Штыками можно сделать всё что угодно; только нельзя на них сидеть. Наполеон I Бонапарт.
В небе над Халкегинией сияли две луны. Их свет лишь иногда прикрывали маленькие облачка, проплывающие по тёплому майскому небу. Перед моим взором был загородный особняк одного тристанийского дворянина. Прошёл уже месяц с того момента, как я оказался в Халкегинии. И этот месяц был для меня адом. Хасан готовил мой разум и моё тело до посинения. Каждый день мы занимались с ним фехтованием и рукопашным боем. Сарацины учили меня стрелять с кремневого оружия, что у них имелось. Так же я в сжатые сроки освоил метательное оружие, луки, арбалеты. Спасало лишь то, что я получил все навыки и знания того тристанийского офицера. Судя по всему, он всю свою жизнь готовился к службе в армии. Его тело и навыки были на достаточно высоком уровне, чтобы я смог выдержать все те нагрузки, которым подверг меня Хасан вместе с орденом. Но как бы не было тяжело, прошёл месяц и я должен показать всё то, чему меня научил наставник. Стоявший передо мной Хасан, накинул на голову свой коричневый капюшон. Он был одет в коричневую тканевую, но крепкую куртку. Штаны наставника были из такой же ткани как и куртка прямого фасона заправленные в крепкие ботфорты. На поясе у наставника в ножнах сидели два клинка фиранги, а за спиной, на поясе, было два однозарядных кремниевых пистолета, плотно сидевших в кобуре. — Ну, друже? Попрыгай, нигде не звенит? — скомандовал мне Хасан. Я выполнил всего его требования. На мне была надета такая же самая одежда, что и на моём наставнике. Вот только на поясе у меня висел палаш, и был он необычной конструкции. При плавлении стали для меча, я вплавил туда ещё и волшебную палочку, так что я мог орудовать своим палашом и как мечом и использовать его в качестве палочки, так как вместе с воспоминаниями виконта ко мне пришла и способность использовать магию. Хасан сказал, что со способностью использовать магию, мне будет гораздо легче устроиться в этом мире. Мне лишь оставалось верить ему. Я поправил наручи, в которые я встроил кусочек спиленной волшебной палочки того офицера, для того, чтобы я мог использовать заклинания левой рукой, в которую я и встроил эту палочку. Это экономило мне уйму времени в моменты, когда надо как можно быстрее поразить цель. Вообще мне повезло, что мой Альдебаран поглотил того виконта. Оказалось, что он был магом высшего уровня — квадратом. И я чувствовал в себе некую энергию, которую раньше не ощущал. Один из членов ордена, тоже маг, бывший драгун на службе у Тристейна, объяснил мне, что эта энергия расходуется при использовании заклинаний. Он-то и научил меня правильно сражаться, используя магию. Я хоть и помнил достаточно много различных заклинаний, которые знал Виконт, но не знал какое и когда нужно использовать. Хотя, всё-таки часть боевого опыта Виконта передалась и мне. Спустя две недели после начала обучения, мой учитель боевой магии был повержен. Он это объяснил тем, что по классу он ниже Виконта и был треугольником. Когда я попросил разъяснить, что значит эта геометрия, он поведал мне то, что от количества углов зависит то количество стихий, которые маг может комбинировать между собой. Так выяснилось, что будучи квадратом, я могу комбинировать четыре элемента, а мой учитель только три. Но не смотря на различия в уровне, я глубоко уважал этого уже пожилого, но по-молодому весёлого человека. Он много мне рассказал о дворянских традициях Тристейна, а так же об укладе местной армии. Мне сразу же стало ясно, что армия построена по средневековому типу. Но уже более позднему. Об этом говорило то, что кавалерия уже не была основной ударной силой, но всё так же была предназначена для фронтового удара по рядам противника. Стрелковое оружие было распространено среди простолюдинов, но не достаточно, чтобы создать линейную пехоту. А армии всех стран состояли на половину из наёмников. Другая же половина была людьми вассалов этой страны. Мда… Никогда бы не подумал, что эти знания мне хоть где-то пригодятся. Вот если бы получилось бы создать армию образца восемнадцатого