Колдунья в Алагейзии

Драс-Леона с первой минуты не понравилась Гермионе по сравнению с солнечным и оживленным Тирмом. Мрачноватый город Хелгринда, где люди приносили человеческие жертвы, пили кровь и совершали страшные ритуалы, сразу напомнил о древних временах, когда так же делали ее предки еще до появления первых волшебников. Эрагону тоже не нравилась такая обстановка, без Сапфиры он чувствовал себя неуверенно. Они старались держаться поближе к Брому, который тоже был мрачноват. Атмосфера города угнетала. Дома в центре города были высокие и какие-то странно узкие — земли здесь явно не хватало. Многие дома лепились прямо к городской стене, пристроенные к ней одним боком. На узких извилистых улицах не было видно неба из-за нависавших над тротуарами строений, здесь царил вечный полумрак. К тому же почти все дома были сложены из здоровенных темно-коричневых брёвен, и от этого город казался ещё более тёмным. Жутко воняло сточными канавами, тротуары и мостовые были грязные и какие-то скользкие. Оборванные ребятишки шныряли между домами и, точно воробьи, дрались из-за каждой крошки съестного. Нищие и калеки сидели, скрючившись, у городских ворот, умоляя подать им милостыню. — Вот уж не хотела бы тут жить! — пробормотала Гермиона с отвращением. — В самом центре немного получше, — утешил Бром. — Драс-Леона может оказаться чертовски опасной даже для самого осторожного из осторожных. И мне не хотелось бы просто так, без очевидной необходимости, шататься по здешним улицам. Но в центре Гермиона не почувствовала себя в безопасности, ее удивляло, что местные богачи живут спокойно, когда вокруг страшная нищета. Почему-то город напоминал один Мрачный переулок, куда обычные волшебники не ходят, если не замышляют что-то темное. Иногда волшебнице казалось, что за ними следят и часто оглядывалась. По обрывкам разговорам путникам стало понятно, что о Эрагоне и Сапфире никто не знает, что радовало. Они остановились в гостинице, решив начать поиски завтра. Гермиона заняла отдельную комнату, Бром и Эрагон соседнюю. В отведённой девушке комнате у одной стены стояла узкая кровать, у второй — шаткий стол и таз для умывания. Взглянув на матрас, волшебница решила спать на полу, для мягкости постелив взятое из Карвахолла одеяло. Разложив вещи, она наконец-то помылась и переоделась в чистую одежду. Достав припасенную еду, перекусила и направилась вниз, где ее спутники пили пиво. Они предложили было и ей, но сделав глоток, Гермиона отказалась — вкус был ужасным по сравнению с родным сливочным пивом из паба «Три метлы». — Что сейчас мы будем делать? — спросила она, устав сидеть в молчании. Бром, опрокинув в себя третью кружку пива, сказал: — Я пока отсюда трогаться не собираюсь, так что можешь прогуляться и заодно осмотреться. Только осторожнее — раззаки могут знать, что мы здесь, у них полно шпионов. Девушка вышла на воздух. Стараясь не обращать внимание на грязь, она бесцельно пошла по улице. Но ощущение невидимой слежки не давало покоя, словно кто-то в мантии-невидимке шел за ней по пятам. Вот она бы сейчас пришлась как нельзя кстати… Гермиона решила не терять времени, и в течении дня, гуляя по городу, разговаривала с местными жителями. Она не упоминала ни о раззаках, ни о драконах — она спрашивала новости и заодно узнавала о приходящих кораблях с грузом. И вскоре удалось узнать, что недавно приходил большой груз масла сейтр, который потом направили во дворец Маркуса Табора. Получив необходимую информацию, Гермиона решила вернутся. Необходимо доложить Брому о масле. Сгустились сумерки и девушка осторожно пробиралась по улочкам, скудно освещавшимся факелами. Город пустел и в темноте казался призраком, куда живым ход заказан. Каждый неосторожный звук разносился на большое расстояние. Внезапный треск гнилых досок привлек внимание волшебницы. За углом дома кто-то прятался. Внутренний звоночек в голове сообщил о возможной опасности. Девушка напряглась и стала осторожно подходить к месту, откуда слышала треск. Но стоило приблизится к углу, как чья-то жилистая сильная рука схватила ее за одежду и потащила вперед. Не удержав равновесия от неожиданности, Гермиона упала спиной на влажные скользкие доски, больно ударившись. Перед глазами забегали черные точки. — Берт, я поймал ее! — над ней навис худощавый мужичок с повязкой на лбу, не отпуская ее руку. Гермиона дернулась и прошипела: — По какому праву… — Слышь, закрой пасть, а то язычок-то отрежем! — раздался второй более грубый голос. Первый недоуменно глянул в ту сторону: — Так было велено не причинять вреда… — Вреда не причиним, но если будет артачится — можно и ущипнуть разок. — Только попробуй! — где-то послышалось холодящее кровь шипение и девушка