Принцессы существуют только для политических целей. Наполеон I Бонапарт
Четыре дня. Четыре дня. Да именно четыре дня я провёл без дела во дворце. Но самое фатальное, что эти самые четыре дня бездействовал и двор Тристейна. Сегодня меня подняла Агнес, часы показывали половину восьмого утра. Проведя моё тело по бесчисленным коридорам, капитан мушкетёров остановилась у незнакомой мне двери. А затем уже привычным жестом развернулась и ушла. Вот сволочь, как я назад-то вернусь?! Но говорить уже что-то было поздно. И я послушно открыл стоящую перед собой дверь. Комната была чем-то вроде библиотеки. Повсюду были наставлены книжные полки, доверху наполненные книгами. А посреди всего этого книжного хаоса стоял круглый стол, сидя за которым играл в шахматы человек в красной рясе — кардинал. Обратив на меня внимание, Ришелье кивком головы показал на стул напротив себя. Я послушно подчинился, сохраняя учтивое молчание. Если верить Хасану, то Ришелье не тот человек, который будет будить рано утром просто, чтобы поболтать. — Начну сразу и без предисловий, — подтвердил мои догадки кардинал. — Ситуация критическая. Я получил письмо от Лепика. Я максимально напрягся. Четвёртый полк Магической Стражи вместе с остатками ордена и гарнизона Ла-Рошеля сейчас стояли на передовой в этом фронте гражданской войны. Убедившись, что я внимательно его слушаю, кардинал продолжил: — Пьёро в дневном переходе от Жюмо. Слова словно выстрел из крупнокалиберной винтовки ударили по моей груди. Двадцатитысячный корпус генерала Пьеро, одного из лучших генералов Тристейна, который перешёл на сторону заговорщиков. Плюс ещё силы захватившие Ла-Рошель, это ещё около шести тысяч. И всё это завтра будет в Жюмо, а послезавтра в Тристании. Луи не сможет задержать наступающего противника более чем на три часа. В этом я был уверен, как и сам Лепик. Правящей династии Тристейна наступил конец. Этого не понимал только глупец. — Генриетта? — Не знает, — Ришелье понял меня с полуслова. — Почему вы решили сказать это именно мне? — Если Хасан передал тебе моё письмо, значит теперь ты его приемник. А ему я доверяю больше, чем самому себе, — кардинал говорил спокойно и уверенно. Складывалось такое ощущение, что он был уверен в том, что именно я смогу решить эту проблему. — У тебя есть какие-то идеи? — Я не знаю… — мои глаза устремились в высокий потолок кабинета кардинала. — Сколько генералов ещё лояльны Генриетте? — Восемь из двадцати, — без раздумий ответил Ришелье. — Это те, что точно. Но все они находятся на границе с Германией. А вот это уже было плохо. Даже слишком. — Думаю, что уже сегодня в столице начнутся волнения, — подобные сценарии уже случались в истории моего мира, поэтому я был уверен, что Пьеро не пойдёт штурмовать город. Он просто дождётся, пока горожане и местное дворянство принесут ему голову Генриетты. Прямой штурм может забрать с его стороны мирное население, который решит пожалеть нынешнюю власть. Так что тут уже должны быть его глашатаи уже должны быть в городе. — Поэтому, кардинал, перетяните все гвардейские части вместе с магами поближе к дворцу. И да, думаю, что вам стоит сообщить об этом королеве. Я сегодня погуляю по городу, посмотрю, что и как. — Разумно, — цыкнул языком Ришелье. — Не зря тебя Хасан выбрал. Ладно, удачи тебе. — Взаимно, — произнёс я, покидая кабинет старого кардинала. Кое-как выбравшись из лабиринта дворцовых коридоров и залов, через двадцать минут я нашёл выход на улицу. Весь сегодняшний день я планировал провести в городе. Нужно собрать как можно больше информации о настроении горожан.***
