Люстерец

       Назгур приложил руку ко лбу и посмотрел вдаль. Огни ему не померещились. Не было сомнений, что навстречу приближались всадники.         — Всем быть наготове! — скомандовал Голлдар. Хорн посмотрел на него.         — Хм, насколько мне известно, у наших людей нет задания — забираться в эту глухомань, — сделал вывод разведчик. — Да и, судя по огням, отряд небольшой.        Назгур притормозил коня и погладил рукоять меча. Простое действие придало ему уверенности, а слова Хорна несколько успокоили. С небольшим отрядом справиться легко.        Огни приблизились. В неярком свете стали заметны очертания лошадей. Всадников же, укрытыми плащами, разглядеть было трудно.         — Будьте спокойны. Впереди — Сельвик, из наших, — доложил Хорн. Назгуру только и осталось, что подивиться его зрячести. Он не внял словами разведчика и по-прежнему был настороже, пока отряд не приблизился. В неярком свете факелов поблёскивали короны.        Вожак спешился и, передав поводья одному из своих людей, пошёл навстречу. Голлдар последовал его примеру.         — Ренн Сельвик, Магерта! — представился глава отряда.         — Назгур Голлдар, Штурмвер!        Мужчины пожали друг другу руки, затянутые в перчатки.         — Герр Голлдар! Ну наконец-то! — Сельвик облегчённо выдохнул. — Герр Сефур уже отчаялся…         — Что происходит? — задал вопрос Хорн. — Ренн, не молчи!         — Долго объяснять! — Сельвика передёрнуло от неприятных воспоминаний.         — Объясни вкратце! — потребовал Назгур. — Я с места не сдвинусь, пока не узнаю!        Ренн замёрз, а требование Голлдара не прибавило настроения. Впрочем, Сельвик не был удивлён чужой подозрительности.         — Вы ведь важный груз везёте, — издалека начал он. — Более того, у моста должны были оказаться ещё днём.         — Я не собирался вести их через мост, — прервал Хорн. — Да скажешь ты, в конце концов, что, проклятье тебя побери, происходит?!         — Кто-то перебил один из отрядов у моста, — бойко заговорил Ренн. — Не наш, не Магертский. Ехали из Куммы.         — С чего взяли, что именно из Куммы? — уточнил Назгур. — Магерта — центр Нарсилиона, и многие пути пересекаются именно здесь.         — Да, но нечасто девицы выходят замуж за королевских сыновей. Венценосные сопровождали невесту в Штурмвер и наткнулись на…         — Похоже, что постарались обычные разбойники, — решил Голлдар. — Чтобы сопровождать бабёнку, даже невесту принца, много людей не нужно.         — Да, но те чаще уводят с собой девок для… Ну, сами понимаете. И забирают всё, а здесь же не забрали товар, похоже, приданое. Только оружие. Ну и деньги ещё!         — И девицу оставили?         — Да, но… — Ренн запнулся. — Надругались, конечно. И убили.         — В силу последних событий я бы зря не надеялся, что всё это — случайность, — пояснил Хорн и, повернувшись к Сельвику, спросил: — Вы каким путём шли?         — Через реку, — пояснил тот. — Не по главной дороге, а через Шуму.        Теперь Хорн сомневался, что прорубь сделали рыбаки. Кто-то предусмотрел путь через реку и решил воспрепятствовать людям Голлдара, причём отряд повстанцев — немногочисленный, иначе перебили бы ещё на Холмогорье.         — Отлично. Пойдём через Шуму, — предложил разведчик. — Дольше, но куда безопаснее.         — А… привал? — несмело предложил Эре. Он слишком устал и замёрз, чтобы двигаться дальше.         — В Шуме есть заброшенный храм, — пояснил Сельвик. — Там можно заночевать.        Назгур стиснул зубы. Он не любил крупные поселения. Как правило, его люди не могли пройти мимо таверны и напивались. Вдобавок заброшенный храм Всеединого смущал. Голлдар не мог предугадать, как поведёт себя пленный маг. Низвергнутый сын Всеотца мог творить с детищем всё, что угодно.        Но большого выбора не было. Да и запасы дров, сена и пищи не вечны.         — Ладно. Большого выбора всё равно нет, — решил он.        Эре помалкивал. Пусть ему не нравилось предложение, но ночёвка под крышей обнадёжила.        Отряд Венценосных заметно увеличился. Назгур был рад. Магертцы прекрасно ориентировались в местности, несмотря на ночь, и не приходилось делать долгих остановок.

