***
У группы было интервью на радио. Они отвечали на довольно каверзные и откровенные вопросы, но по строгому требованию Артура, отвечали весьма туманно и неоднозначно, дабы сохранять интригу. Вполне типичное явление, парни давно к этому привыкли. Иван Брагинский быстро понял, что к чему, и когда его спросили прямым текстом, а не через постель ли он попал в группу, парень засмеялся и вдруг начал рассказывать какой-то анекдот, и в итоге тему удачно сменили. У Альфреда допытывались о его отношениях с Брагинским и о причинах того, что солист целуется с басистом едва ли не на каждом концерте. Вопросов было много, но они ловко выкрутились. Более того, ведущие остались в прекрасном расположении духа, а потому по полной программе распиарили их новый концерт, что должен был пройти в Лос-Анджелесе. Данное мероприятие обещало быть просто грандиозным, и это так же невероятно радовало. После интервью Кику первым распрощался со всеми и помчался домой, сказав, что у него запланирована ну очень важная встреча. Джонс лишь хмыкнул, вполне отчетливо подозревая, что это за встреча. Не то, чтобы Хонда с ним чем-то делился, он вообще был парнем скрытным, но у Альфреда были свои методы узнавания всего на свете. Он знал о том, что когда Кику только переехал в Штаты со статусом беженца и поселился в выделенной ему государством квартире, он сразу умудрился завести отношения с девушкой. И пусть те самые отношения продлились недолго, Джонс сразу успел сделать выводы о том, что вкусы у этого японца весьма и весьма специфичные. Ну, хотя бы потому, что та девушка была боксером с впечатляющими мускулами, на голову выше Хонды. «Бисексуалы такие странные» – заключил тогда Альфред. Сейчас же у Кику отношения с парнем. Его, этого парня, Джонс не видел, но уже образно представлял. Наверное, стоит однажды созвать всех на вечеринку с их половинками. Смешно ли, но это будет сугубо мужская компания. Сразу после Хонды ушли Артур и Франциск, сославшись на то, что надо разрешить важные организационные вопросы. В итоге парни остались втроем. Заскочив в кафе и заказав пиццу, они принялись обсуждать все то, что было на интервью. Иван не проявлял особого интереса к этому разговору. В какой-то момент он поднялся на ноги и, мило извинившись, удалился в сторону уборной. – Ну, – тут же сказал Джонс. – Давай, рассказывай, помогли тебе венские тортики? Уильямс тут же покраснел. – Ну… Помогли, да. Куда ценнее оказались твои советы, так что я очень тебе благодарен. Альфред был безумно доволен собой. – Я ведь ерунды не посоветую. А как у вас там все прошло? Ты ведь поимел его, да? Меттью аж лицо прикрыл ладонью. – Ал, не говори так, это слишком смущает. – Да ладно тебе, – усмехнулся в ответ американец. – Что тут такого? Это же просто дружеская болтовня. Я хочу знать, наладил ли мой близкий друг свою личную жизнь. Не сразу, но Уильямс кивнул. – Наладил. Ты был прав, он намекал мне на близость, но не говорил ничего прямо. У Родериха очень сложный характер. Джонс задумчиво кивнул. – Прям как у меня с Ваней. Этот чертеныш тоже хотел, чтобы я его поимел, а теперь у нас дома просто один за другим секс-марафоны. Хотя я не жалуюсь, мне это нравится. Он вновь заулыбался, демонстрируя свои белоснежные зубы, и Меттью просто не смог не улыбнуться в ответ. – Вы оба такие довольные. Я рад за вас. – А я рад за тебя, – закивал Альфред. – Наконец-то ты трахнул эту зазнобную колючку. Уильямс снова раскраснелся и отвел взгляд. – Ал, черт тебя возьми! Но тот лишь весело засмеялся. Им было так хорошо и легко в тот момент, что даже самые идиотские шутки могли казаться вполне удачными и веселыми. Оба были счастливы. Меттью радовался тому, что смог, наконец, сказать Родериху о своей любви и не был отвергнут. Альфред радовался тому, что мог часами кувыркаться в постели с любимым человеком, просыпаться с ним, с ним же засыпать, и вообще делить всю свою жизнь с этим до сих пор непонятным, но таким чертовски нужным и важным