В спальне с Aen Elle

Ее беззащитная нагота не оставила его равнодушным: стоило только Цири скинуть одежду, как эльф тут же поджал губы и задышал чаще; его обычно светлые и невозмутимые глаза потемнели, а мягкие черты заострились. Выглядел он словно хищник, который собирался напасть, и на мгновение ведьмачке подумалось, что ее решение о «полном разоблачении» было уж слишком смелым и поспешным. Однако долго вот так стоять и ждать ей не пришлось, потому как уже через несколько секунд Аваллак’х оказался рядом с ней и, подхватив ее на руки, отнес в ту часть покоев, которую Цири никогда раньше не видела. На то, как выглядела его спальня, она не обратила никакого внимания. Слишком уж была занята тем, что целовала его разгоряченные щеки и скользкую от пота шею. Единственное, о чем она могла думать сейчас, был ее собственный живот, в который так отчетливо и неожиданно приятно упиралось желание знающего. Аваллак’х мягко опустил Цири на постель, и она ощутила спиной скользкую прохладу: конечно же, шелк. А затем, без каких-либо церемоний эльф разделся, так быстро, что ведьмачка даже не заметила, как это произошло. Линии и завитки его татуировок сманили ее взгляд вниз. Цири с трудом сглотнула: руны почти доходили до его… Почти доходили. Это было красиво. А еще он хотел ее, вне всякого сомнения. В уголках его губ притаилась хитрая улыбка, и он сел рядом с ней на край кровати, а затем, к несказанному удивлению Цири, осторожно положил ладонь ей на живот. — Что ты делаешь? — спросила она. — Я могу увлечься процессом и не остановиться вовремя. А ты ведь не хочешь забеременеть, как я понял? Вопрос застал Цири врасплох. — Нет, — ответила она без всякой уверенности в голосе. — Не хочу. Знающий улыбнулся: — Тогда тебе повезло. Сегодня этого не случится. Больше не тратя время на пустые разговоры, он лег сверху. Цири подумала о том, что если до этого момента у нее был шанс передумать, то момент этот остался в прошлом. Теперь же предназначение придавило ее своим немалым весом к кровати так, что сбежать было бы попросту невозможно. Да она и не захотела бы. Все, чего она желала сейчас, это раздвинуть ноги и дать эльфу то, чего он хотел от нее. Несколько дней назад она планировала побег. Вот глупая. Зачем? — Возможно, будет немного больно, — предупредил Аваллак’х, погладив ее по щеке. — Возможно? — усмехнулась Цири. — Немного? Он посмотрел ей в глаза… и они стали одним целым. Он сказал правду: было немного больно, совсем чуть-чуть, но удовольствие, пульсировавшее внизу ее живота, было несравненно больше. Терпения Аваллак’ха хватило всего на несколько осторожных движений, а затем оно неожиданно для Цири кончилось и вся его нежность сошла на нет. Вместо этого он жадно и совсем по-людски брал то, что считал по праву своим. Он кусал ей губы, когда целовал; прижимал ее к себе даже слишком крепко; стонал и шептал ее имя, пока Цири не поняла, что развязка близка. Она закрыла глаза, и в этот момент откуда-то из внешней темноты ей пришло видение: на нее смотрела девочка лет трех, с глазами цвета чистейшего аквамарина; черты ее были… узнаваемы. Цири всхлипнула, и по ее щекам потекли слезы. Неужели знающий соврал и она все-таки сможет забеременеть сегодня? Если так, то он дорого заплатит за свою ложь. Но не сейчас, позже. Сейчас же… сжать ноги крепче и притянуть эльфа к себе. Так близко, насколько это возможно… Выкрикнуть его имя, когда он наконец-то… — А я все гадал, назовешь ли ты меня по имени, — сказал он и слабо улыбнулся, как только ему удалось восстановить дыхание. — Боялся, что я представляла кого-то другого? — усмехнулась Цири. — Боялся, но давай не будем об этом.

