***
Джейн не дышит семнадцать минут и пятьдесят одну секунду. Именно столько ему потребовалось, чтобы добежать до квартиры Лисбон, распахнуть незапертую дверь и найти Лисбон в её гостиной. — Я в порядке, — торопливо уверяет она, когда Джейн бросается к ней. У него кружится голова. — Просто сними их с меня. Он осматривается по комнате в поисках того, что можно использовать в качестве отмычки, и вскоре обнаруживает лежащую на полу заколку для волос. Наручники расстёгиваются за считанные секунды, и он не может сдержаться и не потянуться к Терезе. Но она отодвигается, выскальзывает из зоны его досягаемости, пока он пытается приглушить боль, вызванную её поведением. — Что, чёрт возьми, произошло? — спрашивает Джейн, когда Лисбон уходит от него в другой конец комнаты. Её голос слегка хрипит. — Я должна была проверить квартиру, прежде чем отпустить охрану. Джейн следует за Лисбон в кухню, стараясь не нарушать её личное пространство. Конечно, она слегка напугана после того, как её пристегнули наручниками в собственной квартире. — Эрика была здесь, — объясняет Лисбон. — Сидела на диване, наведя на меня пистолет, когда я вошла. Джейн громко выругивается. В течение нескольких минут единственное, что приходит ему на ум — это слово из пяти букв, длинное и непристойное. — Чего она хотела? — наконец, спрашивает Джейн, когда снова может формулировать предложения. Лисбон колеблется, отказываясь даже посмотреть на него. Она прислоняется к стойке, опираясь на руки. — Она сказала, что Кровавый Джон назначил меня работать над его делом много лет назад, — шепчет она. Джейн сразу понимает, что в этой истории есть нечто большее, но он не принуждает её говорить, зная, что Лисбон расскажет, как только сможет. — По сути, она сказала, что Кровавый Джон был нашим начальником с самого начала — должно быть, он работал в КБР ещё до того, как меня наняли, — только теперь она смотрит Патрику в глаза. — Джейн, что мы будем делать? Он немедленно прочитывает в её глазах тревогу, кризис своего существования. Она стала полицейским, чтобы искоренять зло в мире. Как она должна была реагировать, когда узнала, что зло, с которым она боролась, платит ей зарплату? Его пальцы машинально тянутся к ней, но он одёргивает руку. — Это не многое меняет, — признает Джейн. — Мы и так подозревали, что у Кровавого Джона есть связи в КБР. Всё, что сделала Эрика, это только подтвердила наши догадки, — он делает шаг ближе, испытывая облегчение, когда Лисбон не отходит. — Кровавый Джон может и не быть частью КБР. Он может просто иметь связи с кем-то из бюро. — Но что, если он более чем вовлечен? — спрашивает Лисбон. — Что, если это больше, чем просто связи? Может ли он быть кем-то из начальства? Джейн, ты знаешь, что это может значить? Джейн замечает, как напряжено её тело, словно она пытается сдержать дрожь. — Эй, Лисбон, всё нормально, — говорит он. — Всё в порядке. Клянусь, всё в порядке. Просто послушай меня. — Джейн, что, если мы работаем на него? Что, если он приказывает нам с самого начала? Он наблюдает, как она сжимает на стойке руки. — Что, если всё хорошее, что мы думали, мы делаем, это на самом деле плохо? — Лисбон, прекрати, — резко произносит Джейн. — Ты замечательный полицейский. Ты помогала ловить убийц. Ты многих поймала. Ты — бесстрашный лидер, и твоя команда принесла больше пользы для этого города, чем любая другая. В КБР Джон или нет — это неважно. — Если он из КБР, то я не могу больше там работать, — грубо отрезает она. Джейн вздыхает. — У нас может не быть выбора, Лисбон. В конечном итоге нам может понадобиться кто-то из КБР, чтобы упечь его за решётку. Она молчит некоторое время. — Я знаю, — тихо произносит Лисбон. — Но мне больно от мысли о том, что он, возможно, отдаёт нам приказы. Джейн не знает, что сказать, поэтому они стоят в тишине. Свет из кухни падает им на лица. Несколько минут спустя Лисбон вздыхает. — Уже поздно, — говорит она. — И завтра мы оба должны быть на работе. Ясно, что она выставляет его. И Джейн кивает, направляясь к двери. Лисбон открывает её для него, и он оборачивается, зная, что всё произошедшее этой ночью — ужасно неправильно, но в то же время не понимая, что именно пошло не так. — Лисбон, мне… — начинает он, но она перебивает. — Мне тоже, — заканчивает она, закрывая дверь. Он стоит на пороге около пяти минут, в полнейшем потрясении, и только потом возвращается к своей машине.Глава 14
20 февраля 2019 г. в 23:17
После прибытия в Сакраменто, Джейн подбрасывает Терезу до дома. Она не приглашает его зайти, он тоже не просится. Вместо этого она наблюдает, как он выруливает в своём гробу на колесах на дорогу, и только после этого поворачивается и открывает дверь.
