We are

Когда Грант сказал Филу в том уродливом здании, что возьмет с собой на задание двух гидровцев, Коулсону осталось лишь поджать губы в недовольстве и сказать, что Мэй вскроет каждому из них глотки, если они сделают что-то подозрительное. Дейзи лишь тихо выдохнула в трубку, когда ей сообщили об этом и пообещала не прострелить им колени при встрече. Однако ни стойкая Мэй, ни всезнающие ФитцСиммонс, ни Фил с Дейзи не были готовы к тому, что по автобусу будет ходить угрюмый мужчина с собранными в пучок на затылке волосами, периодически косясь на Уорда, и что бывший командир элитного подразделения Щ.И.Т.а будет сидеть развалившись в кресле и сцепив руки в замок. — Мороженный, — с хрипом тянет Рамлоу, — сядь, ты их нервируешь. Мужична резко останавливается, замирая, и пялится на Брока не мигая, потом на Гранта, а потом и вовсе шумно выдыхает, косясь на Фила. — Их план дерьмо, — кивает он на голограмму макета базы и обращается к Коулсону, — ваш план дерьмо. Я не видел ничего более ужасного с начала девяностых, когда мне было приказано сначала устранить цель, а потом уничтожить камеры. Так что ваш план дерьмо. Мне не нравится это. Почему мы здесь, Грант? Ты сказал, что это что-то важное. Марафон игры престолов с Нат и Питом, вот что важно, это, — он взмахивает рукой, — полный бред. А дальше происходит следующее: Уорд смеется. Смеется так искренне и даже добродушно: откинув голову назад, закрыв глаза и проведя пятерней по растрепанным волосам. И Дейзи замирает. Она слышала-то этот смех всего раза три, да и то года два назад. А тут нате: совсем рядом. На душе становится так тепло: словно они снова все в старом Автобусе, без Гидры и прочих заморочек. Дейзи смотрит на счастливого Уорда и поджимает губы, как Коулсон, закатывает глаза, как Мэй, и складывает руки на груди, повторяя за ФитцСиммонс. Она не будет снова падать в эту бездну. Нет. Ей и одного раза хватило.Она склеивала осколки от разбитого сердца месяцами, зашивала раны и ревела в подушку каждую ночь первые недели. Ей было слишком больно, чтобы снова доверять Гранту Уорду. — У тебя есть план получше? — хмыкает Уорд. — У тебя опыта больше чем у нас всех, — он разводит руки в стороны. — Кто он вообще такой? — не выдерживает Фил, хмуря брови. — Кого ты притащил на мой самолет, Уорд? Грант смотрит на мужчину, что склоняется на голограммой. Он морщится и ведет левым плечом, поднимая взгляд на Уорда, а потом смотрит на Рамлоу: тот перекидывает в руках клинок и жмет плечами — мол, делай, что хочешь. — Сержант Баки Барнс, — бросает он, прокручивая макет базы, — Зимний Солдат, Призрак. Дейзи тихо хмыкает и ухмыляется, глядя на него. — Баки Барнс, типа, как друг Стива Роджерса из сороковых? Мужчина закатывает глаза и снова выразительно смотрит на Гранта, тот передергивает плечами, и садится в кресло рядом, смотря на него исподлобья, а после поворачивается к Джонсон. И смотрит так выразительно, словно она все по одному взгляду должна понять. Не понимает. — Типа тот самый друг Стива Роджерса из сороковых, — угрюмо бормочет он, отходя от макета и пинает ножку кресла с Грантом. — Знаешь, малец, давай-ка ты с ними сам. Мы с Рамлоу просто сделаем в итоге то, что от нас нужно. Они же вообще у тебя ни про Гидру, ни про нас, ни про что не знают. Грант шумно выдыхает, смотрит моляще на него, а потом мотает головой и улыбается через силу: фальшиво и неестественно. — Баки и Брок. Мы работали в Гидре вместе. Коулсон сказал, что на базе будет численный перевес, — он хмыкает, растянув губы в