века… Тогда бы вся Халкегиния склонила бы предо мной колени. Но это всё были мечты. — Ну, готов? — из раздумий меня выбил хриплый голос Хасана. — Всегда готов, — с уверенностью ответил я. — А кто заказчик? — Я заказчик, — с улыбкой ответил наставник. — Этот мудак забирает молодых девочек из семей мелкотравчатых дворян, якобы для их обучения. Родители с радостью отдают туда своих детей, так как денег на их образования у них нет. А этот урод устраивает у себя дома оргии. Такая падаль должна подохнуть! Ты меня понял? — жёсткий взгляд Хасана упёрся прямо в мои зрачки. — Д-да. Я понял, — моя попытка успокоиться не увенчалась успехом. Как-никак мы были убийцами. И вот сейчас было моё первое задание. Да, этот граф хоть и был уродом, но он так же был живым человеком. И сейчас мне нужно смириться с тем, что я отберу его жизнь. Мои ладони сразу же вспотели, лоб покрылся холодной испариной. Адреналин бил через край. Сердце бешено стучало. И как бы я не старался, я не мог сохранить самообладание в такой ситуации. Заметив моё состояние, Хасан мягко положил свою руку на моё плечо и произнёс: — Убийство всегда тяжело. Есть люди, которым первый труп даётся легко. Есть те, кто всё же сломав себя, долго мучаются с этим. Смерть тяготит их. А есть те, кто не могут сломать себя. И такие люди погибают первыми. Даже на войне, первый умирает тот, кто не способен убить. Если ты не сможешь сломать себя и переступить через человечность, то тебе не место среди членов ордена. Я вижу, что ты амбициозен, но не уничтожив человека внутри себя, ты не сможешь поменять этот мир. Только монстры управляют этим проклятым миром. И ты станешь монстром… Или погибнешь. Решай сам. А теперь нам пора. За дело! Слова наставника подействовали утешающее на меня. Появилась уверенность, которая так нужна в подобные моменты. Уверенность в том, что ты делаешь. А главное, зачем ты это делаешь. Если ты действительно хочешь хоть что-то изменить, то изволь поставить всё на кон. Но чего хотел изменить я?.. Мы шустро спустились с пригорка и оказались у копьевидного забора на территорию поместья. Преодолев его в два прыжка, наша группа оказалась в саду. Подобно теням мы прошмыгнули к самому особняку и прыгнули в первое открытое окно. Комната оказалась каким-то подобием столовой. Несколько длинных столов были полностью накрыты белой простынёй. Не задержавшись ни на секунду в столовой, мы молниеносно шмыгнули в дверь в коридор. Оттуда нам нужно было дойти до лестницы и подняться в покои графа на втором этаже. Откуда такая точная информация о поместье? Не знаю, разведка Хасана не зря получала свои деньги. Дойдя до гостиной, мы наткнулись на паренька, лет двенадцати. Он топил камин. Самое гадкое, что лестница была прямо за ним, и пройти его незамеченным было почти невозможно. Я вопросительно посмотрел на Хасана, но тот даже не глядел на меня. В его руках уже появился метательный кинжал. Я не успел даже что-то сказать, как тот метнул его прямо в ребёнка! Он же ещё ребёнок! Кинжал с чавканьем воткнулся в обратную поверхность бедра. В моих глазах появился уголёк ужаса. Дальше всё было прямо, как в замедленной съёмке. Мальчик выронил все дрова, которые держал в своих маленьких ручонках. Ещё секунда и он издаст пронзительный крик, который сорвёт все наши планы. Тут моё тело начало двигаться само. В один прыжок я преодолел те четыре метра, что разделяли угол, из которого мы следили за мальчиком до камина. Мгновенно закрыв его рот одной рукой, я подхватил его левой другой. Моя рука в перчатке свела на нет его крик. С ним надо что-то делать. Моё тело просто не подчинялось мне. Я начал читать заклинание. Из наручи левой руки, в которая схватила мальчика за рот, вырвалось воздушное лезвие, которое вскрыло горло мальчишке. На губах появился солёный привкус. На лицо брызнули капли крови. Руки ослабли, и сразу же послышался гулкий стук падающего на пол тела. Во мне словно что-то сломалось. Вот я и сломал свою душу. Вот я и стал убийцей. Не праведником, освобождающий народ, а грязный убийца, забравший душу невинного человека, к тому же