— Вот значит как… — выдавила из себя Генриетта, слушая кардинала. В её рабочем кабинете присутствовали три человека, помимо самой королевы. Луиза Франсуаза Ла Бланш Де Ла Вальер — старая подруга королевы, её придворная дама. Она была одним из самых верных Генриетте подданных, от которой королева ничего не скрывала. И только в объятиях своей лучшей подруги, юная правительница находила утешение. Агнес шевалье Де Милан — капитан Королевских Мушкетёров. Умелый воин и до безумия преданный Генриетте человек. Именно ей королева поручала все задания по выслеживанию нужных ей людей. Именно ей было поручено привести сюда Акиро Хатори. Ришелье — кардинал Тристейна. Тот, кто был фактически отцом для королевы. Хоть в народе и ходили слухи, что он хочет прибрать всю власть к себе, сам же кардинал был другого мнения. Всю жизнь Генриетты, он старался снять хотя бы часть той ноши, что водрузила девушка на свои плечи. Именно три этих человека были преданны юной королеве до безумия. И именно эти люди сейчас думали о спасении своего отечества. — Сколько человек мы сейчас сможем собрать? — королева пыталась сделать хоть что-то. — Если не считать полк капитана Лепика, то чуть меньше пяти тысяч. Лицо Генриетты побледнело. Пять тысяч против двадцати шести. У её войск не было и шанса. — Хорошо. Значит так, — голос королевы стал похож на командный, а не тот сладко-учтивый, которым она говорила постоянно. — Полку капитана Лепика немедленно оставить Жюмо и прибыть в столицу. Весь гарнизон Тристании поднять в боевую готовность. Все офицеры должны вернуться из увольнительных. Орден ундин в полном составе уже сегодня к ужину должен быть у меня. Генриетта замолчала. Тяжёлая атмосфера зависла в кабинете королевы. Все буквально чувствовали то напряжение, которые витало в воздухе. Война с внешним врагом понятна и честна. Ты прекрасно понимаешь: кто твой враг и кого надо бить. Гражданская война, совершенно другое дело. Люди, которым ты доверял, могут предать в самый ответственный момент. И юная королева сейчас панически пыталась найти то плечо, на которое она сможет опереться. Королева, хотя нет, молодая Генриетта хотела найти то место, где она сможет расслабиться и забыть обо всём этом ужасе. И каждый находившийся в одной комнате с ней это понимал. — А теперь, — девушка продолжила, но уже своим обычным голосом. — Оставьте меня, пожалуйста. Луиза вопросительно посмотрела на подругу, но получив уверенный кивок, покинула кабинет вместе с кардиналом и рыцарем. Юной королеве сейчас нужно было одиночество.***
К ночи в Тристанию прибыл полк Лепика. А на следующее утро Генриетта собрала совет, в который входили Агнес, Ришелье и все, кто прибыл вместе с Луизой. Не позвали только Хатори, так как он ещё спал, вернувшись из города к трём часам ночи, пропустив приезд Луи. Как только все собрались в кабинете Генриетты, королева начала: — Перед нами стоит сейчас большая проблема. Генерал Пьеро уже к вечеру войдёт в Жюмо, а завтра его полки будут брать приступом Тристанию. Как бы прискорбно это не звучало, но у мятежников пятикратное превосходство в численности. К тому же… — королева глубоко вдохнула, прежде чем продолжить. — В столице сейчас нет ни одного генерала. В кабинете стояла гробовая тишина. Все поняли, что сейчас предстоит решить: кто будет командовать силами гарнизона? — Генерал Багарне уже должен быть в пути. В его распоряжении пятнадцатитысячный корпус, но он прибудет не раньше, чем через четыре дня. До его прихода нужно удержать столицу. Иначе конец всему, что мы строили так долго и такой кровью. — Пусть Грамон младший командует? — выдал Ней, сиротливо стоявший в углу, и, стараясь не подавать виду. — У него уже и боевые ордена есть. Он ротой в войне с Альбионом командовал. — Иди ты, — резко парировал Гиш. — Одно дело командовать сотней, другое — пятитысячным гарнизоном. Вон, пусть Сайто командует. Или Лепик. На меня стрелки не переводите! — Слышь, стрелочник, — вступилась за своего мужа Луиза. — Ты же магистр ордена Ундин, ты и командуй. — Ты хочешь, чтобы мы отдали им столицу? Началась словесная перепалка. Каждый с каждым. Лишь кардинал наблюдал за этим со стороны, а Генриетта, прикрыв руками лицо, сидела и тихонько молилась. Даже Агнес вмешалась в этот спор. Оно было просто и понятно. Командовать жалкими силами, которыми сейчас располагала королева, будучи почти уверенным, что ты погибнешь вместе с остатками гарнизона. Это было тяжело. Каждый хотел скинуть ответственность на другого. Больше двадцати минут шла эта перепалка. Разумные аргументы давно сменились криком и гневом. Находившиеся в комнате просто озверели. Каждый с пеной у рта доказывал, что именно другой должен был принять на себя ответственность. Тогда-то Генриетта не выдержала. Жестом, призывая всех замолчать, королева поднялась со своего стула и заговорила: — Раз вы не можете решить, тогда эту ответственность возьму на себя я. Это моё государство и только я виновна во всём, что в нём происходит. На этом всё. Было видно, как трясёт Генриетту. Глаза были на мокром месте, а платье покачивалось от тряски коленей королевы. Объявив о своём решении, юная правительница повалилась без сил на своё место. Все с жалостью посмотрели на свою королеву. Глаза находившихся в кабинете Её Величества метались от одного человека к другому, обвиняя своего товарища в происходящем. Но в какой-то момент со своего места встал Сайто, который старался говорить как можно меньше в этой перепалке, а на все слова отвечал лишь: «Не думаю, что это удачный вариант». Внимательно посмотрев на Генриетту, герцог Орньер откашлялся и заговорил: — Мне кажется, что я знаю того, кто сможет не только взять на себя ответственность за оборону столицы, но и удержать её… Глаза абсолютно всех были сейчас прикованы к Сайто. Даже кардинал посмотрел с недоверием на шевалье. — Почему бы не предложить Акиро взять командование? Он уже командовал войсками при осаде Аламута. Да и до прихода полка Лепика именно он удерживал Ла-Рошель. — Точно! — вторил Сайто Гиш. — Он шпионскую сеть организовал в Ла-Рошеле, ещё и Агнес хотел поймать. Да и вообще, у него осталось пятьдесят человек из его ордена. В кабинете королевы снова повисла тишина, но не такая губительная, а уже несколько иная. Каждый думал над предложением Сайто. Оно было разумно и неразумно одновременно. Передать командование какому-то хрену с бугра, которого никто не знает? Но он уже доказал, что достаточно талантлив, чтобы быть командиром корпуса. Только лишь по глазам присутствующих было понятно, что они пришли к общему решению. Осталась только ещё одна проблема: согласится ли сам Хатори? Его и озвучила Луиза. — Думаю, что не откажет, — ответил придворной даме кардинал. — У него уже была сотня возможностей из Тристейна, но он остался в Ла-Рошеле, чтобы уничтожить заговорщиков. Даже после Аламутской бойни он остался верен вам, думаю, он примет командование. Другой вопрос: как объяснить людям и солдатам, кто будет ими командовать? — Ой, с этим проблем не будет, — в этот раз заговорил Гиш. — Генералов в городе нет, а самый старший по званию тут капитан Лепик. А он мужик толковый, как я понял. Возникать не будет. Да и мне кажется, что они найдут общий язык. Руки Генриетты снова дрожали, но в этот раз от облегчения. Появление этого юноши сняло с её плеч страшный груз. Теперь оставалось лишь уговорить его принять эту ношу. Девушка вспомнила усталое лицо Хатори. Чем-то оно напоминало ей лицо Сайто. Такие же чёрные волосы, такое же выражение лица. Но было в нём то, чего