодня мы идём на ужин к твоей тёте? — девушка наконец отрывается от планшета и встречается взглядом с Питером. Улыбается, глядя на его заспанную растрёпанную физиономию. — И у тебя перо застряло в волосах. — Помню, помню, — зевает парень. Запускает пятерню в волосы и пытается найти перо. — Тётя Мэй позвонит ещё примерно три раза, чтобы убедиться, что я не забыл. Перо он так и не находит. ЭмДжей тянется через стол, отводит его руку в сторону и сама быстро приводит его волосы в порядок, даже умудряясь пригладить и расчесать их пальцами. — Держи. Питер берёт из её рук не то, чтобы перо, скорее пёрышко. Мягкое и невесомое между его пальцами. Мелькает мысль перехватить руку Мэри Джейн и пощекотать им чувствительную кожу запястья. И парень уже тянется, чтобы осуществить задуманное, но вдруг замирает. Слишком живо вспоминая свой сегодняшний сон. И разочарование, на мгновение настигшее его, когда он открыл глаза. Питер сминает пёрышко в ладони и встаёт из-за стола. — Пойду одеваться. Я позвоню тебе, когда освобожусь. *** Уэйд держится с ним холодно и отстранённо. Со стороны, конечно, так не кажется. Он так же шутит, называет его Питти и интересуется, как у него дела. Но парень неплохо успел изучить Уилсона. С теми, кто ему близок, он общается по-другому. Иначе шутит, даёт другие прозвища, смотрит совсем не так. Будто Питер — старый приятель, зашедший в гости. Приятель, с которым ничего не связывает кроме одного или двух ярких воспоминаний. Возможно, так оно теперь и есть. Элли тоже чувствует поменявшуюся обстановку и изо всех сил пытается её сгладить, поддразнивая то отца, то Питера, но она мало что на самом деле может сделать. И наконец Паркер, устав вымучивать улыбку, выходит в коридор. И все трое на мгновение вздыхают с облегчением. Окно в палату Уэйда завешено жалюзи, но они открыты, и Питер украдкой наблюдает за Уилсонами. Палата у мужчины одноместная. «Хоть что-то хорошее в том, чтобы быть подстилкой государства!» — радостно комментирует голос Уилсона у него в голове. Питер уже привычно цыкает на него и обхватывает себя руками. На него накатывает сонливость, но парень пытается с ней бороться. Сон в последнее время не его лучший друг. Питер вздыхает, поднимается с уже насиженного места и идёт к автомату за кофе. А когда возвращается, возле окна в палату Уэйда стоит незнакомая женщина. Парень хмурится, приближаясь к ней. Останавливается рядом и прослеживает за её взглядом. Элли, забрав у отца подушку, теперь пытается взбить её, но задача ей явно не по силам. Уэйд ржёт и не вмешивается, наблюдая, как от подушки во все стороны летят перья. Одно приземляется ему на нос и он громко чихает. Теперь наступает очередь девочки смеяться. — Чудесная картина, — говорит женщина Питеру. Тот внутренне напрягается. Почему-то она ему не нравится. Слишком строго одета. Слишком строго выглядит. Как какая-нибудь учительница из его средней школы, которая ненавидела его лишь за один факт его существования. — Угу, — мычит Питер, как делает всегда, когда хочет спать, растерян или сильно чем-то расстроен. Сегодня ему выпадает комбо из всех трёх причин. — Вы знакомы с мистером Уилсоном? — не отстаёт от него училка. — Он мой друг, — выдаёт Питер не подумав, но отступать уже поздно. — А что? — Ох, как невежливо с моей стороны! Позвольте представиться, — женщина протягивает ему руку. — Диана Дженкинс, я представитель органов социальной опеки. Питер хмурится, сжимая смуглую ладонь. Называет своё имя. — Мистер Уилсон какое-то время отсутствовал дома до поступления в больницу. Вам что-то об этом известно? — Насколько я знаю, он отсутствовал из-за работы, — отвечает