Параллельные миры

      Противный холод добрался до покрытой мурашками кожи, потому что мокрая одежда почти сразу прилипла к телу и начала отнимать все тепло. Питерская погода как всегда не радует. Машка мысленно обругала себя за то, что поехала на работу без зонта. Сновидящая ещё!       Совсем уж ссутулившись от холода, засунув руки поглубже в карманы, Ган спешит в центр, не разбирая дороги и шлепая прямо по лужам. Какая уже разница? Обувь насквозь промокла ещё тогда, когда она вышла из метро. — Эй, рыжая, а ты чего такая серая сегодня? — Даша, стоявшая у столика администратора, сразу повернула голову на хлопок двери и звон музыки ветра, висящей прямо у входа.       Воскобоева, конечно же, очень удивилась, увидев молодую ведьму в таком виде: пальто на девушке висело, словно под тяжестью, обувь издавала хлюпающий и скрипучий звук, а огненные непослушные волосы сейчас мокрой копной раскидались по плечам и спине. — Тебя кто юмору учил? — фыркает в ответ Маша, и без того зная, что выглядит жутковато — наверняка ещё тушь потекла. — А что? — усмехается Дария, проследив взглядом, как сновидящая прошла мимо, скинула пальто, достала плечики из шкафа и повесила его сушиться. — Передай ему, чтоб больше не открывал набор. У него хреновые шуточки, ну либо ты бездарность, — спокойно отвечает рыжая, кажется, совсем не смущаясь, что обзывает старшую коллегу. — Будь на моем месте не я, тебя бы уже отчитывали. А будь это Бантеева, ещё и премии бы лишилась за такую наглость, — Воскобоева знает, что Машка её уважает, но такие её шуточки говорят о том, что Ган слишком уверена — ей ничего не будет. Слишком много Дария ей позволяет. — Будь тут Бантеева, а не ты, я бы мило пожелала доброго утра и ушлепала к себе, — ворчит рыжеволосая, убирая с лица мокрые пряди. Молодая ведьма знает, что Даша на подколы не обижается и уж тем более не станет читать морали, как надо вести себя со взрослыми. — То есть мне ты доброго утра пожелать не хочешь? — в голосе нет ни удивления, ни возмущения, ведь сейчас Воскобоева с неким интересом осматривает молодое тело. Полупрозрачная чёрная кофточка соблазнительно прилипла к бледной коже, что даёт больше доступа для осмотра фигуры, а обычно пушистые волосы сейчас мокрыми безжизненными прядями приклеились к спине, не скрывая хрупких плеч и тонких ключиц. — Какое оно доброе? — возмущается сновидящая. — Такси не приехало, в метро отдавили ноги, так ещё и промокла до нитки!       Только сейчас до Даши доходит, что эта девочка стоит перед ней и правда промокшая насквозь. Воскобоева тут же выкидывает прошлые мысли из головы и пытается придумать план действий, чтоб высушить это чудо и без последний в виде насморка, больного горла и температуры. — Вот и как мне работать? — хнычет Машка, осматривая себя. Промокшая в буквальном смысле до нитки, сейчас ей было мало того холодно, так ещё и жутко неприятно, ведь одежда мерзко липнет к телу, заставляя мелко дрожать и покрыться мурашками. — Только не ной, — сразу командует Воскобоева, забрав какие-то бумажки и направляясь к себе. Она терпеть не может, когда кто-то распускает сопли, хотя, Маша такая милая в эти моменты, невольно умиляешься. — Если хочешь переодеться, можешь съездить обратно домой, я прикрою перед Наташей. — Ну да, я же дура снова под дождём идти! — вскидывает руки рыжая, зачем-то пошлепав за ней и оставляя мокрые следы после себя. — Ну, я могу тебе помочь, — хитро улыбается Дария, садясь за свой стол. План по осушению молодой ведьмы пришёл в голову буквально только что, так почему бы не воплотить его? — Та-а-ак, мне не нравится твоя интонация, — с подозрением сужает глаза Маша, пытаясь понять, что та задумала. — Иди нафиг, семинар за тебя я больше вести не буду.       