не было в лице Сайто. Осмысленность во взгляде, какая-то печальность в глазах. Это и выделяло его из всех, кого она видела. К тому же, ей было интересно, откуда взялась эта безумная тоска в глазах молодого «мятежника». — Ладно. Я попрошу его принять мои войска. Спасибо вам за вашу поддержку, — заговорила Генриетта, ставя точку в этом собрании. Собравшиеся поклонились своей королеве и покинули кабинет. Как только в кабинете остались лишь юная королева и её кардинал, девушка откупорила графин и налила себе в бокал вина. — Вы слишком много пьёте в последнее время. Думаю, вам стоит перестать, так налегать на вино. — Оно помогает мне уснуть и расслабиться, — вежливо ответила Генриетта. — Я бы всё отдала за то, чтобы более в нём не нуждаться. — Я бы всё отдал за то, чтобы нашёлся тот, кто отучил бы вас от этого напитка… — Ришелье учтиво поклонился и вышел из кабинета вслед за другими подчинёнными юной Генриетты. Проводив старика взглядом, королева залпом осушила бокал.***
Что-то трясло мою руку. Открыв один глаз, я увидел, как парень в чёрном плаще со знаком шевалье на шее тыкал мою руку своим мечом в ножнах. Протерев глаза, я увидел такую же картину. Значит, я уже не сплю. Рывком, поднявшись с подушки, я широко зевнул и сосредоточился на своём госте. На стуле возле моей кровати сидел Сайто. Поставив свой меч на пол, он положил щёку на эфес и лениво смотрел на меня. — Ты чего с утра пораньше припёрся в мою комнату?! — не люблю, когда меня рано будят. — Ну… Знаешь… Сейчас как бы половина шестого вечера? — Сколько?! — я просто вскочил с кровати, попутно надевая штаны и свой песочного цвета дорожный китель. — А раньше меня разбудить нельзя было? — Подумаешь о будущем — демоны посмеются, — отшутился Сайто. Сайто то отшутился, но от подобной фразы у меня дёрнулось ухо. Это же японская народная поговорка… Странное чувство проникло в мою голову, но следующая реплика Сайто выбила его из меня. — Тебя Генриетта ждёт в кабинете. Срочно, — сообщив то, что нужно, шевалье со вздохом поднял свою пятую точку и вышел из комнаты, оставив меня одного закреплять пояс с кобурой и ножнами для палаша. Закончив застёгивать ремни на своём поясе, я накинул поверх кителя дорожный плащ с капюшоном такого же песочного цвета и побрёл в сторону кабинета Её Величества. И вновь белая дверь, коих во дворце сотни. Стоило мне только постучаться, как из-за двери раздался нежный голос Генриетты, позволивший мне войти. Пройдя в кабинет, я дошёл до середины комнаты и застыл по струнке. — Ну же, что-то вы слишком напряжены, — рука Генриетты изящно скользнула по дорогому столу кабинета, пока не упёрлась в хрустальный графин. — Может вина? — Прошу меня простить, но я не пью, — тут все алкоголики?! — Вот как… — королева смущённо улыбнулась. — Я слышала, что вы вчера весь день пробыли в городе. Не позволите поинтересоваться: зачем? — Исключительно в туристических целях, — как можно вежливее ответил я. На лице Генриетты постоянно появлялась какая-то печальная улыбка. Показавшись лишь уголками её тонких губ, она снова куда-то убегала. А глаза королевы постоянно блуждали в районе потолка и только на одно мгновение опускались на мою фигуру, а затем, словно обжигаясь об меня, девушка сразу же уводила свой взгляд в сторону. Такое поведение сильно смущала меня. Оно мешало мне понять: чего именно от меня хочет Генриетта? — Надеюсь, что вы хорошо выспались. Кстати, вы ещё не завтракали? Я могу попросить, чтобы нам принесли сюда поесть? — Не стоит, Ваше Величество. Я не голоден, — мой взгляд максимально было сосредоточен на Генриетте. В ответ на что, на её лице проявился лёгкий румянец, и она предпочла отвернуться в сторону окна. — Тогда я попрошу у