В моей жизни есть только один холодный чай, это горячий, который остыл. Виктор «KoTHunt» Волков.
Отряд конников проехал через главные ворота Ла-Рошеля. Этот портовый город был зажат между двумя большими скалами и располагался почти полностью на этих двух сопках. Между горами шла достаточно широкий и длинный центральный тракт, который вёл из Тристании в порт Ла-Рошеля, откуда отправлялись воздушные суда в Альбион. Именно по этому тракту и шёл отряд конных мушкетёров под руководством Агнес Де Милан. В конце этого тракта, ближе к самому порту, находился дом-резиденция губернатора Ла-Рошеля, барона Де Брюна. Туда и следовала Агнес со своим отрядом. На проезжающих по тракту всадников, местные жители смотрели с опаской. Несколько дней назад, в одной из таверн была устроена настоящая резня, и местные боялись расправы со стороны правительства, которая могла найти и невинных. Но, как раз чтобы и избежать наказания невинных, в Ла-Рошель и приехала капитан королевских мушкетёров. К тому же, именно выживший из мятежников мог быть завязан в этой резне, а он был нужен королеве. Да и приказ звучал весьма чётко: «Привести выжившего живым». За этим Агнес и прибыла в этот портовый город.***
Под таверной находилось убежище членов ордена. Это были достаточно обширные катакомбы, которые, к тому же, были ещё и адекватно отделаны. Во всяком случае, там можно было жить. Почти все куски голых скал были прикрыты всевозможными коврами, а стены отшлифованы до божеского состояния. Сами катакомбы состояли из одного большого зала, нескольких ходов и обширных комнат, в которых и жили члены ордена. Сейчас же все остатки ордена были собраны в главном зале. Зал был самым уютным местом во всём Ла-Рошеле, ну мне так казалось. Помещение тридцать пять метров в длину на двадцать метров в ширину. В дальней от входа стене был встроен камин, с какими-то сложными системами отвода дыма, в котором теплился огонь. Огромный ковёр был постелен на полу, и закрывал почти полностью весь зал. На стенах висели знамёна королевской династии. Было сразу видно, что все присутствующие были ярыми монархистами, и ни о каком мятеже и не думали. Но заговорщикам удалось свалить всё на орден. По всему залу были расставлены столы, в шкафах стояли чайные сервизы. Как говорил Генри, серьёзные собрания у них принято было проводить в неформальной обстановке. Кстати, об остатках ордена. Под руководством Мюрата осталось шестьдесят штыков. Примерно половина роты мушкетёров, но зато каких. Из магов в ордене остался только я и Мюрат, но остальные были превосходно обучены и дисциплинированны. Вместо устаревших багенетов[1], к мушкетам людей Мюрата крепились штык-ножи. Каждый из членов ордена был обучен вести бой, как в пешем строю, так и в одиночку. Но под сомнениями всё равно оставался опыт бойцов. Каждый из них был либо моим ровесником, либо чуть старше меня. Когда я спросил у Генри по этому поводу, он ответил, что отряд был собран около пяти лет назад из подростков. И с тех самых пор беспрерывно обучался. Правда, принять участия в каком-либо деле у них не было шансов. Такова судьба резерва. Но с моим появлением лица членов ордена засияли. Им самим уже надоело то бездействие, в котором они жили последние пять лет, и моё появление сулило им настоящее дело, в котором они должны были принять участия. Как только мы прошли в убежище, меня то и дело одаривали радостными улыбками и хлопками по плечу. Пока весь личный состав лениво собирался в зале, ко мне подошёл Генри и на ухо произнёс: — Слушай, а что будем делать с этой девчонкой? — Мюрат кивнул на черноволосую девушку, стоящую чуть поодаль от меня. И, правда, что нам делать с Эльбой? Она была в таверне, во время той резни. И там она потеряла отца. Тогда я помог ей его похоронить, но с тех пор она увязалась за мной, словно брошенный щенок. Мне стало жалко девушку, потерявшую своего единственного родственника, и я привёл её в убежище. Вот только что делать дальше я не знал. Она была магом, дворянкой знатного происхождения. Так что с приданным и деньгами проблем у неё не было. К тому же, у неё в паре километров от Ла-Рошеля было родовое имение. Но почему она прибилась ко мне, словно дворняга, я понятия не имел. — А я, что, знаю? — ответил я вопросом на вопрос. — Ну… — Мюрат задумался. — Может крых… — Генри рубанул себя ребром ладони по горлу. — Вот скажи мне, Генри, ты мудак или притворяешься? — Да ладно тебе, что ты сразу на оскорбления переходишь? — Генри сделал обиженную мину. — А как иначе, что она тебе сделала, чтобы