Пу́ля (предположительно от польск. kula — ядро[1]) — снаряд (поражающий элемент) стрелкового оружия. Пулями также называют небольшие снаряды, которые использовались в пращах и старинной механической артиллерии. Две главные особенности пуль — большая дальность стрельбы и высокая поражающая способность — обусловлены одним физическим явлением — инерцией.
Утро в Академии Волшебства Тристейна начиналось в семь утра. Именно в это время просыпались студенты, чтобы успеть сделать утренний туалет и позавтракать до начала занятий. Луиза Франсуаза Ла Бланш Де Ла Вальер не очень любила подобные правила, но дабы не опаздывать на занятия приходилась их придерживаться. И залогом выполнения нужных условий был человек, который всеми силами пытался разбудить спящую девушку. — Луиза! Луиза! Уже десять минут восьмого! Вставай, — юноша в плаще и мечом, весящим на спине, отчаянно будил розововолосую девицу. — Сайто, ещё пять минуточек, — томно выдала девушка. — Твои пять минут были десять минут назад! Поднимайся! — Сайто был раздражён поведением хозяйки. — Ну… Сайто… Знаешь что? — сладким голосом, выдала девушка. — Что? Прошло десять секунд. Двадцать. Спустя минуту, в голову юноше заползла мысль, что его разводят. И только через полторы минуты он услышал чуть еле заметное сопение — доказательство того, что его развели. — Эй! Луиза! Если ты сейчас же не встанешь, то я отправлюсь в поместье! Ответа не последовало. Сайто, вздохнув, развернулся и уже собирался открыть дверь в комнату девушки, как тут же почувствовал тяжесть в ногах. Опустив глаза, юноша увидел Луизу, которая с грацией кошки метнулась с кровати и схватила его за ноги. — Не пущу, — чуть ли не плача произнесла девушка. — Не пущу никуда одного. — Ну, тогда вставай быстрее. Опоздаешь же на занятия, — смягчился Сайто. — А ты точно тогда не уедешь? — волновалась девушка. — Точно. — Обещаешь? — Обещаю, — успокоил Луизу Сайто и погладил её по голове. — Только ты тогда торопись. Я буду за дверью тебя ждать. Утренний туалет занял меньше времени, чем думал Сайто. И уже к половине восьмого, пара появилась в столовой Академии. Их встретили любопытными взглядами и перешёптываниями. Информация о недавнем инциденте со штурмом крепости всё-таки просочилась в массы. Как только Сайто с Луизой сели за стол, к нему сразу же подсел один из членов ордена Ундин, Рейнар. — Доброе утро, Сайто, — начал шатен в очках. — Что произошло вчера в крепости? Нас оставили на корабле, и в штурме мы не принимали участие. — Давайте отложим подобные разговоры до окончания занятий, — Луиза была явно раздражена подобным поведением со стороны товарища своего фамильяра. — Да ладно тебе, Луиза, — упрекнул было её Сайто, но встретившись с ней взглядами, сразу же принял её позицию. — Рейнар, давай отложим? — Эм… Ладно, — ответил Рейнар. — Кстати, ты Гиша не видел? Я видел, что он вернулся в Академию сегодня ночью. — Завтрак только начался, подойдёт ещё, — но словам фамильяра не суждено было сбыться. Завтрак прошёл без Гиша. Ученики стали расходиться по своим аудиториям, но Грамона никто так и не видел. Луиза с фамильяром успели занять свои места в аудитории, расположенной в башне огня. Первым уроком сегодня у них был урок у профессора Кольбера. Как только Сайто появился в аудитории, его тепло поприветствовал профессор, попросив подойти к его лаборатории после занятий. Спустя ещё несколько минут, в класс зашла девушка с длинными золотыми локонами. Увидев её, Сайто поднялся с места рядом с Луизой и направился к только что появившейся девушке. — Монморанси! — в ответ на его зов, девушка