Она понимает, что он имел в виду, говоря вчера о готовности ждать, пока она разберётся в себе. И Лисбон благодарна Джейну за это — теперь она понимает, что её способность ясно мыслить обратно пропорциональна расстоянию между их телами. После недели, проведённой в непосредственной близости к Джейну — иногда опасной близости — ей нужно было отвлечься.
Она закрывает за собой дверь и, погруженная в мысли, поворачивает ключ, затем бросает сумки на пол. Она хочет пройти на кухню и поискать в шкафчиках меню еды на вынос, но вместо этого проходит в гостиную и почти поддаётся искушению завалиться на диван — хотя бы на пару минут.
Но вдруг понимает, что в гостиной кто-то есть.
Лисбон замирает на месте, одной ногой уже переступив порог гостиной.
— Эрика, — процеживает она сквозь зубы. Взгляд переносится к наведённому на неё пистолету, а затем возвращается к тёмным глазам Эрики. — Я должна была догадаться, что ты придёшь.
— Рада тебя видеть, Тереза. Как твоя рука, заживает?
Она произносит это так, как будто они просто болтают за чашечкой кофе. Слишком странно, учитывая недавние события.
Лисбон пожимает плечами.
— Врачи говорят, стресс не способствует выздоровлению.
Эрика разглаживает воображаемую складку на своём сине-лиловом платье.
— Ты должна внимательнее относиться к себе. Здоровье — самое главное.
Лисбон едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. «Как будто всё это напряжение, которое я испытываю, никак не связано с тобой», —проскальзывает у неё в голове.
— Что тебе нужно, Эрика? — спрашивает Тереза, прикидывая в мыслях: сможет ли она отступить на пару шагов, чтобы дотянуться до пистолета, который спрятан в прихожей.
Эрика встает, её пистолет всё ещё направлен на Лисбон. По выражению её лица становится ясно: она догадывается, о чём думает Лисбон.
Эрика бросает в сторону Лисбон что-то, и Тереза понимает, что это наручники.
— Надень их, — говорит Эрика, кивая в сторону. — Пристегнись к лестничным перилам.
Лисбон делает медленный шаг, продвигаясь вперёд и подходя к лестнице. Эрика поворачивается, её оружие повторяет движения Лисбон.
— А наручники зачем? — спрашивает Лисбон, цепляя их за перила, а потом надевая на запястья. Она прислоняется к стене у лестничного пролёта. — Ты же знаешь, через пару часов Джейн найдет меня и снимет их.
Эрика опускает пистолет, когда ясный щелчок застегнувшихся наручников эхом разносится по комнате.
— О, не сомневаюсь, — улыбается она. — Я даже сама ему позвоню, когда буду уходить, чтобы ты не испытывала дискомфорт слишком долго.
Лисбон читает подтекст в её словах.
— Тогда единственная причина, почему ты меня пристегнула, это чтобы вызвать у меня раздражение?
Эрика ухмыляется, Лисбон хмурит брови.
