In debt.

Прошёл ровно месяц с тех пор, как их жизнь разделилась на до и после. Ровно тридцать один день с того дня, как все они навсегда забыли о боссе и своем прошлом. Они договорились больше не упоминать про все те события, но каждый из них помнил, постоянно держал в голове и не верил, что долгам пришёл конец. Тёплое, апрельское солнце совсем по-летнему припекало голову. Тэгун сидел на мягком газоне перед их новым, загородным домом и гладил Воншика по голове. Тот, прикрыв глаза, расслаблено лежал на спине, скрываясь от солнца под тенью парня, и думал о том, насколько ему повезло. Только самый счастливый человек мог выжить после потери двух литров крови и простреленной почки. Он почти заснул, наслаждаясь каждым прикосновением своего сокровища, но волна воспоминаний в очередной раз решила застать его врасплох. Воншик резко открыл глаза и посмотрел на Тэгуна. — Опять сон? — обеспокоено спросил Тэгун, вглядываясь ему в глаза. — Не важно, — отмахнулся Ким и сплел их пальцы в замок. Сны остаются снами, но главное то, что здесь, наяву. Он потянул Тэгуна на себя, заставляя упасть сверху. — Воншик! — возмутился Чон и моментально поднялся с него, привставая на руках и нависая над ним так, что с этого ракурса его упрекающий взгляд выглядел куда строже, чем было на самом деле. — Твоё плечо! — Да всё с ним в порядке, — Ким пытался убедить Тэгуна, но выходило это, мягко говоря, не очень убедительно. — Ну что с ним может случиться? — Они ещё не до конца зажили, и если я не буду осторожным, то может стать только хуже, — продолжал Чон, замечая, что его уже давно не слушают. Слишком уж часто он напоминает об этом. — Не ты ли вчера жаловался на то, что твои раны всё ещё ноют? Не забывай, что тебя выписали из больницы всего две недели назад. — Ну да, ты прав, теперь я официально инвалид, ты должен ухаживать за мной, — усмехнулся Воншик, но и эта шутка явно не удалась. — Ты не инвалид, — обиженно сказал Тэгун. — Как это нет? У меня есть все справки, — с серьёзным лицом продолжил Ким, замечая, как сильно Тэгуну не нравится вспоминать об этом ужасном факте. — Ты сам не разрешил мне стать донором! — Чон расстроенно поднялся и отсел в сторону, поворачиваясь спиной к парню. — Тэгун-а, — Воншик резко поднялся, опираясь на руки, и почувствовал резкий рывок боли в плече. Скорчившись в очередной раз, он понял, что Чон был прав. Нужно быть осторожнее. — Я сделал это, — прервался Ким, пытаясь унять ноющую боль и сделать вид, что ничего не случилось. Они и без того уже подняли одну из запретных тем. — Я сделал это потому, что уж лучше у меня будет эта справка, лучше я буду сидеть на диетах, чем меня будет мучать совесть за то, что я позволил тебе взять это на себя. Тэгун тяжело вздохнул и повернулся к Воншику, который всё ещё держался за своё повреждённое место. В больнице мало кто следил за этим, всех больше волновало состояние почек. Однако теперь Чон уже не злился, он прекрасно понимал, что ругать Воншика совершенно бессмысленно, он был совсем как ребенок, за которым нужно следить двадцать четыре часа в сутки и ни за что не упускать из виду. Впрочем, может он и сам этого хотел. Тэгун прикоснулся ладонью к месту, за которое держался Воншик. Как это ни было странно, но его прикосновения всегда помогали. Однако, всё внимание Кима привлекли его почти алые, слегка приоткрытые губы. Он, совершенно не задумываясь, поцеловал Чона и точно знал, что тот будет не против. — А у вас тут весело, — Джехван приоткрыл незапертые ворота и вошёл внутрь. Он думал, что если навестит парней без предупреждения, то определённо обрадует обоих, но теперь вышло гораздо лучше. Сюрприз действительно удался. Тэгун отпихнул от себя Воншика и резко встал, по привычке отряхивая одежду. — Джехван! — воскликнул Воншик, но с каким-то жутким возмущением в голосе. — Как же мы рады тебя видеть! Ты как всегда очень вовремя. — Я вижу, — злорадно усмехнулся гость и крепко обнял Тэгуна, поставив пакеты с покупками на землю. Босой Воншик медленно поднялся с газона и зашагал по шелковистой, прохладной траве. Подойдя к ним, он приветственно похлопал друга по плечу. Ему уже начинало казаться, что на этот день ему суждено быть третьим лишним. — Ну, рассказывай, как он тут? — спросил Джехван у Тэгуна. — Не сильно достал? — Да нет, но иногда так и хочется прибить, — признался Чон и усмехнулся, разглядывая содержимое пакетов. — Зачем столько? — Я подумал, что вам будет приятно, если я куплю для вас продуктов сам, — Джехван разглядывал дом и лужайку, словно видел всё это впервые. — Мы могли бы пообедать вместе. — Хорошая идея, — поддержал Тэгун и взял один из огромных пакетов. Остальные подхватил Хван и они оба пошли внутрь. Воншик молча стоял и смотрел на дом, а затем на помятую траву, где всего лишь минуту назад он лежал вместе с Тэгуном, и мог пролежать ещё целый день, целую вечность, совсем ни о чём не жалея. Тэгун — это лучшее, что случилось с ним за всю жизнь. Этот маленький, нежный принц теперь навсегда будет в безопасности, потому что страшное уже позади. Это должно было быть совсем другое чудо, но даже такое, как ни странно, всё-таки не обошло стороной. Всё то, что так хотел сделать Воншик, сбылось. Как и должно случаться с теми мечтами, о которых лелеешь так искренно. Теперь это была совершенно новая жизнь. Жизнь без долгов и обязательств. Жизнь, в которой не нужно никуда торопиться, в которой больше не существовало времени. Голубое небо покрыли перистые облака, и только они, отчего-то, мчались куда-то вдаль, по своим делам. Воншик сделал глубокий вдох и прикрыл глаза. Несколько птиц расселись на кронах деревьев и пели свои непонятные, но до безумия завораживающие песни. Лёгкий ветерок забрался в волосы Кима и аккуратно начал перебирать их. — Ты идёшь? — Джехван вышел на крыльцо и засмотрелся на задумавшегося друга. — Да, — отозвался Воншик. — Уже иду, — он оторвал свой взгляд от неба и не спеша зашёл домой, вслед за Джехваном.