кивнула. — Доброе утро. Слушай, а ты не знаешь где Гиш? — сразу без прелюдий начал Сайто. — Гиш… — девушка задумалась. — Я вчера вытащила его пьяного из таверны, в которой вы с Луизой летом работали. — «Чарующая Фея»? — переспросил парень. — Вроде да. Он умудрился напиться до такой степени, что еле на ногах держался. А ещё твердил всё про какую-то половину отделения. Слушай, Сайто, что вообще вчера произошло. — Половина… — фамильяр сильно задумался. — Неужели… И как ты на это всё ответила? — Я? Ну… Выслушала его, а потом повезла в Академию, говоря что после того как он протрезвеет ему будет стыдно за своё поведение. Он почти всю дорогу рыдал. Перед глазами Сайто встал образ Гиша. Не тот, к которому он успел привыкнуть, а тот, что он увидел тогда, в крепости. Потрёпанный плащ, перебинтованная рука. Пыльное, измазанное в крови лицо. И та белоснежная улыбка, которой он встретил их тогда. Фамильяр не знал, что происходило во время крепости. Он лишь слышал пушечную пальбу, не более. Хотя… Гиш ещё тот истеричка. Как появиться, так начнёт всем хвастать о том, как он был страшно ранен в неравном бою. Дверь в аудиторию в очередной раз отворилась. Взгляды всех присутствующих были устремлены к вошедшей персоне, которой оказался Гиш Де Грамон. Но то, что его одноклассники привыкли видеть, разительно отличалось от того, что они видели перед собой сейчас. Вместо своей излюбленной белой рубашки, с очень странными завитками на краях, юноша был облачён в мундир из синего сукна со стоячим воротником и золотыми пуговицами в два ряда. Такие мундиры носили офицеры пехотных частей. Из-под стоячего воротника мундира, можно было видеть воротник уже обычной белой рубашки. Поверх мундира был надет обычный ученический плащ. Вместо сиреневых брюк, которые обычно носил Гиш, на нём были надеты такие же синие кавалерийские штаны, а на ногах были надеты высокие кавалерийские сапоги без шпор на пятках. Но самое удивительное, что заметили одноклассники, это палочку, висящую слева на поясе у Гиша. Вместе привычной розы, на поясе была подвешена традиционная офицерская палочка, стилизованная под шпагу с широкой гардой и длиной лезвия около шестидесяти сантиметров. За спиной, в специальной кобуре на поясе, отчётливо звенел пистолет. Привычные золотые кудри Гиша, были выпрямлены и небрежно зачёсаны на левую сторону лица, чуть-чуть закрывая собой левый глаз. Всё притворство и пафос, окружающий до этого дня юношу, словно испарились. Поймав на себе взгляды всех окружающих, Гиш спокойно проследовал к своему месту в середине аудитории и уселся на нём, устало подложив подбородок под свою левую руку. — С ним всё хорошо? — ткнув Сайто в локоть, поинтересовалась Луиза. — А я знаю? — ответил хозяйке фамильяр. Как только Гиш сел на своё место, его сразу же окружила женская часть аудитории, что вызывало явное неудовольствие со стороны Монморанси. Девушки наперебой лезли с расспросами о том, где он был и что с ним произошло. Но дальнейшее шокировало всех, даже профессора Кольбера. Гиш просто игнорировал расспросы, кротко отвечая любопытным, что выполнял поручение её Величества. Тогда один из парней, сидящих в классе, озвучил общее мнение о том, куда пропал орден Ундин. — Эй, Гиш, а правда что вы вчера с мятежниками сражались? — спросил парень с улыбкой на лице, но реакция Гиша озадачила абсолютно всех. Грамон услышав вопрос, опустил голову и крепко сжал навершие своей палочки. Зубы его скрипели от воспоминаний о том бое. — Да, — кратко ответил Гиш. По классу прошёлся шепот. Почти вся женская половина класса удивлённо