Coda

Блейн уместил три дня работы в один, оставляя место в своем расписании для 48-часового безделья. Собственно, он хотел провести эти 48 часов, бездельничая и делая всё что угодно со своим мужем, который должен был возвратиться с восточного побережья менее, чем через 24 часа. Прошло 6 дней с тех пор, как Курт уехал в Нью-Йорк, и Блейн чувствовал огромную пустоту, больше, чем он ожидал, больше, чем в другие моменты, когда Курт уезжал без него. Ты тоже мог поехать, говорил он себе, ты бы проводил дни как хотел, а ночью был бы со своим мужем. Это был шанс всё контролировать. Ты идиот. Конечно, с этим уже ничего нельзя было поделать, но ни ежедневная переписка, ни звонки и редкие встречи в Скайпе — даже та недавняя, пару ночей назад, которая закончилась тем, что они вспотели и кончали, задыхаясь и прося «ещё» и «быстрее» — не смогли изменить его настроение. За день до возвращения Курта Блейн загрузил себя работой — убивая время, избегая торговых агентов, коллег и друзей с их ежедневными планами, которые стали его раздражать. Он убрал и без того безупречно чистый дом. В саду он срезал свежие цветы, которые были согреты солнечным светом, и забыли, что не должны уже цвести. Он упаковал подарок, который купил на прошлой неделе без причины, просто потому что это казалось правильным. Но большую часть дня он провел, работая на винограднике со своей командой, подрезая лозы Сиры ряд за рядом, готовя их к следующему году. Он оставлял хорошие лозы, отрезая усики длинной в фут или два, чтобы поместить их в кувшин с водой в своем грузовике, а затем вставить вместе с другими побегами такого же размера в горшки с мульчей*. Через несколько месяцев, когда они подрастут, то станут первыми ростками в последних акрах расширенной Рапсодии. Даже несмотря на оглушающую ранчерас в исполнении банда*, доносящуюся из грузовика его команды, Блейн испытывал умиротворение — это был его способ очистить голову с помощью рутинной работы, которая почти сошла на нет после славы, пришедшей к нему в результате участия в “Вызове вкуса”. Он сгрузил горшки в сарай, где они должны были провести ближайшие несколько месяцев, впитывая воду из системы капельного орошения и купаясь в солнечном свете, стоя у специально сооруженной для этого решетчатой западной стены. К середине дня он уединился в пещере, холодной, выложенной камнем комнате, выбитой в склоне холма, которая использовалась, чтобы хранить и выдерживать вина, пока ещё не готовые к распространению. Он переставлял ящики с молодыми красными винами - Mezzo, Appassionato и Sotto Voce, чтобы освободить место для следующей партии только что разлитых вин. Работа соответствовала его настроению — было чудесно выполнять задания, придерживаясь плана, и не отвлекаться на окружающий мир. Это был только он, его мысли, несколько тысяч ящиков с вином, а также заглядывающая время от времени любопытная овчарка. Все его мысли были направлены на то, чтобы сделать как можно больше, и не думать о винодельческом хозяйстве в ближайшие несколько дней. С помощью гидравлической тележки он двигал ящики с винами по мягко освещенному подземному помещению. В отдалении послышался шум машины, которая остановилась на дороге, и какое-то время работала на холостом ходу — возможно, парни закруглились с работой — и затихла. Минутой позже Блейн услышал шаги у входа в пещеру, и слегка задумался. - Эй, Мэни, - позвал он, не оборачиваясь, - во сколько вы с ребятами приедете завтра? Потому что я поеду в город забирать Курта. - О, я не думаю, что это будет необходимо, - сказал мягкий голос за ним. Блейн обернулся с недоуменным лицом, которое затем просияло. В проеме, облокотившись на дверь, стояла освещенная солнечным светом фигура — с широкими плечами и покатыми бедрами, и невозможно высокой прической. - Курт? - Я искал хозяина, но столкнулся с работниками, и они сказали, что Рапсодия приватна. Блейн постарался сдержать улыбку. - Как же вы уговорили их впустить вас? - спросил он, продолжая игру. Курт медленно зашел в комнату, скользя по полу