To the moon and back...

Среди миллионов людей совсем один Ночи перетекают в дни, меняя календари Вместо того, чтобы помочь, тому кто влип Проходят мимо, спрятав себя под грим. Лабиринт загоняет людей в тупик Городская тоска в отсеках пирамид из бетонных плит Всё это — как хорошо смонтированный клип Финал очевиден, но ничего не изменить.

POV Нисей Сознание возвращается медленно, странное ощущение будто всплываешь с большой глубины. В голову словно свинец залили. И какому-то дятлу явно приглянулся мой висок. Память тяжело ворочается, не торопясь подсказать, как же я оказался в такой ситуации. Неужели Семь Лун всё же выследили? Или снова Сеймей приказал сражаться в авторежиме? Сеймей! Словно по мановению волшебной палочки, пазл начинает складываться, подбрасывая мне, одну за другой, яркие картинки. Закат, гадко ухмыляющийся Сеймей, тошнотворно счастливый Агатсума. Белый, словно мел, Рицка и Я… Издевательские пояснения, чтобы сделать больнее. Щенячьи взгляды этого одержимого на господина. Боль, обида, понимание и печаль в прекрасных фиалковых глазах и моя неосторожная фраза… Дальше только боль, а после спасительная темнота. Разрыв Связи с природной Парой, а я жив. Дьявольская удача! Стоп! Не может быть! Как я сразу не заметил? Связь — тонкая серебристая ниточка, но она есть. Значит Сеймей всё же передумал, истончил нить, но не стал убивать. Думает еще пригожусь? Осторожно приоткрываю глаза, по щекам, невольно, текут слезы. Чёрт, даже разреженный свет причиняет боль. Судя по освещению, на дворе давно день, а значит я был в отключке больше 12 часов. Что?! Рицка… Котенок лежит рядом на полу, обхватив, как может, своими тонкими ручками и ножками, и Связь — эта похожая на паутинку ниточка ведет к нему, а не к Сеймею, как я подумал сначала. Малыш спит, но я чувствую его Силу, направленную на меня — лечащую меня. Спас? Он… Меня… Не дал уйти за грань… Пытаюсь пошевелиться. Все тело наливается болью, не только после гнева Аояги-старшего, но и в следствии долгого лежания на жестком полу. Стон вырывается непроизвольно — ненавижу боль во всех ее проявлениях. Рицка чуть вздрагивает и открывает глаза, смотрит напряженно, с легким испугом и явно не знает что сказать. — Как ты… Нисей? — еле слышно шепчет он. — Бывало и лучше. — я усмехаюсь, но голос мой хрипит и срывается. — Что мне сделать? Котенок вскакивает, явно собираясь куда-то бежать: то-ли вызывать скорую, то-ли просто принести воды. Его растерянный вид, почему-то, вызывает во мне улыбку. Столько времени я наблюдал за ним, а такое вижу в первые. Даже когда Агатсума был ранен, мальчишка вел себя, не в пример, спокойнее. Если бы я не чувствовал себя как отбивная, пожалуй, даже получил бы от этого зрелища чисто эстетическое удовольствие. Светлая, почти мраморная кожа буквально светится в полумраке прихожей, милые ушки стригут воздух, а хвостик, как заведенный, то отпускает, то вновь обвивается вокруг его бедра, будто лаская. Нужно что-то делать, у малыша явно паника. — Стой, Рицка! Помоги мне добраться до дивана. Котёнок тут же останавливается, лицо его из испуганного становится сосредоточенным и даже решительным. И тем не менее, он подходит, склоняясь надо мной, берет за руку и аккуратно тянет на себя, заставляя приподняться. Как только я покачиваясь поднимаюсь на ноги, малыш легким движением смещается к правому боку, обнимая меня за талию и бережно поддерживая. Вместе, медленно, шаг за шагом мы перемещаемся в гостиную, где я со стоном падаю на не самый мягкий диван. Да уж… Ну хоть не пол и то хорошо. Рицка, снова, приобретает вид человека, собирающегося немедленно меня спасать и я понимаю, что лучше бы его отвлечь, пока мысли от меня разбегаются и мой разум отказывается со мной сотрудничать. — Принеси воды, во рту — пустыня. — тихо прошу я, и малыш, буквально, срывается с места. Усмехаюсь, воистину удивительное создание, ничего общего с Сеймеем. Пока малыш на кухне звенит посудой, мою голову начинает атаковать множество разных мыслей, надо взять себя в руки. Что у нас получается… Сеймей забрал Агатсуму и разорвал Связь. К тому же, скорее всего уверен, что я уже мило общаюсь с чертями в аду. Связь с Рицкой, спасшим меня. Но… но… но… Во-первых, если я останусь с малышом, Сеймей очень быстро узнает, что я все еще принадлежу миру живых, а это чревато… Даже и не знаю, что еще может выдать его воспаленный разум. Во-вторых, Связь, именно с Рицкой, дает мне почти 100% гарантию, что Сеймей, только узнав об этом, организует мне билет в первый класс до адского пекла. Его странная, местами явно нездоровая, реакция, на все, что связано с братом, наводит на определенные мысли. На очень определенные мысли! И хвала всем богам, что Сеймей, ни разу, меня на этих мыслях не поймал. Думаю, мне лучше отправиться домой, подлечиться, прийти в себя и подумать, как жить дальше. Более того, находиться сейчас рядом с Рицкой для меня сродни самоубийству. Малыш конечно хорош. Очень сильная и талантливая Жертва, а уж его интуиция... Но... Даже если он вдруг встанет на мою сторону, необученная Жертва ничего не сможет противопоставить Сеймею, да еще и Агатсума… Поэтому, я, по-английски — не прощаясь, переношусь к себе на старую квартиру. Давненько я тут не был, пыли - как песка на пляже. Потом, все потом… Не раздеваясь, падаю на кровать и, как только моя голова касается подушки, проваливаюсь в лечебный сон. Надеясь, где-то в глубине души, что все сделал правильно.