Питер, осторожно подбирая слова. — Почему бы вам не спросить его самого? — О, я обязательно поговорю с мистером Уилсоном, как только ему станет лучше. Наша с вами беседа носит неофициальный характер. Вы, конечно, имеете полное право не отвечать на мои вопросы. Питер немного расслабляется. Отпивает дрянной кофе из автомата. — Я правда не в курсе того, где он был. Мы на какое-то время потеряли связь. — А его дочь в это время?.. — За ней присматривали, это я точно знаю. За подробностями, боюсь, вам опять придётся обратиться к самому Уэйду. Дженкинс отворачивается от него и вновь смотрит в окно. — Уэйд Уилсон… Своеобразный человек. Доктора говорят, он отказывается разговаривать о своём психологическом состоянии и отказывается проходить тесты. Многим пациентам после таких травм требуется психологическая помощь. Так вот к чему весь этот разговор. — Я думаю, что он сам в праве решать, нужна ли ему помощь, — отрезает Питер. — Конечно, пока его решения касаются лишь его самого. Но кто подумает об интересах его дочери? Он упоминал при вас о голосах? Персонал заметил, что мистер Уилсон порой разговаривает с невидимыми собеседниками. — Ему скучно. Включите ему телевизор, и он начнёт разговаривать с Тайрой Бэнкс. Или с котом из рекламы корма. Это ещё ни о чём не говорит. Питер делает глубокий вдох. Некоторое время назад он сам высказал предположение, что Уэйд может быть опасен для Элли. Но с тех пор многое изменилось… Слишком многое. — Я не знаю, кто натравил вас на Уэйда. Думаю, даже знать не хочу. Но вы просто посмотрите на них. Питер кивает в сторону отца и дочери, которые за весь их изнурительный разговор успели три раза придумать новую игру. — Разве в интересах Элли будет лишиться любящего отца — пусть и отличающегося от остальных — и попасть в систему? Разве это будет в интересах Уэйда? В чьих вообще интересах будет разлучить их? Он качает головой. Бумажный стакан с кофе уже не может согреть его ледяные дрожащие пальцы. — Они оба потеряли уже слишком многое. И если вас и впрямь волнует судьба девочки, просто оставьте её в покое. — Я делаю свою работу, мистер Паркер, — вздыхает женщина. — Мне нужно будет поговорить с девочкой и с её отцом. Пальцы свободной руки сжимаются в кулак. — Но я думаю, что услышу подтверждение вашим словам. Дженкинс поворачивается к нему. Питер смотрит на неё удивлённо и недоверчиво. — И для отчёта потребуется обязательная проверка. Конечно же, когда мистер Уилсон вернётся домой. Скажем, семнадцатого числа в первой половине дня. Питер всё ещё не может вымолвить ни слова. — Спасибо за продуктивный разговор, мистер Паркер, — женщина устало улыбается ему и вновь протягивает руку. — Передавайте вашему другу пожелания скорейшего выздоровления. Питер мямлит в ответ что-то среднее между «спасибо» и «конечно». А затем, когда Дженкинс скрывается из поля зрения и он немного приходит в себя, заходит в палату. Уэйд сразу замечает его и понимает, что что-то не так. — Я должен тебе кое-что рассказать, — шепчет Питер. Уэйд выуживает из-под матраса купюру и протягивает её Элли. — Эй, малышка, не добежишь до кафетерия? Мне чего-то жуть как захотелось сладкого. А если сам пойду, боюсь катетер выпадет. Девочка сразу, как и отец, по лицу Питера определяет, что дело серьёзное. И даже не отпускает шутки про катетер, забирая деньги и исчезая из палаты в мгновение ока. — Итак?.. Питер переступает с ноги на ногу, сжимая в руке уже остывший кофе. — Сюда сейчас приходила женщина из соц опеки. Лицо Уилсона мгновенно вытягивается. Ноздри раздуваются. — Она спрашивала, где ты был до того, как попал в больницу. И кто присматривал за Элли. И… Голос срывается. Питер