Яблочная кофейня

— Всё… закончилось? — Маринетт услышала хриплый голос за своей спиной и испуганно вздрогнула, теснее прижавшись к Нуару. Она не боялась акум, с которыми сражалась с эти два года. Она бесстрашно ворвалась в отель, полный монстров. Но у неё дрожали колени, когда Маринетт поняла, что сейчас ей придется поговорить с Габриэлем Агрестом, отцом Адриана, человеком, которого она всегда уважала — и главным злодеем Парижа. — Отец, думаю, нам лучше уйти отсюда, — Адриан схватил старшего Агреста за локоть и быстро вытолкнул в другую комнату. Маринетт задержалась, спрятавшись за колонной и наблюдая за бывшими злодеями. Люди приходили в себя, но, похоже, никто не помнил, что произошло. Все разрушения восстановило «Чудесное исцеление»: засверкал наполированный пол, заискрились отражения в витражах, а гигантская ёлка расправила пушистые ветки, укрывая красиво декорированные подарки. В небо Парижа запоздало взлетел рождественский салют, окрасив его незабываемыми красками, и гости, немного сбитые с толку, вышли на улицу и прилипли к стеклам, любуясь зрелищем. Повлияла ли магия талисмана или предпраздничное настроение, но странные и непонятные ощущения были вытеснены более яркими впечатлениями. Люди вернулись к празднованию, а Ледибаг, выдохнув, прокралась в соседнюю комнату следом за Адрианом. Да так и застыла в дверях. Отец и сын стояли друг напротив друга, о чем-то негромко разговаривали, и Маринетт почувствовала себя лишней. Она знала, как долго Адриан хотел наладить отношения с отцом и не могла представить, что сейчас творится в его душе. Винит ли он Габриэля? Или винит себя, что не увидел, как тот изменился? Маринетт подумала, что сейчас им лучше побыть вдвоем, но незаметно уйти не успела. Мужчины её заметили и повернулись к ней. — Маринетт Дюпэн-Чэн, насколько я понимаю? — спросил Габриэль, и она кивнула. О любви Нуара к Ледибаг знал весь город, так что сопоставить факты было не сложно. — Тикки, обратная трансформация, — Маринетт отпустила измученную квами и подошла к Агрестам. — Наша встреча произошла несколько иначе, чем я ожидал, — криво улыбнулся модельер, протягивая ей руку. — Я извиняюсь за все те неприятности, которые вам доставил. Маринетт осторожно ответила на рукопожатие. — Вы не виноваты. Под действием акумы человек не понимает, что творит. — Я понимал, — возразил Габриэль. — Но хотел вернуть жену. — Отец, мы ведь это обсудили. Любой на твоем месте поступил бы так! — горячо вступился за него Адриан. — Если был хоть призрачный шанс, что талисманы помогут, я первым отдал бы кольцо, — на секунду в голосе прозвучала такая тоска, что Маринетт вздрогнула и обняла его со спины. Она могла лишь утешить, но не забрать боль. — К сожалению, талисманы не дают владельцам безграничной силы, — вздохнула Маринетт, положив голову Адриану на плечо. — Есть то, что человек должен принять и жить дальше. Простите, я, наверное, говорю банальности. Я никогда не испытывала столь тяжелой потери, — она смутилась, осознав, что пыталась учить жизни взрослого. Габриэль грустно улыбнулся. — Так странно слышать, но вы говорите те же слова, что и Аврора. Жаль, что я не понимал их раньше. Модельер протянул вперед ладонь, на которой лежала брошь-бабочка. — Возьмите мой камень чудес. Я натворил с ним немало зла, — Габриэль вздохнул и с тоской посмотрел на своего квами, который сидел у него на плече. — Пора прощаться, Нууру. — Не думаю, что это хорошая идея, — неожиданно вмешался в разговор Плагг, вылетев из кармана Адриана. — Этот парень меня-то с трудом прокормить может. И я не собираюсь ни с кем делиться своим камамбером! Ой! — он получил тычок от подлетевшей Тикки. — Плагг хотел сказать, что талисман не случайно выбирает хранителя. Человек может ошибиться, а вот камень чудес — нет. — К тому же, три героя в Париже лучше, чем два, — с умным видом подтвердил Плагг. Габриэль с удивлением посмотрел на квами, а затем на сына и Маринетт. — А вы что скажете? Напарники переглянулись, и Маринетт едва заметно кивнула. — Добро пожаловать в команду? — Адриан повернулся к отцу и протянул ему руку. — Я — Кот Нуар. Приятно познакомиться, месье Бражник!