ухмылке, — так что я взял лучших. Дейзи видит как напрягается Фил, как он сводит брови и неверяще глядит на Баки. — А Капитан Роджерс знает, что его лучший друг за тех, против кого он воевал? Грант прыскает. — Стив знает. Старк тоже. Баки живет у них в башне и приглядывает за мелкими Старка. Мы за Гидру, Коулсон, но это ничего не меняет. Дейзи закатывает глаза. Ей казалось, что боль утихла, а обиды — забыты. Она похоронила злость на Уорда несколько месяцев назад. Похоронила, поставила могильный камень и вывела эпитафию «никогда в жизни» — и отпустила. Потому что если злиться дальше — то была вероятность, что она начнется рыться в причинах, искать объяснения. И то пугало: потому что эти объяснения она могла найти. Но сейчас, глядя на Гранта расслабленного и все такого же самоуверенного, клубок злости распутывается, наполняя обжигающей ненавистью. И Джонсон вновь начинает злиться: за то, что оставил, соврал и не вспоминал последние полтора года, хотя обещал быть рядом. — Ты прав. Это ничего не меняет, — тянет она, улыбнувшись на мгновение, прежде чем губы вновь начинают дрожать. — Ты все еще врал нам, манипулировал и предал свою команду. Она видит, как он качает головой. Как тяжелеет его взгляд и напрягаются плечи. Дейзи очень надеется, что ему будет хотя бы немного также больно, как было ей. — Пойду в оружейную, — сухо бросает он, поднимаясь с кресла, — возьму дополнительные пули. Брок втыкает нож в деревянный подлокотник кресла и ловит разгневанный взгляд Коулсона: тот слишком любит свой самолет. — Куколка, не гони на пацана. Сколько Гранта знаю, он свою команду ни разу не предавал, — хмыкает Брок, почесывая подбородок. — Может, он предал вас. Но проблема в том, что вы его командой не были. Ни Мэй с этим ожившим мертвецом, ни вы — тройка зануд. Это всегда были мы с Барнсом. Не стройте из себя тех, кто знает про Гидру. Потому что вы нихуя про нас не знаете. Вы не знаете, что такое Гидра, кто такой, блять, Гаррет. В Гидре ты глотки рвешь, чтобы выжить, и держишься за тех, кто помогает выживать, — Брок ухмыляется. — Мне похуй на ваши обиды, но Уорд с Барнсом и Романовой с Беловой едва ли не самое нормальное, что было в этом пиздеце. Мы заботились друг о друге, и если чтобы избавить Барнса от обнуления, нужно было бы грохнуть кого-то из вас, мстителей или правительства, я бы сделал это. Потому что на вас мне поебать, а Барнс с пацаном — моя команда. Разница. И вы не знаете, что такое Новая Гидра* сейчас, так не стройте из себя святых. Дейзи жмет губы, проводит кулаком по груди и выходит из отсека. Может, им стоило тогда послушать Фитца на базе и разобраться в причинах. В Гидру так просто не вступают. Может, Грант бы объяснил, дал поверить снова, что он не злодей, а просто кто-то, кому промыли мозги. Джонсон лишь трясет головой, чувствуя как что-то в груде обрывается. Опять. Она не хочет признавать то, что, может, сама лажанула. Что, может, сама толкнула Гранта снова в пропасть. Она не замечает, как оказывается перед оружейной, и смотрит как Уорд ищет патроны для своей беретты и винтовки Барнса. Она сомневается, тяжело дышит и стучит в конечном итоге по железной балке самолета. Грант оборачивается и хмурится, ища причину почему она здесь. — Ты обещал мне выпивку, — бросает она, ведя плечами, — можем выпить после миссии. Я знаю неплохой бар в Нью-Йорке. Ты мог бы рассказать про Гидру. Грант прыскает и, опустив голову, трясет ей, а после выдавливает из себя хриплое: — Да, мог бы. И Дейзи думает, что они могли бы стать вновь реальными.