глубоко вздыхает. — Что ты ей сказал? — спрашивает Уэйд, не давая ему продолжить. Губы мужчины плотно смыкаются, из-за чего кажутся совсем тонкими. Чёрт, Питер и не замечал этого раньше. — Я сказал, что не знаю. Сказал, что она может спросить об этом тебя лично. Парень наконец берёт себя в руки. Отводит взгляд от Уэйда. Уилсон заставляет его нервничать. — Ещё она упомянула, что ты послал всех психологов. И сказала, что после выздоровления к тебе придёт проверка. — Блядь! — Уэйд шипит, откидываясь на подушку. — Господи, блядь, этого мне ещё не хватало! Питер пытается объяснить ему, чем закончился разговор, но Уэйд, кажется, больше не в состоянии слушать. — Вы два мудилы можете заткнуться хотя бы сейчас?! — рявкает он. Питер от неожиданности вздрагивает, едва не проливая свой кофе. «Мы-то тут причём. Это не у нас в голове живут таблички». «Как думаешь, Питти рассказал ей о нас? Может, поэтому она решила схватить нас за яйца?» «Он не мог! Он не мог?..» — Питер, — Уэйд понижает голос насколько это возможно. И пытается справиться с приступом. — Ты можешь вспомнить всё, что ей говорил? Максимально подробно. — Конечно, я… — он сбивается на мгновение. — Я ничего ей не сказал по поводу… Ну… Ты знаешь. Я сказал только, что не стоит разлучать вас с дочерью. Что это не пойдёт на пользу никому из вас. «Потому что ты сраный псиииих! П-С-И-Х. И без Элли окончательно слетишь с катушек». «Быстро он это понял. Всё-таки он у нас всегда был сообразительным». «Ага. Недостаточно сообразительным, чтобы держать язык за зубами, как оказалось!» «Все кругом критики…» — Ты злишься? — осторожно спрашивает Питер. — Уэйд, я… — Да, я блядь злюсь! — ладони Уэйда сжимаются в кулаки. — Какая-то чокнутая пизда собирается отобрать у меня дочь, и чёрт знает как она поняла и переврала твои слова. Как думаешь, злюсь ли я? — Уэйд, ты меня не дослушал! — перебивает Питер. — Она… Она согласилась со мной! — В том, что я опасный псих? Да с этим все, кто хоть раз меня видел, согласны! — Прекрати истерику, — цедит парень, тоже разозлившись. — И выслушай меня наконец. Уэйд смотрит на него зло и загнанно. Но всё же замолкает. — Проверка нужна для отчёта, это простая формальность. К тому же, она назвала точную дату и время — обычно они так не делают и приходят спонтанно. Никто не заберёт у тебя Элли, Уэйд. Всё будет хорошо. Мужчина заметно сникает. Он опускает голову, больше не глядя на Питера. — Это она тебе так сказала. А явится на две недели раньше, когда меня, может, даже дома не будет. И даже если я пройду эту проверку, где гарантия, что они не пошлют ещё одну через какое-то время? «Теперь он будет себя жалеть. Хрррр… Разбудите меня, когда мы опять вернёмся к бухлу и снам про жопу Питти». Питер через окно видит, как Элли топчется в коридоре. Уэйд поворачивается в ту же сторону. — Увези её домой, пожалуйста, — говорит мужчина. — Я… Мне надо подумать. И я боюсь опять разозлиться и сорваться на неё. Питер закусывает губу. Он не хочет оставлять Уэйда в одиночестве, но тот тоже прав. Если он сорвётся — пусть даже не на Элли, а просто при ней, — это добавит множество проблем к тем, что уже имеются. — Хорошо, — говорит наконец Питер. — Прощайтесь. Я подожду в коридоре. В дверях он останавливается и оглядывается через плечо. — Уэйд, всё правда будет в порядке. Ты хороший отец. Никто её не отнимет. Ответа он не дожидается. *** Телефон звонит в самый неподходящий момент. Питер несёт пакеты из супермаркета разве что не в зубах. Перед выходом позвонила тётя и попросила по дороге зайти в магазин. Питер всё пытается вспомнить, звучала ли просьба скупить половину супермаркета. И понять, как