вас кое-что. Только, пожалуйста, пообещайте, что выслушаете меня? — Обещаю, — это слово мне ничего не стоило. — Я нуждаюсь в вас сейчас, — если бы я что-то сейчас пил, то точно выплюнул бы всё содержимое изо рта. — Армия генерала Пьеро уже почти в Жюмо. Ещё пару часов и они выдвинутся к столице. У нас нет командира, способного защитить город, а вместе с ним и весь наш маленький трудолюбивый Тристейн[1]. — Как нет командира? — такой расклад событий несколько шокировал меня. — Корпус генерала Багарне прибудет только через четыре дня. Нам нужно удержать город до этих пор. Любой ценой. Именно поэтому я вынуждена просить об этом именно вас. Я знаю, что вы не давали мне присягу. Я прекрасно понимаю, что вы не обязаны рисковать собой по моей прихоти, но у меня просто нет выбора. Я нуждаюсь в вас и ваших талантах. Слова Генриетты заставили крепко задуматься о моём дальнейшем будущем. Раз уж я не могу вернуться домой, то мне придётся как-то устраиваться тут. Со способностями, что подарил мне Альдебаран, служба в армии подходит для меня лучше всего. Да и всё то, что я знаю, благодаря своему увлечению военной историей поможет мне стать одним из лучших полководцев в истории Халкегинии, ну, во всяком случаи мне хотелось бы так верить. Тогда оставался только лишь один вопрос: при ком мне служить? Если Пьеро осуществит переворот, то я не сомневаюсь в том, что при таком раскладе я смогу пролететь по карьерной лестнице как поезд мимо нищего. Но с другой стороны весов, стояла служба в королевской армии. Генриетта просит меня принять командование гарнизоном столице. Если я справлюсь, то в званиях и регалиях меня точно не обидят. А может и имение, какое-никакое дадут, будет хоть где жить. А то фактически я вообще бомж. Хорошо, что в таверне Мюрата хоть бесплатно кормили… Кстати, он сейчас с Луи?.. Но я отвлёкся от главного. К кому примкнуть. Мозг напряжённо думал, взвешивая все «за» и «против» и спустя минуту я всё же выдал ответ. — Хорошо, — чёрт, я напоминаю себе Наполеона в 1796 году. Он тоже недолго думал. — Я согласен принять командование вашими войсками. Лицо Генриетты сразу же преобразилось. Сначала на нём возникло удивление, но спустя секунду оно сменилось искренней радостью. Из больших голубых глаз королевы закапали слёзы, которые она даже не пыталась сдерживать. Она лишь изящно подошла ко мне и упёрлась в моё плечо своим лбом даже не пытаясь остановить свои слёзы. Сказать, что я был в недоумении, ничего не сказать. Не пристало вести себя так королеве. Но всё же я понимал, что она ещё слишком юна, чтобы править целой страной. Даже Наполеону, когда он возглавил итальянскую армию, было двадцать шесть. А тут она моя ровесница. Генриетта была ещё девочкой, которая нуждалась в утешении. — А сколько человек в гарнизоне? — чтобы хоть как-то отлечь королеву от своего плеча, я начал задавать вопросы. Она же послушно подняла голову, утёрла слёзы и, пару разу шмыгнув носом, принялась отвечать. Но туповатое выражение лица, которое появилось после того как я дал согласие, никуда не делось. — Около пяти тысяч. — Численность противника примерно двадцать шесть тысяч? — проверял свои подсчёты я. — Да, — отвечала королева. Я цыкнул. Многовато. Конечно, при качественном превосходстве войск, можно было удержать город до прибытия Багарне. — А пушки у вас есть? — в ответ Генриетта активно кивнула. — Сколько? — Сорок штук, — немного подумав и закусив свой указательный палец, проговорила юная королева. Вот! Это уже совсем другое дело! С таким количеством орудий город можно было не только удержать, но ещё и опрокинуть Пьеро с его войсками! Закрыться у дворца и смотреть, как его люди мрут как мухи, пытаясь штурмовать баррикады