сразу узнала его — раззаки! Схвативший волшебницу как-то нервно затрясся, словно разрываясь между желанием бежать или оставаться. Гермиона попыталась вырваться, но хватка у этого типа была просто стальная. И нет ничего под рукой, чтобы как-то отвлечь их. Раззак медленно выступал из тени, направляясь прямо к ним. В отчаянии девушка оглядывалась, ища хоть какой-то выход. Оружия нет рядом, Бром и Эрагон наверняка пьяные в гостинице… Черт, ну почему они напали сейчас? Державший ее мужчина дернул за руку, стоило ей немного приподняться на локте: — Веди себя смирно, ничего не будет. — Что вам от меня нужно? — А ты не з-з-наешь? — снова услышала она шипение раззака. Внутри все сжалось — неужели они знают, что Всадник прибыл с ней? Или же — тут по спине пробежал холодок — он думает, что она Всадница? Похоже, второй вывод был верен, так как монстр, приблизившись почти вплотную, дохнул ей в лицо: — Где дракон? Гермиона попыталась пихнуть его ногой, но ее тут приложили затылком о землю. Глаза заслезились, она попыталась несколько раз моргнуть и ей на секунду показалось, что в темном небе мелькнула Сапфира. — Где дракон? — повторил раззак, склонившись над жертвой. Волшебница сжала губы и выпалила: — Я не знаю! — Вре-ш-ш-шь! — тут ее ткнули под бок острым носком сапога. Тихо вскрикнув от боли, девушка сунула руку в карман. — Зачем тебе это? — спросила она, глядя на раззака, лицо которого было скрыто капюшоном. Тот снова зашипел: — Отвечай на вопрос-с-сы, а то уз-з-знаешь, что такое боль! — Сейчас это узнаешь ты! «Диффиндо!» — мысленно произнесла Гермиона вытащив и направив палочку прямо на державшего ее человека. Тот внезапно закричал и согнулся пополам, из тела хлынули ручьи крови. Вырвав руку, волшебница вскочила и отшвырнула далеко от себя раззака следующим невербальным заклинанием, затем ослепила третьего противника. Пока они не успели прийти в себя, она стерла память людям и бросилась бежать с такой скоростью, с какой не бегала даже от Пожирателей. Где-то слышался злой воющий визг — хищник упустил свою добычу. Не оглядываясь и задыхаясь, Гермиона примчалась в гостиницу. Едва вбежав на второй этаж она со всей силы заколотила в дверь Брома. Но по ту сторону стояла тишина, лишь какие-то странные звуки. — Да что же это такое! — прорычала она и направила палочку на дверь, послав куда подальше правила приличия. Как только дверь открылась с щелчком замка перед ней предстала странная картина. В воздухе витал запах алкоголя, а Бром и Эрагон крепко спали, сладко посапывая. — Бром! Бром! — кинулась к нему Гермиона, но старик продолжал спать. Она попыталась растрясти его, но бесполезно. То же не прошло и с Эрагоном. Рассерженная этим волшебница отправилась к себе, где без сил упала на кровать, сжимая в руке палочку. — Ты не убила его? — почти вскричал Бром, услышав наутро ее рассказ, — надо было немедленно убить, а теперь жди беды — по городу наверняка объявления о тебе развесили! — Если бы ты не напился бы до потери сознания, то ничего бы этого не было! — в свою очередь рассердилась Гермиона, — пока вы с Эрагоном напивались до краев, я успела проделать всю работу и много чего узнать о масле… — Ни слова больше! Расскажешь позже, — тут же поднял руку Бром и добавил, — прости за мое легкомыслие, я не думал, что раззаки смогут узнать тебя. Теперь из-за моей слабости ты в опасности. — Не в первый раз, справлюсь. Я все-таки лучшая ученица Хогвартса, — ответила Гермиона и вытащила палочку, — я знаю, как можно запутать врагов. Ведь они не знают, что я владею никому неизвестной здесь магией! — И что собираешься делать? Вот что сделала Гермиона — помня о вылазке в банковское хранилище Лейстренджей, она с помощью нескольких заклинаний кардинально изменила свою внешность. Волосы сделала короче, поменяла привычный цвет на более темный, кожа стала немного загоревшей, а глаза стали серыми. Теперь она напоминала девушку с южных земель, только более высокого роста. Бром на ее махинации только головой качал в изумлении, а присоединившийся Эрагон в первую минуту вообще не узнал волшебницу. — Итак, что мы сделаем, — предложил Бром, когда Гермиона закончила, — я с Гермионой отправлюсь во дворец Табора и выясню, куда отправляют масло после доставки, а ты Эрагон, поговори с людьми — авось чего узнаешь о наших врагах. Они разделились, едва выйдя из гостиницы. Гермиона немного нервничала, хотя чары надежно спрятали истинное лицо. — Бром, — тихо спросила она, — а раззаки умеют мысли читать? — Нет, этим они не владеют и нам оно на руку. Ты старайся не показывать тревогу, и может, все пройдет гладко. Они почти без труда прошли мимо стражи якобы для работы во дворце правителя города. Бром, используя свою