вышло так, что они с ЭмДжей всё же тащат всё это на себе. У девушки только один пакет, поэтому Питер останавливается и просит достать телефон из кармана. Мэри Джейн запускает руку во внутренний карман его куртки и вытаскивает оттуда мобильный и непочатую пачку сигарет. Так вот куда он её дел! Её лицо меняет выражение на мгновение. Она убирает сигареты обратно и принимает вызов, прикладывая трубку к уху Питера. — Вы уже идёте? — спрашивает тётя. — Мне ставить пирог в духовку? — Да, мы скоро будем, — отвечает парень. — Вышли из магазина. После того, как тётя сбрасывает вызов, ЭмДжей возвращает телефон обратно в карман. — Так ты куришь, — ровно говорит она. — Иногда, — говорит Питер. — Не особо часто. «Да ты когда ужратый можешь пол-пачки за один присест скурить! А тебе напомнить как часто ты ужираешься?» — Фу, — морщится девушка. — Да что «фу»? — заводится Питер. — Ты бы и не знала, если бы не нашла пачку. От меня не пахнет, и я никогда не курю перед встречей с тобой! — В том и дело. Что я бы и не знала. Какие ещё занимательные факты о тебе всплывут позже? — На самом деле я тайский трансвестит-нелегал, тайно приплыл в Америку в грузовом отсеке корабля с поддельными телефонами, наполненными героином, и встречаюсь с тобой только чтобы получить грин-карту, — огрызается он. Девушка игнорирует выпад и остаток пути проходит в гробовом молчании. Почти у самого тётиного дома чувство вины давит уже ощутимо. — Слушай, извини, — вздыхает он наконец. — Я не должен был на тебе срываться. Это было очень грубо с моей стороны. ЭмДжей окидывает его нечитаемым взглядом. — Завязывай с этим, — говорит она наконец. — С чем? — С курением. И с грубостью. Ты порой вообще не думаешь, что говоришь. Я-то могу пережить, а других людей ты можешь сильно обидеть. Питер проглатывает эти слова и ничего не говорит в ответ. И готовиться натянуть улыбку на лицо, когда встретится с тётей. Впрочем, у него никогда не получалось толком что-то от неё скрыть. Питер смотрит на смеющуюся ЭмДжей. Тётя рассказывает ей особо уморительную историю из детства Питера. Смех у девушки красивый и мелодичный, и немного успокаивает его. Парень вздыхает и делает ещё один глоток остывшего чая. И едва не выливает чай на себя, когда телефон звенит, оповещая о сообщении. Питер достает мобильник из кармана. Смотрит на всего одно слово, пришедшее от обычно такого многословного Уэйда. Улыбается уголками губ и прячет телефон обратно. «Спасибо», — написал ему Уилсон. Значит, успокоился. Значит, он в порядке. Когда парень поднимает голову, то ловит на себе два внимательных взгляда. — Это Уэйд, — объясняет он, надеясь, что никто не станет развивать тему. Но губы тёти складываются в букву О. — Ты был у него сегодня? Как у него дела? ЭмДжей натянуто улыбается. *** Питер считает до пяти, но дурацкая идея из его головы никуда не девается. «Да чё ты ломаешься, — подтрунивает над ним Уэйд. — Мне скучно, и я всё ещё нервничаю из-за всей этой фигни. Звони. Пошутим с тобой про шлюх и наркотики». Парень выдыхает и всё же набирает номер. Слушает гудки на том конце. Наконец в трубке слышится голос Уэйда. — Хэй, — Паркер не может сдержать улыбки, хоть собеседник его и не видит. — Ты как? — Только что приходила горячая медсестричка, чтобы вколоть мне лекарство. Реально горячая, Питти! Ты бы видел! Сиськи так прикольно подпрыгивали, когда она шла. Я всё время ждал, что сейчас из-за угла вынырнет оператор с камерой, а она расстегнёт свой халат и скажет: «Снимайте штаны, мистер Уилсон. Сейчас будем проводить процедуры». Питер смеётся, живо представляя себе лицо Уэйда, если бы такое действительно произошло. Смесь восторга