— Мы обе знаем, что «раздражение» — не то слово, которое описывает твои чувства сейчас. То, что ты чувствуешь — глубокая ненависть, отвращение, если хочешь. Потому что эту ситуацию ты не контролируешь.
Лисбон молчит. Эрика улыбается шире.
— Отвечаю на твой вопрос, — положив пистолет на диван, она подходит к Лисбон. — Я здесь для того, чтобы дать тебе совет.
Лисбон вздёргивает бровь.
— Спасибо, не надо. Мне не нужны советы беглой преступницы.
Эрика подходит еще ближе и оказывается в нескольких дюймах от Лисбон.
— Тебе захочется это услышать, поверь мне, — говорит она.
Лисбон пробует двинуться вперёд, намереваясь вторгнуться в личное пространство Эрики и поставить её в худшее положение, но наручники мешают это сделать. Вместо этого, прищурившись, Лисбон пристально смотрит на Эрику, пока та, будучи на голову выше её, изучает Терезу и тщательно подбирает слова.
— Очевидно, Патрик рассказал тебе о своих чувствах, — наконец, произносит Эрика. — Несмотря на всё, что происходит в твоей жизни, я чувствую, что тебе… хорошо.
— Не понимаю, какое тебе дело до чувств Джейна?
Эрика игнорирует её.
— Я также знаю, что ты так и не призналась Патрику в своих чувствах, — она выдерживает паузу. — Хочу дать тебе совет: скажи ему, что вы не можете быть вместе.
— Это что, угроза? — Лисбон чувствует, как злость уступает место ярости.
— Боже, нет, — говорит Эрика, отпуская короткий, звонкий смешок. — Я просто делаю свою работу — анализирую ваши отношения. Я должна предупредить тебя, что у всего этого один итог — неудача.
— Ты не можешь этого знать.
— Могу, — утверждает Эрика. — Понимаешь, у вас с Патриком ничего не выйдет, потому что вы хотите быть вместе по неправильным причинам. Тебя привлекает его опасность, его непредсказуемость, его противоречие закону.
Лисбон поражена осознаем того, что в этом есть доля правды. Она не хочет больше слушать, но ей приходится.
— Он правда любит тебя, — говорит Эрика. — Но это потому, что ты напоминаешь ему его жену.
От этих слов у Лисбон перехватывает дыхание, словно от удара — не физического, а морального. Пока она изо всех сил пытается вспомнить, как дышать, Эрика продолжает:
— Тереза, ты — огненная авантюрная личность, и ты единственный живой человек, который может назвать слова Патрика ахинеей, но на самом деле выслушать его. Кроме того, ты внешне похожа на Энджелу Джейн — рост около 165 сантиметров и тёмные волосы, — она делает паузу, разводя руками. — Продолжать?
— Нет, — резко прерывает Лисбон. — Нет, ты и так сказала достаточно.
Эрика подходит к ней, кладет руку на плечо.
— Мне очень жаль, — говорит она. — Но я искренне считаю, что эти отношения ничем хорошим для тебя не закончатся. И это даже без учета твоих мыслей о ненадежности Патрика.
Лисбон не может остановить поток мыслей, наводнивших её ум.
Секреты Джейна.
Его неспособность окончательно обосноваться где-нибудь.
Его месть, которая важнее безопасности команды.
Его ложь.
Его нескончаемая, непростительная, чёртова ложь.
Пальцы Эрики сжимают плечо Лисбон.
— Как свахе, мне больно осознавать, что отношения обречены на провал ещё до того, как начнутся. Но поверь мне, чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Я знаю, ты понимаешь, что в моих словах есть логика.
По какой-то причине это предложение становится последней каплей, переполнившей чашу терпения Лисбон, и её натянутые нервы с треском лопаются.
Она дёргает наручники, чувствуя, как сталь врезается во влажную кожу.
— Логика? Как ты смеешь говорить мне о логике, — шипит она. — Этот бардак, который вы устроили, как, чёрт возьми, ты объясняешь своё участие в нём? Как ты можешь оправдать свою работу с Кровавым Джоном? Помощь ему в совершении убийств? Я знаю, ты убила своего мужа. Но Кровавый Джон убивает невинных женщин, чьё единственное преступление — схожесть со мной. Как ты можешь спокойно жить, зная, что помогала ему сделать это?