с пушками. — А где эти пушки? Во дворце или городе их нет… — Они на Саблонской равнине, в трёх километрах от города, — с туповатым выражением лица, которое начало меня уже бесить, ответила Генриетта. — Ну, значит надо их сюда привести? — девушки понимают намёки? — Значит надо… — нет, не понимают. Поняв, чем всё закончится, я выдохнул и, подойдя к балкону, свесился из него наполовину. Генриетта всё так же стояла у стола и непонимающе смотрела на меня. — Хорошо! — не выдержал я и перешёл на повышенные тона. Генриетта вытаращила свои голубые глаза и на подгибающихся ногах отошла на пару шагов. — У вас есть толковый кавалерийский командир?! — Е-есть, — сглотнула Генриетта. Она совсем обмякла после того, как я снял груз обороны с её плеч. Мне даже стало стыдно за себя. — Позовите его сюда? Генриетта на секунду вышла из своего кабинета и снова в него вернулась, отдав указание одному из своих стражников. Затем села на стул рядом со мной и, закинув ногу на ногу, с интересом наблюдала за мной. Под пронзительным взглядом Генриетты я чувствовал себя не в своей тарелке, и не нашёл ничего лучше, чем уставиться в окно, скрестив за спиной руки. Через десять минут дверь в кабинет отворилась, и в нём раздался грубый с хрипотцой голос: — Капитан Лепик прибыл по вашему приказу! Чуть повернувшись в сторону капитана, я внимательно посмотрел на него. Он одарил меня таким же интересующимся взглядом. — Господин Луи, — учтиво начала Генриетта. — Вас вызвал командующий гарнизоном Тристании. Вы поступаете в его распоряжение Бровь старого капитана поползла наверх, но он всё так же стоял и смотрел на меня, не отрывая свой взгляд. Я прекрасно понимал, что для старого капитана я был сопляком. И сейчас для меня важнее всего было показать своё превосходство. Доказать этому вояке, что я абсолютен. Внушить веру в то, что только я способен подарить ему победу. Мой взгляд сразу же ужесточился. Всё остальное ушло на второй план. Передо мной стояла сейчас одна цель, которую я и собирался внушить капитану. — Капитан, — начал я с нотками стали. — Бери двести всадников и скачи на Саблонскую равнину, — мой голос повышался, а сам я всё ближе и ближе подходил к Луи. — Там стоят наши сорок пушек! Ты должен привести мне их! Через два часа они должны быть перед входом во дворец! Руби всех, кто тебе встретиться и кто тебе попытается помешать! Слышишь! Руби любого, кто попытается тебя остановить, но эти пушки должны тут быть до ночи! Ты меня слышишь? Слышишь? Капитан стоял, словно загипнотизирован моими словами. Всё то отчаяние, что я видел в глазах королевы, я тщательно передал ему через свои. На Луи моя речь оказала один эффект: «Встань и иди». Презрительный взгляд сменился покорностью. Энергично кивнув, капитан умчался из кабинета. Я отвернулся снова к окну. Тело чувствовало себя опустошённым. Мысли бродили где-то и я не мог сфокусироваться на чём-то конкретном. К тому же, чувство жжения в правой руки не давало мне успокоиться. Из всего этого транса меня выбило дыхание, которое защекотало мою шею. Генриетта стояла позади меня и глядела на скачущего галопом Лепика из-за моего плеча. — Акиро, если… Если вы победите, то я исполню всё, что вы только захотите. Даю вам своё слово… — голос Генриетты дрожал. Мне была не понятна причина этой дрожи. Но я прекрасно понимал, что если я взялся за дело, то должен победить. Иначе это буду не я. Иначе все те смерти, что я видел, и вся та кровь, которой пропиталась моя одежда, будут бессмысленны. — Не правильная постановка предложения, Ваша Величество, — попытался приободрить я королеву. — КОГДА мы победим. Так будет правильней. — Что же, — наконец-то я смог увидеть искреннюю улыбку Генриетты. — Вы правы. Я верю в вас больше, чем в силу Основателя…***