парнем. Потом, когда пицца была доедена, а парни, уже сытые, мирно попивали пиво, Уильямс посмотрел на часы. – Родерих ждет меня к восьми, – сказал он чуть смущенно. – Он обещал приготовить штрудель. Альфред, который никогда не разбирался в блюдах и названиях, лишь закивал в ответ, прекрасно понимая, насколько это важно для друга, а Брагинский тут же встрепенулся. – Штрудель? Это здорово, я обожаю штрудель. Джонс тут же хмыкнул: – Мне кажется, ты просто обожаешь пожрать. После того, как Меттью ушел, Альфред расплатился и позвал Брагинского прогуляться по парку, но тот запротестовал, сказав, что котенок дома один, а его пора кормить. Пришлось с ним согласиться, но за облом с прогулкой Джонс намерен был хорошенько трахнуть Ваню ночью. До ночи ждать не пришлось, потому как сразу по приходу домой Ваня накормил котенка, и потом, раздеваясь на ходу, он поплелся в душ, а Альфред поспешил за ним. Заниматься сексом в душе было не очень удобно, но определенно очень круто. Позже, вытеревшись и переместившись в гостиную в махровых полотенцах, они разложили диван и уселись смотреть фильм. Это был такой уютный и почти что семейный вечер. Рядом с ними, вернее рядом с Ваней, мурлыкал котенок. Они так и заснули в обнимку, прикрывшись одеялом и уложив котенка на подушку. Джонс не мог перестать улыбаться, ему было так хорошо.***
Оглядевшись, он увидел все еще спящего Ивана. С него сползло покрывало, халат был расстегнут. Учитывая то, что спал он, лежа на животе, Джонсу открывался прекрасный вид на его задний фасад. – Отличное утро! Он и сам не мог понять свою странную помешанность именно на этой части тела любимого человека. И вообще это странно – любить чью-то задницу. Да, определенно странно, но Альфреда давно уже не волновали всякие условности. Он любит Ваню всего целиком, просто задница у него особенно хороша. Заулыбавшись собственным мыслям, Джонс прилег на Брагинского так, чтобы оказаться щекой к нежной коже. – Так мягко, – заметил он, устроившись поудобнее. Что ж, использовать чужой зад вместо подушки – это еще не край возможных странностей. Наверное. Хотя, кому какая разница? Альфреда все устраивает, Ване вроде тоже вполне нормально, так почему бы и нет. Чуть слышно мяукнув, пушистый котенок забрался на Ваню и устроился на его пояснице. Джонс тут же поднял на него взгляд и ехидно усмехнулся: – Это моя территория, парень. Можешь командовать всем, что выше. Казалось, они даже пришли к молчаливому согласию с котенком, как бы странно это не звучало. Полежать на мягкой попе долго не удалось. Проснувшись и поняв, что его используют вместо подушки, Иван ворчливо задергался. Альфред тут же вцепился в его бедра, не желая отрывать лица от особенно полюбившейся части тела, но Брагинский не был намерен сдаваться. – Да слезь ты, у меня ноги затекли. – Не хочу, отстань. – Отлипни от моей жопы, иначе я оставлю тебя без завтрака и обеда. Джонс округлил глаза, а после подскочил с места. – Ты… шантажист! – А ты обжора. Теперь мы в расчете. Брагинский одарил любовника ехидной улыбкой, а потом, поднявшись с места, завернувшись в халат и взяв на руки котенка, ушел из гостиной. Но Альфред не был особо сильно разочарован, в конце концов, у них еще много времени впереди, он вполне успеет насладиться этой задницей в полной мере. Ваня уже активно шумел на кухне, закончив с умыванием, а Джонс почувствовал, как урчит живот. Самое время для завтрака, по обыкновению вкусного и сытного. Он совершенно не боялся того, что может за счет сытной еды поправиться, потому как они с Ваней регулярно сжигали калории так, что и никакого спорта не надо. Едва парень поднялся на ноги, как завибрировал телефон. Он вдруг мимоходом вспомнил о том, что телефон в этом доме есть только у него, а у Брагинского вообще нет никаких гаджетов. Наверное, стоит купить ему айфон, а то чего это он вот так, без средства связи. – Арти, привет! – воскликнул парень, едва взяв трубку. – Доброе утро, – прозвучало в ответ. – Ты готов