— У Кровавого Джона есть свои недостатки, — говорит Эрика. — Но опять же, как и у Патрика, вот только ты их не замечаешь.
Лисбон чувствует, как мышцы на руках начинают болеть от длительного пребывания в неудобной позе.
— То есть, ты закрываешь глаза на то, что Кровавый Джон — хладнокровный убийца, потому что влюблена в него.
— Патрик тоже убивал, но ты всё же любишь его.
— Джейн убил Харди, чтобы спасти мне жизнь. Это совершенно другое.
— Возможно, — признает Эрика. — Но за годы работы я поняла, что любовь нелогична и иррациональна. Она такая, какая есть.
Они смотрят друг на друга несколько секунд. В этот момент Лисбон хочется оказаться сантиметров на 15 выше, чтобы иметь возможность смотреть Эрике прямо в глаза.
— Проваливай со своими чёртовыми советами, — наконец, говорит Лисбон низким голосом.
Эрика заметно бледнеет и отшагивает в сторону. Лисбон поражена тем, как женщина способна сочетать в себе два типа личности, но Эрика уже берёт себя в руки.
— Просто, чтобы ты знала, Патрик — не единственная причина почему я здесь, — Эрика убирает руку с плеча Лисбон. — Кровавый Джон впечатлён тем, что ты заметила пропажу фотоальбома, и в качестве награды передаёт тебе сообщение.
Лисбон глубоко вдыхает носом, задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, Кровавый Джон смог узнать, что она обнаружила пропажу альбома. Она прищуривается.
— Кровавый Джон наблюдал за Патриком в течение долгого времени после смерти его семьи. Когда он узнал, что Патрик поправляется, что его скоро выпустят из психиатрии, Кровавый Джон понял, что Джейн приползёт обратно в полицию, будет искать улики в надежде, что скоро его уничтожит.
Лисбон застывает на месте, пытаясь переварить услышанное.
— И Кровавый Джон хотел дать ему шанс — на самом деле, Кровавый Джон надеялся на серьезный вызов. Поэтому он решил позволить Патрику присоединиться к работе КБР. Но Кровавый Джон знал — так же, как и мы— что Патрика нельзя доверять кому-то случайному. Вот почему, узнав, что его вот-вот должны выпустить из больницы, он передал это дело тебе, — уголки губ Эрики вздрагивают. — Как я уже говорила, пламенные брюнетки — слабое место Джейна, и к тому же ты напомнишь ему его жену. Кровавый Джон знал, что именно поэтому ты сможешь его контролировать, — улыбка Эрики становится шире. — Его план замечательно сработал: вы с Патриком стали его лучшими сотрудниками. Более того, план хорош тем, что Патрик в тебя влюбился. Кровавый Джон пришёл в восторг от неожиданного побочного эффекта.
— Убирайся прочь из моего дома.
Лисбон знает, что вся дрожит, но больше не может себя контролировать.
Эрика усмехается, вытягивает мобильный Лисбон из её заднего кармана и отходит.
Лисбон наблюдает, как Эрика нажимает первый номер в списке контактов быстрого набора и подносит телефон к уху.
— Я передумала, — добавляет Лисбон. — Убирайся к чёрту.
Джейн снимает трубку на первом гудке.
— Да, привет, Патрик, — певуче произносит Эрика. — Я просто звоню, чтобы сообщить: твоя Тереза оказалась в затруднительном положении в своей квартире. Подкрепление не нужно. Ей нужен только ты.
Она отключается и бросает мобильный на диван и вместо него берёт свой пистолет.
— Как всегда, Тереза, — произносит она, — было приятно повидаться. Я уверена, скоро мы встретимся ещё.
— Надейся, что этого не произойдёт, — шипит Лисбон, но угрозу почти неслышно из-за звона наручников, скользящих по перилам, когда она дёргается.
Эрика изящно выходит, захлопнув за собой дверь.