Ган фыркает и складывает руки на груди. Ещё бы, ведь однажды она проиграла Даше в споре и бесплатно вела её семинар, а денежки за это ушли Воскобоевой, которая ничего по сути не делала. Даже Наташа, узнав ситуацию, сначала просмеялась, а потом разрешила восточной ведьме заменить себя рыжей и при этом оставить доход себе. Бантеева ещё никогда так не стебалась над Машкой, как после того случая. Верховная издевалась, Воскобоева ухмылялась, а Ган надувалась и каждый раз вздыхала. — Что я должна буду за твою помощь? И в чем она заключается? Вдруг ты просто поставишь меня перед вентилятором?! — старый опыт учит лучше любых советов. Больше она так легко не попадётся, ведь знает, что Даше нравится выходить победителем. — Хорошая идея, кстати, жаль, что я не додумалась до этого первая, — Дария усмехается и смотрит на мокрую девчушку с азартом и интересом. Решится или нет? — Одно желание. Ты должна будешь выполнить одно моё желание. — Ага! Бегу уже, волосы назад! Знаю я твои желания, — возмущается рыжая, даже не подозревая, что никакого ещё желания коллега не придумала. Кроме того, высушить Машку Воскобоева решила самым обычным, простым и безопасным способом, просто надо же создать интригу, посмотреть на реакцию мокрой колючки напротив. — Я не загадываю одно и то же желание дважды. Никаких семинаров, — просто отвечает ведьма, начав копаться в какой-то папке. Теперь она точно знает, что Машка согласится, та слишком азартна. И дело даже не в том, что они не спорили, а в том, что Ган до ужаса захочется узнать, на что еще способна фантазия ее коллеги. — И ты правда поможешь? — снова с недоверием сужает глаза сновидящая, все ещё пытаясь понять, что же та могла придумать. Не лучше ли мокрой походить? — Ну, ты можешь пойти и отпроситься у Бантеевой на сегодня, — подаёт идею Воскобоева, но, увидев моментальную реакцию, поспешила добавить, чтоб та не улетела воплощать задумку в жизнь, — только она злая сегодня, как собака. Они с Таней поругались три дня назад, а вчера Ларина её даже домой не пустила... Так что я бы на твоём месте обходила начальницу стороной.       Машка задумывается, услышав эту информацию. Она, как и все работающие тогда в центре, прекрасно слышала перепалку двух ведьм в кабинете Наташи. Странно, но слов никто не разобрал. Странно и то, что никто не решился влезть, когда послышались звуки чего-то бьющегося. Каждый сделал вид, что безумно занят и сделал для себя вывод, что будет лучше, разберись эти двое сами. К тому же, все знали, что ссорятся Таня и Наташа чаще всего для развлечения. Не то, чтобы им это приносило удовольствие, просто так они не дают друг дружке привыкнуть к спокойной жизни и свыкнуться с ней. Постоянный адреналин всегда поддерживает их отношения на высокочувствительном уровне.       Значит, если Ларина действительно не пустила Наташу на порог, то, очевидно, та ночевала не дома. Вариантов не много: бар, друзья, машина. Если учитывать слова Даши о Бантеевой и её настроении, можно сделать вывод, что та явно не бухала ночью в баре и не спала на удобном диванчике у кого-нибудь из ковенских. Значит, Бантеева спала в машине. Ну или прямо тут, в центре. Тогда действительно лучше обходить её за три версты, пока все не утихнет и не сгладится. — Ну хорошо, я согласна, и как ты мне поможешь? Если, конечно, у тебя не завалялось в шкафу пару вещичек моего размера, — Ган складывает руки на груди, а потом заключает сама себя в объятия, ведь тело предательски дрожит от холода. — У меня — нет, — усмехается Воскобоева и поднимается со своего места. Обходит её и уходит из кабинета, оставив дрожащую девушку стоять в полном недоумении.       Вернулась Дария совсем скоро, хитро улыбаясь, кинула на свой диванчик какие-то вещи и приказала: — Раздевайся! — просто командует ведьма, замечая ошарашенную реакцию девушки напротив. — Это что, вещи Донского?! — Маша поднимает широкую толстовку и крутит в руках. Затем берет мужские джинсы и прикладывает к себе, поняв, что точно утонет в них. — Ты что, Тёму раздела?       