***

— Я причинил тебе боль? — спросил он, когда к нему вернулись его обычные спокойствие и невозмутимость. Он поискал ответ в ее глазах, и Цири невольно улыбнулась, когда поняла, что его выражение лица сейчас немного напоминает ей выражение лица Геральта. Какое-то немного потерянное выражение. Однако же Геральт был ее отцом, а этот эльф, который только что стал ее первым мужчиной, возможно, был чем-то большим. Она широко улыбнулась: — Немного больно. Как ты и сказал. — И сейчас все еще больно? — Ну, если я захочу перевернуться. Да и вообще, если двигать ногами. — Я могу избавить тебя от боли. — Правда? — Конечно. Я, в отличие от тебя, получил от процесса только удовольствие. Мне кажется, это несправедливо. Прежде, чем Цири смогла открыть рот и что-то ответить, эльф протянул руку и коснулся ей между ее ног. Ведьмачка вздрогнула. — Кровь есть? — спросила она, краснея. — Почти нет. — Жалко простынь: красивая. — За нее не переживай. Зиреаэль… Самый эффективный способ тебе помочь — это работать изнутри, так что, если ты позволишь… — Позволю что? — Цири всхлипнула, когда ощутила его пальцы там, где их сейчас не должно было быть. — А вот теперь больно! — Правда, что ли? Он нежно поцеловал ее в губы, усмехнулся и прошептал заклинание. Цири моргнула — и боль исчезла. — Это вроде как обезболивающее? — Звучит почти как оскорбление, Зиреаэль. Если бы я просто заглушил боль, ты бы почувствовала сейчас мои пальцы? Как ты думаешь: ты бы почувствовала мои прикосновения? Прикосновения буквально вынудили ее невольно податься вперед и раздвинуть ноги. — С подобным я уже знакома, — она застонала и прикрыла глаза. — А вот это уже точно оскорбление, Зиреаэль. Мне послышалось, или ты только что сравнила меня с кем-то другим? — Они все равно никогда не заходили так далеко. Не останавливайся. Ухмыльнувшись, он переместился ниже, так что его лицо оказалось прямо напротив ее розы. Вытатуированной розы. — Красивейшее зрелище, надо признать, — прокомментировал эльф. — Я одного не понимаю: как тебе удалось сохранить свой цветок нетронутым после того, как кто-то подарил тебе еще один? — Я просто ждала тебя. — Хоть это и неправда, но я польщен. Когда он коснулся губами ее кожи, Цири на одно мгновение подумала о Мистле, но быстро поняла, что это все же было не то. Когда же она ощутила внутри себя его язык, то в принципе утратила всякую возможность думать. — А вот это, — прошептала она, задыхаясь, — новое. — Ну хоть на что-то я сгодился. — Молчи! Просто продолжай… Зло усмехнувшись, она скользнула пальцами по его волосам, а затем прижала ладони к его затылку, чтобы зафиксировать. Как и чем он теперь будет дышать, ее не интересовало. — Откуда такая ненасытносность, luned? — А я как ты, Аваллак’х. Между нами очень мало разницы. Я так же эгоистична и жестока, как ты, и я хочу, чтобы ты ублажил меня. Мне все равно, нравится тебе это или нет. Я хочу… глубже. — Если ты не заметила, я не лягушка и не хамелеон. У меня язык не настолько длинный. — Так придумай что-нибудь! Ты же aen Saevherne в конце концов! В мгновение ока он переместился наверх, снова прижав ее собой к кровати. Его левая рука сжимала ее горло. Не больно, как тогда, в первый раз, в перистиле за дворцом, но крепко и… приятно. Он пристально посмотрел на ведьмачку и заговорил низким и хриплым голосом: — Ты и правда истинная дочь твоего далекого предка. — В смысле «грязная dh'oine»? Он покачал головой. — Нет. Ты тот самый камешек, который, попав в мельничный жернов, может разрушить все и пустить все по ветру. Ты способна на такие вещи, на которые не способен больше никто. — Например? — Например, ты можешь освободить меня. — Он вошел резко, толчком, и сразу же начал двигаться. — Чем больше я трахаю тебя, тем меньше помню. Ты даже не представляешь, какое это облегчение. Ты и правда истинная дочь Крегеннана: уж он-то знал, как осчастливить моих сородичей. А ты, несомненно, унаследовала его дар. От таких слов у Цири закружилась голова, а по телу пробежала волна мурашек. — Большинство эльфов-мужчин захотели бы сделать с тобой то, что делаю сейчас я, уж будь в этом уверена. Как бы высоко они ни задирали носы, притворяясь, что они выше этого… Но ты принадлежишь мне, Зиреаэль. Только мне. Слышишь? И я хочу, чтобы ты кончила со мной. Я требую… Ну же… Ему стоило лишь слегка коснуться ее пальцами в нужном месте… и Цири немедленно выполнила его требование.