Держи меня

Потратив на дорогу около двух с половиной часов, Анна остановила свою Сузуки у одного из подъездов стандартной пятиэтажки. В неосвещенном дворе было очень темно. Выйдя из машины, девушка едва сделала пару шагов, как по голове её стукнуло что-то брошенное сверху — маленькое, но весьма твердое. — Черт, — выругалась художница, глядя в темноте на еле различимые контуры предмета, лежащего на мокром асфальте. — Идиоты. — Анна наклонилась, чтобы рассмотреть, что же это было. Пара секунд, и на ладони привычно расположилась самодельная иконка. Анна смотрела на деревянный крестик, и самые разнообразные мысли обуревали ее. Она старалась отогнать неприятное предположение, но оно настойчиво штурмовало шаткую оборону в мыслях девушки. Анна сделала еще один шаг по направлению к дому, но все-таки остановилась. Не решаясь идти дальше, она стояла под накрапывающим дождем и, глядя на маленький амулет, мысленно произносила только одно слово — ее имя. Вернувшись в машину, Анна пристегнулась и потянулась к ключу зажигания, но рука так и застыла на полпути и, несколько секунд бесцельно провисев в воздухе, опустилась, не коснувшись белого металла ключа. Девушка закрыла глаза и откинулась на сидении. Да, она все прекрасно понимала. Она понимала, что разница в возрасте между ними превышает все допустимые пределы. Она понимала, что не имеет морального права предлагать подобные отношения столь юному созданию, даже если предположить, что девочка не будет против. Она понимала, что сама сущность такой связи может в какой-то период их возможной совместной жизни вдруг восприняться Лизой совсем по-иному. Она понимала всё. Однако... Стало душно, и Анна открыла окно. Неуютный холод ворвался в салон автомобиля, неприятно обдувая лицо и неся запахи дождя и прелой листвы. Художница достала из кармана иконку и бросила ее на асфальт. «Так не годится, совсем не годится», — девушка, закрыв ладонью лицо, беззвучно роняла слезы, проклиная в душе свою слабость, эту чертову невозможность что-либо изменить и эту жизнь, которая подарила несколько часов счастья только для того, чтобы потом заставить ее снова бежать от своей памяти. Хлопнула подъездная дверь. Кто-то вышел и, чуть помедлив на крыльце, неуверенно ступил под дождь. Миниатюрная фигурка, чуть прихрамывая, перемещалась мелкими шагами. «Уехать отсюда куда-нибудь, как можно дальше, чтобы ничего этого не помнить... чтобы всё забыть...» — звук мотора заставил Анну слегка отвлечься от мрачных мыслей. Ближний свет выхватил из темноты неширокую гладь тротуара и, мягко тронувшись с места, автомобиль поехал вперед. Держа телефон перед собой, Лиза, согнувшись в три погибели, внимательно всматривалась во все неровности и мелкие предметы, попадавшие в небольшое поле подсветки. Она поднимала голову наверх, мысленно рисовала возможную траекторию падения иконки, и снова принималась разглядывать темный асфальт. Все ее надежды были на то, что вещица всё-таки долетела до тротуара, а не упала в заросли кустов и деревьев у подъезда. Было бы много сложнее отыскать ее там, и, в таком случае, пришлось бы дожидаться утра, потому что свет от мобильного не давал возможности полноценно видеть. Лиза, на полусогнутых ногах, низко наклонившись к земле, осматривала по сантиметру землю перед домом, на которой предположительно должен был находиться бесценный подарок. Дрожа от холода, девочка мокла под непрекращающимся дождем и мечтала только об одном — укрыться под теплым одеялом, зажав в руке свою драгоценность, и молить о сне, в котором она сможет быть с Анной. Добравшись до последнего подъезда, Анна обнаружила, что покинуть двор этим путем ей не удастся: придется возвращаться и выезжать той же дорогой, какой она приехала. Развернуть машину не было возможности, поэтому, выжав сцепление и включив заднюю скорость, девушка медленно двинулась в обратную сторону. «Это ещё что там такое?» — художница пыталась разглядеть, маячивший по ходу движения Сузуки периодически гаснущий огонек. Кто-то топтался посреди тротуара, странно пригибаясь и высвечивая землю. Предупредительно посигналив, Анна попросила дорогу. Фигурка отшатнулась в сторону, и что-то едва знакомое проскользнуло в неуклюжих движениях, заставив сердце девушки болезненно сжаться. Она ещё пристальней вгляделась в очертания темного силуэта. Машина была уже довольно близко, но лицо девочки оставалось неразличимым. И тут, тоненьким голосом что-то прокричав, совершено неожиданно ребенок бросился под машину. Анна резко затормозила и, буквально выскочив из салона, кинулась