***
Люцифер осторожно потрогал вытертый до блеска подлокотник старого кресла. Здесь, в центре буйной зелени, это кресло и обшарпанный столик, на котором стояла щербатая чашка с засохшими на дне остатками нектара и закопченная трубка, смотрелись на удивление гармонично. Старый Иешуа исчез в хаосе падения, и его следов не смог найти даже Михаил. Архангелу почему-то представлялся заросший сад на склоне Канадских гор, маленький домик на берегу говорливого ручья. И Иешуа, устроившийся в старом кресле-качалке. Люцифер был уверен, что старая бухтелка жив и здравствует. Вот только возвращаться почему-то не хочет. В дорожной сумке лежала потрепанная карта. Аккуратными штрихами Всадник обозначил тайные тропки обходов. — Вам надо как можно скорее найти Кастиэля. Хорошо, если он застрял в одном из миров. Но если он начал метаться… — Смерть цепко посмотрел на архангела. — Будем надеяться, что нам повезет. Опять. И архангел поежился, когда Всадник тяжело посмотрел на него… Ветерок пытался выдернуть из-под камня карту. Высоко в ветвях тихо чивикала о чем-то своем мелкая пичужка. Люцифер откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. У него появилось стойкое впечатление, что эта тишина и покой в ближайшее время ему будут вспоминаться с большой ностальгией. Скрипнул гравий, и его обдало теплым запахом лаванды и соли. — Наслаждаешься последними тихими минутами? — Тариэль легким движением взлохматила светлую шевелюру архангела. — Скорее, впитываю. Хотя, как справедливо заметили люди, перед смертью не особо надышишься! — Откуда столько пессимизма? — удивленно спросила ангелесса, присаживаясь на подлокотник кресла. — Знаешь, мне столько раз казалось, что мы никогда не дойдем? А уж сколько раз я с тобой мысленно прощалась… Тариэль помолчала. — Так что давай отнесемся ко всему этому, как к простой прогулке. Тем более, что так оно и будет. — Откуда столько уверенности? — Люцифер прижмурился, подставляя вихры под тонкие пальцы. — Не знаю. — Тариэль пожала плечами. — Просто — знаю.***
Катарина задумчиво перебирала мешочки и склянки, бормоча тихонько под нос названия составов. Вельзевул растянулся на шкуре у камина, наблюдая за ней. Он даже не пытался помочь ей, зная, что любое вмешательство повлечет за собой страшные последствия — Катарина тут же впряжет его в сборы. А, судя по всему, это грозило затянуться надолго. Да и наблюдать за новоиспеченной ангелессой было гораздо интереснее. Не привыкшая еще к крыльям, Катарина то и дело цепляла перьями какую-нибудь склянку, а то и спотыкалась о большие маховые перья, бормоча проклятия. На столе лежала свернутая карта, на которой Люцифер, Лориэлли и Всадник отметили примерный путь. Получилась довольно длинная пунктирная линия… Вельзевул потянулся, нащупал на поясе меч. Ему показалось, что клинок чуть нагрелся. Видимо, предчувствие Пути передалось и ему…***
— Ты притихла, любовь моя. Что-то случилось? — Варахаил обнял крыльями застывшую перед окном Мириам. За окном царила ночь и гроза. Всполохи молний освещали бледное лицо ангела. — Я… я не знаю. Почему-то стало очень страшно. — Это перед дорогой. Это нормально. — Варахаил крепче прижал к себе возлюбленную. — Но в прошлый раз я совсем не боялась. — Мириам зажмурилась, прикрывая лицо руками от очередной яркой вспышки. — Это потому, что ты не знала, во что и с кем вляпалась. — усмехнулся архангел. — Но теперь все будет по-другому, ты же знаешь. — Вот это и страшит. Когда мы шли большой толпой, я всегда знала, что у нас есть защита — точно так же, как это знали и другие. А теперь мы будем одни. У меня будешь только ты. А я… А я слишком ненадежная защита, поверь. — Позволь не поверить. — Варахаил мягко развернул ангелессу к себе лицом. — Мы шли толпой, привлекая к себе огромные силы, и эти силы далеко не всегда были светлыми, как ты помнишь. Но теперь мы идем поодиночке. Если правильно рассчитать дорогу… — Если… Хорошее слово. — Мириам, я не узнаю тебя. Ты всегда видела только хорошее впереди… — Прости… Очередная молния с треском прошлась по небосводу. Прогремел гром, заставивший задребезжать стекла — и настала оглушающая тишина. Не шуршали по листве капли дождя, не выл в трубе ветер. А на небе постепенно начали проглядывать сквозь быстро разбегающиеся тучи яркие далекие звезды. — Ну, вот и славно. — Варахаил провел рукой по растрепанным волосам Мириам. — Вот и хорошо. Глубоко вздохнув, Мириам выпрямилась и улыбнулась. — Минутка хандры, любимый. Все хорошо. Накатило что-то… Так как, раскроешь мне страшные тайны Пути? Или об этом надо даже думать шепотом? Варахаил рассмеялся, вытащил карту из сумки и расстелил прямо на полу. — Никаких страшных тайн. Все просто, как топор. Видишь, до этой точки мы идем параллельно, но врозь. А потом — расходимся. Мириам внимательно рассматривала карту, испещренную рунами-пометками. — Варх… — Да, любовь моя? — А мы еще встретимся на Пути? Я не очень понимаю… — Кто ж его знает, этот Путь? — архангел пожал плечами. — У каждого на карте прорисована своя Тропа, и где они пересекаются… — Будет сюрприз! — Мириам хлопнула в ладоши и вскочила, бросаясь к шкафу. Распахнула створки, ловко увернулась от спланировавшей откуда-то сверху теплой туники. — Спорим, я первая соберусь? Варахаил устроился поудобнее, с улыбкой наблюдая за ангелессой. Его сумка давно была собрана, осталось только взять кое-что из Арсенала. А еще он не хотел признаваться самому себе, но слабое нехорошее предчувствие мучило и его. Как только он услышал о том, что идти придется врозь. Но говорить ни братьям, ни Мириам он ничего не стал — раз Всадник сказал, значит, так и надо будет сделать. Вот только кто сказал, что Всадники никогда не ошибаются?..***
Одна за другой вспыхнули на Небесах яркие зарницы. Несколько мгновений — и пять пар канули в молочном тумане-между-мирами. Бальтазар поднял меч, отсалютовав ушедшим. — Ярких звезд вам на Пути. — и, ухмыльнувшись, добавил. — А мне, пожалуй, пора проинспектировать новый гарнизон. Говорят, что там командует такая цыпочка…