и удивления — как у ребёнка, разворачивающего рождественские подарки. — Но она даже не попросила снять штаны. Вколола всё что надо в капельницу и ушла. — Может, просто оператор заболел. Не расстраивайся, будет и на твоей улице праздник. Питер потягивается и ёрзает на стуле, пытаясь усесться удобнее. Закидывает было ноги на стол, но передумывает и спускает их вниз. — Ну да, — соглашается Уэйд. — Должно же в жизни хоть в чём-то повезти. Почему не в этом? Парень вздыхает, выпрямляясь на стуле. — Кстати, я хотел сказать. Тётя Мэй предложила водить Элли к тебе в будние дни, когда я работаю. — Не знаю, Питер, — голос Уилсона становится напряжённым. — Не хочется её напрягать. — Она сама предложила, — Питер пожимает плечами. Наконец встаёт с треклятого стула и идёт в коридор. — К тому же, я думаю, с тех пор как я съехал, ей скучно сидеть дома одной. Можно услышать, как скрипят шестерёнки в мозгу Уэйда. Питер копается в карманах куртки, ища сигареты. Затем идёт на кухню. — Хорошо, спасибо, — отвечает наконец мужчина. Питер открывает окно и зажимает сигарету между зубов. Чиркает зажигалкой. — Ты что, куришь? — немедленно реагирует Уилсон. — Бля, я тоже хочу! Меня никуда не выпускают, даже поссать. Заебало ссать в мешочек. Питер посмеивается, проводя пальцем по нижней губе. — Нехрен было пули жопой останавливать. — Ну прости, зубами я пока не научился, — беззлобно огрызается мужчина. Они смеются и оба немного расслабляются. Да, день был так себе. Но в итоге все закончилось хорошо. Затем повисает молчание. Питер тушит окурок и закрывает окно. — Слушай, я хотел извиниться, — говорит наконец он, расправляя плечи. Выключает на кухне свет. — За что? — спрашивает Уэйд. — За всё, — Питер идет в спальню и падает на кровать. Голова слегка кружится. — Я тебя обидел, хоть и не специально. — Да забей, — поспешно отвечает Уилсон. — Я думаю, мы просто начали не с того. Потащили «курортный» роман в реальную жизнь. Никогда ещё не заканчивалось ничем хорошим. Мужчина тяжело дышит, ожидая, что ещё скажет Питер. — И ты пытался меня предупредить. Я не послушал. Никогда не слушаю. — Тяжело завязать отношения на пьяном трахе, — отзывается наконец Уилсон. — Чертовски хорошем пьяном трахе! — добавляет Питер, чтобы разрядить обстановку. — Чертовски хорошем, — соглашается Уэйд. Паркер сворачивается на кровати, обнимая себя за плечи свободной рукой и подтягивая колени к груди. — Я просто надеюсь, что мы можем, ну… знаешь… остаться друзьями? «Хотя бы друзьями». Питер цыкает на свои мысли, озвученные голосом Уэйда. Может быть, это наконец принесет ему покой. Может быть, все его сны и срывы из-за того, что он тащит на себе груз вины. И теперь он наконец получил шанс все уладить. — Мне надо подумать, — говорит Уилсон каким-то не своим голосом. Он явно борется с эмоциями. — Д-да, конечно, — отвечает Питер. — Я имею в виду… Это очень серьезно… — Я понимаю. — Мне нужно будет собрать совет. И спросить у волшебного шара. Парень прикусывает губу. — Ты прикалываешься, да? — спрашивает он. — Я тут локти грызу, а он блядь прикалывается! Уилсон ржёт на том конце провода. — Я бы устроил голосование с Белым и Жёлтым, но я с ними здорово посрался с утра, и теперь мы демонстративно друг друга игнорируем. Они в «города» играют. Без меня! — Ну, это ведь и их будущее тоже. Пригрози, что решишь всё без них, если продолжат так себя вести. — Ладно, они нехотя проворчали, что согласны. — Уф, — выдыхает Паркер. — А то я с нервов уже пол-пачки выкурил. — Будешь дразниться, я и передумать могу! — грозится Уэйд. — Ладно, друг. А что делал ты, пока я пули жопой останавливал? Питер улыбается. Закусывает