ребёнка… Головой я не хотел этого делать, но выдрессированное Хасаном тело, и отточенные знания виконта заставили меня мгновенно среагировать. В мою душу закрался страх. Страх перед самим собой. Я почувствовал силу в себе, но которую я боялся. Ноги подкосились, и моё тело рухнуло на колени перед трупом мальчика. За спиной послышались шаги. Сверху вниз на меня смотрел наставник. И не было в его глазах былой улыбки. Они строго смотрели на меня. Он молчал всего секунду, но эта секунда была самой мучительной в моей жизни. — Ты правильно все сделал. Ордену не нужны девочки, не способные убивать. Будь мужчиной! — наставник одной левой рукой поднял меня с колен и поставил перед собой. — Ты талантлив. И я верю, что ты изменишь этот гнилой мир. Теперь видно, чему ты научился. Надо было больше готовить тебя психологически, так как твоё тело запомнило все те уроки, которые я преподал тебе. Вот как изменяются люди? Когда человека готовят к убийствам с детства, то оно даётся намного проще. Но для меня подобное было дикостью, с которой мне пришлось смириться. Такое ощущение, что мальчишка Акиро ушёл, на его место пришёл мужчина — Акиро Хатори. Убийца ордена Сарацинов. Смерть заставляет взрослеть. В мою голову медленно потекли воспоминания. На секунду я потерял сознание.***
— Ну вот теперь я смогу показать тебе всю твою мощь… — тот самый монотонный голос, что я слышал в последний свой день в Токио. — Ты кто? Я находился в каком-то белом пространстве. Всё вокруг было белым. Лишь чёрное пламя передо мной нарушало цветовую гамму. — Я — это ты. — пояснило пламя. — Нет, я это я. А ты это ты. Так кто ты? — я уже перестал удивляться всему тому, что происходило в Халкегинии. — Это уже зависит от тебя. Либо ты подчинишь меня, либо я заберу твоё тело. Вы называете меня Альдебараном. — Ты тот самый дух, о котором говорил Хасан? — Он самый, — дух говорил слишком уж спокойно и умиротворённо. Мне было так тепло и спокойно, что даже начало казаться, что это вот пространство и есть дом. Я медленно сел. Огонь тоже стал меньше до такой степени, что наши с ним глаза находились на одном уровне. — Где мы? — Мы внутри тебя. Ты хочешь, чтобы я помог тебе. — Я? Я не хочу этого, — в голове не было предположений, о чём говорил Альдебаран. — Нет. Ты хочешь, иначе ты бы не убил того мальчишку. Но ты смог себя пересилить. Знаешь, я буду с тобой честен. Я давно искал человека вроде тебя. Ты имеешь то, что способно навсегда изменить этот мир. Но тебе нужно две вещи, это сила и решимость. — Ты о чём? — я вправду не понимал, о чём говорит дух. — Ты тут навсегда. Халкегиния теперь твой дом. Ты готов с этим смириться. — Да, — не раздумывая ответил я. Уже было не важно. В Токио я бесцельно проживал свои дни, учился и отдыхал. А тут у меня есть шанс проявить себя. У меня есть возможность жить по-настоящему. Изменить и себя и весь мир. И я чувствовал, что это только в моих руках. — О-о-о, я чувствую это… Это твоя решимость… Твоя воля! Хорошо, я помогу тебе. Я дам тебе силу. С её помощью ты добьёшься того, что хочешь. — Стой, погоди! — мне и вправду было не понятно. — Что за сила? — Сила? Я способен поглощать души людей. И если ты поддашься мне, то я поглощу и твою. Но если ты будешь твёрд, то ты подчинишь меня себе. Я дам тебе всю силу того Виконта. Всё то, что он умел. То, что ты умеешь сейчас, это всего лишь часть его силы. Эх… Хороший был парень. Прошёл три военных компании, квадратом был… Но мне кажется, что он рад такой участи. Его навыки не пропадут даром. Ах, и да. Я думаю, ты будешь рад, если я заберу воспоминания о его жизни. За исключением тех, что могут быть полезны тебе. — Ты о чём?.. Веки сразу же налились тяжестью, глаза медленно поползи наверх. Как только я открыл глаза, передо мной был тот же камин в поместье графа. Перед ногами лежал труп мальчика, которого я самолично упокоил. А всё тело наливало странное ощущение. Что-то вроде прилива сил, но не совсем точно. Наверное точно такие же ощущение испытывает человек, который закончил изучение сложного языка. Я словно прозрел, а тело стало на много послушней