ахнула. После, расспросы только усилились, но Гиш старательно их игнорировал, отвечая только общими фразами. Тогда кто-то из парней в классе бросил: — Вот ты везунчик! Вся слава достаётся только тебе, — после раздался смех ещё нескольких парней. Гиш понимал, что они это не со зла, но это растеребило его душевную рану. Он медленно поднялся со своего место и стальным взглядом оглядел того, кто бросил подобную реплику. — Не дай вам Основатель, быть там, где побывал вчера я! — слова подобно раскатам грома разнеслись по аудитории. Видя, что обстановка накаляется, профессор попросил тишину и начал свой урок. Гиш же остался один на один со своими воспоминаниями. Он был тогда пьян. Они с Монморанси скакали из Тристании в академию. Тогда Гиш решил остановиться у маленького озера. Полон решимости, он привязал коня к ближайшему дереву и по пояс зашёл в воду. За этим всем с берега следила его Мон-мон, постоянно причитая и говоря, что такими темпами они и к утру не приедут. А Гишу тогда было всё равно. Тот бой открыл глаза ему на жизнь. Ему казалось, что всё то время, что он прожил на земле, он носил розовые очки, и всё происходящее видел через них. Всё ему было смешно и весело. Даже война. Даже тот бой за Южную Готу, который выиграл не он, а его помощник. Но тот штурм крепости разбил эти очки. Сейчас Гишу было необычайно легко. Наверное, именно так чувствуют себя новорожденные дети. Осмотрев себя в отражении озера, юноша улыбнулся. Как-никак выглядел он как шут. И каким образом он умудрялся соблазнять девушек? И эти кудри?.. Что он вообще сделал со своей жизнью? Его братья и отцы посвятили жизнь Тристейну, а он что? Он ничего не сделал. У него нет ни одного его достижения. Все знают его только лишь потому, что он третий сын семьи Грамон, а не, потому что он Гиш, который прославился своими делами. Даже Монморанси считает его бесполезным. Последний раз, посмотрев в своё отражение, юноша окунулся в воду с головой. Затем ещё раз. И ещё. Хватит. Он уже больше не тот шут Гиш. Он — командир третьей роты отдельного батальона Де Винью. Он — младший сын семьи Грамон! Рука нащупала волшебную палочку. Роза… Позерство, не более. Размахнувшись, юноша выкинул свою розу как можно ближе к центру озера. И только тогда выбрался из озера, не обращая внимание на удивлённые глаза своей спутницы, он, как ни в чем, ни бывало, снова оседлал своего коня и поскакал в сторону академии.***
Кто-то тряс мою голову. Я даже слышал чей-то женский голос, но разобрать, что он говорил, я не мог. Левое плечо, в районе лопатки, жутко болело, а в горле было сухо, словно в пустыне. Открыв глаза, я увидел перед собой только зелёную траву. Повернув голову чуть влево, я упёрся взглядом в чьи-то ноги. Молодая девушка сидела рядом со мной и что-то говорила. Как только я подал какие-то признаки жизни, то на её знакомом мне лице расцвела улыбка. Одета девушка была по-деревенски. На теле плотная зелёная блузка, а на ногах такая же крепка коричневая юбка. Черты лица девушки мне показались очень знакомыми. Мягкие и округлые. А её каре чёрного цвета отдавала запахом хвои и лесных ягод. Завершала образ лесной девушки, аккуратная соломенная шляпка на её голове. Как только я смог сфокусировать своё зрение, до меня дошло, что солнце уже садилось, а прилетели сюда мы утром. Я пролежал тут половину дня и не помер от кровопотери? Попытавшись подняться, я понял, почему не умер раньше. Плечо ещё сильнее заболело, и я снова рухнул лицом в траву. Пуля полностью заткнула собой рану, а так же передавила кровеносные сосуды. Чувствую, синяк на половину спины