губу. А потом рассказывает о Мэри Джейн. В эту ночь впервые за долгое время ему ничего не снится. *** Среди недели порой удаётся закончить с работой пораньше и заскочить к Уэйду. Один раз он застаёт в больнице Элли и тётю Мэй, которые уже собираются уходить. Сегодня же он приходит даже раньше них. Питер стучится и заходит в палату. Уэйд стоит у окна, пряча обе руки за спину. — А, это ты, — выдыхает он. Плечи заметно расслабляются, но руки из-за спины он не убирает. — Привет, Питер! Как дела? О, здравствуй, Уэйд, всё отлично! Как твоё самочувствие? Спасибо, уже лучше, — бурчит Питер, подходя к нему ближе. — И ты ещё меня называешь психом, — качает головой мужчина, поворачиваясь за движением Питера так, чтобы тот не мог заглянуть ему за спину. — Что ты там прячешь? — наконец спрашивает парень. — Нож, чтобы наконец окончить мои страдания? — Харакири ты от меня не дождешься, и не надейся, — Уэйд высовывает язык и наконец переводит руки вперед. — Но это может облегчить твои страдания. Питер смотрит несколько мгновений. — В палате курить нельзя, — сообщает он, выглядывая в окно в поисках свидетелей. — Типа я не в курсе, — Уэйд морщится. И тут парень наконец разглядывает, что фильтра на его сигарете нет. И вообще это не сигарета. — Блядь. Серьезно? Серьезно, Уэйд? Как ты умудрился в больнице достать косяк? — Это в медицинских целях! — Уэйд зажимает самокрутку между зубов и зажигает появившейся в ладони зажигалкой. — Открой окно. Питер вздыхает и делает, как он говорит. Ещё раз выглядывает, но в их сторону вроде бы никто не смотрит. — Ох чёрт, — тянет Уилсон, выдыхая дым в его сторону. — Охуенно. Держи. Он протягивает Питеру самокрутку. — Не, я пас, — Питер качает головой. — Если ЭмДжей учует, что я опять курил, а тем более траву… — Если ЭмДжей учует… — передразнивает Уэйд. — Что с тобой? Заговорил как пизда. Питер фыркает и шлёт его нахуй. Но Уилсон не шевелится и не меняется в лице. Питер несколько мгновений переводит взгляд с него на тлеющую самокрутку, а затем чертыхается, забирает из его пальцев косяк и затягивается. А потом ему резко становится насрать, что скажет ЭмДжей. Они передают друг другу косяк и разговаривают. Ржут и снова разговаривают. Будто бы между ними не было никаких ссор. Будто бы вернулись старые времена. Ну, почти вернулись. Кончики пальцев Паркера покалывают, когда встречаются с пальцами Уэйда. Пару раз Уилсон сам подносит самокрутку к его губам, и Питер зажимает кончик зубами, не сводя взгляда с мужчины. Потом опирается о стену и задумчиво смотрит в окно. — Ты знаешь, — говорит Питер. — Это такое классное ощущение, когда ты летишь. Не в самолёте и не с восьмого этажа, а именно летишь. Как… Как Супермен, например. Мне это постоянно снится. — А я-то думал, тебе как и всем подросткам снится какая-нибудь порнушка, — Уэйд активно машет руками, пытаясь проветрить помещение. Но запах никуда не девается. — Это тоже, — честно признается парень. — Один раз приснилось, что… — Тсс, — шипит Уэйд, прикладывая палец к его губам. — Ты слышал? — Флышал фто? — Питер хмурится. — Шаги. Уэйд убирает руку. — Это больница. Тут постоянно кто-то ходит! В дверь стучат. Уилсон резким движением захлопывает окно и отскакивает от него. Питер падает на стул, стоящий у больничной койки. — Войдите! — Папааа! — Элли влетает в палату как маленький метеорит и падает на кровать, куда Уэйд опустился всего секунду назад. — Питер! Ты тоже здесь! Вслед за девочкой заходит тётя Мэй, прикрывая за собой дверь. — Здравствуй, Уэйд, — улыбается она. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше, — притворно хрипит он. — Если этот маленький монстр меня не задушит. Элли смеется и выпускает отца из объятий и переключается на Питера. — А я сегодня пятёрку получила! По математике! Учитель сказал, что моя работа лучшая в классе, — сообщает Элли, когда с приветствиями покончено. Скидывает с плеч рюкзак с Человеком-пауком и роется в нём в поисках тетради. Тётя Мэй подходит ближе и приветствует Питера кивком. Парень вскакивает со стула, уступая ей место и, немного потоптавшись на одном месте, отодвигает ноги Уэйда с края кровати и садится. — Ты чувствуешь это? — спрашивает Уилсон у Питера, держа в руках тетрадь. — Сладкий запах успеха. — Ну, тут правда чем-то воняет, — Элли морщится. — Но это явно не успех. Уэйд округляет глаза. — Так не мне одному кажется? Отлично! А я боялся, что это всё от моих лекарств. Питер хихикает, опуская голову. — Или от того, что кто-то курил, — вставляет ремарку тётя Мэй, глядя почему-то на племянника. Тот стойко выдерживает её взгляд, делая удивлённые глаза. — Понятия не имею, о чём ты. Когда я пришёл, так уже было. — Подтверждаю! — взмахивает руками Уэйд. — У меня есть кхм… теория, что до меня в этой палате лежал Снуп Догг. — Так это его крэк под подушкой! А я-то думал! — Питер поворачивается к Уэйду. — Все секреты выдал, — печально вздыхает тот. — Я с тобой в разведку не пойду. — Это я с тобой в разведку не пойду. Слушать твою болтовню 24/7 — сомнительное удовольствие. — Ну, всегда есть способы меня заткнуть. Если ты понимаешь, о чём я. — Например, вонючий носок в рот? — Если это тебя заводит… — Знаешь, что меня заводит? Тишина. — Ага. Только, помнится мне, из нас двоих самый громкий — ты. Их перепалку прерывает деликатное покашливание. Питер с ужасом поворачивается к тёте. Щёки покрываются густым румянцем. Смотрит на Элли, которая крутится под боком и, хоть и не до конца осознаёт происходящее, явно получает от этого всего удовольствие. — Я… Э… — тянет он. Но оправданий себе не находит. — Я пойду кофе принесу, кто-нибудь хочет? Парень вскакивает на ноги. — Нет, спасибо, — говорит тётя. И, чёрт возьми, её лицо сохраняет абсолютно непроницаемое выражение. Питер нервно сглатывает. Его вдруг прошибает холодная испарина. — Не люблю кофе, — морщится Элли. — Как думаешь, у них есть горячий шоколад? — Думаю да, — неловко улыбается Питер. — Уэйд? — Я много всякой дряни в жизни пил, но кофе из местного автомата слишком даже для меня, спасибо. Паркер кивает и быстро сваливает из палаты. Щёки всё ещё продолжают пылать. Чёрт, быстрее бы его отпустило. — Могу я попросить тебя кое о чем? — спрашивает Питер у тёти. Они уже собираются уходить и ждут, когда Элли отлипнет от Уэйда. Или, скорее, Уэйд от Элли. — Конечно, — отвечает тётя. — ЭмДжей не нравится, когда я прихожу сюда. Вслух она, конечно, ничего не говорит, но я по глазам вижу. Я не прошу ей врать, просто… не упоминать, что ты меня видела, — он смотрит на Уэйда, который накидывает дочери на плечи больничное покрывало и завязывает на манер плаща. — И обо всём остальном. — Хорошо, — женщина улыбается и треплет его по руке. — Я думаю, Мэри Джейн просто хочет проводить с тобой больше времени. И можно понять, что она расстраивается, когда ты занят. Попробуй взять её с собой в следующий раз. Из всех ужасных идей — это, наверное, худшая. Но если Питер этого не сделает, то кто знает, как скоро его девушке это надоест? Элли тем временем спрыгивает с кровати и развязывает плащ. — Всё, мне пора спасать мир! — говорит она. — Эй, девочка-одеяло, в перерывах между спасением мира смотри не забудь навещать батю. Элли салютует ему. — Никогда. Это же ты сделал меня супергероем. Она подлетает к Питеру и берёт его за руку. — Ну что, полетели?