Я сидел на открытой веранде во дворце. Ней, Гиш, Сайто и я там «обмывали» моё назначения на новую должность. Грамон предложил сходить в таверну и выпить хорошего вина, но я запретил, прекрасно понимая, что завтра нам предстоит тяжёлая резня, в которой надо будет здраво мыслить. А алкоголь затупляет. В прямом и переносном смыслах. Поэтому мы просто ограничились чаем вместе с закуской из сыров и колбас различных видов. Ней за столом рассказал мне о прошлом Лепика, что вселило мне ещё большую уверенность в этом человеке. За то время, что Сайто с Гишем провели в Ла-Рошеле в нашем… Эм… плену? Я не успевал поговорить с ними по душам. И только сейчас мне это удалось. Мы дружно смеялись за разговорами. Будто не было никакого Пьеро вместе со своей армией под столицей и нам не предстоит завтра сражение, от которого зависит будущее всей страны. В городе было объявлено военное положение. И поэтому, на центральном тракте толпились люди, которые хотели покинуть город. В нескольких частях столицы были развёрнуты мобильные пункты приёма добровольцев. Вся гвардия и почти все маги сейчас были собраны в районе дворца. Генриетта постаралась обеспечить максимально удобные для меня условия, за что ей стоило отвесить низкий поклон. Со стороны главного проспекта раздался шум. Люди разбегались в стороны, а через десяток секунд я смог отчётливо различить скрип колёс и топот сотни лошадиных копыт. Поднявшись со стула, чтобы посмотреть, что там происходит, я увидел, как длинная колонна всадников двигалась в сторону дворца. Две лошади вместе со своими всадниками тащили по пушке, колёса которые скрипели и раскидывали щебень во все стороны. В головной паре колонны я заметил знакомую треуголку — Мюрат, жив курилка! Обгоняя всю эту змею, по обочине скакал Луи с палочкой наизготовку. Спустя минуту, он остановил своего коня возле веранды. И, не слезая с лошади, радостно затараторил: — Командир! Достали мы пушки! Эти гады уже прислали своих ребят, но мы быстро их в капусту порубили. Извини, командир, что задержались. Пока порубили части Пьеро, пока забрали. Назад ещё галопом с пушками не помчишься. Вот и припозднились чутка, — Лепик улыбался и тяжело дышал. Мне импонировало его настроение. Было сразу понятно, что он действительно волк. Хоть я и был его командиром, но он всё равно называл меня на «ты», но при этом не грубил или хамил. Я ещё раз удостоверился в том, что ему можно доверить всё, даже свою жизнь. — Ладно, капитан. Отдыхай. Только Мюрата пришли ко мне. Завтра нас ждёт тяжёлый день… — Да, завтра будет жарко! — подтвердил Луи, тяжело дыша и, ударив свою лошадь по крупу, рысью умчался обратно к своей колонне. Через полчаса ко мне прибыл Генри. Улыбка не сходила с его лица. Он рассказал мне о том, как они в Жюмо вступили в бой с авангардом генерала Пьеро, который удалось опрокинуть. А потом пришёл приказ оставить Жюмо и отправиться в столицу. Мюрат обсыпал меня поздравлениями, узнав, что я теперь командую гарнизоном. Тогда я решил назначить его на должность своего адъютанта, а затем отправил его с приказом о формировании «1-го полка ополчения» в который входили пятьдесят членов ордена. Собрав полк, Мюрат по моему приказу взял вместе с ним под охрану дворец королевы, расположив весь полк у главных ворот и вооружив его новыми мушкетами из арсенала вместо аркебуз, которые мы вывезли из Ла-Рошеля. Раздав ещё несколько приказов, я к девяти вечера ушёл в свою комнату. Нет, не для того чтобы поспать. Мне нужно было сосредоточиться на плане обороны города. Всё равно уснуть я сегодня не смогу. Руки дрожали от волнения, в кровь капал адреналин. Сейчас я своими руками писал историю…