будет, если выживу. — А-а-а-а, — выдал я из себя стон. — С вами всё в порядке? — взволнованно ответила девушка. — У меня пуля в плече, как ты думаешь, со мной всё в порядке? — если есть силы шутить, то всё хорошо. Жить будут. — Да ну вас! — девушка начала бегать вокруг меня, то пытаясь меня поднять, то подкладывая мне под голову траву. — Как я могу вам помочь? — Тебе, зачем это надо? — после всего, что я пережил в этом мире, вера в бескорыстное добро у меня кончилась. — У меня нет денег, чтобы заплатить за постой. Да ещё и эта пуля… — Что вы несёте? Люди созданы для того, чтобы творить добро… — Такая наивная… Как тебя звать? — Я Сиеста, живу в деревне Тарб. Она тут, за опушкой, — представилась мне девушка. Значит, деревня была так близко? Может она знает, куда улетел это урод Гарет? Мысль о мести всплыла в моей голове как нечто само собой разумеющиеся. Возможно, из-за него погиб Хасан и весь орден. — Сиеста… Славное имя. Скажи, Сиеста, ты не видела тут утром дракона? — Нет, — девушка глубоко задумалась. — Я обычно сплю до обеда, по выходным. Я снова попытался подняться на локтях, но тут в глазах потемнело, и я снова завалился на землю. Сквозь призму шума в ушах, я услышал беспокойный крик Сиесты, но удержаться в сознании у меня просто не было сил. Медленно закрыв глаза, я снова погрузился во мрак. Несколько сильных рук несли меня сквозь деревья. Я это обнаружил, как только снова вернулся в сознание. На моём лбу была холодная, мокрая тряпка, а вокруг меня вилась Сиеста, то и дела протирая пот с моего усталого лица. Меня куда-то тащили. Четыре человека, осторожно обходя пни и деревья, несли меня в сторону деревни. Я попытался что-то сказать, но сил всё равно не было. Тогда я просто решил хотя бы не мешать им. И, обмякнув, снова провалился в забытье. Снова я пришёл в сознание в каком-то доме. Несколько мужчин пытались уложить меня на кровать, но этого делать было никак нельзя. Пуля, застрявшая у меня под лопаткой, может пробить лёгкие, тогда я умру от внутреннего кровотечения. Сил на то, чтобы восстановиться с помощью магии у меня не было. Да и лечить рану, пока от туда не извлекут пулю, невозможно. Тогда, собрав все силы в кулак, я заговорил. — Стойте. Не… не… Не надо. Надо… — слова давались мне с трудом, но мужчины, которые пытались уложить меня на кровать, оставили меня в сидячем положении. — Надо достать… Пулю. Как можно скорее… — Пулю? — спросил один из мужиков, что тащил меня за правую руку. — Доченька, ты точно его на той поляне нашла, где мы его подобрали? — Да, папочка. Я бы не смогла его куда-то перетащить, — закивала головой Сиеста. Придя в себя, я всё-таки смог оценить убранство деревенского дома. Достаточно просторный, но в, то, же время и очень простой дом. Судя по всему, я сейчас был в гостиной этого дома. Правда, тут почему-то стояла кровать. Напротив меня горела печь. Или камин? Я не разбираюсь. Слева было достаточно просторное окно, а за спиной был выход в сени дома. Чуть правее была ещё одна дверь, которая была закрыта. — Да. Надо достать пулю, — сказал я чуть уверенней. — Скажи мне, родненький, ты откуда такой свалился? — спросил отец Сиесты, смотря мне прямо в глаза. Но потом, ещё раз посмотрев на моё изнеможённое лицо, смягчился. — Ладно. Как нам вытащить твою пулю? — Нужен спирт. Или вино. Ещё нужны щипцы и огонь. Ещё хорошо бы корпию… — Это мы тебе предоставим. Сам сможешь достать? — вот это поворот! Как я сам себе пулю достану?! — Эм… Не знаю, честно. Попробую. Дальше глава дома начал отдавать распоряжение. Кто-то принёс ведро тёплой воды, кто-то уже успел