ты её грохнуть хочешь? К тому же, если так сильно хочешь, то убей её сам. После этих слов Мюрат чуть притих. Видимо, его образ безбашенного раздолбая был отчасти напускным, и человечность он сохранил. — Ну… А что мы с ней будем делать? — Генри повторил всё сначала. — Да я откуда знаю, что ты пристал ко мне с этим вопрос?! — Так она твой хвост, а не мой! Хотя… — Генри ехидно улыбнулся. — Лучше бы был моим… После этого, Генри, изящно развернувшись на одной ноге, чуть ли не летя, подошёл к стене, у которой скромно стояла Эльба. Отвесив её полупоклон, Мюрат завёл типичную светскую беседу, на которую получал такие же типичные ответы. Да, этот проныра решил приударить за молодой дворянкой. Мне так и хотелось крикнуть ему: «Одумайся, у неё же горе! Что ты лезешь к ней?!», но потом резко расхотелось. Так я убивал сразу двух зайцев. И оба сейчас находились возле стены, мило беседовав, и не мешали мне. Позволяя мне, наконец-то, спокойно подумать. Так, что же делать дальше? У меня есть шестьдесят штыков в наличии. К тому же, весь город был пронизан агентурной сетью ордена. Люди Мюрата тут были словно рыбы в воде, что для меня было очень даже хорошо. Ещё и база ордена находилась под землёй, что давало ещё одно преимущество. Думай, Акиро, думай! У тебя есть половина роты отборных мушкетёров, что ты можешь с ними сделать. В такие моменты я обычно открывал учебник истории, ну у себя в голове. Пора бы обратиться к опыту предков. Ну, ещё и логики чуть прибавить. О том, что я жив, скорее всего, знают. Это факт. Именно поэтому, заговорщики должны будут активизироваться в ближайшее время. Но что дальше? Они точно попытаются добить меня, и этим я и должен воспользоваться. Возможно, смогу выйти на ещё одного заговорщика. Тогда решено! Затаимся в Ла-Рошеле, будем собирать информацию. Про Гарета пока забудем, убить его всегда найдётся время. Нужно собрать как можно больше информации. А в этом люди Мюрата мастера. Прошло около получаса, с того момента как мы с Генри зашли в зал, как в нём собрались все члены ордена. Шестьдесят штыков… Половина роты мушкетёров. Сейчас все они были одеты в обычную городскую одежду, но у каждого из них был спрятан пистолет и клинок. Те же, что несли дежурство в убежище, были одеты в чёрные солдатские мундиры, перетянутые крест-накрест белыми кожаными ремнями. На ногах у дежурных были надеты горные ботинки с высоким берцем, закреплёнными белыми подвязками, чуть ниже колен. Такая… Конструкция? Позволяла удобнее передвигаться по горам, к тому же нога в них двигалась свободнее, чем в сапоге. Вот такая смесь из мундиров и деревенских рубах собралась в зале под таверной в Ла-Рошеле. Как только я понял, что все уже тут, мне пришлось с силой оттащить Генри от праздной беседы с Эльбой и напомнить ему, что хорошо бы было уже начинать. Налив себе чая в фарфоровую чашку, Генри обратился к бойцам своего отряда. — Как вы уже знаете, база ордена уничтожена, вместе со всеми его членами. В живых остались только мы и господин Хатори, — Мюрат показал на меня. — Сегодня нам предстоит решить, что делать дальше? Либо мы продолжаем своё дело, либо разбегаемся по домам, пока нас не прибили, как последних собак. Хочу передать слово господину Акиро Хатори. Все члены ордена внимательно уставились на меня. От этого я чуть занервничал. Нет, я уже выступал перед большой публикой раньше, но сейчас мне нужно было воодушевить их, мотивировать на борьбу. А вот это было в новинку для меня. Откашлявшись, я пристально осмотрел всех собравшихся. — Тёмные времена настали, — как можно пафосней начал я. — Заговорщики хотят свергнуть королеву Генриетту, сами забрав власть себе. Правильно это или нет — решать не нам. За нас это решат потомки. Но страна, раздираемая гражданской войной, лакомый кусочек для любого более или менее сильного государства. Так что если у нас не получится остановить назревающую гражданскую войну, то с историей Тристейна будет покончено. Поглотят ли нас полностью, или возьмут под протекторат, это всё не важно. Результат один. Всё то, за что умирали наши предки, будет бездарно утрачено. Поэтому у меня к вам один вопрос, вы готовы продолжать бороться за целостность нашей страны? Готовы ли вы убивать во имя мира? Среди присутствующих прошёлся пугающий шёпот, но через пару секунд послышались аплодисменты. Кто-то начал кричать что-то из разряда: «Наконец-то! Давно пора!». Кто-то начал свистеть. Судя по всему, моя хреновенькая речь подействовала на юные умы моих слушателей. Моё предложение «продолжить