***
Вельзевул расставил на столике все ингредиенты, расправил свиток с заклинанием. Достать все было чертовски сложно — пришлось по тихому ограбить лаборатории Лориэлли и Варахаила. Если бы архангелы его поймали, задали бы такую трепку, по сравнению с которой порка от Люцифера была бы детским лепетом. А еще он волновался — не было рядом поддержки собратьев. Вдруг что-то пойдет не так? Для проведения ритуала он и Чиоа выбрали заброшенный кирпичный завод на окраине небольшого городка в штате Канзас. Людей в городе было мало, и после девяти вечера улочки словно вымирали. Можно будет все проделать, не привлекая к себе внимания. Чиоа смогла найти только пятерых. Галаэль, один из бывших стражников, когда-то стоял на Вратах вместе с Самонтеем. Сейчас он жил в Нью-Йорке, ведя небольшое адвокатское бюро. Дарая, ангелесса из гарнизона, жила в Ирландии. Работала барменом в одном из баров. Высокая, полная и рыжая, она вполне могла бы сойти за близнеца Молоха в женском обличье. Золандаэль раньше был мастером железа. Именно он со своей второй половинкой — Нераей — чинил Врата после очередной атаки. Падший пришел один, изо всех сил уклоняясь от разговоров о подруге. Единственное, что удалось выяснить Чиоа, это то, что Нерая была в Фукусиме. В тот самый день. Последними Чиоа привела Гарата и Вилонея. Насколько Вельзевул помнил, в день падения эти ангелы впервые заступили на службу в его гарнизон. И в тот день выбрали пойти за ним… Пять падших из почти ста. — Наши собратья были почти полностью истреблены около трех веков назад. — Чиоа заметила взгляд Вельзевула. — Это была охота. — Три века назад. Тогда, когда мы попали в ловушку Лилит. — ангел прикрыл глаза, гася яркое неоновое свечение. — Как я хочу собственноручно еще раз убить эту суку! Самонтей только вздохнул. — Чего сделано — уже не воротишь, командир. — Дарая скрестила руки на груди. — Может, ты перестанешь тянуть демона за ху… — ДАРАЯ! Вельзевул, поперхнувшись виски, судорожно пытался одновременно вздохнуть и перестать смеяться. Чиоа накинулась на Дараю, Самонтей вполголоса ругался, пытаясь постучать Вельзевулу по спине. И все время промахивался — ангела буквально скрутило. Отсмеявшись и отдышавшись, Вельзевул весело посмотрел на смущенную Дараю. — Как я мог забыть — ты была рождена в один день с Молохом и Бальтазаром! Чему я удивляюсь! — А годы работы в баре явно не пошли тебе на пользу. — Галаэль подмигнул падшей. — Хотя… Нет. Пошли. Ты стала явно боль… — Галаэль… Ты умеешь быстро бегать? Тогда — убегай! За шутками и подначиваниями исчезла неловкость от встречи. Постепенно пропал страх перед ритуалом. А Вельзевул все смотрел на своих бывших солдат, вспоминая точно такие же перепалки и шутливые потасовки в гарнизоне. Время словно поворачивалось вспять. Он взял в руки потрепанный пергамент, еще раз пробежал глазами ровные строки рун. И улыбнулся. Теперь он точно знал, что все получится так, как надо.***
Яркая вспышка осветила заброшенный цех. Тонко запахло смолой и липовым цветом. Вельзевул, судорожно сжав в кулаке пергамент, с волнением смотрел, как медленно осыпаются коконы из серой пыли, обнажая такие яркие крылья его собратьев. Каждое перышко играло и переливалось, словно здесь, в запустении и пыли родилось множество новых солнц. — Получилось… — прошептал он. — Получилось! — Да. Получилось. Тихий низкий голос заставил ангела буквально подлететь под самый потолок. — Фуф… Всадник, не делай так больше! Чуть душу из меня не вытряс! Смерть медленно обошел лежащих без сознания, всмотрелся в бледные лица. И повернулся к Вельзевулу. — Это стоило того? — Это стоило всей моей жизни! — Твоей? Или чье-либо еще? Вельзевул запнулся. Побледнел. — Чьей-либо… еще… Катарина! — он подскочил к Всаднику — и, пожалуй, только ледяной взгляд существа остановил ангела от того, чтобы схватить Смерть за лацканы пальто и как следует встряхнуть. — Что с ней?! — Сделав шаг назад, ты должен был понимать, что бесследно это не пройдет. — Всадник смерил Вельзевула спокойным взглядом. — Каждое действие имеет свои последствия. Каждое слово возвращается к тебе стократно. Каждый сделанный шаг вперед несет в себе целую вселенную. И каждый шаг назад эту вселенную забирает. Не дослушав, Вельзевул выхватил из-за пояса тонкую металлическую колбочку. Щедро сыпанув серебристой пыли, он отрывисто произнес несколько СЛОВ — и исчез в взметнувшемся тумане Перехода. — Оглянешься назад — и поймешь, что опоздал. — тихо сказал Всадник, смотря ему вслед. И повернулся к обретшим крылья. — Но как хорошо, что мы это предусмотрели…***
— Как ты догадался, что твой сын рискнет и все-таки сделает этот шаг? — Всадник, невидимый сейчас почти для всего живого, повернулся к смутной тени за спиной. — Столько времени я наблюдал за ними. За всеми. И потом, не забывай, кто их создал. — Звучит почти как похвальба в свой адрес. — Смерть ухмыльнулся. А потом серьезно посмотрел на друга. — Но похвальба заслуженная. Ты знал? — И даже близко не догадывался. — Создатель задумчиво прикусил тонкую тянучку. — М-м-м… Теперь я понимаю, почему Габриэль обожает эти конфеты! Всадник только покачал головой. — Видимо, быть несерьезным — это у всех твоих детей от тебя!.. Самонтей крепко обнял Чиоа, да так и застыл. Ощущение крепких золотистых крыльев за спиной… Сколько веков он об этом даже мечтать не смел? — Теперь… Теперь мы можем… вернуться… — Дарая посмотрела на собратьев, даже не скрывая слез. — Мы. Можем. Вернуться. Домой…***
Вельзевул шел, не разбирая дороги. Он не обращал внимания на ветер и слепящий тяжелый снег, буквально придавливающий его к земле. Он знал, что несколько часов назад здесь прошла Катарина. Он чувствовал это, как чувствует гончая след. Глаза ангела ярко светились зелеными точками. Сейчас он был готов руками раздвигать столетние ели. Природа словно почувствовала его состояние — и тишина обволокла крылатого плотным коконом. Даже снег перестал идти. А Вельзевул шел вниз — к огромному городу, ярким полотном раскинувшемуся под горами. Он чувствовал Катарину так, как огонь чувствует теплое нутро дерева. — Я найду тебя!