Машка удивленно переводит взгляд на Воскобоеву, которая как ни в чем не бывало, сложив руки на груди и оперевшись на стол, преспокойно смотрит на неё. — Даже если так, тебе какая разница? Переодевайся уже, а то заболеешь. Потом умрешь, а мне работай ещё за тебя, — Дария говорит настолько спокойно, будто о каких-то пустяках и сущей ерунде, но никак не о заботе и не о страшном приговоре. — А если серьёзно? — Машка послушно стягивает чёрную кофточку, не замечая на себе внимательных взглядов, а затем спускает и узкие джинсы. — У тебя трусы в ромашку? — сперва Даша старается сдержать смех, отчего улыбка на её лице растягивается слишком криво, но через секунду кабинет заполняет весёлый смех восточной ведьмы. — Ой, так реагируешь, у самой вообще с единорогами, наверное! — фыркает Ган, быстро надевая широкие мужские штаны. — И не пялься на меня! — 27 лет, а трусы в ромашку! — Воскобоева все ещё заливисто смеётся, держась за живот. Она сама не знает, что её так рассмешило, ну подумаешь белье с рисунком, что такого? В конце концов, не с Пикачу же. — Хочешь, чтоб я твои проверила? — хмурится Машка, поворачиваясь к ней. Рыжей уже все равно, что она стоит лишь в лифчике, ведь эту хохотушку надо наказать. Смеяться она еще вздумала.       Ган резко двинулась на ведьму, но та оказалась проворнее и ускользнула от неё за стол, теперь смеясь уже от ситуации. Сейчас эта 27-летняя полуголая девица носится за ней по кабинету. Да и сама Даша не лучше. — Я ведь все равно тебя поймаю! — бегает вокруг несчастного стола Машка, пытаясь догнать хохочущую коллегу. Стоит сновидящей поменять направление на обратное, как вторая ведьма тут же реагирует и мчится от неё, оставляя между ними преграду в виде стола.       Как бы Даша не носилась, ноги у Ган длиннее, поэтому совсем скоро Воскобоева оказалась прижатой животом к столешнице, а сверху навалилась Машка, чтоб та не сбежала. — Ну что, посмотрим на твои? — теперь смеётся и запыхавшаяся Маша, крепко держа собой противницу. — Единороги розовые или голубенькие?       Одним резким движением рука задирает широкую юбку, а вторая продолжает удерживать брыкающуюся ведьму. Ни одна из них не думает, как они выглядят со стороны. Одна лежит на столе, прижатая другой ведьмой, которая мало того, что в одном только лифчике сверху, так еще и под юбку лезет. Сейчас им на это плевать, ведь Воскобоевой срочно нужно вырваться, а Машке просто необходимо посмотреть на нижнее белье своей старшей коллеги. В лучших намерениях, конечно же. — Какого черта вы ржете на весь... Центр... — зашедшая, чтоб надрать подопечным задницы, Бантеева так и застыла на месте, выпучив глаза и даже забыв прикрыть дверь.       Две ведьмы, практически распластавшись на столе, так же ошарашенно вылупились на Верховную, при этом обе тяжело дыша. Даша, первой очухавшись и поняв, как они смотрятся, быстро отдернула и спустила юбку обратно вниз, но вот никак не приходящая в себя Машка все ещё преспокойно лежит сверху, даже руку на убрав, которой сейчас сжимает бедро ведьмы под собой. — А... Вы че, того? Ой, то есть... Какого черта вы устроили на рабочем месте? — Бантеева тут же берет себя в руки, захлопывает дверь и упирается руками в бока, гневно глядя на этих двух. — Ничего мы не устроили, Наташ, — Воскобоева все-таки спихивает с себя Машку и окончательно поправляет юбку, моля, чтоб Верховная не начала стебаться и подкалывать их. — Ну да, тебя, видимо, рыжая каждый день на столе дерёт, раз для тебя это уже ничего, — усмехается Наташа, переводя взгляд на вспыхнувшую краской Ган, которая, похоже, только сейчас поняла глубину катастрофы. — Она промокла, — спокойно начинает объяснять восточная ведьма, стараясь никак не показать своего волнения и стеснения. Как девочка перед мамкой, ей Богу! — Ну вот я и дала Машке переодеться, а у нее трусы в ромашку… — Стоп! Не надо посвящать меня в ваши брачные игры, — прерывает Бантеева, подняв ладонь перед собой. Ей вполне хватило того, что она увидела только что.