борьбу» было принято с особым энтузиазмом. После этого основная часть собрания была окончена. Мы с Генри собрали вокруг себя командиров отделений, и я принялся объяснять им то, что мне было нужно. А нужно мне было обеспечить наблюдения по всему городу. В том числе за портом и резиденцией губернатора. Командиры затеяли оживлённый спор о том, как удобней будет следить за тем или иным местом, кого куда послать. Такая подготовленность не могла меня не радовать. Мюрат в тылу время зря не терял. Спустя ещё час нам удалось построить более менее подробный план всего наблюдения. Каждый день люди Мюрата будут информировать меня обо всём, что происходит в Ла-Рошеле. Так что прибытие регулярных войск или отряда под руководством заговорщиков не останется в секрете.***
— Как это понимать?! — взбешённая Луиза отправила тарелку в полёт за окно. Глядя на это, Сиеста прикрыла лицо подносом, от греха подальше. — Почему ты снова уезжаешь?! — Луиза, у меня дела в Ла-Рошеле, мне надо туда отъехать. Но ты не беспокойся, это всего на пару дней, — Сайто старался как можно мягче отвечать только прибывшей на выходные из академии Луизе. Скорее всего, сообщить эту новость хозяйке именно за обедом, была плохая идея. Но другого выбора у фамильяра просто не было. — И что, что на пару дней?! Ты снова уезжаешь! Это снова приказ королевы?! Или ты нашёл себе другую, с которой в тайне видишься?! — Луиза, не начинай. Это по делам ордена, — парировал шевалье. — Ты всегда оставляешь меня одну! К тому же, помни, что ты мой фамильяр! Ты обязан служить мне! А ты, собака, не подчиняешься! Я запрещаю тебе выезжать из поместья! Слышишь, запрещаю! — Вальер продолжала психовать. Её маленькие ручки продолжали бить посуду в столовой поместья герцога Орньер. Сайто пытался оправдаться и успокоить жену, но она не слушала. Простой крик перешёл в истерику. Никакие обещания не привели к нужному результату. Луиза была слишком капризна. Как-то Сайто говорил со своей знакомой, Кирхе. Это было сразу после свадьбы Сайто, и Кирхе предупреждала, что все девицы дома Вальер такие, но в тот момент фамильяру было всё равно на подобное. Ему казалось, что они смогут ужиться. Ведь он столько всего добился. Из простого крота, скота, он смог стать герцогом и героем страны. Вот только девушке напротив всё это было по барабану. И в какой-то момент терпение юноши треснуло. Собравшись с силами, он ударил по столу, срываясь на крик: — Заткнись! Как же ты достала меня! — от подобного натиска, Луиза перестала кричать и удивлённо посмотрела на своего фамильяра. — Меня уже достали эти истерики! Так старался вылезти в люди ради тебя, а теперь что?! Ты бы гордилась, что у тебя в мужьях не виконт, а сразу герцог! Но тебе на всё плевать! — Как ты можешь говорить подобное своей хозяйке, — девушка покраснела от возмущения. — Хозяйке?! Ха! Сиеста! — парень грозно посмотрел на служанку. — Неси бумагу, перо и печать. Живее! Служанка бегом умчалась в кабинет герцога, и уже через минуту принесла необходимые Сайто письменные принадлежности. Получив их, фамильяр принялся царапать пером бумагу, что-то там выписывая. А ещё через три минуты, заверил бумагу печатью герцога и протянул Сиесте. — Держи, это вольная, — со стальными нотками в голосе произнёс герцог. — Что? — от удивления, глаза служанки поползи наверх. — Говорю, что это вольная! Ты свободна! Можешь вернуться в академию, если хочешь. А тебя, — Сайто указал на Луизу. — Я больше не хочу видеть! Ты сожрала мне весь мозг! Ищи себе другого мужа, с меня хватит! Слова герцога, подобно раскатам грома, отразились в большом обеденном зале. Сайто встал из-за стола и быстрыми шагами пошёл в свой кабинет. Спустя пару секунд, за ним бросилась Луиза. Нагнав его в коридоре, она попыталась обнять его сзади, но Сайто оттолкнул девушку, и та повалилась на пол. Непроизвольно девушка заплакала. К ней тут же подбежала Сиеста, пытаясь хоть как-то успокоить хозяйку. Но фамильяру было абсолютно плевать на слёзы той, которой он когда-то клялся в любви. Такую наглость он был не в силах терпеть. Тем более, после того как он получил титул шевалье, женским вниманием Сайто обделён не был. Забрав кошель из кабинета, шевалье отправился на конюшню. Завьючив лошадь для переезда до Ла-Рошеля, фамильяр вывел коня из стойла к воротам поместья. За ним с балкона следила его Луиза. — Прощай! — зло крикнул стоящей на балконе Луизе Сайто. — Ну и вали! — так же зло процедила Луиза. Сплюнув, фамильяр вспрыгнул на коня и, пришпорив его, галопом помчался в сторону Ла-Рошеля.