и спрятав руки за спину, как конькобежец, разминающийся перед тренировкой. Насколько Блейн мог судить, эта походка была одной из самых сексуальных вещей, которые он когда-либо видел. - Ну, я сказал им, что у меня есть предложение, от которого владелец не сможет отказаться, - сказал Курт, перемещаясь ближе к Блейну. - Как в «Крестном отце»? Курт провел рукой по джинсам Блейна, обводя пуговицы. - Думай об этом, как о выгодном предложении, - сказал он, - и я сказал им, что ставлю на то, что они могут быть свободны утром, если хозяин примет его. Он наклонился ближе, прикасаясь кончиком носа к носу Блейна, после чего прислонился щекой к его щеке. - Мне показалось, что я их убедил, - прошептал он Блейну на ухо. - Ты умеешь быть очень убедительным, - сказал Блейн, закрывая глаза. - Ты даже не представляешь, насколько, - ответил Курт. Его губы задержались на мочке уха Блейна, оставляя на его шее легкие вздохи. Блейн наклонил голову назад, открывая больший доступ к своей шее губам Курта, которые прочертили влажную дорожку к ключицам, возвращаясь к Адамову яблоку, поднимаясь выше к подбородку, слегка помедлив, и только после этого соединяя их губы в поцелуе. - Я очень надеюсь, что вы и есть владелец, иначе все мои усилия были бы напрасными. - Я бы так не сказал, - усмехнулся Блейн, положив руки на щеки Курта и решительно его целуя, - добро пожаловать домой. - Ммм. Так здорово вернуться, - сказал Курт, увлекаясь поцелуем. Они наслаждались объятиями друг друга - прикосновения губ к щекам, мягкое дыхание на ресницах, языки на шеях. - Я так рад, что ты дома, - сказал Блейн между поцелуями, - но как ты... - Я очень скучал, - прервал его Курт. Он обхватил Блейна за талию и притянул ближе, - это стоит доплаты за изменение рейса. - Я тоже скучал, - пробормотал Блейн, - но может быть нам стоит пойти в дом? - Здесь отлично, - сказал Курт низким голосом. Он уютно устроил свои бедра между ног Блейна, а его руки, опустившись ниже, схватили его за задницу и притянули ещё ближе. - Но ребята... - Уже ушли, - прошептал Курт, - Я же сказал...я отпустил их. И они вернутся завтра, не раньше полудня. Его руки свободно блуждали по телу Блейна, поглаживая его талию, лаская живот и теребя пуговицы на его рубашке. Блейн чувствовал себя переполненным прикосновениями, запахом и вкусом. Но, несмотря на это, он не мог полностью погрузиться в эти ощущения, потому что он был сосредоточен на том, что не был достаточно готов к такому раннему возвращению Курта. Работа была не закончена, простыни не поменяны, мысли не приведены в порядок. Его разум был не готов, но телу было плевать. - Курт... Курт наклонился к нему, толкая на ящики, стоявшие возле стены. - Шшш, поговорим позже, - сказал он, подаваясь назад для того, чтобы схватить обеими руками рубашку Блейна, быстро расстегивая её, и спускаясь ниже, к поясу изношенных джинс. Он расстегнул пуговицу, и позволил пальцам скользить по паху Блейна, обводя его член в поисках ширинки, которой не было. - О, кто-то вернулся в прошлое? - усмехнулся Курт. - Хмм? - Мой Бог, как же я люблю старые 501*. - Мои рабочие джинсы. - Называй их как хочешь. Я просто признателен Levi's за джинсы с пуговицами вместо ширинки. Курт настойчиво поцеловал Блейна, слизывая соль с его шеи. - Я хочу отсосать тебе прямо сейчас. А потом мы сможем пойти в спальню и делать это в постели. И, если у нас останутся силы после этого, ты сделаешь мне обед, и мы сможем поговорить о моей поездке. Но сейчас я действительно хочу, чтобы мои губы прикасались к тебе. Можно? Блейн откинул голову назад, закрыл глаза и кивнул. - Да. Курт упал на колени. Пуговица за пуговицей, он расстегнул джинсы трясущимися руками, спустив их на несколько дюймов. Вполне достаточно. Закрыв глаза, он провел кончиком носа по всей длине члена, вдыхая мускусный запах. Затем он проделал тот же путь губами, задержавшись на головке. Подцепив пальцами край голубых брифов, он медленно стянул их к середине бедер. Внезапный холод заставил Блейна вздохнуть, запустить пальцы в волосы