Героиня второго плана

Тсуна определённо не жалела о  решении переехать в замок. Они быстро обжились в своём временном пристанище — они с Кё-саном так и остались в большой комнате, а первогодка оккупировал обе кладовки. Оборудовал рабочий кабинет в одной, перетащил футон в другую и теперь был похож на местное привидение, которое всегда где-то рядом, но его никто не видел. Тсуна тоже пропадала тут и там — правда, ей пришлось оборудовать «офис» в другом здании, над котельной, но это было единственное место, где у неё нормально ловила связь. Эту проблему они будут решать потом, одновременно с обустройством сада, пока что можно и так посидеть. Кё-сан тоже не сидел сложа руки — как только он оказался дома, сразу же начал готовиться к становлению как якудза и позвал гостей. И это были не союзники, не связные и не представители великих семей Токио. Стоило Хибари Кёе оказаться в Японии, как он пригласил к себе татуировщика. Тсуна узнала об этом случайно — она окончательно определилась с меню, договорилась с нужным рестораном и хотела зайти в спальню, чтобы   взять немного бумаги для очередной сметы, когда увидела, как её Кё-сан лежит с оголённой спиной, а худощавый старик перерисовывает набросок с листа. Рядом лежали подготовленные инструменты — бамбуковые палочки тебори и несколько пиал с краской. Судя по всему, узор начнёт проявляться сегодня же, и, возможно, к свадьбе на спине Кёи уже будет цвести… что? Видимо, после свадьбы и узнает. В принципе, Тсуна спокойно относилась к татуировкам. Якудза наносят рисунки на свои тела — если они и в самом деле идут по этому пути, то чисто физически нельзя остаться с чистыми спинами. Рано или поздно это должно было случиться, и она готовилась к тому, что на её коже тоже что-то расцветёт, с того момента, как их глава обозначил намерение покорить преступный мир. Значит ли это, что её время пришло? Нужно посоветоваться с Кё-саном, когда он освободится. Кёя явно удивился, когда Тсуна подняла эту тему. Она зашла в комнату, когда мастер уже собирал инструменты, а Хибари-доно ещё лежал на футоне — всё же, его здоровье пока не позволяло встать и бежать после многочасового издевательства над телом. Как он вообще уговорил мастера ему что-то набивать, когда он перемещается с трудом? — Зверёк, ты не обязана. Конечно. Как не обязана руководить нелегальной стороной их бизнеса, не обязана заключать договоры, не обязана следить за парнями и брать на себя часть обязанностей оябуна, чтобы разгрузить его и не загонять остальных. Она не обязана — но на самом деле Кё-сан счастлив, что она это делает. И, конечно же, она сделает это. — Как скажете. Догнать мастера удалось только у ворот, когда он собирался сесть в свою машину и покинуть их дом до следующего визита. — Подождите! Вы можете забить мою спину тоже? Старик остановился. Медленно развернулся, смерил её презрительным взглядом головы до ног.  — Обязательно.Через пять лет. Видимо, татуировщик не верил в серьёзность  её намерений. Принял за юную, несмышлёную девочку, у которой много фантазий и нет связи с реальностью  — за ту, кем Хибари Тсунаеши была ещё несколько лет назад. — Послушайте, я понимаю, как это выглядит. И, возможно, я не похожа на человека, который должен носить традиционный рисунок на спине, но он должен оказаться там. Вы ведь собираетесь забить спину Кё-сана. Он мой муж, так что… Если у нас будут работы одного мастера, будет неплохо, верно? Мастер посмотрел чуть внимательнее и заинтересованно спросил: — И что вы хотите получить? Тсуна запнулась. Ответа у неё не было. Мастер, конечно, это почувствовал. Он слегка улыбнулся и одними губами повторил: «через пять лет». Тсуна всё ещё не была с этим согласна. — Я всё равно получу этот рисунок.  Я слишком много отдала, чтобы оказаться за спиной Ашуры, я сожгла мосты и выбрала сторону. Я убивала ради него, я интриговала ради него, я переломала себя в труху и стала монстром, которым можно пугать детей. Я — его левая рука. Я — демон за его спиной. Я — часть его шествия тысячи демонов. Я — его сады. Я — его путеводный фонарь. Я — его гокуцума. Слова лились сами. Текли рекой, поднимались откуда-то изнутри, окутывали её тело и обретали вес. Как будто мастер-татуировщик владел Пламенем, и его Туман уже пробрался под кожу, заставляя её заглянуть во все потаённые уголки её души. Возможно, так оно и было  — возможно, старик даже не знал, что он владеет Пламенем. Мастер улыбнулся, и в этот раз его улыбка была искренней. — Я услышал вас, Хибари-сан. Хорошо. Завтра принесу эскиз, и мы начнём. Тсуна несколько раз моргнула, избавляясь от минутного наваждения, и с интересом переспросила: — Разве вы выбираете рисунок? Мастер хмыкнул и провёл пальцами по своей бороде. — В глазах простых людей татуировка — это простой рисунок, который украшает их кожу. Якудза вкладывают в них смысл, и каждый знак, который ты добавляешь, что-то значит. Татуировка изменяется вместе с хозяином — в ней отражается путь, который он проходит, его победы и неудачи. Она будет завершена только после смерти своего носителя. Старые мастера вроде меня обычно прислушиваются к пожеланию клиента, и рисуют то, каким он хочет себя видеть. Меня зовут отчаянные смельчаки, которые хотят показать миру, какие они на самом деле. И вы можете думать что угодно, но я не ошибаюсь. Впрочем, я готов пойти навстречу и послушать ваши пожелания — не факт, что они будут учтены. Ваш муж, например, хочет, чтобы я вписал не только его самого, но и его амбиции, желания и мечты, и я не вижу проблемы с тем, чтобы немного расширить свой замысел. Так что подумайте о том, какие символы вы хотите добавить, Хибари-сан. До встречи. И Тсуна честно штудировала интернет, подбирала символы и даже подошла к Кё-сану, чтобы выяснить, что будут набивать ему. Как оказалось, на оябуне Хибари-гуми расцветёт дракон в человеческом облике — на эскизе у него было человеческое лицо с драконьими усами и зубами, волосы не скрывали рога, вместо кистей были звериные лапы, а из-под юката вылезал, завиваясь спиралями, чешуйчатый хвост. Они, ставший драконом — каратель, уничтожающий всё на своём пути, переродившийся в человека, призванного повелевать. Наверное, так выглядит человек, прошедший путь от рядового бойца до оябуна — Тсуна отчётливо видела в узоре Кёю-Главу и Кёю-Вонгольское Облако. Классические фоновые узоры сменили колючей проволокой, которая символизировала ежа, и облаками, запечатлевая на чужой спине принадлежность носителя к Пламени. Внизу, ближе к пояснице, будут бесноваться двадцать демонов — все те, кто решил идти с ними до конца.  И Тсуна почти придумала что-нибудь созвучное, но все идеи вылетели из её головы, стоило ей взглянуть на рисунок, которому предстояло расцвести на её спине. С эскиза, который принёс мастер татуировщик, немигающим взглядом смотрела белая змея.