Мир, в котором я живу

Когда я говорила о том, что хочу отдохнуть от всей этой школьной суеты, я не имела в виду болезнь. Да, сходив пару дней назад в больницу, я каким-то волшебным образом на следующее утро проснулась с полным носом соплей, кашлем и температурой. Я позвонила старосте, оповестив его о том, что меня настигла простуда. Тот намеревался ко мне зайти после школы, но я кое-как отговорила, ссылаясь на то, что у меня высокая температура, и я не хочу, чтобы он тоже заболел. И я, собственно, не врала. Мне кажется, блондин на моей памяти пропускал школу только пару раз: когда отвозил меня в больницу и ездил к бабушке. Ощущение, что на нем держится вся бумажная волокита школы, которую на него спихнули, и если он заболеет, то работа встанет. На второй день моей болезни все же удалось сбить температуру, поэтому я решила покинуть кровать, ибо лежать мне уже порядком надоело, я уселась за мольберт. Несколько дней назад я начала рисовать кое-что, что мне совершенно несвойственно, а именно людей. Я достала из папки нужный мне рисунок и поставила его на мольберт. Вдохновением, как ни странно, мне послужили рисунки Алекси, которые написала Виолетт. Они были такими искренними и наполненными красками, что мне захотелось создать что-то подобное, запечатлев на ватмане лица своих друзей. До этого я рисовала лишь пейзажи, натюрморты и животных, но хороший художник должен уметь все, не так ли? Я, наверное, даже могла бы выставить этот рисунок на какую-нибудь выставку. От моего увлекательного занятия меня оторвала мама, что зашла в комнату. — Детка, к тебе пришли, — сказала она. — Кто? — я очень сильно удивилась, ибо сейчас в школе всё ещё шли занятия, а кроме одноклассников ко мне никто прийти не мог. — Розалия, — ответила мама. — Проходи. В комнату вошла подруга и улыбнулась моей маме, а после перевела взгляд на меня. — Привет, Канада, как себя чувствуешь? — спросила она, усаживаясь на кровать. — Привет, — я всё еще была удивлена внезапному визиту пепельноволосой. — Мне уже лучше. Почему ты не в школе? — О, — Роза расплылась в улыбке, — у нас вырубили электричество, и всех распустили по домам. Я решила заглянуть к тебе. Она достала из сумки пакет с апельсинами и протянула мне. — Спасибо, Роз, — я улыбнулась ей, принимая фрукты. — Что ты там рисуешь? — одноклассница встала с кровати, заглядывая мне через плечо. — Не смотри, — запротестовала я, закрывая рисунок руками, что выходило не очень — ватман был слишком большой. — Он еще не закончен. — Ты рисуешь нас? Это так мило. Покажешь, когда закончишь? Я кивнула и перевернула ватман другой стороной, чтобы спрятать свое художество. — Канада, можно я сегодня останусь у тебя? — спросила подруга, рассматривая лаки для ногтей, стоящие на комоде. — Что-то случилось? — я посмотрела на нее, но по её выражению лица всегда сложно что-либо понять. Несколько месяцев назад я узнала, что Розалия встречалась с братом своего парня, а недавно она фактически призналась, что у неё остались к Лизандру какие-то чувства. Она не понаслышке знает, что я сейчас должна чувствовать, и искренне переживает, что я окажусь в такой ситуации. Но в том-то и дело, что ничего подобного я не ощущаю. Хоть Натаниэль и сказал, что мне нужно определиться со своими чувствами, но я понятия не имела, что и как мне делать. Я была безумно рада, что помирилась с Кастиэлем, моментально забыв о том, что у нас были какие-то разногласия. Как вообще обижаться после того, что он сделал для меня? Если подумать, то и Натаниэля я простила быстро, хотя вряд ли бы такое произошло, если бы он не выбрал нужный момент для перемирия. И он об этом знает. Кас никогда не пытался показаться хорошим и правильным. Он всегда был таким, какой он есть. А вот Нат оказался не совсем тем, за кого я его принимала. Но всё-таки я придерживаюсь правила, что каждый заслуживает второго шанса, если он действительно раскаялся в своем поступке. Их действия, да и мои запутали этот «клубок». Но я никогда не рассматривала Кастиэля, как парня — факт. И не уверена, что смогу это когда-нибудь сделать, чего не скажешь о Натаниэле. Получается, что я должна выбрать второго? Но тогда я уверена, что наше общение с красноволосым сойдет практически на нет, учитывая их отношения со старостой. Я этого не хочу. Я даже не заметила, как погрузилась в свои мысли, оставив подругу в одиночестве, но та тоже не спешила отвечать на мой вопрос. Я подняла голову и увидела, что она нахмурилась и тоже обдумывала что-то. — Розалия? — я аккуратно позвала её. На самом деле кого-кого, а Розалию или Алекси сложнее всего видеть в таком нетипичном для них состоянии. Эти люди всегда были теми, рядом с кем моментально поднимается настроение, и ты забываешь о том, что у тебя есть какие-либо проблемы. Но сейчас, кажется, ей нужна была моя помощь, поэтому я должна стать такой же и забыть о своих заморочках, чтобы помочь ей. — Нет, ничего такого, — отозвалась она и широко улыбнулась, но мне показалось, что как-то это было неубедительно. — Просто я хотела поговорить кое о чем. Да и я полагаю, что ты обдумала свое положение и хочешь поделиться, — она лукаво подмигнула. — Не думаю, что у меня что-то изменилось, — честно ответила я, отводя взгляд. — Значит мы найдем решение вместе, — приободрила она меня. — Возможно, если я до конца расскажу свою историю, ты поймешь, почему Натаниэль сказал тебе разобраться со своими чувствами к Касу. Я подняла голову, посмотрев в глаза подруге. Я чувствую себя эгоисткой. Мне показалось, что она пришла сюда потому, что что-то гложет в её жизни, а по итогу она снова решила помочь мне. — Конечно, оставайся, — ответила я. — Только я не виновата, если подхватишь простуду. — Мне только за радость не ходить в школу несколько дней, — усмехнулась Розалия. — Не переживай.