Курта и притянуть его голову ближе. Курт поцеловал основание члена, наслаждаясь этим. Он провел губами по выступающей вене от основания до головки и надавил на дырочку. Наконец он взял член в рот, медленно, дразня легким посасыванием, и отпустил с поцелуем. - Курт, пожалуйста. Здесь холодно. Блейн услышал хихиканье, открыл глаза и увидел, как Курт быстро улыбнулся перед тем, как полностью взять член в рот. Курт крепко схватил его бедра, как бы давая ему знак, заглатывал его глубже, и отпускал, посасывая. Он повторил это всего раз прежде чем Блейн уловил смысл, вцепляясь в волосы Курта, чтобы достичь цели. - Блядь...Курт...быстрее. Он почувствовал, как Курт улыбнулся с членом во рту. - Это не смешно, Курт. Курт стал работать усерднее, обернув руку вокруг основания члена, поглаживая его, пока он сосредоточился на головке. Всё это время он, казалось, сдерживал хихиканье, пока Блейн бормотал и стонал. - Так близко, Курт. Курт... Он почувствовал быстро растущее напряжение и кончил прежде, чем Курт смог отстраниться, хотя тот не выказывал ни малейшего желания это сделать. Они замерли на несколько мгновений — Блейн, едва стоящий на ногах, и Курт, выпустивший член из рта, пока Блейн приходил в себя после оргазма. Блейн откинул голову назад, на стоящие сзади коробки, его тело обмякло. Он закрыл глаза и на его губах появилась удовлетворенная улыбка. - У тебя самое счастливое выражение лица после оргазма, которое я когда-либо видел, - сказал Курт, - не то чтобы я видел много... Блейн открыл один глаз, выгибая бровь в знак сомнения. - Ну конечно нет. Боже, Курт, если бы я знал, что с тобой творит возвращение домой, я бы заставил тебя больше путешествовать. Иди сюда. Со стоном, и с помощью протянутой руки Блейна, Курт поднялся на ноги. Он наклонился, чтобы помочь Блейну натянуть брифы и джинсы, а затем аккуратно застегнуть пуговицы. - А ты? - спросил Блейн, - Я чувствую себя эгоистом. - Пошли в дом, - сказал Курт, легко целуя его, - если второй раунд произойдет здесь, я вряд ли смогу дотащить твою задницу до дома. Они соприкоснулись лбами, и Курт взял его за руку. - Кроме того, скоро стемнеет, а нам многое нужно наверстать.

***

Спустя несколько часов они были не в состоянии подняться и поесть, или сходить в душ. Всё, на что они были способны — переплести ноги и пальцы, прижавшись друг другу, в то время как их мысли были где-то далеко. Спальня была заполнена оранжевыми и фиолетовыми тенями уходящего дня. Блейн растянулся на спине, прикрыв глаза. Курт перекатился к нему, его рука покоилась у него на груди, а подбородок на подушке, пока он смотрел, как его муж борется с желанием уснуть. - Снова смотришь на меня? - пробормотал Блейн, не заботясь о том, чтобы открыть глаза, - Засыпай. - Ещё слишком рано, чтобы спать, - ответил Курт, - мы должны поесть...и поговорить. Блейн открыл глаза на секунду, посмотрев в потолок, а потом отвернулся. - Ммм. А мы должны? - Блейн? - Ммм? - Ты проснулся? - Теперь да. Курт мягко выводил узоры на груди Блейна своими пальцами. Это была привычка, которая всегда его успокаивала. - Прошла почти неделя, - сказал он. - Ммм-хмм. - Я много с кем встретился. - Ммм-хмм. - Разумеется, я встречался и с Куинн. - Хмм. - Хочешь послушать об этом? - О чем? - Я просто думал, что нам стоит поговорить, - сказал Курт, - про Вкус. - И о чем мы ещё не поговорили? Ты встретился с ней. Куинн хочет, чтобы ты вернулся. Это будет ещё более тяжелая работа, чем до этого. Что ещё? - Она хочет изменить раздел о вине. - Это ты говорил. - Больше авторов. - Которыми кто-то должен будет управлять. - Да, - ответил Курт, - и нанимать. - Ты сказал ей «нет»? - спросил Блейн. Курт помолчал мгновение, пока его руки продолжали скользить по коже. - Не совсем. Блейн открыл глаза. - Курт? В комнате стояла тишина. Блейн повернул голову и посмотрел на Курта. - Ты же не согласился? Он резко сел, опираясь на подушку. Курт взял его за руку, выводя круги на его ладони большим пальцем. Он помолчал, прежде чем заговорить. - Перед тем, как я уехал, ты спросил, счастлив ли я. Ты спрашивал это много раз, разными словами. И я не раздумывал об этом, я знал, что у меня замечательный муж, который просто хочет, чтобы я был счастлив, поэтому я просто всё время отвечал: Конечно, я счастлив. Конечно. Блейн наморщил лоб, напрягаясь. - Блейн, дело не в том, счастлив ли я. Дело в том, цельный ли я. Всё так быстро случилось, и для меня это было где-то здесь, - сказал Курт, проводя рукой над головой, - как прыжок без парашюта. У меня прекрасная жизнь, в этом чудесном месте, с невероятным мужчиной...