к отличной новости? Альфред едва не подскочил. Утро выдалось даже слишком хорошим! Мало того, что он очнулся в прекрасном расположении духа с Ванечкой под боком, а потом еще смог пожмакать его зад, так еще и какая-то отличная новость! Разумеется, если Артуру не приспичило пустить в ход сарказм. – К отличному я всегда готов, – отозвался Джонс. – Давай, выкладывай, мне уже интересно. Керкленд выждал паузу, а после сказал: – Франциск ведет переговоры о нашем гастрольном туре. Альфред замер. – По штатам? – уточнил он. – Нет, идиот, мы и так гастролировали по штатам. – По Канаде? – недоверчиво спросил Джонс. Неужели они так прогремели по стране, что ими заинтересовались за рубежом? Если так, то это даже не отличная – это супер бесподобная новость, не иначе. Артур усмехнулся. – Держись крепче, братишка – по странам Европы. – Да ладно?! – на сей раз Джонс кричал в голос. – Ты серьезно? Нас там знают, что ли?! – Уже граффити делают с фотографий, на которых ты сосешься с Ваней. Мы нравимся Европе. Керкленд был доволен, и его нельзя было не понять. Гастрольный тур по всей Европе – это определенно большая удача, по всем параметрам. В первую очередь, конечно, в коммерческом плане, а еще это настоящий гарант того, что они прогремят на весь мир. – Охренеть! Фак! Когда собирать чемоданы?! – Эй, успокойся, – Артур фыркнул. – Сначала закончим с уже запланированными концертами, а там видно будет. Но ты начинай думать над тем, как нам произвести впечатление на европейских зрителей. Они, сам знаешь, немного иная аудитория. Альфред заулыбался, как самый настоящий маньяк. – Они у меня кипятком будут писаться, уж поверь. – Верю. Отбросив телефон на диван, Джонс на всех парах помчался на кухню. – Мы едем в Европу!***
С записью альбома не возникло особых сложностей. Включив самые новые песни и пару старых хитов, Франциск активно занялся дизайном обложки, а группа тем временем уже заканчивала с записью треков. Иван Брагинский первое время терялся, но после, освоившись, стал делать все как надо, чем несказанно радовал Альфреда. Они оба торчали в студии у микрофона, в то время как Артур, Кику и Меттью репетировали без них. – Отлично, парень! То, что нужно! – прокричал Джонс ровно в тот момент, когда минусовка закончилась. К слову, сидевший по ту сторону стекла звукорежиссер так же был доволен. – Даже эффектов накладывать не придется! – Ага, – кивнул изрядно утомленный Ваня. – Это все на сегодня, да? – На сегодня да, но ты не расслабляйся, – отозвался не в меру довольный Альфред. – У нас впереди тур в поддержку нового альбома! Не просто тур по стране, а тур… – По странам Европы, да. Я помню, Ал. Еще бы не помнить. Джонс твердил об этом туре уже три дня подряд, твердил слишком часто, невзирая на ситуацию, и это уже начало немного раздражать. С тех самых пор, как Артур сообщил ему об этом, Альфред был словно заведенный. С одной стороны, это хорошо, потому как его работоспособность повысилась, равно и качество работы. Но с другой стороны, за подготовкой нового альбома и заботами о предстоящем туре он совершенно забыл об Иване. Ничего особо серьезного, но за минувшие три дня максимум, что он сделал, это раз сто шлепнул его по заднице. И все на этом. Это тоже раздражало, хоть и по несколько иной причине. Просто Брагинскому уже понравилось быть центром чужого внимания, полные вожделения взгляды и регулярный секс… Конечно, если бы он сам намекнул на секс, Альфред бы сразу переключил на него все свое внимание, но Ваня не хотел намекать. Гордость, что уж там. – Знаешь что… Мне не нравится мой образ, – сказал Брагинский твердым тоном в тот момент, когда они покинули студию. – Он какой-то… Не такой, не подходит мне. Джонс аж остановился резко. – Что?! Да этот образ идеален – я же его создал! Он был так возмущен, что Ване захотелось заржать в голос. Однако этого делать нельзя, потому как у него была одна интересная задумка, которую хотелось реализовать. – В нем все равно чего-то не