***

       Начало светать, а была проделана только половина пути. Пришлось сделать внушительный крюк, чтобы объехать место, где злополучный мост пересекал реку.        Эре клевал носом. Назгур Голлдар покачал головой.         — Смени Солея! — приказал он. — Не хочется останавливаться, чтобы подбирать тебя.         — Но… — возразил Туррис.         — Это приказ!        Эре вздохнул и развернул лошадь. Он разглядывал совершенно одинаковые на вид повозки, пытаясь вспомнить, в которой из них находится пленный маг.         — Арктар! — позвал он. Никто не отозвался. «Спит, ублюдок!» — мысленно разозлился Туррис и позвал ещё несколько раз. Наконец показалась голова заспанного Солея. — Меняемся!        Кучер направил лошадей в сторону. Всадники, следившие за обозом, остановились. Эре спешился с коня и подошёл к повозке. Привязав удила, он влез внутрь.        Арктар погладил коня, радуясь, что выпала возможность прогуляться верхом. Найт радостно заржал. Ему изрядно надоело быть на привязи.        Эре уставился на спавшего Икарея. В повозке было настолько тесно, что пришлось усесться плечом к плечу. «Проклятье! Как Арктар терпел столько времени?» — задал мысленный вопрос Туррис себе самому. Даже ему, не слишком высокому, пришлось сесть, согнув ноги в коленях.        Морозный ветер обжёг щёки Солея. Конь резво обогнал остальных сородичей. Грива развевалась на ветру, а Найт упивался свободой.        Арктар быстро нагнал Назгура Голлдара и натянул поводья, осаживая коня. Найт недовольно фыркнул, но приостановился.         — Красавец! — восхитился Хорн. — Хаквиндец? — ветер унёс его вопрос. Арктар не слышал и свернул в сторону. Копыта Найта взрывали сугробы снега, и Солей сделал круг, после вернулся к военачальнику. Поездка верхом разогнала застоявшуюся в конечностях кровь.         — Не дури, Арктар! — заметил тот. — Не хватало, чтобы ты отстал от отряда. Одинокому Венценосному в этих краях туго придётся. Помни!        Солею было наплевать на замечание. Ему казалось, что прошло много времени с последней верховой езды. Он перестал сдерживать эмоции и во второй раз погнал коня уже вперёд.         — Дурак! — выругался Хорн.         — Распустили вы своих людей, герр Голлдар, — заметил Сельвик. — Что хотят, то творят.         — Если прибьют — туда ему дорога, — решил Назгур, хотя был уверен — не убьют. Порой Арктар казался ему везучим, словно сами боги надели на него рубаху при рождении. Иначе нельзя было объяснить, как тот сумел отстоять не только жизнь, но и честь.        Натрайт в противовес брату казался неудачником. Голлдар мысленно оправдывал его, зная о плачевной ситуации с поместьем. Солей сам всё выложил, едва успев попасться, а он поверил ему. Одного не понимали ни Натрайт, ни Назгур: как Гведеон Икарей вышел на Солея. Маг упорно молчал. Кроме злополучного флакона, который впоследствии пропал, зацепок не было. Как выяснилось позднее, к краже приложил руку Дек Намен. Но и в вещице не было ничего необычного. Натрайт всего лишь принял её из рук гостя, однажды появившегося у порога его дома. Тот заявил, что, мол, принёс семейную реликвию владельцу.        Назгур подозревал, что именно побудило Натрайта Солея поверить первому встречному: Гведеон Икарей не был лишён обаяния даже тогда, когда утратил магические силы.        «Вон, даже Арктар перестал ныть. Что уж говорить об известном мужеложце Натрайте?» — заметил он. Успокоило поведение подчинённого, который резвился, точно отрок, недавно освоивший верховую езду и старавшийся показать бывалым всадникам, насколько он хорош.        Найт вдоволь набегался и охотно послушался удил. Арктар развернул верного скакуна и нагнал воинов, после пристроился к последнему ряду.         — О, Арктар! А что не с этим? — спросил Дек Намен.         — Меня Эре сменил, — ответил тот.         — Эре?! — Дек присвистнул. — Это что же он должен был натворить, что герр Голлдар решил его так наказать? — он расхохотался.         — Наоборот. Герр Голлдар дал ему возможность отдохнуть, — возразил Солей. — Эре-то едва с лошади не свалился. А Гведеон… Он тихий!         — Глянь-ка, Элдигар! Он уже защищает этого выродка! — Намен расхохотался.        Арктару изрядно надоели издёвки. Отчаянно хотелось уподобиться самому Деку и просто-напросто начистить физиономию, но взглянув внимательно на его лицо, увидел, что кто-то постарался до него. На скуле красовался большой синяк.         — Это кто же расстарался, Дек? Мы не останавливались. Разве что по нужде, — съехидничал он.         — Твой брат поштарался! — доложил Элдигар. — Врежал башкой в морду!         — Поделом! — Арктар рассмеялся. Он догадывался, что Натрайту надоело терпеть болтовню Дека Намена. — В следующий раз будет знать, как задевать Солеев.         — Трепач! — разозлился Намен. — Я тебе это припомню.        Больше он всю дорогу не произнёс ни слова. Арктар в душе радовался, что Натрайт постоял за честь всех Солеев. Дека перевоспитать было невозможно, но проучить — вполне.        Оставшаяся часть пути до Шумы была проделана без помех. Порой на дороге встречались крестьянские повозки. Селяне готовились к предстоящему празднику и провожали недобрым взглядом большой отряд, гадая, сколько припасов увезут воины.        Шума встретила Венценосных дымом, шедшим из труб деревянных домов, разноцветными лентами, развешанными на заборах. Многочисленная детвора высыпала из домов, чтобы поглазеть на отважных воинов. Все мальчишки мечтали о великих деяниях. Иные дрались на самодельных деревянных мечах.        Женщина с вёдрами шарахнулась в сторону, когда резвый конь прошёл мимо.        На площади стоял высокий столб, выструганный из тополя. Его вершину венчала ткань с изображением красного бородатого старческого лица на сером фоне. Ещё немного времени, и в небо поднимется стяг с ликом Всеотца, изображённого жёлтой краской, в виде безбородого.        Коло Нови сделает новый виток в жизни, и календари начнутся заново.        Сельвик спешился и подошёл к Голлдару. Тот в свою очередь слез с коня и с неприкрытым любопытством уставился на заброшенный храм.        «Боги, как же он похож на тот, что в Мерне!» — мелькнула мысль.        Даже село было похожим, разве что поменьше, и торговых рядов не было. Крестьяне товар везли в Магерту, чтобы продать и купить утварь для семейных нужд и подарки родным.         — Нужно вывести пленников так, чтобы не привлекать взгляды, — шепнул Сельвик. — Люстерцев здесь полно.        Назгур понял причину тихого разговора. Стайка девиц, невесть откуда взявшаяся на площади, облепила воинов. Иные откровенно заигрывали. Голлдар вздохнул, вспомнив, как некогда ему льстило женское внимание розовощёких пышнотелых селянок.        Сельвик толкнул тяжёлые железные ворота. Петли проржавели, и створки с натужным скрипом отворились. Двор давно никто не расчищал от снега, и прихрамовый сад выглядел уныло. Кусты роз никто не подрезал, и колючие ветви торчали во все стороны, норовя зацепиться за утеплённые, подбитые мехом, плащи.        Храм встретил путешественников клубами пыли, поднявшихся от подбитых сталью сапог. Гулкое эхо отражало шаги. Назгур свернул в проём, догадываясь, где находится лестница в подвал. Сельвик хмыкнул и пошёл следом за ним.        «Будто Голлдар здесь хозяин!» — мелькнула мысль.         — Темно! — произнёс Назгур. — Хотя чего ещё было ожидать от жрецов Всеединого?        Только служители падшего сына Всеотца могли осветить помещение, не высекая искру.        Со двора донеслись громкие голоса. Воины разгоняли не в меру любопытных крестьян. Ворота закрылись с тяжёлым стуком, а возмущённые жители Шумы остались за каменным забором.         — Чем вы лучше? — раздался крик одного из возмущённых люстерцев. — Отобрали у нас веру для своих нужд!         — А ну все разошлись! — урезонил Эре.        «Проклятье! Надеюсь, он не оставил пленника одного!» — Назгур устыдился собственных мыслей. Туррис не был дураком.        Вскоре появился и сам Эре.         — С кем люстерец? — спросил Голлдар.         — Так с Арктаром же! — ответил тот. — Не дурак же я, герр Голлдар. Солей, похоже, нашёл с ним общий язык.         — Нашёл общий язык, — повторил Назгур. «Вот и плохо!» — подумалось ему. Хотя за Арктаром никогда не водилось ничего предосудительного, но внутреннее чутьё не давало покоя. — Ладно. Разожгите огонь. И тащите отребье в подвал.         — Будет сделано, герр Голлдар, — вздохнул Эре, глядя на статую Всеединого. Драгоценные камни, служившие вместо глаз, давно были вытащены, отчего изваяние смотрело пустыми глазницами.        Назгур дождался, когда с чёрного входа появятся Конн Хатт и Арктар Солей с пленниками. Он облегчённо выдохнул, поняв, что никто из селян ничего не заметил.        Арктара передёрнуло, когда он увидел подвал. Тот нынче служил тюрьмой, а пол был давно отмыт от человеческой крови. Но казалось, в затхлом холодном воздухе витал запах разложившейся плоти.        Не по себе было другим воинам и Натрайту Солею. Разве что Дек Намен по-прежнему отпускал ехидные шуточки.         — Отдай масло, Арктар. Надеюсь, ты его не использовал. Им пригодится! — съехидничал Дек.        Солей не понял намёк. Он не знал, что за масло хранил Натрайт, но уточнять не решился.        Гведеон же чувствовал себя, словно дома. Маг уверенно шагнул внутрь. Натрайт же замешкался.         — Ступай! — прикрикнул Конн Хатт и втолкнул пленника внутрь.        Эре запер дверь на засов.         — Конн, Дек, стерегите. Это временно. Потом вас сменит кто-нибудь, — приказал он. — Арктар, тебя хотел видеть герр Голлдар. Ступай к нему. Он на втором этаже.        Сердце Солея ёкнуло. Назгур Голлдар никогда не звал его к себе, чтобы побеседовать лицом к лицу, вдобавок Валтум не успел приготовить ничего съестного.         — Что за срочность? — уточнил он.         — Не знаю! — Эре пожал плечами. — Я не задаю глупых вопросов, если дело меня не касается.        Солей не посмел ослушаться приказа и поплёлся наверх. С одной стороны, ему было легче оттого, что на нём не висит охрана пленника, но с другой, не хватало спокойного бархатистого голоса.        Арктар пересёк главный зал. Сельвик покрикивал на своих людей, заставляя выметать пыль и мусор как следует. Всеединый безмолвно взирал пустыми глазницами. Пламя факелов на стенах подрагивало, отчего казалось, будто статуя ожила. Кроме Солея это, похоже, никто не заметил. Ему стало не по себе.         — Где герр Голлдар? — уточнил он у Сельвика.         — На втором этаже одно помещение. Мимо не пройдёшь, — ответил тот.        Арктар свернул к лестнице и прошёл наверх. Сельвик оказался прав. Длинный коридор заканчивался деревянной дверью, в которую он постучался.         — Входи! — отозвался Назгур, не сомневаясь, кто именно явился. Арктар толкнул дверь и вошёл в крохотную комнатушку. Из мебели осталась одна скамья. — Присаживайся. — Когда Солей принял приглашение и робко присел на край, продолжил: — Я тебя позвал, чтобы ты разъяснил, что происходит между тобой и Икареем. — Арктар опешил, меньше всего ожидая, что герр Голлдар усомнится в его верности.         — Ничего особенного, — несмело отозвался он.         — Да-а? — недоверчиво протянул военачальник. — Выходит, все вокруг ошибаются, а ты чистый и невинный младенец. Арктар, я не юнец и сам вижу взгляды, которые ты бросаешь на Икарея и замечаю, как ты переживаешь за Натрайта. Похоже, брать тебя было большой ошибкой.        Пристыженный Солей не смог вымолвить ни слова. Он вспомнил мимолётный поцелуй и покраснел. «Проклятый Садис! Неужели он всё видел?» — мысленно обругал он кучера.         — Садис прислушивался к вашим задушевным беседам, — подтвердил его догадки Голлдар. — И к ссоре в том числе. Он не мог видеть, что было на самом деле, но дословно передал диалог. Так что же произошло?         — Он поцеловал меня, — Арктару ничего не оставалось, кроме как признаться. Он ещё пуще зарделся, вспомнив прохладные губы люстерца на своих.         — Я предполагал что-то подобное. Проклятье! — Военачальник был зол. — А ты находился так близко, что допустил подобное. Где твоя голова?!         — На плечах! — Солей вздохнул. — Он был слаб, и я не думал, что…         — Точно не на плечах. У меня впечатление, что мозги утекли в головку. Ну или в зад! — Назгур вгляделся в лицо подчиненного. — Ты уже не юный отрок, но ведёшь себя, будто влюбился в первый раз. Сколько тебе? Двадцать два? Двадцать три?         — Двадцать пять, — тихо ответил тот.         — Тем хуже! — Голлдар схватил Арктара за плечи и потряс. — Я никогда не думал о тебе так. Чтобы всегда сдержанному Арктару Солею вскружил голову преступник, даже предположить не мог!         — Да с чего вы так решили?! — Солей вскочил. — Всего лишь из-за чьей-то наглости…         — Нет, Арктар, — перебил Назгур. — Я не слепой дурак и понял, что ошибся, ещё тогда, когда ты вступился за братца. Боюсь, что в один прекрасный момент тебе станет наплевать на клятву, и ты сделаешь всё, чтобы помочь ему бежать. Я вижу, каким взглядом ты провожаешь Икарея. А твоя забота о нём перешла уже все границы.        Солей хотел возразить, ткнуть герру Голлдару прошлым, но незаслуженная обида сдавила горло.         — Отдайте меня под казнь вместе с ними! — выдавил он. — Я ведь родной брат предателя. Уже одно то, что он мужеложец, не делает мне чести. Можно гнобить, попрекать и обвинять в том, в чём невиновен. Я всегда уважал вас, герр Голлдар, даже тогда, когда…         — Я! Я! Я! Ты всегда давишь на то, как плохо тебе. А то, что порой сам виноват, не замечаешь. Прости, Арктар, но придётся решать, что с тобой делать. Отослать тебя в Штурмвер не могу, это слишком опасно — путешествовать в одиночку. Несмотря на себялюбие, мне искренне тебя жаль. Оставайся, но имей в виду: я не спущу с тебя глаз! — Солей встал, чтобы уйти, когда Назгур остановил его: — Да, и держись подальше от пленников. Отныне я не буду возлагать на тебя столь ответственное задание. Ступай, поешь и отдохни. Заодно подумай и реши, что именно тебе нужно.         — Я знаю, что мне нужно, — уклончиво ответил Солей и удалился, оставив военачальника в одиночестве.        Назгур пригладил волосы и выдохнул. Он был более чем уверен в собственной правоте. Вспомнились серые глаза. Голлдар не мог забыть тот взгляд, которым смотрел на него Эльгвар Ферох, незаконнорождённый брат Солеев. Голлдар ошибиться не мог. Уж слишком сильно Арктар напоминал ему о прошлом, которое хотелось поскорее забыть и продолжить жить, смело глядя в будущее.        