и легче. — Хасан? — надо было удостовериться, что всё так, как я это вижу. — Чего? — та грубая маска снова пропала с лица наставника. — Как ты промахнулся с четырёх метров? — Ах… — на лице Хасана появилась радостная, даже детская улыбка. — Так я уже стар для всего этого. — Ладно, старик, веди нас дальше… Перед нами распростёрся длинный коридор, в конце которого была дверь. Там и были покои графа. Оставался последний рывок. — Ты твёрд? — Хасан по-отчески строго посмотрел на меня, но как только наши взгляды встретились, он сразу успокоился. Я был непоколебим. Мы бесшумно двинулись вперёд. Вот ещё прыжок и мы будем у двери. Но тут щёлкнул замок и дверь распахнулась. Ведомые лишь инстинктами, мы вдавились в впадину в стене, где располагалась ваза. Из двери вышла девушка. Одета она была в чёрное платье с фартуком в районе пояса. Судя по одежде, она была служанкой у графа. Девушка закрыла дверь и облокотилась к ней спиной, поправив рукой свои русые волосы длинной до плеч. В её по-настоящему красивом лице читалась усталость. Она тяжело вздохнула и закинула голову наверх. Тут я краем глаза заметил, что в руках у Хасана появился ещё один клинок. Ну уж нет, хватит на сегодня. Тело с невероятной скоростью метнулось в сторону девушки. Всё что она успела, так это опустить голову и посмотреть мне в глаза. В её голубых глазах я успел заметить толики ужаса. Ладно, я сегодня добрый. Правая рука сразу же легла на рот девушки, а указательный палец левый я поднёс к своим губам, при этом очень тихо шепча: — Тс-с-с-с. Если будешь себя тихо вести, то мы тебя не тронем, — в этот момент из укрытия вышел наставник. Глаза девушки с ужасом уставились на Хасана, но я поспешил успокоить служанку. — Спокойно. Мы с миром. Ты только тихой будь. Договорились. Ужас пропал из глаз девушки, заменившись обычным страхом. Я скинул с себя капюшон и улыбнулся служанке. В ответ я почувствовал свое рукой, как её губы тоже расплылись в улыбке. Ладно, надо обезопасить себя. Короткий, но быстрый удар в район печени девушки, и она медленно сползла прямо в мои объятия. Я аккуратно усадил её на скамейку, что оказалась рядом. — А ты необычайно галантен с дамами, — едко заметил Хасан. — Она ни в чём не виновата, — оправдал своё поведение я. — Ты же сказал, что твёрд. — Я не намерен убивать всех подряд без необходимости, — попытался я закрыть тему. Хасан открыл дверь. Спиной к нам стоял достаточно грузный мужчина. Одет он был в красный бархатный халат, а в руке был бокал с вином. Мужчина любовался игрой пламени в камине. Как только он услышал звук открываемой двери, то бросил не оборачиваясь: — Элен! Я же сказал, проваливай! — Жан Жак Жорнье, Вы приговариваетесь к смерти от имени ордена Сарацинов за все ваши грехи перед теми, кто слабее Вас, — слова Хасана звучали, как приговор. Как только наставник закончил, я резко кинулся к графу, извлекая палаш из ножен. Едва он обернулся, я отправил его на пол ударом ноги. Выронив бокал с вином, мужчина упал на пол. Я навалился на него, воткнув лезвие своего палаша в его горло. Горячая струя крови ударила мне по лицу, запачкав даже волосы. Жорнье пытался ещё что-то хрипеть, но пару поворотов лезвия в его гортани отправили его в мир иной. Вот всё и было кончено. Хасан протянул мне какое-то махровое полотенце, которым я вытер кровь со своего лица. — Я думал, что узнав о том, что он творил, ты заставишь его страдать перед смертью, — наставник как-то печально вздохнул и отпил из бутылки вина, стоявшей на прикроватном столике. — Мы сильнее, так что позволим себе быть милосердными. — Доброта так и прёт, — Хасан залпом опустошил половину бутылки. — Говорит мне человек, из которого во все щели льётся алкоголизм. Наставник в ответ на мою реплику лишь рассмеялся. Неужели он настолько привык к смерти, что вид окровавленного трупа не вызывает у него никаких эмоций? Неужели мне придётся стать таким же? Как только Хасан перестал смеяться, он показал на открытое окно и двинулся к нему. Я вытащил лезвие палаша из горла убитого и, убрав клинок в ножны, последовал за лидером ордена Сарацинов.