хватает. Да, Альфред весьма остро реагировал на замечания о том, что он что-то сделал не идеально. Прямо как ребенок, в самом деле. Брагинского это изрядно умиляло, хотя он и понимал, что весьма жестоко вот так мучить бедного парня. – Чего в нем не хватает? – Надо подумать, – Ваня постарался выглядеть задумчивым. – Может, стоит сделать его менее бабским? На самом деле ему нравился этот образ, нравились странные, но чертовски удобные костюмы. Да, это может показаться странным, но он ничего не имел против коротких шортиков и трусов, поверх которых ничего более нет. Это выглядело так эпатажно, а Ваня скромником никогда не был, как бы сильно он не старался под такового косить. – Менее бабским не получится, – отрезал Джонс. – Я категорически против, тебе это слишком идет. И вообще, ты зря придираешься. То, что придумал я, не может быть несовершенным. Но если у тебя просто есть какие-то пожелания, я их рассмотрю. Он проговорил это с таким искренним волнением в голосе, что Ваня просто не смог не умилиться. – Хорошо, давай сразу пойдем в гардеробную. Джонс кивнул. Вот они завернули в сторону коридора и направились в то самое помещение, где состоялось их знакомство. Альфред был напряжен. Наверное, не стоило Ване действовать вот так. Хотя… Ничего, он знает, как вернуть этому чудику отличное настроение. Едва они оказались в гардеробной, Джонс включил свет и осмотрелся. – Ну, давай, я готов тебя выслушать. Брагинский хихикнул: – Тут надо не слушать, а смотреть. Идем, я видел кое-что подходящее во-он там, в той стороне. В этой гардеробной было много барахла, а Ваня, откровенно говоря, понятия не имел, где тут что есть и куда он сейчас тянет Джонса. Американец кивнул и поплелся за ним. Они добрались до отсека с висевшими на вешалках костюмами а-ля унисекс, то, что то ли мужское, а то ли женское. Подняв взгляд, Брагинский тут же просек, что между вешалкой и стеной определенно есть пространство, на полке, как раз сверху, лежала целая охапка чего-то мехового. – Ну и? – нетерпеливо проговорил Альфред. – Что мы тут ищем вообще? Ваня задумчиво попялился на меха, подумав о том, что они бы идеально дополнили его образ, а после посмотрел на Джонса. – Сюда! Он буквально пихнул его в сторону вешалки. Альфред явно не ожидал такой подлости, а потому упал, да так упал, что вся вешалка с кучей костюмов повалилась за ним, а следом и те самые меха. – А-а-а!!! Брагинский прикусил губу. – Ой, перестарался. Джонс издал еще несколько звуков, которые означали переход от удивления к желанию анально наказать, но Ваню это лишь рассмешило. – Какого хрена?! – прозвучало из-под кучи вещей. – Ваня, я упал, спаси меня! Где я?! Ваня захихикал, еле успев прикрыть рот, дабы солист не услышал. Должно быть, это больно – вот так падать, но явно не смертельно, так что все хорошо. – Подожди, я сейчас, – сказал он, чуть склонившись и подняв вешалку. Та оказалась несколько тяжеловатой, некоторые костюмы так и остались висеть, хотя большинство уже валялось на полу, в частности на Альфреде. – Ты, должно быть, споткнулся, – добавил Ваня невинным голосом. Когда костюмы были разбросаны в сторону, растерянный Джонс приподнялся. – Что за хрень? Он сдернул с головы меховой воротник и уставился на Брагинского, а тот, мило улыбнувшись, взял у него шкурку и накинул на свои плечи. – Кажется, это лисица, – довольным тоном сказал Ваня. – То, что нужно. Как думаешь, мне идет? Альфред сперва нахмурился, словно пытаясь понять, не было ли это издевкой, а потом кивнул: – Идет. Ты это искал? – Не только это. Закрепив ворот, Брагинский удивил парня еще сильнее, принявшись расстегивать свои штаны. У американца лицо моментально раскраснелось. Вот он сглотнул и облизал губы. – А ты… эмм… мерить что-то будешь? – Типа того… Ване было откровенно весело. Он уже успел изучить Джонса, а потому прекрасно понимал, что тот сразу возбуждается, стоит только ему хоть немного оголиться. Довольно неплохо, на самом деле. Избавив себя от штанов