сходить за корпией. В доме сразу все зашевелились. Я же с трудом сумел снять верхнюю часть одежды, отвязав с пояса пистолет и палаш, но при этом оставил на руках наручи, со спрятанной палочкой в левой руке. Достав из пояса маленький метательный нож, я принялся нагревать его кончик на огне. Вскоре мне принесли всё то, что я просил. Дом сразу же набился зеваками, которые зашли просто посмотреть, на человека который достаёт себе пулю из раны. За этим всем из угла наблюдала Сиеста, которая не выдержала и обратилась ко мне. — Господин! Может вам помочь? Боюсь, что сами вы не сможете… — девушка явно засмущалась своего предложения. — Помощь мне нужна, вот только ты умеешь извлекать пули из ран? — ответил я черноволосой. — Я… Нет… Но… — Но помочь ты мне всё равно можешь. Сам я вряд ли достану, но это можешь ты. Но знай, если начнёшь, обратной дороги не будет. — Я… Я хочу помочь! — твёрдо решила девушка. — Дочка! Ты чего?! — вмешался в разговор отец. — Папа! Я могу. Верь в меня. В ответ на реплику дочери, отец мягко осел на стул, наблюдая за происходящим. Девушка же неуверенными шагами приблизилась ко мне. — Смотри, — я показал девушке маленький ножечек, кончик которого я раскалил докрасна. — Вот этим, тебе надо вскрыть рану. Пока не увидишь пуля. Это будет такой чёрненький шероховатый шарик. Как только найдёшь, этим же надо будет вырезать всё мясо, что держит пулю. А затем этим, — я указал на пинцет. — Достать пулю. Ну, а потом просто забинтовать рану. Хотя кровь я и сам смогу. Справишься? — спросил я, демонстративно улыбаясь, хотя меня самого била дрожь. О том, как вытаскивать пули, я прочитал в исторических работах, посвящённых войне между Россией и Францией в 1812 году. Никогда не мог подумать, что подобные знания мне пригодятся. Девушка нервно проглотила подступивший к горлу ком, но всё так же уверенно кивнула. Затем, на трясущихся ногах, подошла и взяла нож у меня из рук. Я положил клинок в её трясущееся руки, и крепко сжал его её же руками. — Не бойся, у тебя всё получится. Справишься, я буду обязан тебе до конца своей жизни. Ну, а теперь начиналось самое страшное. Сжав зубами деревянную дощечку, я уставился на горящий огонь. Вот как раньше люди жили? Никакой анестезии… Девушка на трясущихся ногах подошла к моей ране. Ещё секунду, и горячее лезвие, словно в масло, вошло в мою плоть. Я застонал, из-за чего Сиеста сразу же убрала клинок от раны, но после моей просьбы продолжать, снова начала вырезать всю «лишнюю» плоть. Спустя три минуты надрезов, ей удалось дойти до самой пули и расчистить её таким образом, что её уже можно достать пинцетом. Я сам подал её пинцет, который только что достал из камина. Сиеста, всё такой же трясущейся рукой, приняла его у меня и, сглотнув, снова принялась за мою рану. Операция продолжалась ещё около двух минут, за которые я пролил, целую тонну пота и сорвал бы голосовые связки, если бы со всех сил не старался терпеть, дабы не опозориться перед молодой девушкой и её отцом. Как только пулю достали, я сразу же извлёк свою спрятанную маленькую палочку и прочитал простейшее водное заклинание, способное останавливать кровотечения. Наблюдавшие за этим люди, сразу же зашептались. Увидев у меня пистолет, палаш, а так же пулевое ранение, они ни как не ожидали, что их гостем окажется маг. Перебинтовав мою рану корпией, Сиеста утёрла окровавленными руками пот со лба. — С-спасибо, — хрипя, произнёс я, медленно закрывая глаза. На остановку кровотечения я потратил последние свои силы. И уже который раз за этот день перед моими глазами упала непроглядно чёрная стена.