вытаскивать сжавшееся в комок перед машиной неразумное существо. Схватив, как котенка за шкирку, девушка сильным рывком подняла это нечто и развернула к себе лицом. — Ты что, ненормальная?! — рыкнула Анна и тут же, совершенно опешив, растерянно выронила: Лиза?.. Девочка, вытаращив глаза, тряслась как осиновый лист. Увидев Анну, она была настолько поражена этой встречей, что не могла вымолвить ни слова. — Лиза... — Анна крепко держала и не могла найти в себе силы отпустить эти хрупкие плечи. — Что... что ты делаешь? — Искала, — девочка протянула руку и на раскрытой ладошке Анна увидела многострадальную иконку. — Это что, такой способ восполнения недостатка адреналина? Сначала выкидывать вещь из окна, а потом бросаться за ней под машину? — Я её не выбрасывала! — Но она свалилась мне на голову, когда я вышла из машины... — Это не я... Это... мама выкинула её! И она сейчас чуть не попала под колеса! — Да это ты чуть не попала под колеса! Лиза растерялась, опустила голову и пожала плечами. — А ну, давай, садись в машину. Чувствую, надо поговорить. Девочка незамедлительно юркнула в раскрытую для нее заднюю дверь, и черная Сузуки наконец покинула неприветливый двор. Небольшое кафе, в котором находилось не так много посетителей, оказалось довольно уютным и недорогим. Это было весьма важно, потому что, как и предвидела Анна, Лизу очень смутил как сам факт посещения кафе, так и то, что за нее собираются платить. — Если хочешь, можешь считать это моей благодарностью за тот завтрак, что ты для меня приготовила, — художница лезла из кожи вон, пробуя найти возможность хотя бы напоить девочку чашкой чая. — Этим завтраком вы меня саму же и накормили тогда, так что уж вы-то мне точно ничего не должны. — Ну, хорошо, это кафе закрывается поздно, у тебя ещё есть время передумать. А теперь расскажи мне, что произошло? — Да ничего... ничего особенного. Всё как всегда, — девочка посмотрела в сторону, теряясь под пристальным взглядом зеленых глаз. — А царапина на щеке — тоже дело рук матери? — Это случайно, я, когда в темноте подвернула ногу, упала и за что-то зацепилась щекой... — А тебя не учили, что старших обманывать не хорошо? Тебе досталось за ту ночь, что ты не была дома? — Нет, это никого не беспокоило. — Хм, что, так часто пропадаешь? — Нет, довольно редко... просто не беспокоятся. Анна потянулась через стол, и ее ладонь мягко легла на тонкие пальчики, нервно теребившие салфетку. — Хочешь, поедем ко мне? Лиза вскинула огромные глаза на Анну. — Прости, мне не следовало так... пугать тебя. Не волнуйся... — художница, словно растягивая момент, нехотя отняла свою руку. — Я вас не боюсь... — Лиза, с благоговением принимая этот порыв, чувствовала, как трепетно Анна относится к ней. И ухватив девушку за большой палец, заставила вернуть руку на место. — И это так невероятно, что вы оказались у моего дома. — Ну, что ты, ничего странного. Просто я хотела тебя увидеть. Две чашки чая, огромный кусок торта и мороженое — художница все-таки сделала заказ и, не спеша отпивая горячий напиток, с еле скрываемым наслаждением наблюдала, как девочка уплетает купленное для нее лакомство. Анна видела, что тема взаимоотношений Лизы и ее семьи доставляет девочке ужасное неудобство, поэтому решила ни о чем ее не расспрашивать больше, оставив выяснение подробностей на лучшие времена. Она старалась отвлечь Лизу от неприятных мыслей, рассказывая забавные случаи, произошедшие с ней и ее знакомыми. А Лиза улыбалась, и в ее глазах вспыхивали восхитительные огоньки, когда она смотрела на Анну. Своими взглядами двое грели друг друга, дарили нежность и понимание. А сердца начинали радостно трепыхаться и, томясь от счастья, выстукивали самую прекрасную мелодию на свете. Прощаясь все в том же темном дворе, девушки обменялись телефонными номерами. — Хочешь, я напишу тебе что-нибудь перед сном? — Анна, опьяненная обществом Лизы, с трудом сдерживала желание обнять девочку, притянуть к себе и попробовать на вкус ее поцелуй. — Да, — Лиза кивнула головой. — Если, конечно, вам будет удобно. — Знаешь, неудобно шубу в стринги заправлять. — Лиза засмеялась, а Анна фыркнула. — И вот ещё что: перестань уже мне «выкать», а то я начинаю чувствовать себя дряхлой старушонкой рядом с тобой. Лиза хохотала, а Анна, улыбаясь, смотрела на нее. И дождь, что, налетал с порывами ветра, хлестая по стеклам и заливая землю под колесами автомобиля, словно стирал, смывал прошлое, со всеми его отголосками и неприятным осадком на душе, давая возможность прямо здесь и сейчас начать все с чистого листа.