виртуозность ведения разговоров, сумел поступить на работу в качестве сказителя вместе с Гермионой. Пока он очаровывал слух слушателей, девушка ненароком задавала вопросы некоторым обитателям дворца. Некоторые слуги отвечали неохотно и с опаской, другие оказались более разговорчивыми, но едва ответив, тут же исчезали. По кусочкам волшебница доставала информацию, иногда приходилось тайком использовать магию. Ничего странного она не обнаружила — во дворце ни малейшего следа врагов, некоторые даже ничего не слышали о них. Но потом им с Бромом улыбнулась удача. Один из слуг поведал очень важную информацию. Каждое полнолуние двух рабов посылают к подножию Хелгринда с запасом провизии на целый месяц. И как только в Драс-Леону прибывает очередная партия масла, её отсылают вместе с этими рабами. И больше их никто и никогда не видит. А если кто-то вздумает за этими рабами последовать, то и сам исчезает без следа. Теперь уже не оставалось сомнений, где искать раззаков. Как только Бром закончил последнее повествование, они покинули дворец. — Ну? — спросил он, как только за ними закрылись ворота. — Я все узнала, в гостинице расскажу. После ужина они обсудили планы: Эрагон, возбужденный близкой встречей с врагами, предложил пробраться вслед за рабами и сразится с раззаками, но Бром остудил его пыл: — В темноте мы не сможем их увидеть, а они нас смогут, так что идея провальная. Завтра мы с Гермионой снова отправимся во дворец и выясним подробности, куда отсылают рабов. — А может, я под видом служанки отправлюсь туда и найду логово, потом сообщу вам? — Даже не думай! Тебя уже один раз чуть не поймали, в этот раз точно не выкрутишься! Важна осторожность. К тому же сюда скоро прибудет король, так что нужно действовать быстро. Но на следующий день все обернулось совсем иначе. Рано утром волшебница с Бромом ушли во дворец. Они только стали узнавать нужную информацию, как девушка почувствовала какое-то странное жужжание в голове, а потом оба услышали голос Сапфиры: «Вам нужно бежать! Эрагон в опасности! Бегите!» Не успев толком ничего понять, Гермиона со сказителем выскочили из дворца, помчавшись в город. — Что случилось? — успела спросить она, задыхаясь от бега. — Не знаю, но похоже что-то серьезное. Не отставай! Когда они достигли гостиницы, Эрагон уже ждал их с оседланными лошадьми. Запрыгивая в седло, Бром спросил: — Что ты опять натворил? — Я был в храме, когда у меня за спиной вдруг появились раззаки, — рассказывал Эрагон. — Я чудом сумел удрать, но, по-моему, они в любую минуту могут оказаться здесь. Сапфира присоединится к нам сразу же, как только мы выедем за пределы города. — Главное сейчас — миновать ворота. Боюсь, их вот-вот закроют, если уже не закрыли, — сказал Бром. — Если ворота закрыты, нам отсюда не выбраться. Но что бы ни случилось, нужно держаться вместе. Они натянули поводья: дальний конец улицы пересекал целый отряд вооружённых воинов. Гермиона отчаянно пыталась придумать как вытащить всех из этой ситуации, но ничего кроме мысли в открытую сразится с волшебной палочкой, не приходило. Бром выругался, вонзил шпоры в бока Сноуфайра и, свернув в боковой проезд, галопом поскакал прочь. Они последовали за ним. С огромным трудом пробираясь по узким улочкам, битком забитым народом, Гермиона едва не задавила кого-то. Наконец показались ворота, но уже наполовину опущеные, а путь к ним преграждала двойная линия воинов с пиками наперевес. Волшебница потянулась за палочкой, но Бром остановил: — Не надо, мы с Эрагоном сможем сами. Ты постарайся поднять ворота, — кивнул он юноше, — а я расчищу дорогу. Гермиона держись между нами и не вздумай колдовать! Они ринулись прямо на сомкнутые ряды стражников, их пики были направлены прямо в грудь коням, и кони ржали от страха. Но трое всадников упорно рвались к воротам. За спиной слышались отчаянные крики. С каждым мгновением Гермиона страшилась, что они просто будут насажены на эти страшные наконечники. Копья были совсем близко, и Бром, воздев руку, что-то торжественно произнёс на древнем языке. Слова падали из его уст, точно рубящий меч, и стражники тоже падали по обе стороны от него, точно подрубленные. До ворот оставалось всего несколько шагов, и Эрагон призвал на помощь всю свою магическую силу, крикнув: «Дю гринд гвилдр!» Донёсся отвратительный скрежет, и ворота, качнувшись, сами поползли вверх. Толпа у ворот и стражники застыли в полном изумлении, а Бром, Эрагон и Гермиона под громкий стук конских копыт, пулей вылетели за пределы города. Как только Драс-Леона осталась позади, Эрагон позволил воротам закрыться, и они, содрогнувшись, с глухим грохотом рухнули вниз. Так окончился их визит в Драс-Леону, который волшебница запомнит надолго.