и нижнего белья, он забрался во всю эту куча-малу, старательно притворяясь, что что-то ищет. И, разумеется, совершенно случайно он встал как раз над Джонсом, поставив ноги по обе стороны от его головы. Тот аж прилег обратно, явно позабыв обо всем на свете. Подобрав какой-то безвкусный костюмчик розового цвета, Ваня принялся его разглядывать, про себя думая над тем, что эта хрень по размеру подошла бы Хонде. К слову, когда они с Альфредом были в аниме-магазине, Альфред там купил какой-то костюм для Кику. Но не суть. – О-ох… – вдруг выдохнул молчавший Джонс. Стоит отметить, молчание его здорово затянулось, но он подал признаки жизни. – Я что, попал в рай? Брагинскому снова стало смешно. – Если твой рай у меня между ног, то да. Он опустил взгляд и едва сам не раскраснелся от взгляда Альфреда. Стало так восхитительно волнительно, даже собственный член моментально среагировал на это. – Значит, да, – блаженно выдохнул Джонс. – Постой так еще. Иван хмыкнул. – А если я устану стоять? – Можешь присесть, – не думая выпалил солист. – Хоть прямо на меня, только не лишай меня вида на фасад. На сей раз Ваня засмеялся в голос. – Ну и идиот же ты! Когда он в самом деле присел на колени, Альфред сперва удивился, но потом поспешил охватить руками чужие бедра. Его подбородка коснулся наполовину окрепший член, а сразу после нос уткнулся в чужую промежность. Чуть приподнял голову и крепче сжав руками бедра, он высунул язык, чтобы коснуться им члена. Было не очень удобно, но парня это совершенно не волновало. Брагинский чуть поерзал бедрами, а потом коснулся ладонями Джонса, оглаживая его пресс сквозь ткань футболки. Все, что делал с ним американец, было до невозможного прекрасно. Вот шаловливый язык скользнул дальше, к яичкам, заставив Ваню блаженно зажмуриться, а после еще дальше, к анусу. Стоит отметить, Альфреду доставляло особое удовольствие именно это занятие. Он просто наслаждался процессом, когда вылизывал зад басиста. Прикусив губу и схватившись за меховой ворот, что лежал как раз на животе Джонса, Брагинский блаженно замер, а после, чуть подумав, усмехнулся и двинул руками вверх, приподнимая футболку. Шальная мысль, что закралась ему в голову, была прекрасна. Ему нравился минет, не важно, сам ли он делал или его делали ему. Просто нравилось это, и все тут. Помнится, Оливер весьма красиво описывал все, что связанно с этим занятием, и рассказывал о том, как можно доставить ни с чем не сравнимое удовольствие. С Альфредом они этого еще не делали, как-то не дошло до минета. Наверное, стоит это исправить прямо сейчас. С этими мыслями Ваня расстегнул чужие штаны и чуть спустил их, чтобы высвободить уже вполне окрепший член. Интересно, почему у Альфреда так быстро встает? Это, разумеется, очень круто, хотя создается ощущение, что он вообще всегда готов к сексу, даже если его внезапно разбудить посреди ночи. К слову, стоит как-нибудь это проверить. Джонс вцепился ногтями ему в бедра и громко выдохнул, когда Брагинский тут же погрузил себе в рот его член практически наполовину. – О боже! Да! Его быстрое дыхание приятно щекотало промежность, но Ваня больше не думал об этом. Не оттягивая времени, он принялся интенсивно сосать, все так же сжимая в руках меховой воротник. Какая, оказывается, хорошая поза для того, чтобы доставлять друг другу удовольствие. Брагинский чуть двинул бедрами, намекая на то, что Джонсу бы следовало продолжить то, от чего он оторвался, и тот, в кои-то веки, понял намек. Когда его проворный язык снова коснулся ануса, стало невероятно хорошо. Крупноватый нос Вани то и дело утыкался в подтянувшиеся яички Альфреда, и ему это даже нравилось. Он все так же сосал, думая, однако, о том, что вот этот вот лисий воротник отлично дополнит его костюм, и о том, что как только Джонс растянет ему анус, они опробуют позу перевернутой наездницы. Быть может, мысли были странные, но они определенно были уместными в этой ситуации, ведь Ваня добился того, чего хотел.