— Только давайте впредь вы будете сношаться на нейтральной территории, а не на рабочем месте? — Ну мы же не ты, — не подумав, выпаливает Машка, так не вовремя решив открыть рот, — ой…       Повисает неловкая пауза, и в кабинете неопределенное время звенит тишина. Бантеева сейчас усиленно думает: заржать ли ей или начать возмущаться на то, что Ган посмела упрекнуть ее в интимной близости на работе. Во-первых, было такое всего раза два. Во-вторых, никто об этом не знал, кроме Даши. А в-третьих… Наташа все-таки начальница! Что хочет, то и делает!       Воскобоева шумно выдыхает и прикладывает ладонь к лицу. Мало того, что эта девчонка ляпнула такое именно Верховной, так она еще и спалила ее, Дашу, в том, что та рассказала об охах-вздохах в кабинете Наташи. — Лучше бы ты дальше висла, — тихо шикает Дария, не глядя на полностью красную Ган. — Угу, — согласно кивает Машка, ошарашенными глазами глядя на Бантееву, которая все еще не определилась. Она знает, что смешки и подколы относительно двусмысленно прозвучавшей фразы будут просто цветочками по сравнению с тем, что устроит им Верховная за то, что одна проговорилась, а другая пусть и в шутку, но упрекнула. — Я пока в ауте и не могу придумать вам кару, — сообщает Наташа, хитро улыбаясь и осматривая застенчивых девиц, — как придумаю, обязательно сообщу, мои хорошие.       На этом Верховная пожелала удалиться, оставляя красную, как редиска Машку и скованную Дашу стоять на местах. Стоило двери захлопнуться, Воскобоева снова шумно выдыхает и поворачивается к младшей коллеге. — Допрыгались, — вздыхает ведьма, только сейчас заметив, что Ган все еще стоит в лифчике, — ты одеваться вообще собираешься? Скоро на тебе все высохнет чисто из-за того, что ты носишься по кабинету, как ошалелая. — Да одеваюсь я, одеваюсь, — так же вздыхает рыжая, послушно подходя к дивану и натягивая просторную толстовку Артема Донскова. — Ты так и не рассказала, как раздела Дони. — Тебе лишь бы раздеть кого-то, извращенка, — Дария возвращается за стол и снова принимается за бумаги, вот только мысли и дрожащие пальцы не дают сосредоточиться на чем-то одном. В голове то и дело всплывает Машка в нижнем белье, их догонялки по кабинету и, конечно же, ее руки на бедрах восточной ведьмы. — Ну ты представь, заходит Наташа к Донскову, так и он там лишь в труселях сидит, — сновидящая садится на диванчик и поправляет кудрявые полусухие локоны. — Все намного проще, Машунь, чем ты представляешь в своем пошляцком мозге, — Воскобоева пробегается взглядом по строкам, но, поняв, что это бесполезно, закрывает папку и откладывает ее на край стола. — Дони часто бегает на свиданки после работы, поэтому его брюки и рубашка почти всегда висят в центре. Вот я и заставила его надеть то, а в чем он пришел сегодня, отдать тебе. Так что если Бантеева зайдет к нему, ее ожидает очень красивый и нарядный парень.       На это Машка смогла лишь протянуть долгое «Аааа», поняв, откуда волшебным образом ее коллега нашла переодежку. Раз они во всем разобрались, то Ган пора бы идти работать. Тяжело, но бесшумно вздохнув, рыжеволосая понимает, что ей этого совсем не хочется. Хочется остаться тут, у Даши. Поболтать, посмеяться и, возможно, подурачиться. К тому же, сновидящая должна сегодня чему-то научиться у Наташи, которая назначила этот урок еще неделю назад, но Ган не пойдет теперь к Верховной даже под дулом пистолета. Да и вряд ли сама Наташка сможет чему-то научить девушку между приступами смеха и вечными подколами смущенной Маши. К Тане сновидящая тоже не пойдет, как ни уговаривай. Хоть она и заменяла занятия, иногда обучая Машку сама, то сейчас к наверняка злой из-за ссоры Тане лучше не соваться. Нет, она, конечно, не прогонит, но будет психовать и тоже толком ничего объяснить не сможет. Получается, рыжая сегодня будет тунеядствовать. Тогда и на работу можно было не ехать. Смысл сейчас сидеть в своем кабинете и плевать в потолок.       Мысли вдруг погрустневшей Машки прерывает Воскобоева, которая, конечно же, заметила изменения в настроении этого солнышка. — А давай-ка чай с тобой попьем, — предлагает Дария и уходит ставить чайник, заставив рыжую красавицу вновь заулыбаться.