но это не моя жизнь, не совсем. - Конечно, твоя. - Нет, она твоя. Я — часть твоей жизни, огромная часть. Я знаю это, и ты — то же самое для меня. Но когда я остановился и подумал об этом, я понял, что я являюсь дополнением твоей жизни — винного производства, вина, бизнеса, женитьбы. Но что касается меня — это всё твое. Всё, что я делаю, крутится вокруг тебя и Рапсодии, и это жизнь — это чудесная жизнь — в которой нет ничего, что бы принадлежало только мне. Блейн уставился на Курта, как будто это могло помочь ему постичь смысл слов, который ускользал от него. Курт сжал его руку. - Я непонятно говорю, я знаю. Я люблю тебя. Мое сердце заполнено, но моя жизнь — нет. Я счастлив с тобой. Но я не уверен, что счастлив с собой. Всё, что я делаю, крутится вокруг твоего бизнеса и твоего дома, и твоих проблем. И я здесь, чтобы поддерживать тебя, но у меня была карьера, которую я выстроил сам, я был успешен и теперь всё исчезло. - Это не должно было быть так, - сказал Блейн. - Это не должно быть так, - поправил Курт. - Что ты хочешь сказать? Ты думаешь о том, чтобы принять предложение Куинн? - Я думаю, что я должен рассмотреть его, или хотя бы прояснить всё для себя. Я думаю, мы должны прояснить всё, вместе. Мы оба знаем, что я не винодел, и я ничего не делал, чтобы снова строить свою карьеру. А мне это нужно. Блейн безмолвствовал, но его пульс участился, а дыхание стало тяжелым. - Это затрагивает и тебя, Блейн. Ты знаешь это. Ты был угрюмым и непредсказуемым, когда мы встретились, и сейчас всё возвращается. - Это неправда. - Я знаю, что дело не только во мне. Я знаю, что есть вещи, которые тебя беспокоят, и они влияют на нас. Я хочу помочь. Я хочу понять, почему это так сильно грызет тебя изнутри. И не могу, потому что часть личности моего мужа всё ещё загадка для меня. Поэтому я виделся с Купером. - И как может помочь мой брат? - Я виделся с Купером, потому что думал, что он поможет мне лучше понять тебя. Я хочу лучше понимать тебя. В этом всё дело, Блейн. Я осознаю, что не понимаю тебя так, как должен. Но вместо этого я выяснил, что мой муж не поделился кое-какими историями из своей жизни, даже со мной. Комната была заполнена тенями из-за спустившихся сумерек. Никто из них не хотел включать свет. - Итак, что же он рассказал тебе? Какую великую тайну открыл? - Никакой великой тайны, Блейн. Он рассказал мне свою версию истории с колледжем, слегка более подробную, чем та, которой ты поделился со мной. И он сказал, что есть ещё кое-что насчет твоей семьи, о чем ты должен мне рассказать. - Есть вещи, о которых я не говорю. - Я твой муж. Если ты не можешь поговорить со мной... - События прошлого должны оставаться в прошлом, Курт. Я не зацикливаюсь на них. - Я не думаю, что это правда, - ответил Курт, - если ты собираешься жениться на ком-то, разве ты не должен доверять ему достаточно, чтобы открыть, кто ты есть на самом деле? Примечания *Мульча — различные материалы органической и неогранической природы, призванные защищать и улучшать качества почвы. *Ранчерас (Ranchera) — жанр традиционной мексиканской музыки. Банда (banda) — мексиканские группы, которые исполняют в том числе и Ранчерас. *501 — имеется в виду винтажная модель джинсов Levi's, созданная для рабочих больше 100 лет назад. Вместо ширинки-молнии в таких джинсах — ширинка на пуговицах. Выглядят как-то вот так: https://76.img.avito.st/640x480/2288791876.jpg Посмотрите картинку, а потом перечитайте сцену. Она станет горячее, гарантирую.