Не помогло даже близкое общение с весьма доступной вдовушкой, истосковавшейся по мужской ласке. Как ни пытался Назгур переключить внимание на неё, так и не смог. Женщина устала терпеть грубую скупую ласку и вскоре встретила нового ухажёра, а он остался один.        Порой Голлдар думал, что именно заставило его в своё время вступить в позорную связь с мужчиной, ещё и лучшим другом, но ответ не мог найти. Поведение Арктара его не удивило, когда Назгур ответил на свой же вопрос. Сладко то, что порицается всеми. Даже богами.        Храм приобрёл некое подобие домашнего уюта. В каминах потрескивали дрова. С кухни доносился аромат жаркого.         — Ну, сколько на этот раз проклятий выслушал? — Хорн хохотнул.         — Немного, — ответил Сельвик. — Да и никто не брал больше положенной нам доли.        Арктар сглотнул слюну и потянулся к столу, чтобы взять хоть одну печёную картофелину.         — Куда? — Валтум шлёпнул по руке. — Как дитё малое!        Солей выпрямился и сел.         — Есть хочется, — пожаловался он.         — Всем хочется, не только тебе. Мне — тоже! — Валтум был непреклонен. Он никогда не наедался во время готовки, считая, что пища должна доставаться всем поровну.        Время тянулось медленно. Арктар не знал, чем себя занять. Вести праздные разговоры было не с кем, а общества Гведеона он лишился. Солей не думал, что ему будет не хватать споров с магом.         — Сидишь? Отнеси Конну и Деку да проследи, чтобы они всё не сожрали! — Валтум сунул в руки корзину. Арктар сжал ручку. — Всё равно тебе нечем заняться.        Солей со вздохом встал, раздумывая, кому перепоручить такое простое задание, но, не найдя кандидатов, решил, что ничего плохого в том, чтобы отнести корзинку, нет.        В главном зале было шумно. Бойцы сглотнули слюну, унюхав запах свежевыпеченного хлеба, но препятствий не чинили и с расспросами не приставали. Арктар прошёлся, избегая смотреть на жуткую статую, к лестнице, ведущей в подвал, и снял со стены факел.        Дек Намен сидел прямо на холодном полу. Он был удручён тем, что так и не сможет посетить таверну. Конну Хатту было всё равно. Он добросовестно старался нести караул.         — Нет, прости, но я не останусь один, — упрямился Хатт.        Арктар всё понял. Настырный Дек пытался уговорить молоденького Конна, чтобы тот прикрыл его.         — Проклятье, тебя-то зачем принесло? — Намен запнулся, унюхав ароматы, шедшие из корзины.         — Валтум передал и попросил, чтобы вы всё не ели, — с этими словами Арктар протянул корзину Хатту. Тот взял её и заглянул внутрь.         — Ого! Пируем, Дек! — Конн едва не прыгал от радости.         — Что? Вино есть? — Намен зря обрадовался.         — Нет, но такой вкусноты я давно не ел! — Конн вытащил мясо на косточке и охотно вцепился зубами. — Так, это, похоже, для пленных... — Хатт достал завёрнутые в кусок ткани припасы. — Как по мне, так пусть сдохнут с голоду.         — Ну уж нет! — Арктар отобрал свёрток. — Герр Голлдар велел кормить их. Ещё не хватало волочь их, обессиленных и ослабевших.         — Признайся, о ком ты печёшься, Арктар! О братце или… — Намен расхохотался. Странный воин порой находил неуместный повод для шуточек. — Ладно, но неси им сам.        Арктар не возражал. Он терпеливо дожидался, пока Дек Намен справится с тяжёлым проржавевшим засовом и когда дверь со скрипом отворилась, вошёл внутрь. Оба пленника уставились на него.         — Так-так, тюремный надзиратель пришёл, — прохрипел Натрайт Солей. Арктар не обратил никакого внимания на ехидную речь и, передав факел Намену, стал возиться со свёртком. Брат разглядывал его, начиная с ног, обутых в подбитые железом сапоги, заканчивая длинными чёрными волосами. Изрядно отросшая щетина придавала Арктару мужественности в облик. — Вымахал-то как. В кого же ты пошёл, дылда?         — Больше в мать, чем в отца. Она была высокой для женщины, если ты помнишь! — Он потянул кусок хлеба Натрайту, но тот отвернулся. Нежелание принимать что-либо от брата пересиливало чувство голода. — Не дури. Тебе нужно поддерживать в себе силы.         — Зачем? — Натрайт вперился взглядом в брата. — Какая разница, когда я подохну?        Арктар опустил руку.         — Ладно. Заставлять не буду. Так и правда… Наверное, так лучше, — он произнёс эти слова неуверенно.        Натрайт поймал его взгляд и отвернулся. Арктар был прав. Он был сильно похож на мать. Да и в детстве постоянно вертелся у её юбки. Хана Солей ночами не спала, когда младший сын болел. Старшему же внушалось, что он должен оберегать Арктара лишь за то, что тот родился вторым.        Гведеон Икарей с нескрываемым любопытством смотрел на братьев. Он себя прекрасно чувствовал. Прежней силы не было, но наручи уже не давили на запястья. Словно Всеединый дал сил своему детищу. Одного маг не мог понять, куда делись обострённые прежде чувства.        Гведеон не чуял жгучей ненависти, а она должна была появиться, как бывало раньше между братьями.         — Про меня не забудь. Я не собираюсь демонстрировать показную гордость и отказываться, — произнёс Икарей.        Арктар вздрогнул, осознав, что они с Натрайтом сейчас не одни. Дек Намен таращился во все глаза в поисках повода для сплетен.        Гведеон сидел на скамье и охотно принял свёрток, нарочито медленно задержав руки на пальцах Арктара. Тот не отстранялся.         — Я поделюсь, если он передумает, — пообещал Гведеон.         — Мне всё равно, — ответил Арктар и удалился.        Дек Намен захлопнул дверь. Скрипнула задвижка, запирая пленников в четырёх стенах. Арктар вырвал из его рук факел и быстрым шагом удалился, чтобы не выслушивать нелепые вопросы.        Гведеон откинулся и потянулся.         — Могли бы и руки развязать, — пожаловался он. — Всё равно… Сбегать я никуда не собираюсь.        Натрайт посмотрел на него и отвернулся. Он давно проклял тот день, когда пожадничал и купился на щедрое предложение мага. Радость от возможности рассчитаться с долгами была недолгой.        «Кто же выдал?» — рассуждал Солей. В последнее время он не раз задавал себе этот вопрос. Раньше был более чем уверен, что за его арестом стоит Арктар. Обозлённый младший брат вполне мог начать мстить, а поместье Солеев находилось недалеко от Штурмвера.        Теперь же сомневался. Он не учёл, что Арктар за семь лет мог повзрослеть.         — Кто ещё знал о сделке? — задал вопрос Солей магу. Тот вцепился зубами в кусок хлеба и сделал вид, будто не слышит. — Хоть это скажи!         — Дай поесть! — Гведеон не спешил с ответом. Времени было предостаточно для того, чтобы Натрайта перестали обуревать эмоции. Солею пришлось терпеливо ждать. — Вспомни, кому перешёл дорогу, и всё встанет на свои места.         — Из Ордена — только Арктару. Я с Венценосными никогда не связывался, — ответил Натрайт.         — Вот видишь — это легко, — подтвердил маг. — Я же расспрашивал тебя о родных, но ты заявил, что одинок. Проклятье, твоя нелюбовь к брату породила ошибку. Я не почувствовал его.         — Я даже от его вещей избавился, — поделился Натрайт. — Арктару всегда было наплевать на нашу семью, ему нужно только поместье… Я так считал.        Всё же Гведеон не утратил чутьё. Сомнение сдавило его виски. «Почему это случилось так поздно?» — задал он себе вопрос. Натрайта было бессмысленно расспрашивать. Осталось надеяться, что тот поделится причиной, породившей неприязнь между братьями.